Мотылек на снегу

– Мисс Кавальерри, – директор Академии, отвернулся от терминала на своём крутящемся "троне". – Вы опять нас порадовали. Вы... эээ... досрочно закончили эту сессию. И прекрасно закончили! Я подумываю о том, чтобы оставить вас... эээ... при Академии. – Спасибо, – рыжая казалась немногословной. Она поклонилась, забрала свои документы и дойдя до двери, обернулась. – Сэр, а нельзя ли мне стипендию тогда? Это было так легко сделать. Нажать на него Силовым убеждением, и оп-ля – она окажется в списке стипендиатов Королевской стипухи. А потом ему будет неловко вычёркивать её фамилию. Это она раньше ничего не умела... А так кредиты потекли бы к ней рекой. И так легко... Флай сдержалась с трудом. – Вы нуждаетесь? – удивился чиновник, вытирая лоб платком. В мантии с высоким воротником ему было душно. – Вы же... эээ... работаете кем-то... Кажется, на Бакране? – Я отрабатываю долг, сэр, – уточнила Флай осторожно. – И не думаю, что к концу обучения он будет закрыт. Директор Академии поморщился. Кредиты... Всем подавай кредиты... И никто не хочет что-то отдавать Академии... Которая и так на бюджете. А его всегда не хватает... Но девочка в будущем может стать как минимум преподавателем в его Академии. А чего не сделаешь для науки, хотя фонд уже давно исчерпан. Вот если... Да, кстати, и дыру, образовавшуюся в спектакле, заткнуть! – Мисс Кавальерри, я посмотрю, что можно... эээ... сделать, – он смотрел на неё уже почти ласково. – Но и у меня к вам... ээээ... просьба. Академия готовит для Её Величества спектакль. Помнится, вы... ээээ... прекрасно справлялись с ролями. Так вот, если Её Величество... эээ... останется довольна, мне будет легче выбить вам стипендию. Идите и готовьтесь. Вы же... эээ... выучите роль до завтра? – Сэр... – осторожно позвала Флай человека, сидящего к ней спиной и запустившего пальцы в шевелюру. Так как это был куратор театра, можно было предположить, что он страдал муками творчества. – Ну, я сэр... И что? – не поворачивая головы, спросил он устало. – Мне ректор сказал, что нужно какую-то роль выучить... Так я не нужна? – с надеждой спросила Флай его спину, готовясь сделать шаг к выходу. – Чудесно! – мужчина повернулся. Это был не совсем человек – лордианец. И Флай его помнила – Эрел ле Дивини, – ей приходилось участвовать в его постановках. – Так он мне ещё и актёров подбирает! Может, он вместо меня и режиссировать будет? – Не думаю, – очень серьёзно ответила она, и посмотрела на выход. – Так я пойду? – Замри! – разглядывая её, скомандовал режиссёр, хмуря брови от усиленной умственной работы. – Я тебя знаю? – Да, мистер ле Дивини, – скосив глаза на лордианца и почти не открывая рта, произнесла Флай. Замирать – так замирать. – Флай Кава... – Точно. Было что-то такое... кровососущее... – машинально заключил куратор, в глубокой задумчивости. – И где ты болталась? Рыжая уже привыкла к его манере обращения. Они, студенты, всегда были для него бездельниками и бездарями, которые учатся здесь и играют в его театре исключительно для того, чтобы загубить его карьеру, или в лучшем случае свести его с ума. Флай хотела ответить, но он уже перебил её. – Так, марш подгонять костюм! Играла ты всегда сносно. Будешь королевой Амидалой, поняла? И я сотру тебя в порошок, я собственноручно удавлю тебя... я скормлю тебя сарлакку, если Её Величество не будет довольна! Поняла? Хаттский ректор! Во что он её втянул.... – Поняла,– кротко вздохнула рыжая. – Сотрёте в порошок, удавите, бросите сарлакку... – Отлично! – он махнул рукой, указывая ей на выход. – Вечером репетируем. Возможно – до утра. А! Дорогуша! – это он уже разговаривал с кем-то по комму. – Декорации меняются. На роль Амидалы я нашёл другую. Что? Сабэ, дорогуша, Сабэ! А ты что, мать, прима? Ах, ты Звезда Имперского Театра? А я режиссёр, дорогуша! Чтоб вечером... Флай молча