Мотылек на снегу

Филь приподнялась на локте навстречу входящим. Шер увидела большие тёмные глаза на почти прозрачном от худобы личике. Они смотрели с доверчивой надеждой. Пока они ещё шли сюда, Шер подумала, что так, наверное, жили её далекие предки – просто, в единении с природой. Она много чего повидала, кочуя с мобильным санотрядом за боевыми действиями. Галактика жила не одинаково. Очень не одинаково. Правда, эти мысли сразу отошли на дальний план – девочка... У Шер душа перевернулась при взгляде на неё. На её острые плечики, скулы и худющие пальчики, которыми она придерживала одеяло. – Привет, Филь. – мягко улыбнулась она. – Я Шер... – она сделала шаг по направлению к ней. – Можно я к тебе присяду и посмотрю, что с тобой? Ты как сегодня себя чувствуешь? – Привет, – девочка подвинулась, освобождая для Шер уголок циновки. Старик неловко потоптался и, чтобы не мешать, бесшумно вышел, оставив занавеску открытой – чтобы было больше света. – Пока ничего, – Филь всё-таки села, подтянула угловатые коленки к подбородку, обхватила их руками. – Но за ягодами меня не взяли. Потому что может стать плохо. – Ну, не страшно... Вот выздоровеешь, силёнок наберешься – и возьмут, -* пообещала Шер, опускаясь на циновку рядом с Филь. – Давно жар был? – она очень внимательно осматривала девочку, храня на губах всю ту же ободряющую улыбку. Филь посчитала на пальцах, шевеля губами, потом показала Шер ладошку с растопыренными пальцами: – Вот. Столько дней назад. Духи Уматэ... Бедный ребенок... Бледненький, почти бестелесный. Даже, кажется, пальпировать не нужно – весь рельеф животика налицо, и перкуссию-то страшно на такой спинке... Тоны сердца глуховатые, пульс частый... Немного за линию ребра – печень. И селезёнка увеличена. Но не слишком... Судя по всему – больше увеличится при приступе гипертермии. – А почему ты такая худышечка, Филь? Нет аппетита? – спросила Шер, заботливо укладывая девочку обратно и укрывая её. Она взяла её за руку, осторожно сжав в своей ладони острые пальчики девочки. Сила откликнулась в сознании образом туманной топи, что только подтвердило её диагноз – болотная лихорадка. Она видела, как в крови разрушаются красные частицы – инвазия, как надсадно работает маленькое сердечко, и судорожная готовность в мышцах – вот-вот... Пять дней назад. Значит – сегодня, в любую минуту. Она может поддержать её силы – отдать часть своих, она может обезвредить паразитов... Но девочка останется тут и всё повторится... – Ты отдыхай, а то я тебя замучила – дышать заставляла, – улыбнулась Шер. – А я тебя просто подержу за руки, хорошо? Две детские ладошки в её ладонях... Пальчики прозрачные, но их словно наполняет свечение, которое течёт все дальше, дальше. К сердцу, по кровеносным сосудам, наполняя худенькое тельце тёплым светом жизни и силы... ....Когда от ужасной эпидемии на её руках в беспамятстве металась, умирая Эни Ведж, та женщина, с чьим именем она скрывалась, а потом жила на Нар-Шаддаа, она, Пола, могла только прижимать её к себе, как больного ребенка и плакать от бессилия. Украденные лекарства кончились, а без них она ничего не могла.. Но теперь-то... ...Сияние Силы обволакивало каждую клеточку тела девочки, каждое кровяное тельце, не давая размножаться и расти бесполой форме паразита. Шер никогда не пробовала такого, но она точно знала, как должно быть... ...Лицо девочки порозовело и задышала она расслабленно и редко... Шер медленно и не очень твёрдо вышла из хижины к старейшине Нарину. – Сейчас ей лучше. Приступа не будет, но чтобы скорее восстановить её здоровье - лучше в медблок, - выдохнула она, прислоняясь к дереву. – Медблок?! – Нарин подскочил. – Но... но он же... он же только на руднике... Было видно, что он весь осунулся. И сразу постарел. Лет на десять... Но потом в глазах зажёгся огонь. – Доктор... скажите... что у неё? Есть идея... – Вы только не волнуйтесь! – Шер встревожилась не на шутку. На этот раз за старейшину. – Я не о руднике... Корабль, на котором я прилетела. У нас там хороший медблок, – с мягкостью объяснила она. – У девочки болотная лихорадка. Инифицирование простейшими. Поражается печень, а потом кровь. Это будет