Мотылек на снегу

А потом был крик. Голоса миллиардов людей, слившиеся в Силе, голоса миллиардов смертей. Айрен сжала пальцами виски, теряясь в этих голосах. Она видела зелёный огонь и землю, встающую на дыбы. Узнавала города, становившиеся прахом. Видела тень оружия, которое просто не должно было существовать. Чувствовала чужую боль, щедрой волной разлитую в Силе. Как море, чьи воды черны, в глубине которых отражаются лица, искажённые мукой. Чья вода будет густой и солёной как кровь. Но которое обещает огромную силу. Энергия чужой смерти, разлитая в пространстве – просто бери и пей. Круги, расходящиеся по воде – эхо последнего крика целого мира. Искушение – даже просто прикоснуться к этому чужому убийству. Шепчущие обещания могущества. Далёкая поднимающаяся волна, высокая и чёрная. Её собственные когти, уже почти касающиеся поверхности воды. Фигура с лицом, скрытым капюшоном, оборачивающаяся к ней – чистая тьма. Едва касаясь чёрного зеркала, понять: не вода – смола, затянет так, что уже никогда не найдёшь не то что дороги обратно – самой себя. За мгновение до того, как станет слишком поздно – отдёрнуть руку, попытаться вырваться из этого мутного видения. Да, могущество – это цель. Но некоторые средства для его получения просто слишком грязные даже для Тёмных. Вокруг была всё та же кают-компания, сейчас кажущаяся куда светлее и уютнее. Боль в Силе утихала, как рябь от брошенного камня. Но всего этого Айрен не замечала. Она сидела и смотрела на собственные руки – кончики когтей в каплях крови, царапины от них на висках. И слушала всё ещё не отпускающий голос Смерти, всё ещё манящий, хотя и едва слышным шёпотом. Удар пришелся в ту минуту, когда Шер только отошла от Филь с пустой склянкой из-под приготовленного из порошка грибов лекарства... Да-да, удар... Пронзивший сердце, удар боли и ужаса, опрокидывающий сознание... Словно миллионы и миллионы в мучениях прощались с жизнью в предсмертном крике. Она столько видела смертей и чувствовала боль – но это была её боль... Сейчас она смотрела на гибель изнутри, миллионами глаз и чувств умирающих.. И не только смертная тоска своей страшной тяжестью, будто надгробная плита, обрушилась на её душу...Ей казалось, что она умирала сама – не было сил на вздох, и не было воздуха.. была только боль... Она хрипела в последней попытке вдохнуть, её тело оледенело, немея и отмирая, перед глазами сгущался мрак, и сознание меркло, прощально делясь образами из памяти...Мелькнуло видение белой веранды, на которой они... когда-то сидели втроём... Её лестница обрывалась, уходя в никуда. В пустоту... ...Она сидела на полу медблока, сжавшись в комок в тошнотворной холодной испарине. Она уже могла сделать вдох.. Ужас смерти понемногу утихал в ней, возвращая тепло ощущений. Она выжила... Одна среди тех... "Как ты?"– прозвучало в сознании. Ник... "В порядке..." – восприятие выныривало из мрака небытия на свет, в котором всё было хорошо. "Если можешь... ты нужна мне в кокпите. Что происходит на поверхности?" "Могу"... Шер встала, вытирая лицо, попробовала с улыбкой кивнуть Филь и устремилась в кокпит, на ходу приглаживая волосы. Не хватало Лахтану увидеть призрак из Силы.... – Лахтан, это Шер, – постучалась она в кокпит, вход в который заблокировал безопасник. Дверь открылась – явно управляемая с пульта, потому что оперативника Шер нашла сидящим в кресле пилота и вперившимся в показания сканеров. – Мэм, вы вовремя. Что там творится, вы не можете объяснить? Сканеры утверждали, что прямо сейчас всё, способное двигаться, приходило в движение. Очень целеустремлённое движение. Животные, птицы, может быть, даже способные к перемещению растения, словно повинуясь неодолимому зову или приказу, направлялись в одну сторону. Туда, где был расположен рудник. Шер смотрела на сканеры, замерев от потрясения и предчувствия того, что может случиться. Но было и небольшое облегчение – главное, что свою ярость