Мотылек на снегу

Она пыталась понять, как ей передать Лахтану на "Серенити", чтобы он отследил путь подтверждения с Бакраны Эдрику. Вызывать и говорить открытым текстом – нельзя, канал не защищённый. Передать текстовое сообщение? А кто сказал, что его нельзя перехватить? – Офицерский клуб? – переспросила Шер. – Мне тут не попадался... Или он на другой палубе? Знаете, лейтенант, показывайте всё! – заключила она. – Там разберёмся... И девушка поправила пышную копну волос. ...У них с Ником практически общее сознание... Он может услышать... Ник бы услышал... – Так вы за пределы гостевого блока не выходили, мэм, – пояснил лейтенант Блэр. – Только столовая и холл, больше вы никуда не ходили. В голосе его послышалось странное сожаление. – Тогда давайте я покажу вам зону отдыха, потом клуб, а потом на ужин. – И возразить нечем, – пожала она плечами, постаравшись сделать улыбку более располагающей. Не такой, как в столовой. Вдруг удастся разговорить Блэра на более интересующие её темы? – Ну, ведите? Лейтенант повёл. Открыл дверь из блока своей картой, пропустил Шер вперёд и пошёл на полшага позади неё, вполголоса подсказывая направление там, где голоуказатели отсутствовали. В то же время от него исходила странная смесь напряжения, лёгкой досады и любопытства. – Господин лейтенант, – с усмешкой обернулась Шер к Блэру, – вы словно конвоируете, а не сопровождаете... Сделайте мне одолжение – либо идите рядом, либо впереди, и показывайте направление. Так логичнее, нет? Досаду она могла понять, кажется: свободное время, а приходится выгуливать особу из ИСБ, напряжение – по этой же причине... С любопытством было сложнее. Она пыталась перехватить какую-нибудь из мыслей Блэра. И держалась настороже. – Простите, мэм, – тут же извинился лейтенант. – Издержки работы. Сами понимаете, кого здесь в основном приходится... сопровождать. Вы единственная женщина на станции, да и внизу их... считай и нет. От этих слов потянуло чем-то неприятным. Тяжёлым и грязным. Уловить на ходу мысли сопровождающего не удалось, но можно было понять, что лейтенанту очень не хочется, чтобы "гостья" тут задерживалась. У неё засосало под сердцем, словно там, в воронку, втягивало и комкало душу. – А куда ж они внизу подевались? – безразличие тона далось ей с трудом. В ней все кричало о том, что там – мама.... там – мама! Духи Уматэ, что же тогда там с мамой... – Я, кстати, за одной из них. И, может быть, хорошо, что их почти нет? Это не место для женщин... – взглянула Шер в его глаза, пытаясь найти там и в нём самом хоть какое-то движение души... – Мэм... – Блэр замялся, отвёл взгляд. – Это не та тема, которую хочется обсуждать с женщинами, простите... Если та заключённая, за которой вы прилетели, ещё жива... то жива она будет только потому, что у неё там, внизу, нашёлся покровитель. Кто-нибудь из тех, кто пользуется авторитетом у заключённых, понимаете? А авторитеты... – он снова замялся. – Часто меняют тех, кого прибрали к рукам. Как только появляется кто-то моложе и свежее. Простите, мэм. Блэр ещё говорил, а она уже всё почувствовала раньше, в его мыслях... Она прошла несколько шагов в полной темноте, как слепая, почти ничего не слыша... Выговорить хоть слово было немыслимо – в горле стоял стон, который если вырвется, то вырвет с собой и сердце. Если жива... Если жива, то... Духи Уматэ! Она! Которая так любила своего мужа, которая гордилась им... И какой-то авторитет... И добровольно... Если жива... – Я вас поняла, – наконец сказала Шер, не слыша своего голоса. – Не место тут... Ни женщинам, ни цветам... Сопровождающий остановился. – Мэм? Вам нехорошо? – услышала Шер обеспокоенный голос. В Силе сквозило то же беспокойство, вкупе с искренним раскаянием. – Простите, я не должен был... но вы бы всё равно узнали. Хатт... Она дала ему повод забеспокоиться. Ей изменила выдержка? Нет, рано отчаиваться. Может быть, это он специально. Потому что каторжанка может многое рассказать? И они не хотят отпускать её... – Извините, что? – у Шер когда она подняла глаза на офицера, был немного отрешённый взгляд. – Ах, нет, вы ни при чём... – поняла она. – Я задумалась. Если исход моего задания будет таким печальным, то мне придётся доставить конторе, как минимум, доказательства, что умерла именно она. А это, думаю, не просто и для вас, и для меня. А что это мы стоим? – словно спохватилась она ...