Мотылек на снегу

– Да, сэр, – Рейбан не стал обращаться к помощи техники – всё необходимое он держал в голове. Излагал чётко, без лишних деталей, по существу – количество заключённых контрактов, ассортимент продуктов, объём затраченных средств, прогноз на ближайший сезон, предполагаемые направления, по которым стоило бы расширить ассортимент. Уже вне доклада добавил, что совершил несколько выездов на сельские мероприятия для зондирования почвы, установления более неформальных контактов с фермерами, и подбора тех хозяйственников, которые пока не заключили контрактов, но в принципе рассматривают такую возможность, и включения их в список приглашённых на приём. – Для мисс Флай Кавальерри я устроил обзорную экскурсию, – закончил он. – Ее имя включено в список, она также приглашена на приём. Но накануне попала в клинику, и я решил, что, если врачи запретят ей участие в таком мероприятии, возможно, это несколько компенсирует... разочарование. У меня всё, сэр. – Я уже в восторге от приёма, господа, – усмехнулась Флай, разглядывая потолок и стены. – И от неформальных контактов, – съязвила она. – Продолжайте в том же духе, и вы привлечёте многих фермеров... Обязательно. – От боевой станции класса "Голан", предназначенной для защиты верфей, планеты, и тренировки пилотов, странно ожидать апартаментов класса "люкс", мисс Кавальерри, – вздохнул офицер. – Отличная работа, капитан. Полный доклад ожидаю завтра в это же время. Пока – можете быть свободны, если, конечно, мисс Кавальерри не предпочтёт вашу компанию штурмовику, чтобы проводить её в раздевалку для кадетов. После этого жду вас, мисс Кавальерри на обзорной палубе. – Мне нужно отдать мистеру Рейбану его одежду из рук в руки, – пожала плечами рыжая и усмехнулась. – Я очень уважаю чужую собственность, сэр. На Бруно она так и не смотрела. – Я провожу, – вздохнул Рейбан, направляясь к выходу из комнаты. У порога он оглянулся. – Вы бы ещё посевную обозвали ковровой бомбардировкой, сэр... Я бы потом до конца жизни не смог доказать мисс Кавальерри, что не собираюсь уничтожать Бакрану... – Про "страшную тайну пирожков" заговорила сама мисс Кавальерри, – парировал офицер. – Если это тайна, то узнать её можно лишь одним известным мне способом – разведкой. – А своих и гостей принимать тоже, только одним известным способом, – не осталась в долгу рыжая, – под дулами турболазеров и под конвоем? И в комнате для допросов, сэр? Разрешите идти? – осведомилась она и шагнула за Рейбаном. Идти оказалось совсем недалеко – через пару дверей Рейбан остановился. – Это здесь, – тихо сказал он. – Я подожду снаружи. Коридор был пуст – штурмовики исчезли. Флай молча кивнула и прошла в раздевалку. В раздевалке не было ни души, только на тумбочке запечатанный пакет с формой. Цирк какой-то... Этому майору скучно, что ли, здесь без врагов? Учения устраивает? Или не так всё просто? Рейбан... Флай не спешила отказываться от своих мыслей и выражений, которые пронеслись там, в первые минуты по его поводу. Ещё ничего не кончилось... Форма, как ни странно, была почти по ней. Даже с красной шашечкой. Флай поправила ремень, и рыжий кадет появился перед Рейбаном с аккуратно сложенными его вещами. При более очевидных обстоятельствах она бы не была так с ними бережна... Рейбан молча забрал одежду, сделал жест в сторону "исповедальни". Оттуда доносился голос, кого-то распекавший. – Вам туда. Дверь комнаты была открыта, и Флай могла увидеть двух кадетов, занявших их с Рейбаном места. На стене появился включённый тактический планшет, перед которым незнакомый ей человек со знаками различия сержанта разносил бедолаг в пух и прах. – Ну да, в каком-то смысле пыточная, – невесело усмехнулся Бруно. – Морально пыточная. Пока не выучатся, так и будут огребать... Но в комнату не зашёл и повёл Флай дальше по коридору. – А вас за что? Вы же выучились, – первый раз с того момента, в "исповедальне", она заговорила с ним. – А я не пилот, – отозвался