закрыла за собой дверь. Всё равно вежливость её была Эрелу ни к чему... Костюмерша тоже встретила её неласково. Очевидно, подгонять костюм Амидалы Флай пришла не первая. Женщина в сердцах пожелала Эрелу быть сожранному опи, коло и сандо одновременно, и кинула рыжей гору платьев – у Амидалы были официальный наряд на каждый случай в этой пьесе. Платья и критику своей худобы Флай мужественно вытерпела. Но когда ей ещё на голову по очереди водрузили парики с каркасами, с орихальковыми подвесками, тиарой, золотыми лентами и украшениями, рыжая не выдержала: – Да как я во всем в этом двигаться буду?! – Эй, у тебя же не роль Панаки? Зачем тебе бегать? – хмыкнула костюмерша, помогая девушке раздеться. – Ну, иди, отдыхай пока от управления планетой... Это мне, возьми хатт этого Эрела, отдыхать не придётся вообще! Кому праздник, а кому... Она тяжело вздохнула, окидывая взглядом предстоящую работу, и приложилась к маленькой фляжке, висящей на поясе. Отхлебнув, она поморщилась своим увядшим лицом и заметила, что Флай ещё не ушла. – Лекарство. От нервов, – от оплошности щеки её слегка порозовели. Подхватив необъятную гору королевских платьев, женщина понесла их к своему рабочему столу. – Да, вот что, подруга... – сбросив свою ношу, женщина хмуро взглянула на Флай. – А если ты кому-то накапаешь про меня... То играть будешь в распоротых платьях, потому что ему, – она потыкала рукой куда-то в сторону стены, – другой такой дуры, как я, не найти! Так, это уже слишком... Да она ещё никого никогда не сдавала! Мало того, что старуха всё время ворчала, что на такой скелет придётся ушивать даже корсеты, и что-то куда-то наталкивать, "чтобы была женщина, а не палка..." Так ещё и угрожать... – Отлично, – парировала Флай тоном Эрела,– тогда, наверное, будете играть вы, мэм... Или он найдёт замену... Минут за десять до начала спектакля, мэм! – приторно улыбнулась рыжая и хлопнула дверью. Ах, как иногда хочется, как хочется иногда что-то выкинуть с помощью Силы... И зачем она, если почти ей не пользоваться! Флай очень торопилась к матери. Её надо уговорить, сказал Дженаро... Не сказал только – как. Разговор, как Флай и ожидала, вышел тяжёлый. То есть разговаривать Зима на эту тему отказалась. Она молча лежала, глядя в окно, и из глаза до скулы тянулась мокрая дорожка. – Зима, но я хочу, чтобы ты была рядом... Там лучшая клиника... И поместье, там такое поместье! Там так тихо, и пирожки Ильдико... Холмы... А потом я куплю тебе дом... – рыжая исчерпала все аргументы, а Зима молчала, далёкая, как звезда. И такая же холодная. Но так продолжаться не могло! Ей нельзя волноваться, а получается, что Зима страдает от её, Флай, слов... Рыжая крепко, до боли сцепила пальцы. – Мама, но ты хочешь улететь со мной и Дженаро, ты же знаешь, что так лучше для тебя. Ты не хочешь оставить меня одну на чужой планете, – рыжая решилась. Это было очень мягко, но ощутимо. Ну, не может она уговорить сама! – Сначала я дождусь твоего отца, – очень слабо, но твёрдо наконец отозвалась Зима, взглянув на Флай. Не действует. На маму не действует Силовое убеждение? Не может быть... Наверное, это она что-то не так сделала. Потому что она знала, что это недопустимо – влиять на близкого человека? Какими бы благими намерениями не стремилась руководствоваться... Но ведь Зима никогда не дождётся своего пилота. Это же ясно, как день... Что должно случиться, чтобы Маарек Штель пришёл к Винтер? Да и что с того... Двадцать лет. Это почти, как две тысячи... Где-то это она слышала: "Влюбись в того, кого любить запрещено – и ты сможешь победить всех"? Всех... Кроме себя. – Мам... – она бережно согрела почти прозрачные пальчики Зимы в своих ладонях. – Война же... Там сейчас все пилоты. Он же не на гражданском транспортнике летал... И теперь он может находиться где угодно. И быть ближе к Бакране, чем к