планета обрушила не на деревню. Пока... "Ник, все живое рвануло к руднику... Но я боюсь за вас. Мы спустимся за вами?" – Лахтан... Думаю, в Галактике произошло что-то очень страшное... Миллиарды жизней прервались. Не знаю, по какой причине. Но планета почувствовала эти смерти... Это её реакция. – Мэм... – агент оглянулся на неё. – Я вас правильно понял? Вы утверждаете, что эта хаттова планета способна чувствовать и реагировать? – Именно так, – кивнула Шер. – Здесь не выживают те, кто испытывает агрессию – им планета отвечает тем же. Все животные и растения чувствуют это. Планета разумна. Она даже произвела такую ягоду, которая действует, как лёгкий наркотик, избавляя от разрушающих чувств. Скорей всего – для тех, кто сюда попал. Шер объясняла, а сама не сводила взгляда с показаний сканеров... Всё, что на них светилось цветом живых форм, двигалось, не задерживаясь, к одной цели. И этой целью деревня, по-видимому, не являлась. "Ник, как вы там? – с тревогой вопрошала она. – Они и через деревню передвигаются! Правда, кажется, не останавливаются. Они наступают на рудник!" В качестве ответа пришел образ – огромные бочки, полные ягодного вина. "А мы тут... пьянствуем. Что у тебя было с собой?" Слабенькая улыбка в Силе – "понятно, почему ты там остался". И чувство некоторого облегчения – их не трогают... Почему – она не знала, она просто цеплялась за факт. А с собой, когда её "успокоил" Зиверс, у неё был комм, дека, медсумка, без которой Шер почти никуда не выходила, и самое ценное – "Уравнитель", подарок Рика. Так она и передала Нику вместе с её удивлением – а зачем это ему знать? Ведь не собирается же он туда?! "Возьмешь, когда всё успокоится", – пообещал ей Кайлас. Вместе с бочонком вина. "Думаю, Рик его тоже оценит..." Он отодвинулся, оставшись слабым отголоском на краю сознания. Шер вздохнула, возвращаясь мыслями в кокпит. – Пока ничего не предпринимаем. Ждём, когда планета успокоится, или когда нас позовут, – сказала она агенту. – Мне сейчас нужно к людям. У нас здесь дети, женщина из деревни, моя подруга по "Случаю" – ты её не знаешь... И та, за которой мы прилетели – моя мама. Но ты меня держи в курсе, что происходит и как меняется обстановка. Закрывайся. Хочешь, каф принесу? – Обойдусь, – мотнул головой Лахтан. – Приглядите там за ними... Мне не нравится, что они на борту, но раз такое дело... – Не беспокойся, прослежу. Шер вышла из кокпита с намерением найти Айрен. Хотелось узнать, как пережила это она, хотелось поделиться увиденным на сканере... Когда Кайлас открыл проход, и отсидевшиеся в пещере начали выбираться наружу, в свете факела стало видно, что у входа всё истоптано звериными лапами. Чем бы ни был на ходу придуманный аколитом и разделённый остальными ритуал, он спас всех шестерых. Первая волна уже прошла, но Кайлас и Нарин чувствовали – этим дело не ограничится. Сзади надвигалась ещё одна, и она была куда мощнее... – Фурия не успокоится, – негромко сказал пилот, прислушиваясь к тому, что творилось в Силе. – Нам нужно успеть до того, как они доберутся... Они успели. Кайлас ожидал, что беглые воспротивятся – они бежали с рудника, им не было никакого резона туда возвращаться – кроме только что данного обещания планете. Но они только помялись немного – и двинулись следом за одарёнными. К моменту, когда они добежали до опушки леса, периметр был разрушен, но нашествие захлебнулось в крови. По территории быстро перебегали патрули, добивая ещё шевелящихся животных. Они не знали, что у них осталось от силы полчаса... – Тот, кто принёс Шер к вам, должен был как-то пересекать периметр, – Кайлас пытливо оглядывал полосу, расчищенную от растительности, между лесом и рудником. – Если идти напрямую, нас перестреляют, как мишени в тире. Где у вас тайный ход? – Хм... – Нарин осмотрелся, потягивая носом воздух. Поморщился. – Пошли... сюда... Подземный ход, проложенный в корне дерева, пробившемся сквозь слабины в