Бруно. – Знал бы, что так примут – никуда не полетел бы. Ничего, кроме искренности, уловить в его эмоциях Флай не могла. В конце коридора Рейбан остановился перед дверью. – Дальше я не пойду, – тихо сказал он. – Меня туда не приглашали. Флай почему-то стало его жаль, как тогда, когда он рассказывал о том, как он на Корусанте... Она вспомнила, как он хвалился в спидере, что он всё может, какой он большой человек. И разница между тем, как он сейчас произнёс, что его туда не приглашали – была огромной. Возможно, она, Флай, не так права насчёт него... Ей хотелось дотронуться до его руки, чтобы его не мучило воспоминание, как она вытерла пальцы. Но она почему-то этого не сделала. – Не стоит заставлять коммандера ждать, – с этими словами Бруно отступил назад, развернулся и пошёл прочь по коридору. Рыжая, у которой с языка уже было готово сорваться почти признание своей ошибки, мгновенно передумала. – Отлично, капитан Рейбан, – крикнула она ему в спину. – Блеск! Я попала сюда вместе с вами, а теперь вы решили оставить меня одну и свалить? Хатт, у нас даже в уличной тусовке малолетки так не поступали! Он остановился. Обернулся. – Вам было недостаточно? – спросил он с горечью. – Теперь вы хотите, чтобы меня на ваших глазах вышвырнули вон? Оставьте мне хоть немного гордости... Пожалуйста. – Я хотела, чтобы вы меня потом проводили в клинику, Бруно... Всего лишь... – и Флай резко потянула дверь в сторону. – Но разве я сказал, что улечу без вас? – услышала она, прежде чем дверь за ней закрылась. На обзорной площадке было темно и тихо. И только у дальнего панорамного окна виднелся силуэт человека. Флай хмуро посмотрела на этот силуэт. Зачем он её... пригласил? Нет, не пригласил. Это не обсуждалось даже. Хотел таким образом загладить инциндент? Ой как сомнительно... Человек, который подставил своего подчинённого, хорошего специалиста, кстати... Который устроил ему психологическую давилку с этим цирком – турели, несколько взводов штурмовиков, конвой... Она же чувствовала, как Бруно нервничает. И ей самой не хватило маленькой передышки на раз-два, чтобы проанализировать ситуацию и не добивать его. Нет, этот коммандер не оставлял никаких надежд на то, что он может что-то загладить... Тем не менее, она подошла к нему, довольно стремительно преодолев всю площадку до панорамного окна. – Сэр? – голос у рыжей был спокоен и холодноват. Она вопросительно посмотрела на офицера. Офицер не пошевелился, всё так же рассматривая в окне планету. Руки при этом он заложил за спину. – Зачем же вы так с... капитаном? – тихо сказал он. – Отчасти в не самой приятной процедуре посадки под конвоем истребителей виноват я. Тут наложилось несколько факторов. Первое – Бакрана вдали от обычных террористических маршрутов и направлений ударов. Гарнизон живёт мирной тыловой жизнью. Все расслабились, и тут прибываю я. Как принимают офицера с передовой? Вот они и усилили бдительность. Второе. Завтра – ответственное мероприятие, возможны провокации. В третьем, отчасти, опять же виноват я. Только вчера читал лекции о недопустимости облётов гражданских челноков вокруг верфей. Твою гунганскую мать! Это она "так" – оказывается – с Бруно?! Но своё возмущение Флай сумела загнать поглубже. Выучка Рекса всё-таки была бесценна... – Видите ли, сэр... – Флай была серьёзна и вежлива. Лахтан бы гордился ею – она говорила, как управляющий. – Я обязательно выражу мистеру Рейбану мои сожаления и прочее – у нас контракт, и мне хотелось бы вернуть взаимопонимание. Но, сэр... Мои хозяева брали меня на работу не для того, чтобы их имена были замешаны в каких-то неприятных событиях, да ещё по моей вине. А тут услышать про разведку, да ещё в таком оформлении... – рыжая покачала головой. – Это раз. Во-вторых... Ну ладно я. Действительно, у меня нет разрешения, даже ай-ди с собой, и я лицо гражданское, но ведь мистер Рейбан назвался диспетчерам, и его они знают. И по голосу, и по виду. И