Набу, понимаешь? У нас верфи... Не такие большие, но... Мам, я оставлю письмо для него дома, я оставлю код наших комлинков. У меня не было отца, мама... Ну, пожалуйста... Я не хочу, чтобы и ты была далеко... В серых, почти бесцветных глазах Зимы вдруг шевельнулось что-то тёплое и живое. Она долго смотрела на Флай с мягкой полуулыбкой. – Нет, что ты, доченька, – послышался, наконец, её слабый голос. – Я полечу с тобой... Хорошо... – Порядок, – нашла в себе силы улыбнуться Флай, хотя где-то, кажется, в горле предательски щипало. Она попрощалась – время, время! – она будет играть королеву, у неё репетиция! А потом, потом она заберёт её из клиники, и они вместе полетят на Бакрану! И она познакомит её с человеком, который спас их обеих... Он тебе понравится, мама. А теперь ей нужно было срочно найти этого самого человека... Отойдя немного от клиники, она набрала его код. – Слушаю, – ответил знакомый голос. – Босс, вы где? Как вы провели день? Мы можем пообедать-поужинать вместе? – Флай торопилась выплеснуть на него все свои новости. – Сессию подбила, Зиму уговорила, но... – За тобой гонится ректорат в полном составе? – уточнил безопасник. – Пожалуйста, не забудь перевести бластер в оглушающий режим. – Если бы всё так просто, босс... – в голосе Флай ясно угадывалась улыбка. К тому же она остановилась и глубоко вдохнула тёплый аромат ярко-оранжевых головок цветов у клиники. – Они меня уже догнали. Мне придётся сыграть завтра на День Королевы в спектакле... Амидалу... И у меня всего пара часов до репетиции, с которой я не знаю когда вернусь. Всё! – выдохнула она. – Целых два часа, – поправил её Дженаро. – Как раз хватит захватить Галактику, продать, пропить и захватить ещё раз. И раз уж тебя догнали... Где ты сейчас? Целых... Как-то все забывают, что ей нужно на роль хотя бы взглянуть, а самое главное – посмотреть, как двигалась, как говорила настоящая Амидала, какие у неё были манеры... По сравнению с этим захват Галактики выглядит не таким тяжёлым предприятием. – Я у клиники королевы Ирам, босс, – Флай покрутила головой. – Тут такие цветы красивые... – Никуда не уходи, я сейчас привезу Галактику, – предупредил монах, прежде чем сбросить вызов. Ах, босс, босс... Флай повесила комлинк на место на поясе. Привезите себя, и хатт с ней, с Галактикой-то... Рыжая опустилась на старые ступени клиники, нагретые солнцем. Но тут была тень, и временами пробегал ветерок, колыхнув листву дерева в несколько обхватов. Она прищурилась, взглянув сквозь кружевную тень и начала перелистывать текст пьесы. Долго ждать ей не пришлось – вскоре на парковку аккуратно опустился арендованный спидер, из него появился безопасник – с пакетом в руке. Безошибочно выцепил взглядом Флай, сидящую на ступеньках, и направился к ней. Как ни поглощена была рыжая запоминанием роли, но Дженаро она почувствовала... Почувствовала странным ощущением холода по коже и тепла внутри.. Или наоборот? Она поднялась ему навстречу, поглядывая на подозрительный пакет. Сейчас достанет оттуда конвертики со "счастливыми днями" и наденет ей на голову... – Это что – такая маленькая Галактика, босс? – ухмыльнулась Флай, шагнув к нему. – Размер не имеет значения, помнишь? – в улыбке монаха определённо что-то сквозило. – Завтрак пробудил во мне воспоминания, и я слетал в одно место, где, оказывается, ещё помнят старые времена. И старые рецепты... – Вам не понравился завтрак? – Флай умела выглядеть искренне удивлённой. – Раз он погнал вас за старыми рецептами? Пакет вызвал ещё больше опасений, но она старалась не показать этого. Только искоса бросила один взгляд – ничего там не шевелится? Пакет вёл себя смирно. Дженаро тоже. – Где будем обедать? – уточнил он, оглядываясь на парковку. Босс ничего не сказал о завтраке... Плохой знак. – Мне все равно, – пожала рыжая плечами. – Только где потише, и главное – поближе. Голодная, как ворнскр, – предупредила она. – Поближе к театру, надо понимать, – Дженаро сделал приглашающий жест в сторону спидера. – Тогда прошу в машину... Флай рассмеялась. Не без облегчения. Месть отодвинулась немного. – Как говорит наш режиссёр: "Ты кто? Звезда Имперского Театра?" – передразнила Флай лордианца. – Босс, вы решили, что меня – на Королевскую сцену? Ну да, почти... – Флай выдержала паузу. Ей нравилось, что Дженаро подумал, что она будет на сцене театра Тида... – Выступим на площади, там уже помост сооружен.