Мотылек на снегу

К чести Майерса, он всё же сделал всё, чтобы самые опасные и неукротимые каторжники содержались отдельно. Для них было предусмотрено самое строгое содержание – в одиночках, под усиленной охраной. Не менее опасных, но идущих на сотрудничество, по двое размещали в общих бараках. По двое – чтобы приглядывали друг за другом и поддерживали порядок. Для них администрация шла на определенные уступки – это было проще, дешевле и эффективнее, чем осуществлять поддержание порядка одними только силами охраны. Это о них предупреждал Шер "цепной ворнскр" на станции... Два женских барака, десяток мужских и отдельно – барак с одиночками. С момента побега самого Нарина тут не изменилось ничего. Не изменился и общий фон. От "особых" тянуло злобой и надеждой, что получится под шумок вырваться и отвести душу – а потом и добраться до беглых, о которых на руднике знали все, чтобы показать, кто тут хозяин. От женских бараков – страхом и безнадежностью. Женщины не знали, чем закончилась схватка снаружи, и чего им ждать. Мужские глухо бурлили адреналином и готовностью дорого продать жизнь. Нарин открыл глаза. Осмотрелся. Жестами подозвав своих товарищей, он негромко объяснил им ситуацию, указав к каким баракам встать лучше. Сам встал у одного из женских бараков. И они стали ждать. Что будет раньше – эвакуация или нападение? За время ожидания никто не умер, вопреки опасениям Нарина. Впрочем, долго ждать не пришлось – уже через несколько минут небо прочертили искры. Орбитальные челноки заходили на посадку. К баракам побежали штурмовики, и спутникам старейшины пришлось следить за тем, чтобы их не обнаружили. Эвакуацию начали с мужских бараков. Население одного как раз умещалось во все прибывшие челноки. Барак открывали, заключённых выгоняли в темноту и заставляли бежать, спотыкаясь о рытвины и трупы животных. Кто-то рванул прочь, пытаясь скрыться в ночи, но его догнал бластерный болт. Больше попыток побега не было. Если вывозят заключенных – значит, ничего хорошего за пределами рудника и на самом руднике не ждёт. Челноки успели сделать шесть рейсов, прежде чем волна докатилась до рудника. Седьмой заход делали под прикрытием истребителей, снятых с патрулирования, но потеряли нескольких заключённых – поддержка с воздуха не справлялась. Восьмой заход кончился катастрофой – до челноков добрались меньше половины каторжан, и два истребителя упали в джунгли. Причина их падения была скрыта ночным мраком, но оставшиеся прошлись ещё раз над рудником, потом завернули – и Нарин осознал, что сейчас произойдет. Истребителям кто-то отдал приказ накрыть оставшихся в бараках заключенных огнем. Сила – ведает. Планета – чувствует. Эти слова, как заклинание, девиз или что-то ещё въелись в подкорку бывшего падавана. Сначала – он почувствовал Это. Затем – осознал, что именно значит Это. Реакция была быстрой и подсознательной. Уже не до пряток. Рука вскинулась и мощный рывок вырвал дверь барака. – Уводите всех в лес! – крикнул он своим товарищам, указывая на барак. Бросился к следующему – и снова вырванная с корнями дверь. – Уходите или все здесь умрут! Быстрее!.. Что ж. Эвакуация началась. Но не совсем по плану... Стало очевидно – руднику конец. Но тут пришло осознание ещё одного факта. Они не успевают. Истребители уже идут на заход... время пошло на секунды... Волна предательской слабости захлестнула старика. Неужели всё пропало? И они зря сюда шли, пытаясь спасти остальных? Он ведь обещал планете... Казалось, время остановилось. Всё вокруг замерло. Сердце перестало биться. Лёгкие перестали дышать. ...Сила – ведает... У джедаев свой кодекс. У ситов – свой. Неужели эти две простые фразы, когда-то придуманные Нарином, стали кодексом... фурианцев? Ведь дальше говорится: ...