Мотылек на снегу

Шер усадила Айрен и ласково, словно поглаживая, коснулась её процарапанных висков, стирая салфеткой засохшие капельки крови. – А что за проблемы? – негромко продолжила она разговор. – Если насчёт Наставника, то он не Светлый и не Тёмный. Он Даи Бенду... Шер было интересно, слышала ли фалиенка об этом Ордене тогда, тысячу лет назад. Она выбросила салфетки в утилизатор, и снова кончиками пальцев нежно коснулась царапин. Достаточно глубокие... – Ты извини... Наверное, я суюсь не в своё дело. Но... Как ты оказалась на руднике? – вполголоса осторожно спросила Шер то, что не могла узнать раньше, при людях. Причины, побудившие Айри прикидываться каторжанкой, могли быть... разнообразными. Фалиенка за два вдоха сконцентрировалась на Силе так, чтобы полностью избавиться от боли в царапинах – такая привычная практика... И Шер не могла этого не почувствовать, а всё равно действовала аккуратно, как с самым обычным пациентом. Так странно. Невозможно было привыкнуть к такому к себе отношению. Но каким же оно было ценным. – Даи Бенду... Кажется – монахи, из которых и выросли джедаи... – голос её звучал не слишком уверенно. – Не помню, чтобы о них много рассказывали, наверное мои учителя просто не считали это важным. А проблемы... Да, одна из них – этот Наставник. Хотя теперь мне уже и самой интересно. С удовольствием познакомлюсь. А вторая проблема как раз тесно связана с твоим вопросом. Я тут искала кое-какую информацию. И, к сожалению, оказалось, что она в голове у одного из жителей той деревни... Айрен усмехнулась. – А вытащить её на самой планете я не могу, – что-то недоброе прозвучало в этих словах... Слишком тёмное. – И к тому же он сам утверждает, что живой гораздо полезнее. Так что я хочу это проверить. Мне нужно забрать с собой одного беглого каторжника, насколько я помню – садиста и убийцу. Но я практически уверена, что он будет вести себя разумно. Потому что если нет... – она на мгновение хищно оскалилась. – То, что мне интересно, я и с мертвого получить могу. Пусть даже и не целиком. Свой ответ бывший док "Случая" оставила на потом. Не потому, что её смутило соседство на "Серенити" с каторжным убийцей, и даже не потому, что Лахтан взовьётся, а Кайлас будет искать причину свернуть этому "жителю" шею. Нет. Шер вся сконцентрировалась на своих пальцах, которыми едва касалась висков Айрен. Сила была с ней... Она стекала на лицо фалиенки, как золотое пламя, только не обжигающее, а прохладное... Почему-то ей вспомнился Рик, когда он залечивал её ранку на лбу на Нар-Шаддаа. Точнее – "мистер Немо"... Кто бы ей тогда сказал, что через год она сама будет этим заниматься... ...Регенерация у Айри и так была стремительная, задачей Шер было скорее направить этот процесс так, чтобы максимально безболезненно "выгладить" края царапин новыми клетками. Наконец она открыла глаза. Даже следа не осталось. Только молоденькая кожа в этих местах была чуть светлее и нежнее. – Готово, мэм! – Шер в шутку подала ей какое-то медицинское зеркало, явно другого назначения, но тут же тон стал серьёзным. – Дженаро – не проблема... Он потрясающий человек, и я могла бы говорить о нём долго, но это будет очень-очень бледный портрет. А вот твой каторжник... Попробую договориться с... Кайласом... Небольшая заминка перед именем, и победило то, которое ей было не так привычно. Айрен с интересом следила за тем, что и как делала Шер. Улавливала визуализацию техники, смотрела, как она влияет на её клетки. Просто наблюдала, оставаясь максимально пассивной, чтобы не мешать. Это было интересно. И понятно, что так у неё самой не получится. Была какая-то глубокая разница в их работе с Силой. Как у правши и левши. Пишут они одной и той же ручкой, но стоит взять её в другую руку, и всё – получится ерунда. Грубая и неаккуратная. – Спасибо, солнце, просто замечательно вышло, – она довольно улыбнулась, воспользовавшись зеркалом. – А за мой "багаж" не волнуйся. Я сама поговорю. Шер только вздохнула