устраивать такой цирк с турболазерами и конвоем, под которым его провели по коридору, полному знающими его сотрудниками – это унижение, сэр. И простите, но челнок без гипердрайва, думаю, приписанный к Верфям, под управлением вашего же капитана – не стоил такого... ажиотажа. Ну и в-третьих – мне, как гражданскому лицу, не обязательно было выслушивать доклад капитана Рейбана, да ещё в "исповедальне". Думаю, вам просто нравилось на него морально... воздействовать, – всё так же вежливо закончила Флай, поправляя ремень. – Нравится мне несколько другое, мисс, – все так же не повышая голоса и не поворачиваясь ответил офицер. – Взгляните на планету. Что вы видите? Рыжая с лёгким недоумением посмотрела на спину майора, потом в окно. Огромный сияющий диск в голубоватой дымке, как сапфировая капля, только с материками и океанами, бликами солнца на водной глади, а где-то там, под плотными облаками – городами и фермами. Где-то там – Вышенки... Флай чуть слышно вздохнула. – Жизнь, сэр... – тихо ответила она, – Жизнь. Люди, алиены, приллы, банты, горы, леса, степи, реки... И ещё очень многое живое, сэр. И мой второй дом. А вы? – А я бы сказал, что отсюда видно только планету с атмосферой и океанами, – всё так же не поворачиваясь к девушке, отозвался офицер. – Упомянутую жизнь, при взгляде отсюда, можно только предполагать. Итак, мы видим планету, атмосферу и воду, мы предполагаем на ней жизнь. Мы видим отметку от челнока на радаре. Мы видим его странные эволюции, направленные отнюдь не на скорейший заход в ангар станции. Что мы должны предполагать об этом челноке? – Сэр, я не знаю, что вы должны думать, – призналась Флай. – Я не служу под вашим командованием... "И слава Звёздам..." – ...и более того, у меня очень мирная профессия. И я вам только сказала, как это видится мне, как гражданскому человеку. Лично у меня к вашим службам претензий никаких. Я себя не чувствую ущемлённой или оскорблённой, сэр. Но я могу представить, что чувствует мистер Рейбан, – Флай уже, кажется, просверлила дырку в спине коммандера. – Теперь по флотским жаргонизмам. Вас так покоробила "исповедальня"? – только теперь офицер повернулся, и Флай могла заметить на его лице мимолётную улыбку. – Что же вы скажете насчёт названия "молельня"? Или какую "молитву" читают пилоты перед вылетом? А где на корабле находится "алтарь"? А кого, и за какие заслуги, называют "ангелом"? Он снова повернулся к панорамному окну, и Флай на миг показалось, что её собеседник просто... Любуется видом, впитывая его на месяцы вперёд. – Однако вы ошибаетесь. Вы не можете представить себе, что чувствует капитан. Я на его месте, да в вашем возрасте, просто бы застрелился. Он сказал это так просто и буднично, что она миг потеряла ощущение сердца в груди. Его не было, не было привычного тепла и биения. Пустота, под которой не было дна... И она боялась вздохнуть, чтобы не почувствовать приторный сладковатый запах, так преследовавший её последние дни. Запах смерти. Нет! Только не это! – Как вы можете так спокойно говорить?! – её голос был тихим, только немного звенел от напряжения. – Вдруг он действительно... Где он? – Насколько я его знаю, он в данный момент сидит в своей каюте и шлифует отчёт, – тем же ровным голосом ответил офицер и достал комм. – Если хотите, можно вызвать сюда. Флай помотала рыжей головой. Не здесь же, не при коммандере разговаривать... – Достаточно, чтобы он проводил меня обратно в клинику... Без него у меня попасть туда не получится, – бледно улыбнулась она, уже немного успокаиваясь. Его начальник знает Бруно, как оказывается, немного лучше, чем она... И если он сказал – шлифует отчёт, то так и есть, наверное. И ещё она вспомнила, что перед этим в разговоре проскользнуло что-то такое... Похожее на Дженаро... – А что там такое у вас с названиями? – вежливо поинтересовалась она, вспомнив "молельню" и "исповедальню". – Ведь пилоты – не монахи? "Ещё как не монахи..." – Мне кажется, что