Планета – чувствует... Джедаи и ситы полагаются на Силу, пользуются ей... но у них нет Фурии. Нет планеты, которая понимает их, чувствует то же, что и они... и может помочь! И не только может – но и хочет! Снова искра озарения. Кел понял, что планета слышит его. Чувствует его смятение. Ведь она – едина с ним, а он – с ней. Планета готова помогать – но здесь нужен его разум. Который направит огромные ресурсы планеты для достижения неясной ей цели. Она хочет помочь и может. Но – не знает как. А он – не может, но знает – как. Это – следующая искра. Что делать... ...Он растворился в Силе... разум – ушёл в планету... казалось, он смотрит на всё со стороны. Нет – со всех сторон! Глазами бегущего хищника, прыгающего на пытающегося отстреливаться штурмовика. Фасетчатым зрением гигантского комара, бьющегося в стекло базы. И – птицы, реющей в выси, выискивающей жертву, чтобы запустить в неё свои ядовитые когти... ...Птицы!... Сотни, тысячи птиц самых разных размеров ринулись к баракам, вставая чёрной стеной перед летящими истребителями... В этот момент Нарин ощутил, что кто-то ещё обратился к Силе неподалеку от него. Судя по знакомому следу, это был Кайлас. Он не стал открывать бараки – с этим справлялись остальные, не стал делать из птиц и животных живой заслон, который неизбежно погибнет под огнем. Он встал, с усилием разводя руки в стороны, словно отталкивал что-то от себя или раздвигал толпу... и огненные трассы лазерных пушек полетели не туда, куда их нацелили пилоты. Истребители на какой-то миг качнуло, и этого хватило, чтобы сбить прицел. Следующим рывком их раскидало в стороны. Пилоты, с трудом выровняв машины, пошли было на второй заход, но неожиданно отвалили в сторону. Огоньки ионного выхлопа стремительно пошли вверх, к станции. Командир, проинформированный о присутствии адепта Убиктората на поверхности, правильно понял, кто мешает истребителям выполнить приказ, и скомандовал отбой. Не хватало дополнительных проблем... Если Инквизитору это отребье нужно живым – пусть сам с ними разбирается. Кайлас разбирался. Прикрывать стоящий на отшибе "особый" барак он не собирался – да и не смог бы, пожалуй, если бы и захотел. Исходившая от него аура была такова, что впавших в неистовство животных вряд ли удалось бы усмирить. Они крушили стены и крышу, металл визжал, раздираемый ударами, но его скрежет перекрывали крики, доносящиеся изнутри. Кто-то из хищников уже успел просочиться в открывшиеся бреши... Но остальных отдавать Фурии аколит не стал. Начавшие было выбираться из бараков заключённые, услышав вопли разрываемых на части людей и алиенов, бросились обратно, под ненадёжную защиту стен. Кайласа это устраивало. Не придётся ловить каждого... Со стороны могло показаться, что он просто стоит, опустив голову и погрузившись в задумчивость. Но в Силе звенело напряжение. Фурия хотела одного – избавиться от тех, кто нёс угрозу всему живому. Человек, заключивший с ней союз, утверждал, что она получит неизмеримо больше, если примет их так же, как приняла его самого и остальных – и намерен был стоять на своём до конца. И – снова искра осознания. Фурии будут полезны эти люди. Как стали полезны они. Нарин чувствовал, что Кайлас – рядом. И что именно он делал. Всею душою, всем сердцем, всем разумом, всею своею внутренней силой он обратился к планете. ...Планета – ты – чувствуешь это. Ты видишь их. Ты осознаёшь их пользу... Направь свой гнев на других. Они не несут угрозу... Удерживая позицию в этом противостоянии, Кайлас обратился к Шер, с тревогой наблюдавшей за ним. Нарин невольно дал ему возможность сделать это, разделив с ним контакт с планетой. Он хотел, чтобы "Серенити" села там, где они прятались, приняла на борт пару бочонков вина и доставила на разгромленный рудник. Айрен мотнула головой, окончательно стряхивая с себя оцепенение и физически отмахиваясь от искушающего шепота на краю сознания. Провела пальцами по вискам – да, всё-таки поцарапалась. Не слишком сильно, но всё-таки. Думала залечить эти царапины, а потом остановилась. Знала – точно останутся следы. Следы всегда остаются. У неё и так все руки в шрамах, пусть даже и почти незаметных. Нет, лучше Шер потом попросить. Лечение у Светлых всегда выходило аккуратнее. Фалиенка поднялась, почувствовала, что её слегка качнуло, и искренне порадовалась, что этого никто не увидел. А потом прошло и головокружение. Почти. Не хватало лишь самой малости. За этой малостью она отправилась на кухню. Потому что какой-то алкоголь там быть просто обязан. Живые же люди, не могут на одном кафе сидеть. А даже если и так – всегда можно было немного пограбить медблок. Но хотелось верить, что ей не настолько муторно, чтобы пить чистый спирт. И вообще настолько никогда не будет. К счастью, грабить медика не пришлось, бутылку бренди она учуяла. С пробкой тоже проблем не было. После первой рюмки стало удивительно легко. Наконец-то отпустило. Так что следующие две рюмки – себе и Шер – она наполнила уже с лёгкой улыбкой. Заглянув к Филь и удостоверившись, что умученная всеми треволнениями и горькими порошками девочка перестала озираться в медблоке и спит, Шер отправилась проверить остальных. Дарас сидел на том же месте, очевидно, раздумывая, на кого тут охотиться, если что. Увидев Шер, он коротко мявкнул и ушёл, выглядело это как "пост сдал, теперь это твое дело". Дети осмелели после сладостей и стали бегать вокруг стола, женщины пытались их призвать к порядку. Айрен оказалась тут же. Сидела в сторонке, у автоповара. Перед ней стояла бутылка и две ёмкости. – Откуда такие изыски? – с улыбкой кивнула Шер на содержимое рюмок и опустилась на соседнее кресло. – Ты в порядке? – она разглядела царапины на висках, и выражение лица сразу стало озабоченным. – Если это была заначка вашего специального агента... – фалиенка улыбнулась шире, – то эту бутылку разбил кот. Мяу. Она буквально опрокинула в себя ещё одну рюмку, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Великая тьма... как же хорошо быть живой... и не слышать больше смерти в Силе. Вообще её не слушать – хотя бы несколько минут. Но волнение в голосе Шер она услышала. – Да... сама так... когтями, когда... началось. Поможешь? Не хочу, чтобы шрамы остались... – в голосе послышались странные нотки. С одной стороны, ей не хотелось утомлять ещё больше и так уставшую Светлую. А с другой – собственная внешность была важной для этой Одарённой. Шер взяла вторую рюмку и выпила почти залпом. – Хоррроший котик... – когда глоток ожёг горло и ушёл вниз, к сердцу, отдавая тепло, сказала она, смакуя чувство, когда исчезает напряжение из тела и мыслей. – Не думаю, что это агентов бутылёк... Будем считать, что это подарок от другого... экипажа... – она даже закрыла глаза, но тотчас открыла. – Да, ты же ещё не знаешь, что на планете творится! Всё живое двинулось к руднику... Всё. Живое. Деревню пока не трогают, – она покосилась на Эсту и мать Филь. – Я потом расскажу, когда пойдём тебя лечить... Скажи... Что это было? Столько смертей... Духи Уматэ, я не хочу, чтобы это случилось с тем местом... – Шер смотрела на Айрен почти умоляюще, будто ждала, что та рассеет её страшные подозрения, как пыль, закрывающую солнце. Айрен молчала. Долго. Сидя с закрытыми глазами. Даже не отреагировав на рассказ Шер о том что происходит внизу. Даже не заметила, как её когти опять легли на ту же царапину на виске – словно у неё болела голова. И наконец заговорила. – Они убили целый мир. Я до сих пор слышу отголоски... как круги по воде. Как яд, который так сладок... я не знаю... может, и Фурии страшно настолько, что хочется отомстить хоть кому-то... Но в этих словах не было истинной убежденности. Проблемы рудника были слишком далеки от Айрен. Как и гибель людей на нём. – Кто – они? – выдохнула Шер, хватаясь за бренди, как хватаются за анальгетики, когда уже невмоготу. Целый мир?! Неужели это тот, где на лугах пишут картины цветами, где Замковые земли, где такие красивые города