Как ему такая перспектива? – Это как раз не проблема, – лейтенант выдохнул с явным облегчением. – Вся отчётность у нас в полном порядке. Нам сюда, – он показал на дверь в конце коридора, и достал ключ-карту. Зона отдыха делилась на несколько блоков: оранжерея с растениями разных планет, в основном идущими на зелень для офицерского стола, голозал с отдельными кабинками вдоль стен – там те, кто не желал смотреть фильмы "для всех", могли уединиться и посмотреть что-то по собственному выбору, блок с настольными играми – от деджаарика до трёхмерного бильярда, и даже небольшая библиотека с настоящими книгами – на любителя. Всё это Блэр рассказал своей подопечной, вполголоса, чтобы не привлекать внимания отдыхающих, и спросил, с чего она желает начать знакомство. – Начнём с оранжереи, – предложила Шер лейтенанту Блэру. ...Там можно смотреть в сторону растений, чтобы не пришлось разговаривать с сопровождающим... Иначе бы... Этому парню хотелось сделать больно. Очень больно. Отчётность у них в полном порядке! Жизнь её мамы – это отчётность? Что они рисуют отчёты красиво, она не сомневалась нисколько. – А вам здесь нравится, лейтенант? – неожиданно спросила она, бросая на него быстрый взгляд. Вопрос застал Блэра врасплох. Пару секунд тот удивлённо смотрел на Шер, потом принял непроницаемый вид. – Это моя служба, мэм. Она не может нравиться или не нравиться. Но что-то заставляло Шер думать, что он как минимум кривит душой. А как максимум – очень огорчится переводу, например, в столичный гарнизон. Шер усмехнулась, кивнув головой – мол, знаем, сами такие, отвечаем, как надо.... – Мне казалось, что вам... молодому человеку, здесь, где обстановка должна разрушать психику... – озабоченно покачала она головой. – У вас разве не бывает таких проблем среди служащих на станции? – и снова она старалась услышать его, прежде, чем он откроет рот для ответа. Проблемы здесь явно были... И лейтенант о них явно знал. Но ответил дежурное: – Зоны отдыха и отпуска как раз и созданы для того, чтобы таких проблем не возникало, мэм. А для особо серьёзных случаев существует штатный психолог. Шер посмотрела на лейтенанта и заставила себя рассмеяться. Оранжерея – это звучало громко. Это больше походило на обычную теплицу, где выращивалась съедобная зелень. И они стояли в оранжерее совершенно одни. – Да вы просто прелесть, лейтенант, – улыбаясь, заметила ему девушка. И понять, чего в её тоне было больше – иронии или серьёзности, было невозможно. ... Надо отрешиться от этой боли... У неё будет время - вся жизнь... Нет, она не поверит этим, не дождутся... – Пусть капитан присылает вас и в остальные дни. Потому что, скорее всего, если бывшей каторжанки нет в живых, то придется задержаться – ваша отчётность не поможет. Придётся заниматься расследованием нам с агентом... - мстительно нанесла она свой удар. На этот раз улыбку вымучивать не пришлось. Она отвернулась и не спеша последовала дальше, "любуясь" этим огородом над планетой. Зелень была роскошной. И только в конце с трудом угадывался какой-то прогал. И то если присматриваться. А Шер присматривалась. Там росли те же больные и чахлые растения, что и в холле гостевого блока. – Зачем это чудище сажать, если оно не растёт? – Ну, оно красиво цветёт, – ответил озабоченный её предупреждением