породе, привёл их в заброшенный забой. Оттуда группа поднялась к поверхности. Прежде чем рискнуть высунуться, Кайлас оглянулся на своих спутников. У него уже был план, осталось его осуществить. – Помните те бараки, в которых содержат заключённых? Постарайтесь пробраться к ним. По одному к каждому. На все вас не хватит, но это лучше, чем ничего. Зверьё нас не трогает – постарайтесь не пустить его к дверям. А я проведаю местное начальство... – Вы поняли, что имеет в виду Кайлас – не пускать зверей к баракам. Нас они не тронут. Не бойтесь – сила ведает, планета чувствует. Вас – особенно, – старейшина не упустил случая наставить соплеменников. Затем повернулся к Кайласу. – Я пойду с тобой. – Не думаю, что присутствие беглеца убедит местную шишку, что у меня есть право здесь распоряжаться, – отмел аколит его предложение. – Но если жизни целого барака заключённых для тебя значения не имеют – валяй. – У нас есть время до подхода следующей волны. Я её чувствую. В нужное время я буду на месте. Кроме того, я не собираюсь участвовать в переговорах. – Тогда на кой хатт ты мне там сдался? – прямо спросил аколит. – Ты – имперец. И они – имперцы. Я не собираюсь лезть в ваши дела. У тебя есть полномочия и право поступать так, как сочтёшь нужным. Но я не хочу, чтобы к Шер вернулся тот коммандо из моей истории. Как думаешь, это достаточное основание чтобы быть неподалёку? Ещё ни разу Нарин не был так близок к немедленной гибели. Даже когда ему едва не влепили бластерный болт в упор. Сила дохнула ледяным бешенством. – Ты собрался меня контролировать?! Если не хочешь – тогда марш к баракам, мать твою, пока время не ушло, или вместо моей совести придётся горевать над собственной! Тттттупые джедаи... Остальные уже направились к баракам. Тяжёлый взгляд Нарина уставился на его собеседника. – А ты... сможешь себя контролировать? Помни о Шер! Она ждёт тебя. Хмыкнув, он направился к баракам – понимая, что в данный момент нет смысла обострять и так непростую обстановку. "Ещё раз трепанешь её имя – прррррридушу..." Выносить откровенное и грубое манипулирование становилось всё труднее, и Нарин мог бы сам ответить на свой вопрос, если бы дал себе труд задуматься, кому и что он говорит. Инквизитор в отношении самого старейшины проявлял чудеса самоконтроля. Проглотив рычание, Кайлас выметнулся из расщелины. Стояла глубокая ночь, синеватое свечение защитного периметра было погашено первой волной, парящих в воздухе светильников тоже не было видно – все были уничтожены птичьей атакой. Но для Одарённого темнота не имела значения... Внутренний периметр, охраняющий административный корпус, тоже пострадал. Но его восстанавливали, и Кайлас заметил зависшую над корпусом платформу. Связь со станцией сохранилась. Когда одетый в гражданское седой человек с цепким взглядом появился в конусе света от аварийного прожектора, первой реакцией охраны было схватиться за оружие. Второй – задаться вопросом, кто он, и что он тут делает. Это не был заключённый – гражданку на рудник протащить невозможно. Но это не был и сотрудник охраны или станционного гарнизона – своих тут знали наперечёт. – Стоять! Руки за голову! – Ордо Инквизиториус, – ровным голосом произнес Кайлас. – Мне нужно увидеть начальника Майерса. Немедленно. Пока ещё не поздно... – Оружие! – потребовали у него. – Вот сам и сними, – предложил аколит. – А то я руки опущу, а вы потом будете ссылаться на сопротивление. Если успеете. Бластер отстегнули вместе с кобурой и портупеей, быстро обхлопали, ничего больше не нашли и подтолкнули в спину дулом. – Шагай. – Ещё раз ткнешь – ствол в узел завяжу, – пообещал Кайлас. – И не тот, который у тебя в руках. На него цыкнули. Но тыкать поостереглись. Майерс бегал по кабинету, хватаясь то за комлинк, то за каталог с чипами. Он был в отчаянии – нашествие тварей из джунглей, какого не бывало уже давно, гарантированно сорвало план поставок. А тут ещё этот... – Кто