тихо, словно боялась выдохнуть. Представить себе, как Айрен будет разговаривать с нынешним Ником, у неё получилось плохо. То, что она чувствовала в нём сегодня, заставляло её душу раскачиваться на качелях с рекордным углом размаха – от надежды к отчаянию... Ему нравилось быть Инквизитором... как когда-то нравилось быть пилотом? Голос Кайласа, раздавшись в её сознании, заставил отставить все другие мысли и переживания. – Айри, – прошептала она, – Кайлас... Кайлас просит посадить "Серенити". Там какое-то место... Пещера. Откуда нужно два бочонка вина на рудник... – она открыла глаза. – Быстрее, как можно быстрее! – и кинулась из медблока к рубке кокпита. – Сделаю! – только и успела бросить ей вслед фалиенка – как можно тише, чтобы не разбудить девочку. Но сразу с места она срываться не стала. Вместо этого сделала несколько глубоких вдохов и погрузилась в Силу. Ей нужно было сделать две вещи – максимально разобраться в том, что там без неё происходит. И добавить энергии самой себе. Потому что она успела устать, бегая по лесам, собирая ягоды, да ещё и нервничая из-за того, что творили сумасшедшие люди в этой сумасшедшей галактике.В кокпите нервничал Лахтан. На стук Шер он открыл дверь, но спросил, не что ей нужно, а что там творится. – Судя по сканерам, там бой. Или бойня. – Планета крушит рудник. Рудник защищается, – Шер старалась быть бесстрастной и краткой. – Поэтому надо из погреба пещеры доставить два бочонка вина на рудник, – она отдавала себе отчёт, что это звучит, как бред, но объяснять Лахтану задумки Кайласа не было ни времени, ни уверенности. – Всё будет хорошо, нас не тронут, – это было сказано с куда большей уверенностью. – Это вот тут. Она показывала Лахтану место около деревни, уходя в белёсый туман Силы, в котором постепенно проступала планета так, как она выглядит из Космоса – бирюзовая сверкающая капля. И в ней – невидимое никому, кроме Шер – сердце Фурии. "Я только женщина... Пусть и одарённая. Я слышу тебя, и ты меня слышишь... Ты меня чувствуешь, но и я чувствую тебя. Тебе тоже больно, как и мне. Не в моих силах изменить произошедшее... Я могу только любить тебя, жалеть и восхищаться... Я могу быть только благодарной, что ты так терпелива к разумным... Мы не все такие, поверь... Мне больно, что будут новые жертвы... Наши общие жертвы... Мое сердце плачет над каждым твоим погибшим животным и птицей, над деревьями и потоптанными растениями... Прими мою любовь и сочувствие... Не надо больше жертв... Прошу тебя..." И её руки в пелене Силы обняли бирюзовый от джунглей шар планеты... Из этой медитации Шер вырвал ошарашенный возглас агента. – То есть он всё это устроил, чтобы потом как следует надраться?! – Лахтан поражался и негодовал. – Нет, я слышал, что эти ребята большие затейники, но чтобы настолько... кхм... простите, мэм. – Совсем не так, Лахтан... Мне некогда объяснять, – капитан Вийяр была само терпение. – Идём на посадку. И не отлучайся со своего места в любом случае, ладно? – Да, мэм. Лахтан вздохнул. И выполнил. – Заблокируй кокпит и трюм, как только выйду, – напомнила Шер, выходя в коридор. Конечно, это было лишним – в чём-в чём, а в отсутствии бдительности Лахтана не поймать ни за что. Он на ней помешан. Шер напоминала скорее себе. Айрен уже ждала её у кокпита. Она выглядела собраннее, гораздо сильнее, и злее. К тому же она оставила в медблоке куртку от робы, оставаясь в совершенно не похожей на каторжную одежду чёрной майке, подогнанной под её гребень, и украшенной рисунком – какая-то крылатая рептилия. Оружие тоже висело на виду, на поясе – пара световых мечей и нож. – Ты знаешь, что он задумал, твой муж? – Не уверена, – покачала головой Шер, взглянув на фалиенку.