лейтенант. – По крайней мере, внизу. Здесь почему-то не хочет. Токсикант, действующий избирательно? – А там его много растёт? По всей поверхности? – безразлично спросила она, прислушиваясь к словам и образам, возникающим в белёсой дымке на краю сознания. В чём слабость местного растения, которое так красиво на воле? Что лишнее? Или чего ему не хватает такого, к чему он там привык? – Вот этого сказать не могу, мэм, – виновато ответил Блэр. – Оно точно растёт в окрестностях рудника. Про остальные районы планеты ничего не известно. Ну, то есть, мы знаем, какой у неё рельеф, какие климатические пояса, где есть более глубокие залежи – их будут разрабатывать потом, когда этот рудник будет полностью выработан. Но что там растёт дальше... Он развёл руками. И на этот раз Сила не противоречила словам. Уяснить, что именно мешало растению нормально развиваться, Шер не смогла. Хотя у неё возникло странное ощущение, более всего похожее на желание что-то съесть. Возможно, причина была в том, что с утра она успела перехватить только чашку кафа. Мысль, пришедшая в голову, была невероятной, сумасшедшей и ужасающей по своей сути. Шер с мрачной брезгливостью посмотрела на цветок и почувствовала, как спазмом скрутило желудок. И причиной тому была совсем не единственная чашка кафа. – Лейтенант... пойдёмте отсюда. Желательно в столовую. Или в клуб? Там можно перехватить что-то белковое? – Вы не обедали сегодня, – Блэр снова источал беспокойство и заботу. – Я должен был подумать об этом сразу. В клубе только выпивка и снеки, я провожу вас в столовую. Он сделал приглашающий жест в сторону выхода, и достал комлинк. – Брузо? Капитан Вийяр подойдёт до ужина, приготовьте что-нибудь плотное. Да, годится. Шер вышла из оранжереи быстрее, чем собиралась. Но тому можно было найти объяснение – не каждому должна нравиться влажная духота, запахи почвы и настырный, сконцентрированный аромат зелени. Но дело было не в её нелюбви к прелестям фермерской жизни – ей хотелось проверить свою страшную догадку. Красивые цветы! Эти цветы – растут на тех местах, где им есть чем питаться... Там, где трупы... Не хотела она есть! Да и не смогла бы после такого... Просто взять ужин с собой, чтобы покормить это чудовище в холле... Лейтенант заторопился следом, провожаемый несколькими завистливыми взглядами – отдыхающие заметили девушку, да и слухи на станциях расходятся быстро. Он открыл дверь для Шер и провел её к столовой другим путем – через жилой офицерский блок, махнув рукой в одном месте: там клуб. В столовой Шер уже ждал накрытый стол. Судок с горячим мясом, тушёные овощи, несколько яиц с зеленью. – Это было на обед, мэм, – извинился стюард. – Ужин ещё не готов... – Ох, это вы извините, не стоило так беспокоиться... Мне хватило бы только яиц и тушеных овощей... Она врала. Ей нужно было мясо. И именно за ним она и шла сюда. Правда, она съела одно яйцо, попробовала овощи и посетовала, что больше в неё ни за что не войдёт, но ей так хочется попробовать и мясо, потому что всё очень вкусно... И нельзя ли то, что она не доела, отправить к ней в каюту? Она намерена ночью немного засидеться, почитать кое-что по лечебному делу... Вот и пригодится. Шер не знала, как вообще смогла что-то проглотить. Едва она вспоминала об этом растении, как её мысли шли дальше, к завтрашнему дню, когда она узнает, что с Эстой. И было невыносимо сидеть тут, смотреть на Блэра и остальных. И кормить мясом цветок... – Разумеется, мэм, – стюард заглянул в голоменю. – На ужин будет ещё запечённая рыба и желе, можно добавить. Они вкусны и холодными. – Однако вы преувеличиваете мои возможности, – в голосе Шер чувствовалась ирония.– Все же порции ваши рассчитаны на капитанов явно другого пола... Но, спасибо, – с улыбкой кивнула она стюарду и встала. – Теперь в клуб? ...