повторяться. У детей особенно тяжело. Но с лечением три-четыре дня – и паразитов нет, и осложнений не будет. А у вас какая идея? – внимательные, тёплые серые глаза смотрели на Нарина с участием. – Ну... я читал... давно, – старик замялся, подыскивая подходящие слова, – в общем, один врач изготовил лекарство – или вакцину... я не знаю, как правильно это назвать – из своей лимфы. У него был иммунитет. Он прижёг себе руку, из волдыря откачал жидкость и что-то с ней сделал. Заболела только Филь. Мы все здоровы. Может быть, я мог бы?... Он поднял руку, оголив рукав, и вопросительно посмотрел на врача. – Видите ли... – в её голосе чувствовалось сожаление и мягкость одновременно, – вы здоровы только потому, что постоянно заражаетесь. Но с каждым разом болеете всё легче и легче, симптомы сходят на "нет", вы теперь даже не замечаете, что заразились... К тому же у взрослых всё проходит намного легче. Понимаете, после болотной лихорадки нет стойкого иммунитета, Нарин. Но даже если подобную вакцину тут можно создать, то она – "живая", и заболевшим она ухудшит состояние. Шер немного подумала. – Нам нужно что-то такое, что поможет быстро выздоравливать всем заболевшим, потому что у детей, которые тут живут, до 14-16 лет, очень высокая восприимчивость. И у беременных. Что-то совсем простое для этих условий... Какие-то растения. – Шер бросила взгляд на старейшину. В этот момент из зарослей показались двое. Умбаранин с полным коробом, и высокая, изящная женщина... лицо которой было хорошо знакомо Шер. Совсем недавно она её вспоминала. – Ясно, – кивнул головой Нарин, – значит, для исцеления Филь нужен корабль. А для всех нас... может, проанализировать то, чем мы питаемся? Он повернулся к пришедшим. – О! А вот и... а вы кто?! Она опоздала. На целых две дюжины дней. Это было невероятно, почти невозможно. Но – тем не менее так все и было. Цель успела уйти. Винсент Тобора. Предпочитает, чтобы его называли Сент. Умбаранин, который знал то, что было нужно ей. И его не было на руднике. Айрен чувствовала себя как гончая, сбившаяся со следа. Это её злило. Если бы в этом был смысл, она бы наматывала круги вокруг огражденного периметра этого проклятого рудника. Но смысла в этом не было, поэтому круги наматывал лишь её разум. Ей удалось без проблем проникнуть на территорию этой хорошо охраняемой каторжной тюрьмы. Удалось незаметно провести на ней уже почти шесть дней. Удалось даже допросить парочку друзей цели. Их боль даже принесла некоторое удовлетворение. А последствия допроса местные медики просто посчитают за съехавшую крышу. Для местного контингента из маньяков и террористов это было бы неудивительно Но, несмотря на то, что информации было получено мало, воспоминание всё равно было приятным. Неприятное место. Слишком много скрытой агрессии, слишком много искаженного сознания. И фон самой планеты, который за этой завесой было не разобрать. Сила давала подсказки, но они не были явными. Айрен уже успела выяснить, что ход за периметр был. Но не могла его найти. Было ощущение, что она ходит на расстоянии вытянутой руки от него, но не видит. Она даже обдумывала вариант пробиться силой, но это было слишком. Хотя на шестой день идея переставала казаться глупой. А ещё она знала, что тут были люди, которые могли проникать за периметр. Но подобраться к ним пока не могла, выжидая правильного момента. Айрен перекатывала в пальцах несколько подобранных камешков и вслушивалась в Силу. Тюремная роба, такая же, как у большинства здешних обитателей, и особый щит Силы делали её почти невидимкой. Маскировка была простой, но крайне эффективной. Её мог увидеть кто угодно, но все считали слишком скучной, чтобы обращать внимание. И ей ещё не попался никто, для кого этого было бы мало. Неожиданный всплеск ужаса в Силе заставил камни в её ладони громко щелкнуть. Вот оно! Через мгновение фалиенка была уже на ногах, быстрым, текучим шагом устремившись в сторону, указанную ей Силой. Её подгоняла уверенность в том, что её ожидание закончено. То, что она увидела, лишь подтверждало её догадку. Один из тех, кто знал выход, быстро направлялся к одному из забоев. На плече он нёс связанную