всё началось с "молитвы", – негромко рассмеялся офицер. – Так называют проверку всех систем машины перед полётом, с обязательным проговариванием вслух каждой системы: "Реактор – включено, сенсоры – включено, оружие – готово, все системы работают нормально", – нараспев продекламировал он слова "молитвы". – Пилоты – народ острый на язык, – продолжил он. – Поэтому "комната для дебрифингов" превратилась в "исповедальню", а дальше понеслось. Офицер сел на скамейку, наконец-то оторвавшись от созерцания планеты за остеклением. – Присаживайтесь, мисс. Думаю, у вас ко мне есть много вопросов. Рыжая немного подумала и присела на соседнюю. У неё, он сказал, к нему много вопросов? Ну, один-то точно есть... – Возможно, – согласилась она, поднимая зелёные глаза на коммандера. – Интересно, что ваш капитан при облёте упоминал пилотов "на всю голову", а тут вдруг вы… И зачем-то вы меня позвали на эту площадку... – это прозвучало почти утверждением. – А тут я, пилот на всю голову, – развеселился офицер. – Но с обзорной площадкой всё просто. Последние полгода я провёл там, где только чернота космического пространства и редкие звёзды. А сейчас вот... Совмещаю приятное с полезным. – А вы спускаться на планету не пробовали? – с нескрываемой иронией спросила Флай. – Посидите немного здесь, насмотритесь с орбиты – и вам этого достаточно? – Как хорошо быть гражданским, – улыбнулся офицер. – Хочешь – живи на планете, хочешь – летай, где вздумается. Военным это проделать много сложнее. Что же до спуска на планеты... Знаете, пробовал. Одним из результатов этого спуска оказалась наша встреча. Это было удивительно – на губах ещё играла насмешливая улыбка, а от лица уже стремительно отливала кровь. Она смотрела на майора своими изумрудными глазами, в которых на выражение непонимания уже наплывала тень осознания. Но Флай никак не хотела принимать этого. – При чём... При чём тут наша встреча? Какой ещё результат? – наконец выговорила рыжая и расхохоталась, немного нарочито. – Что вы тут гоните? Прикалываетесь? – Ну что вы, мисс, я серьёзен, как покойник на собственных похоронах, – отозвался пилот, доставая из внутреннего кармана форменки какой-то предмет. – Что это? – её пальцы вцепились в край скамейки, она заставляла себя усидеть. – Поливитамины это, – офицер показал обозначение на плоской серой коробке. – Положены для тех, кто проводит больше полугода на отдалённых аутпостах. Положено принимать вовремя. Офицер открыл коробку, закинул пару капсул в рот и сморщился. – Горькие донельзя. А вкус почему-то улучшить не могут. М-медики... – последнее слово прозвучало как ругательство. Флай выдохнула. Витамины... Витамины никак не могли поколебать её маленького мира в Вышенках под небом Бакраны. И это была маленькая передышка. Глотнуть ещё воздуха, чтобы принять... – Что такое аутпост? – тихо спросила она, стараясь урвать ещё немного времени для вдоха. И незаметно рассмотреть майора. Если он не врёт, то... Что же между ними общего? – В данном случае, это станция в жизненно важном, но отдалённом секторе, – ответил майор, возвращая коробку с поливитаминами обратно, и извлекая на волю комм. – Про проведённые там полгода, я уже говорил. По всей видимости, майору требовалось что-то держать в руках, и сейчас роль этого "чего-то" исполнял комм. Пилот пристукивал одним торцом комма по коленке, удерживая его двумя пальцами, переворачивал и пристукивал снова. – Но не двадцать же лет? – вызывающе спросила Флай, пытаясь не поддаваться тому, что закипало у неё в груди и накатывало на сознание тёплой, но горькой волной. Она ещё стремилась защитить привычный образ отца, которого столько лет рисовала в своём воображении только одной краской. А этот был совсем иной. Его жизнь была полна лишений и опасности. Живой, усталый... И принимает витамины. И жизнь, обычная, но такая прекрасная жизнь на планете ему почти недоступна... И его любит мама всю жизнь... Всё так... Но двадцать лет...