и улыбаться... О, духи Уматэ - улыбаться! Лейтенант выразил готовность сопровождать Шер куда она пожелает. ...Цветы – это ерунда... Они сами не знают. Но все они, начиная от вежливого стюарда и заботливого Блэра, и кончая командиром станции, скрывают совсем другое. То, до чего ей надо докопаться. Может, ей повезёт в офицерском клубе? Часто люди раздумывают над тем, что делали, прокручивая службу в голове. Правда, она никогда не использовала Силу так много... Но пока нет времени на восстановление – она опять на войне. – Показывайте Блэр, показывайте ваш клуб, – с усмешкой напомнила она. Лейтенант Блэр снова сделал приглашающий жест и повёл капитана Вийяр к той двери, которую отметил по дороге в столовую. Он очень старался держаться рядом, но то и дело отставал на полшага – привычка оказалась неистребима. За ничем не примечательной дверью Шер встретила музыка. Что удивительно – живая. Оседлавший тумбу офицер обнимал неизвестный ей музыкальный инструмент, извлекая весьма мелодичные звуки. Не имеющая чёткого ритма мелодия текла свободно, приглашая оставить все заботы за дверью клуба. Музыка... Здесь была даже музыка. Лёгкая импровизация и такая же атмосфера, так ярко контрастирующая с тем, что делалось на поверхности планеты. Где цветут такие красивые растения... И устраивая тут свои делишки, все, они все поголовно разделяют ответственность за то, что там происходит! – Даже музыка... – Шер выглядела удивлённой. – И мастерски играет. А вы неплохо тут устроились... – заметила она. – Репетиция перед вечерним концертом, – пояснил Блэр. – У одного из старших офицеров день рождения, по традиции вечером будет много музыки, песен... Ну, и не только, – он улыбнулся, – показывая Шер на столик у переборки. – Можно посидеть, послушать, если хотите. – Пожалуй, – улыбнулась Шер, хотя большего диссонанса предстоящего праздника с тем, что творилось у неё в душе, представить было сложно. От того, что она услышала о вероятной судьбе своей мамы, хотелось выть в голос, а не слушать музыку! Она же совсем не крутая ИСБ-шница, она врач! В тысячу, нет, в сотни тысяч раз легче было опять в санотряд, под разрывы лазерных зарядов, на нескончаемый конвейер раненых тел, недосыпать, недоедать, чем улыбаться здесь! Шер присела за указанный стол. Был в этом плюс. Можно было не разговаривать, слушая музыку, и можно было слушать мысли окружающих. Никто не догадается, почему она сидит молча с таким отрешённым видом. Мысли присутствующих крутились вокруг неё, попыток угадать, как этот пройдоха Блэр сумел проскочить в сопровождающие к безопаснице, начинки для именинного торта – до сих пор шеф-повар ещё ни разу не повторился, и марки вина, которое подадут в клубе. Служба для этих людей осталась действительно за дверью. С таким же успехом она могла сидеть в холле... Но она подождёт. Не может быть, чтобы никто не подумал о службе и обо всём, что с ней связано. Да, она подождёт старших офицеров... Кто-то из них не может не вспомнить, увидев безопасницу... И если ещё спровоцировать в этот момент... – А ваш бармен знает коктейль "Алый гвардеец"? – поинтересовалась Шер у лейтенанта, возвращаясь к нему взглядом. – Или хотя бы "Мустафар"? Блэр слегка поперхнулся. "Мэм знает толк в извращениях", – так и читалось на его простодушной физиономии. Вслух он, тем не менее, сказал другое: – Конечно, мэм. Правда, есть и более лёгкие коктейли... Но если вы предпочитаете крепкие напитки, то... Он подтянул к себе карту напитков, сделал пометку. Бармен за стойкой отыскал взглядом их столик, вопросительно посмотрел на Блэра. Тот кивнул и показал два пальца. Бармен поднял бровь и занялся делом. Лейтенант извинился, поднялся и отошёл к стойке бара – забрать заказ. На освободившееся место немедленно приземлился музыкант в звании майора, о чём свидетельствовала планка на его груди. – Мэм? Разрешите представиться...