женщину. Айрен коротко оскалилась и двинулась следом. Шаги её были абсолютно бесшумны, а маскировка в Силе стала куда серьёзнее. Сейчас её могли бы увидеть только камеры, или существа, невосприимчивые к Силе. Вот только в любом случае от той парочки приходилось держаться далеко. Риск был недопустим. Да и Сила бы в любом случае вывела. Вот только вывела она в совершенно пустой тупик. Айрен озадачено остановилась, оглядываясь. Пропасть преследуемые не могли, значит, тут был потайной ход. Вот только где? Недолгий поиск привел её к едва заметно отличающемуся участку стены забоя. Порода здесь была выработана, оборудование перебазировано в другое место. А в опустевшей выработке обустроили люк, облепленный каменной крошкой. За ним открывался коридор, по которому можно было идти, почти не пригибаясь. Вот только стены у него были почему-то деревянными. Дерево удивило лишь на несколько мгновений. А потом вызвало восхищение. Айрен вспомнила слухи о толстых полых корнях местных растений. Какое простое и изящное решение проблемы прохода за периметр! Великолепно. Она прислушалась, надеясь услышать шаги впереди идущего мужчины. Нет, ничего. Она отстала от него слишком сильно. Но больше это не было проблемой. Хотя... в ауре той женщины, что он нёс, было что-то смутно знакомое… Отдающее запахом льда. Но это было совершенно невозможно. Вот совершенно. Никак. Но, с другой стороны – точно так же невозможно, что и она сама могла оказаться в этом месте. Может, и правда стоило не просто пойти за этой парой, но и… помочь? Или хотя бы подойти ближе, чтобы разобраться с тем, что там показалось? Но эти размышления Айрен отбросила практически мгновенно. Впереди был дикий лес. Крайне, смертельно опасный, как считали местные. А это значило, что нужно было подготовиться. Дикая природа, даже самая агрессивная – логична. Звери знают, на кого они могут нападать, а на кого нет. И для любого вида есть "рыбка покрупнее". Даже самый свирепый хищник не будет нападать на того, кто ему не по зубам, кто не покушается на его территорию и не угрожает ему самому. И травоядное животное не будет убегать и поднимать шум, если считает, что ему ничего не угрожает. Иногда хищник может спать рядом со стадом, и стадо не будет убегать, потому что сейчас опасности нет - зверь сыт. И даже самое неразумное насекомое или хищное растение не будет нападать на того, кого не сможет съесть, или кто будет просто непригоден им в пищу. Именно такую ауру и создавала Айрен, идя по деревянному ходу. Спящий хищник. Но меч в любом случае был у неё под рукой, а все чувства были настороже. Выход из туннеля перекрывал такой же люк. Наконец оказавшись в настоящем лесу, Айрен не метнулась сразу же по следу цели. Прошла несколько шагов вперёд. Остановилась. Опустилась на одно колено, касаясь рукой земли, и закрыла глаза, погружаясь в глубокую изучающую медитацию. Она… подманивала этот мир, как большую настороженную собаку. Искренностью, лаской, открытостью. Не было страха, была лишь тихая радость от того, что существует такое место, что она может его увидеть, касаться этой земли и чувствовать эти запахи. Этот мир был прекрасен, как был прекрасен любой дикий мир. Живой, настоящий. Она обещала, что пройдёт его путями нежно, не навредит, если только от этого не будет зависеть её жизнь. Хотела почувствовать, как билось в Силе сердце этого места. Она не ждала ответа, но так было правильно. Очень скоро у нее возникло ощущение, что на неё смотрят столь же пристально, как она сама смотрит на окружающий её лес. У направленного на неё внимания не было единого источника, оно было рассеяно в пространстве, как если бы на неё смотрело каждое растение, каждое живое существо вокруг. Постепенно оно слабело, пока не стало ощущаться лёгким фоном: её присутствие отмечалось, но не воспринималось как угроза. "Какой ты интересный, – Айрен усмехнулась, ласково похлопала по земле, как по спине огромного зверя. - Надо будет с тобой познакомиться поближе... но потом". Она поднялась на ноги, принюхалась к Силе, проверяя, не отзывается ли в ней творящееся поблизости насилие. Но нет, обошлось. А вот цель её была уже очень далеко, след едва