– Если, как я поняла, вино – из тех самых ягод, то понизить у каторжан градус агрессивности, а повысить совсем другой. Выходим? – они подошли к двери-люку, разделяющему трюм и палубу. – Куда вы? – послышался сзади голос Эсты. Женщина не мешала Шер и её подруге заниматься своими делами, но сейчас, увидев их готовыми к выходу, встревожилась. Ящерица только проворчала что-то о том, что делать им всё-таки нечего. Но по существу ничего не возразила. – Похоже, эти странные люди решили спасти мир, – Айрен ответила первой, криво ухмыляясь. – А мне придётся проследить, чтобы вот это чудо, – она кивнула на Шер, – нигде не убилось. Духи Уматэ! Сейчас мама растревожится совсем... – Да всё нормально, мам. Айри так шутит, – улыбнулась Шер женщине. – Мы сейчас вернёмся. Возьмем вино и тут же вернёмся, – пообещала она с той же улыбкой. – Поэтому и предупреждать не стали. – Вино у нас в пещере хранится, – Эста решительно шагнула к ним. – Я провожу. Со мной быстрее найдёте и вернётесь. – Может, ещё пару парней взять? Бочки нужны. – Бочки в человеческий рост, – Эста покачала головой. – Их туда заносили пустыми, вынести – наших сил может не хватить. Но ваших... – она указала взглядом на мечи Айрен, – хватит. Шер вздохнула. Мамой, как Лахтаном, не покомандуешь. Для неё она – никакой не капитан. Просто её девочка... Тем более, сама бы она её никуда одну, без себя, не отпустила бы. – Ну... хорошо, мам... Пошли с нами... – произнесла она не очень охотно. – Если так – то да, быстрее будет, – ящерица обернулась к Шер и объяснила: – Не люблю светить способностями при скоплении людей, привычка. Пойдём? Шер коснулась ладонью идентификатора, тот мигнул красным и сразу же позеленел. Дверь отошла. Шер пропустила Айри и Эсту, вышла последней, и Лахтан заблокировал вход с пульта. – А вам сколько вина нужно? – уточнила Эста, спускаясь по аппарели. – Если не обязательно бочку, то там есть бурдюки. Их легче переносить, тогда можно позвать мужчин. – Две бочки – так сказал Кайлас, а сколько это в бурдюках? – прислушалась к матери Шер. – Думаю, больше, а нам надо срочно. Чувствуешь... – Айрен не стала продолжать, то, что творилось в Силе, ощущалось очень явно. Появление Айрен, Шер и её мамы оказалось неожиданностью для всех, кто находился в трюме. – Да, срочно... – Шер огорчённо подумала, что планета не обратила внимания на её чувства – в Силе не было мира... Их провожали удивлёнными и тревожными взглядами, но никто не встал у них на пути. Что было понятно при взгляде на Айрен – иметь дело со световыми мечами, ножами, да и самой фалиенкой никто не собирался. Все трое спустились по аппарели. Закрывать трюм снаружи Лахтан не стал – аппарель осталась опущенной. Это, с одной стороны, подвергало риску тех, кто находился в трюме, но с другой – могло сберечь женщинам драгоценные секунды, в случае, если бы им пришлось спасаться бегством. Эста бегом припустила по дорожке, которую хорошо знала. Ей выдалась трудная ночь, она устала, но отдых мог подождать. В отличие от нужд людей. К пещере она вывела своих спутниц довольно скоро и указала вперёд: – Там расщелина. Если у вас есть чем посветить... – Да не надо, и так всё прекрасно видно, - Айрен улыбнулась, спокойно ныряя в темную пещеру. И вскоре вернулась – более сосредоточенная, и ещё более злая – в Силе это чувствовалось. Но зато с парой парящих за ней бочек. – Полегче, эй... – Шер нахмурившись, прислушивалась к Силе, прощупывая окружающее их пространство. После выговора Айри она больше не была беспечной. Да и обстановка не располагала... И теперь, прежде чем сделать взмах рукой и перехватить у фалиенки груз, как воздушный шарик, она замерла. Ей послышался тихий низкий звук. Не то журчание, не то ворчание... В нем угадывалось нечто птичье, но какой должна была быть птица, которая его издала? Потом где-то неподалёку хрустнула ветка. – Кто-то идёт, – тихо предупредила Эста. – Но я не понимаю, кто... Понять, кто к ним приближается, было непросто. Но когда Шер разглядела наконец это существо, легче не стало... Чудовищных размеров птица перешагнула кустарники перед входом в пещеру и остановилась, издав уже знакомую женщинам трель. Бочки мягко встали на землю. Айрен шагнула навстречу птице, чтобы снова оставить двух других женщин за спиной. Своим