и люди, где она узнала, что синеглазый безопасник – её родственник... Где их Солка! Где дворец клана Солка, в котором они гостили, и их принимали по-королевски... Не может быть! Шер сделала ещё глоток, но на этот раз прежнего расслабления не получилось. Боль не ушла, её немного прибило, как прибивает дождь прорастающую сквозь терраклит траву, но та ещё поднимется и ещё больше вырастет, дав свои горькие плоды... – Прости, солнце. Но я не знаю. Я даже не смогла узнать планету. Они теперь все совсем другие... ох, девочка моя... Айрен встала со своего места, подошла к Шер, ласково и мягко обняв её за плечи. – Это ты прости... – со вздохом приникла Шер к фалиенке. – Это у меня нехорошие предчувствия, а я ещё и тебя нагружаю, когда ты и так столько для меня и других сделала. Пойдём, лучше я тебя полечу... – Шер подняла голову, глядя на Айрен. – Слушай, а может, полетишь с нами на Бакрану? Очень хочется познакомить тебя с моим учителем. Фалиенка гладила подругу по волосам. Чуть-чуть успокаивающего прикосновения Силы, чуть-чуть расслабляющего массажа, больше всего похожего на обычное поглаживание затылка и шеи. Усыпить бы её, чтобы отдохнула и забылась хоть на несколько минут. Айрен даже всерьёз обдумывала эту мысль – усыпить девушку и оставить её под присмотром того самого специального агента – за надёжной дверью. Если ему доверяли и Шер и Ник – значит, ничего спящей он бы не сделал. А сама Айрен проследила бы, чтобы порядок был тут. Соблазнительно, но останавливало то, что тот самый агент вряд ли пустил бы её одну – они ещё не были знакомы. – Спасибо. Я с удовольствием отправлюсь с вами... Похоже, она хотела сказать что-то ещё, но не здесь. Видение окончательно отпустило, и Айрен наконец-то заметила других людей вокруг. Хотя они пока для неё существовали на уровне деталей интерьера. Да, были. Нет, не интересно. – Пойдём. – Тебе понравится... – пообещала Шер с улыбкой. Запрыгать бы сейчас на месте, обнимая подругу... Но что-то не даёт. Боится слишком сильно радоваться? Сила может показать будущее, но даже оно не постоянно и меняется. Что уж говорить о том, чтобы его планировать? Всё идет не так. Всё – после Арки... Экипажа нет... Ник вернулся совсем не так. И не такой... Дженаро вместо обещанного ею тепла и любви чуть не погиб. И сейчас над ним нависла опасность, а он её отослал. Но появление в её жизни Айрен – это сюрприз от Силы! – Пойдём, – поднялась она с кресла, хотя отстраняться не хотелось. Было спокойней как-то. ...а с Дженаро Айрен обязательно нужно встретиться. У её родственника и фалиенки одно из прошлых столетий – общее... – Мы сейчас, мам, – кивнула она Эсте и матери Филь, и повела Айрен в медблок. – Чудо ты всё-таки, – настроение Шер Айрен чувствовала, даже не просто Силой – запахами, движениями, паузами в словах. – Я очень, очень и очень рада вас снова увидеть, – фалиенка улыбнулась и на мгновение сгребла девушку в охапку, а потом отпустила, хотя на самом деле будь её воля – не отпускала бы. Такое всё-таки тёплое существо... Шер покачала головой, глядя на Айрен своими тёпло-серыми глазами. – Нет, чудо, что ты здесь оказалась, и мы встретились снова. И где! Наверное, когда кого-то очень хочешь встретить, Сила не может отказать... – Наверное, ты права, – Айрен улыбнулась, а потом чуть заметно поморщилась. Нет, ну есть минусы в остро заточенных когтях. Совсем немного, зато очень болезненные. – А с этой поездкой... Есть две проблемы. К тому моменту они уже дошли до медблока, и фаллиенка понизила голос, чтобы не разбудить спящую девочку. Даже подошла к ней, провела над ней рукой, тоже проверяя состояние ребенка. Всё-таки – столько усилий ради неё. Обязана была поправиться. – Она спит. Я вдобавок к нашему лекарству ещё немного поработала с ней... Теперь она начнет быстро поправляться, – заметив внимание Айрен к девочке, очень тихо произнесла Шер, улыбаясь. – А мы займёмся тобой...