Только репать в Академии будем. Надеюсь, вы придёте? И она хлопнулась на сидение, с удовольствием протягивая длинные ноги под панель управления. – Как я могу пропустить такое событие, – машина поднялась, разворачиваясь в сторону Академии. Дженаро сверился с картой Тида, выбрал небольшой ресторанчик неподалёку от места предполагаемых событий, и предоставил спидер автопилоту. На освободившееся место тут же устремилась другая машина. Безопасник достал из пакета запылённую бутыль в оплётке из тонких прутьев, с залитой смолой пробкой. В салоне запахло терпкой горечью. – Знакомься. Это и есть "Галактика". Рыжая осторожно взяла бутылку, потрогала тонкие прутики, перевернула бутылку, прислушиваясь к звукам, которые издало содержимое, потёрла пальцем пыль. Бутылка прочно хранила свои тайны. Даже горечь, которая, которая явно относилась к растительной, ничего более внятного ей не открыла... – Напоминает настойку от желудка...– понюхала она пробку. – Что это, босс? – О... – протянул Дженаро. – Это легенда. Говорят, с каждым глотком можно увидеть все звёзды Галактики. То, что нужно к счастливому дню... Рискнёшь? – Небо в корусках? – усмехнулась Флай, переводя взгляд с бутылки на Дженаро. – Из ваших рук, босс? Все, что угодно. Да хоть мандолорианский нарколет... И много надо проглотить? – храбро поинтересовалась она, передавая бутыль Дженаро. – Откроете? – Разумеется, – безопасник порылся в пакете, достал два деревянных стаканчика. – Держи. Он вручил ей стаканчики и занялся бутылкой. Срезал смолу, раскачал пробку и вытащил её. Флай уловила острый и свежий запах – словно после грозового ливня на цветущем лугу. Пахло травами, диким медом, цветами, росой... Потом в стаканчик потекла темная, чуть маслянистая струя цвета крепко заваренного чая. Дженаро налил оба стакана до краев, закрыл горлышко и забрал у девушки один из стаканчиков. – Я думал, этот напиток уже не делают... Рыжая могла даже угадать травы, составляющие основу напитка, хотя бы некоторые из них. Озёрный край... Волны света от набегающих облаков, и под ними – колышущееся море цветущих трав со сладковатыми, хмельными и душисто-горькими ароматами... И ещё один дерущий сознание и горло запах – запах обжигающей крепости... Даже просто по ощущениям – "Галактика" была забористым напитком. – Чтобы это ни было, – Флай заглянула в свой стаканчик, – я пью за вас, босс... У вас тех "конвертиков счастья" не осталось, случайно? – очень ненавязчиво спросила она. – Увы, я все съел, – огорчил её безопасник. – За меня, так за меня. И сделал первый глоток. Всё?! Всё съел? Ах, босс... В любой ситуации он на высоте... Рыжая хакнула в сторону, как это делал Магистр, когда пил бренди и влила себе добрую половину стаканчика в рот. Она задержала дыхание и, казалось, жидкость даже не коснулась языка, но Флай задохнулась, как дракон своим огненным дыханием. Из-под её зажмуренных глаз выкатились слезы, и она сидела так, сжавшись и не решаясь посмотреть на мир. Неожиданно на душе стало горячо и легко. Она вытерла слезу кулаком и улыбнулась своему необыкновенному боссу. ...на недосягаемой высоте... Монах улыбался и пил – неторопливо, смакуя каждый глоток, будто речь шла не о крепчайшем алкоголе, а о цветочном чае. – По второй? Или закусим? Из пакета явилась крупная гроздь винограда.