сознанием она потянулась к разуму птицы. Ей нужно было знать, что той движет, чтобы потом избавиться от неё самым лучшим способом. Скорее всего – просто напугать, или внушить, что эта территория занята кем-то покрупнее. Убивать просто так Айрен бы не стала – ведь прямо сейчас птица не нападала, а сама фалиенка не была на охоте. Птица склонила голову, посмотрев на фалиенку одним глазом, потом другим, и повторила горловой звук. Но теперь он звучал вопросительно. В отличие от Силы – та ничего не дала. Айрен тоже склонила голову набок – удивительно похожим жестом. И ей очень хотелось точно так же вопросительно курлыкнуть, ведь то, что она здесь видела, было очень и очень странным. А ещё было непонятно, что эта тварь делает тут, а не на руднике, где было по-настоящему весело. – Ну и что тебе надо? В Силе отразилась её попытка донести до птицы простой образ – они вместе с бочками спокойно отходят к кораблю, а птица уходит в лес. Птица сделала удивительно похожий на один человеческий жест движение. Она повела клювом, словно предлагая Айрен убраться с дороги. Так имеющий право распоряжаться лёгким поворотом головы, без всяких слов, приказывает подчинённому исчезнуть с глаз долой. Фалиенка склонила голову на другой бок. Ей не надо было оглядываться, чтобы знать, что у неё за спиной два человека. Один из них жил тут несколько лет, а вот второй... А второй вылечил лапу детёнышу. Возможно, для этой живой планеты это что-то значило. – Шер, думаю, эта птичка хочет посмотреть на тебя. Айрен отступила в сторону, но оставила этой птице образ – зверь, который тут же кинется на неё, если почувствует, что та угрожает его детёнышу. Это было, конечно, не совсем точное определение взаимоотношений Шер и Айрен, но должно было быть максимально понятно для птицы. Да, её пропускали, но наблюдали очень и очень настороженно. Птица величаво пронесла мимо неё покрытый пышным оперением "воротник", бок с плотно прижатым маленьким крылом. Увенчанная огромным клювом, способным одним щелчком обезглавить человека, голова проплыла где-то наверху. Чешуйчатые лапы, почти бесшумно ступающие по тропинке, остановились в паре метров от Шер и Эсты. Птица наклонила голову, и прямо против лица Шер оказался глаз, который сам был размером почти с её голову. Бледно-голубая мерцающая радужка, яростный чёрный зрачок, в глубине которого тлел дрожащий багровый отсвет... Вот теперь в Силе что-то всколыхнулось: ощущение свирепой, не знающей жалости готовности отстаивать своё, не считаясь с затраченными силами, ценой, жертвами... Этой силе Шер предлагала положить конец убийствам – но для неё не существовало понятия "достаточно жертв". Для неё имело значение только сохранённое гнездо – и сильные, жизнеспособные, здоровые птенцы. Все остальные не заслуживали ни жалости, ни жизни. – Великая Тьма, – едва слышно пробормотала ящерица. Эта тварь не была просто умной птицей, не была даже представителем местной разумной жизни. Она не была животным вообще. Сам Мир решил нанести им визит. Хотя не им – его интересовала лишь одна Шер. Можно было лишь радоваться, что такое испытание – не для неё... Хотя, кто знает, как бы ответила сама Тёмная... Но это всё никак не повлияло на её внимательность и насторожённость. Она бы не позволила напасть на то, что считала своим, даже целому миру. Значит, планета услышала её... Этим огромным черным зрачком птицы она смотрела внутрь Шер, со всей своей дикой беспощадностью разъяренного могучего существа. И словно вопрошала: что она может противопоставить такому железному аргументу – избавиться от вида, который способен сокрушить всё живое, ради спасения миллионов видов? Ох, как Шер было трудно найти даже в себе самой веские доводы после смерти целого мира, после войн, которые ведут разумные, в которых погибает всё живое, после того, как планеты из-за деятельности разумных превращаются в пустыни, даже, если эти пустыни из дюракрита и дюрабетона. Но один был - у разума всегда есть шанс изменить это...