слышался. Неужели медитация была такой долгой? Айрен мотнула головой и поспешила вперёд по тропинке размеренной волчьей рысью. Похоже, в таком интересном месте по кустам лучше без надобности не ломиться. А путь был ясен и удобен. К тому же она была уверена, что почувствует любое разумное существо раньше, чем оно её, и успеет скрыться. По мере того, как она бежала вглубь леса, её цель становилась ближе – каторжник шёл с тяжёлой ношей. На неё обращали внимание, несколько раз над головой фалиенки зависали птицы, но через пару взмахов крыльев отлетали прочь. Толстая не то змея, не то лиана уползла с тропинки и скрылась в кустах. Существо, похожее одновременно на большой куст и краба, защёлкало клешнями, но все же предпочло убраться с её пути. Один раз ощущение угрозы сверху заставило Айрен ускорить бег. Тут же в кронах высоко наверху послышался треск ломающихся веток, и два сцепившихся существа, состоящих в основном из когтей и кожистых перепонок, свалились на тропу за её спиной. Треск и шорох поодаль привлекли её внимание: гигантская помесь жирафа, слона и богомола, встав на задние ноги, когтистыми передними пригибало высоко расположенные ветви, хоботом тянуло их в пасть и увлечённо объедало молодую листву. Наконец Сила подсказала Айрен, что её цель совсем неподалеку и уже никуда не спешит. Интересно, как тут прошёл тот, что шёл впереди? Местная живость была такой интересной, что если бы у неё не было впереди цели, Айрен бы зависла на пару часов у первого попавшегося животного. Интересные, да, но страшно ей не было. Как сказал бы один из её давних знакомых, после Коррибана местные просто лапочки. Хотя это даже близко не было поводом снимать ауру спящего зверя. Почуяв приближение к цели, Айрен замедлила шаг, прислушалась и принюхалась, почуяла запахи жилья, удовлетворённо кивнула – был шанс, что и главная её цель где-то тут. Или тут есть кто-то, кто её знает. Дальше она двигалась аккуратно и очень тихо, размышляя, как лучше поступить, прикидывая – есть ли смысл останавливать каторжника, за которым шла, или лучше сразу переключиться на тех, кто тут живёт. В итоге решила, что второе надёжнее. Она нашла поляну, укрытую сверху кронами деревьев, круг хижин у подножий лесных великанов, костровище, где готовили еду. Молодой забрак выбежал на поляну, захлопал в ладоши, привлекая внимание к себе. Из хижин показались их обитатели. Здесь были представители разных видов и разных возрастов, Айрен увидела даже нескольких детей. И среди них – того, за кем охотилась. – Выкуп! – громко заговорил забрак. – Идём собирать выкуп! Барни ждет. – У нас наберётся мешок, – сказала немолодая женщина с тонкими чертами лица. Айрен почудилось в них что-то знакомое. – Барни сказал, на руднике требуют четыре, – забрак качнул рогатой головой. – Это девушка-врач, она умеет лечить и так, и Силой. Вроде Учителя Нарина. – Три мешка – это много, – невысокая миловидная женщина-человек обеспокоенно оглянулась на хижину, из которой вышла. – Но если она поможет Филь... – Учитель сказал, планета позвала – и Сила привела нам врача, – в голосе забрака звучала несокрушимая уверенность. – Чем скорее соберём, тем скорее Барни унесёт выкуп. Жители, собрав плетеные короба, подались в лес – все до единого. Только в хижине, на которую оглядывалась женщина, теплился слабый огонёк жизни. Девушка-врач? Учитель? И Сила, которая позвала? Фаллиенка нахмурилась. Вот определённо надо будет выяснить, что это за пленница. Но чуть попозже. Потому что, скорее всего, с ней ничего не случится, если у этих людей нет традиции есть врачей для скорейшего излечения. Но даже в этом случае время было. А вот тут прямо перед ней была её Цель. Умбаранин, бывший ключом к большим деньгам в ближайшем будущем, и очень интересным вещам в перспективе. А что ещё для счастья надо? Но упоминание какого-то Учителя заставило не забывать об осторожности. И добавить ещё слой к маскировке. Можно было предположить, что тут есть необученный Одарённый, который может почувствовал присутствие чужака. А лишний шум обычно мешал работать. Выждав немного, Айрен тенью двинулась вслед за Винсентом, откровенно радуясь тому, что тот шёл один.