такой? – неприветливо буркнул он введенному под конвоем нежданному гостю. – И как попал на закрытую для посторонних планету? – Убикторат не подчиняется вашим должностным инструкциям, – вежливо сообщил ему Кайлас. – Мое имя Кайлас Вару. Я хотел сообщить вам, мистер Майерс, что ваши проблемы серьёзнее, чем вам кажется. Это только первая волна. Идет вторая, и у вас от тридцати до пятидесяти минут, чтобы эвакуировать персонал и заключённых. Потом здесь, скорее всего, не останется живых. – Простите, а где доказательства, что вы тот, за кого себя выдаёте? – подозрительно осведомился Майерс. – Я могу взглянуть на ваши документы? А то мало ли кто может сказать о себе, что он, мол, из Убиктората... Кайлас вздохнул. Очень сокрушённо. – Мистер Майерс... Он вытянул руку и сжал пальцы. Невидимая хватка Силы стиснула горло начальника рудника. – Меня так безмерно удручает отсутствие у вас веры... Майерс багровел и скрёб пальцами шею, пытаясь оторвать от глотки незримые пальцы. – Но я не таскаю с собой по джунглям других доказательств... Ещё не хватало, чтобы они попали в руки беглых преступников, которых вы тут развели, и с которыми мне пришлось разбираться... Стоять! Это было адресовано уже охране, которая кинулась было на выручку начальству, справившись с оцепенением. – Ещё шаг, и я его убью... Охранники остановились, неуверенно переглядываясь. – Видите ли, джедаи не убивают безоружных, – почти ласково продолжал аколит. – А вот я с удовольствием это сделаю, мистер Майерс, если вам всё ещё нужны какие-то дополнительные доказательства... Майерс, уже почти потерявший сознание, судорожно дернул головой – нет, не нужно, только отпустите... Кайлас разжал кулак. Майерс обмяк в кресле, хватая воздух ртом и держась за сердце. – У вас полчаса в запасе, – безжалостно напомнил аколит. – Вывозите, кого успеете. Насколько я в курсе, ангар орбитальной станции изолирован от внутренних помещений. Переждёте там. Это лучше, чем потерять всех. Он было двинулся к дверям, но остановился, заодно Силой выхватив у охранника позаимствованный на "Серенити" бластер. Замок портупеи щёлкнул, закрепляя оружие под рукой, на бедре. – Да, и ещё. Капитан Вийяр здесь в рамках операции Убиктората. Я хочу получить её документы, оружие и личные вещи, которые вы у неё изъяли. Немедленно. И не тратьте время на попытки убедить меня, что вы ни при чём. Где я могу их найти? – Проводите... – пролепетал начальник. Голоса у него не было – сел от удушья и страха. Задерживаться и выяснять, какие распоряжения отдаст Майерс насчет эвакуации, Кайлас не стал. Он и так сделал больше, чем должен был – предупредил и предложил план действий. Остальное было не его заботой. Его заботой теперь были комната для хранения улик, очень боящийся одарённых заключенный, два штурмовика. И лейтенант Ястреб. Нарин спокойным шагом, осознавая запас времени, пришёл к баракам. Благо по пути не было патрулей. Его товарищи уже были там. Он остановился, чтобы оценить обстановку. Его спутникам, не обладающим зрением в Силе, помогало знание местности – всё же они тут провели не один день, прежде чем сменили каторгу на джунгли. Нарин мог ориентироваться более уверенно – Сила была с ним. Выходы из бараков были расположены так, чтобы заключенные не могли быстро, по кратчайшему пути, перебраться из одного помещения в другое, во избежание бунтов. Контролировать в одиночку несколько бараков было невозможно, Нарину и его товарищам пришлось выбирать, какие здания пытаться защитить – или ждать, что предпримет администрация рудника. Не просто же так Кайлас ушел на переговоры. Время ещё было. Но надо сделать выбор. Где встать? Остальные просто разместились у ближайших бараков. Но такое решение не для него... Нарин прикрыл глаза и коснулся Силы. Среди каторжников были и отморозки, и те, кто мог бы остаться на планете. Сила ведает. Планета – чувствует. Так пусть они укажут, где встать ему и другим. Где больше Света...