***
Швейцария, Грюйер. Февраль 2016. — Честно говоря, я не думаю, что мы найдем что-либо в этой милой деревушке, — проговорила Кэролайн, скептически оглядывая заснеженный городок, будто сошедший с рождественской открытки. Такие часто печатают в альбомах и рекламных буклетах или же строят подобные декорации для сладких романтичных фильмов, так что доверия такое вычурно милое место ей не внушало. — То есть наткнись мы сразу же на парочку оторванных голов, беснующихся ведьм и кровавый ритуал, ты бы тут же преисполнилась надеждой? — насмешливо проговорил Кай. — Не утрируй, — отмахнулась она, делая глоток кофе из картонного стакана. — Я просто решила, что нужно снизить уровень ожиданий, — она чуть сморщила носик и, допив горький кофе, выбросила стаканчик в урну. — Идем уже, — он поймал ее ладонь и потянул по тропинке наверх, к горе, на которой возвышалась Черная башня. — Если мы даже ничего стоящего здесь не найдем, мы неплохо проведем время. Сыр, неплохое вино — кажется, это уже наша традиция, Кэрри, — хмыкнул он и получил в ответ улыбку. — Ну, наши новые знакомые весьма неоднозначно отзывались об этом месте, — пожала плечами Кэролайн, вспоминая насмешливого жуткого старика из Праги. — И как минимум, мы неплохо провели Рождество. — И то хлеб, — кивнул Кай, сжимая ее тонкие пальчики. Полтора года назад ее состояние ухудшилось, и они покинули Мистик Фоллс, чтобы найти решение ее проблемы. Почти год потеряли в Америке, пока ему не удалось связаться с пражским ковеном, а затем и несколько месяцев добиваться аудиенции регента. Как оказалось, репутация еретика не всегда играла на руку, но в этом случае им повезло: после месяцев ожидания регент согласился попробовать им помочь, но ни один из его ритуалов даже не смог помочь им забраться в ее разум. Хриплый голос старика, как и его предсмертные вздохи, все еще звучали в его ушах.Декабрь 2015
«— Есть еще темные воды озера Грюйер, — протяжно проговорил старик, немигающим взглядом смотря на Кэролайн. — Но чем мир иллюзий плох, моя дорогая? История знает таких, как ты, но никто из них не выжил, — он надсадно закашлял и криво улыбнулся. — Я могу предсказать твою судьбу. Ты иссохнешь, не в силах выбраться из ловушки собственного разума, но в конечном итоге разве это так плохо? Выдуманный, идеальный мир, где тебя все устраивает… Вот что тебя ждет. — Благодарю за такую доброту, конечно, — фыркнула Кэролайн, преодолевая желание передернуть плечами, но показать страх перед этим стариком? Ни за что. — Но я не верю в предсказания и я найду решение своей проблемы. Спасибо за подсказку, пан Бецалель. Она развернулась, и каблучки ее застучали по мостовой, а старый маг зло рассмеялся ей вслед, отчетливая чувствуя сладкий аромат ее страха, и это было последнее, что он сделал: еретик равнодушно вырвал его сердце и отшвырнул еще бьющуюся плоть во Влтаву. — Не люблю, когда ей угрожают, — сообщил он остывающему трупу и велел себе выбросить последние слова пана из головы, но сердце кольнуло страхом уже тогда. » — Но вообще мы можем извлечь из ситуации еще больше, — тем временем продолжала Кэролайн. — Мы практически в Альпах. Что насчет лыж? Сноуборд? — Отличная идея, малышка, — кивнул Кай, когда они остановились перед замком, за которым раскинулось искусственное озеро, созданное в свое время ведьмами и наполненное магией так, что Кай на расстоянии нескольких километров ощущал всю эту мощь. Зрачки его глаз расширились так, что почти поглотили всю синеву радужки, он даже пошатнулся, делая шаг по направлению к озеру. — Кай? Кай, слушай меня, — Кэролайн мягко обхватила его лицо ладонями, заставляя его смотреть на нее. — Просто слушай мой голос, иди ко мне, — она шептала что-то еще, не отпуская его от себя, пока его глаза не приняли нормальный оттенок, а он вполне осознанно улыбнулся ей. Став вампиром, Паркер показал удивительную выдержку и контроль своей жажды, но вот с магией все обстояло не так уж и гладко. — Я здесь, Кэр. Я с тобой, — кивнул он, обхватывая ее запястье своими руками, и она отпустила его, продолжая смотреть чуть встревоженным взглядом. В этом вся она, вдруг понял Кай, всегда будет волноваться о ком угодно, но не о самой себе, даже находясь на самой грани. — Идем, — велел он с улыбкой, цепляясь за ее ладонь и сам не понимая, кому сейчас больше нужна помощь: ей или ему самому? Кто из них за кого цеплялся, стараясь оставаться в мире реальном, а не выдуманном, или же они оба давно потерялись в череде этих дней бесконечного сумасшествия? Тяжелые двери замка, с выбитым на нем журавлем, отворились, не успели они постучать, и дворецкий, затянутый в старомодный сюртук, препроводил их в гостиную, где их уже ожидали. Слава еретика бежала впереди него, но теперь его, даже когда его собственный ковен не был в силах противостоять ему, все, что мог сделать Совет — не принять его. Но ведьмы и ведьмаки понимали, что бороться с очередной лазейкой природы они не в силах сейчас и все, что могли сделать — заставить играть еретика по их правилам, а следовательно, вступить с ним в переговоры. — Мы слышали о том, что случилось с паном, — светловолосая женщина отошла от окна, она говорила с легким акцентом, очаровательно грассируя. — Это не лучшая репутация для того, кто желает просить о чем-то нас, месье Паркер. — Он не оставил мне другого выбора, — пожал плечами Кай, ненавязчиво становясь между Кэролайн и ведьмой. Привычка, въевшаяся в него за месяцы, одна из многих вещей, которым его научила Кэролайн: забота о ком-то, кроме себя, может приносить странное удовольствие. — По крайней мере, вы могли бы сказать ковену, где искать тело. Нужно захоронение в Старом городе. — После того, как мы решим здесь все — безусловно, — кивнул Кай, с удовольствием отмечая раздражение в глазах Марты. — Вы слышали не только обо мне, верно? — La belle endormie, — кивнула женщина, и Кэролайн буквально почувствовала, как холодный изучающий взгляд впивается в нее острыми иглами. — Никогда не думала, что встречу нечто подобное вживую, — призналась она. — Более того, в таком противоестественном обличье, — и лицо ее скривила брезгливая маска, превращая почти хорошенькие черты лица в жестокие и обезображенные. — Удивительная вежливость, — пробормотала Кэролайн, недовольно скрещивая руки на груди, и услышала короткий смешок за спиной, что заставил ее круто обернуться, отчего золотистые волосы подпрыгнули и обрамили личико. — Прошу прощения за вторжение, — волчий оскал украсил лицо мужчины, прислонившегося к косяку двери и держащего руки, сцепленные за спиной, в странно знакомом жесте. — Луиза иногда бывает слишком прямолинейной, но, признаться, и меня едва выносит. — А вы?.. — Кэролайн отметила про себя знакомый акцент и эти пугающе знакомые, своевольные манеры, словно он был здесь хозяином. И даже суровая ведьма, чья поза так и кричала о нетерпении и отвращении, почти склонила перед ним голову. — Люсьен Касл, моя леди, — он протянул ей руку, но не пожал ее ладонь, а прикоснулся губами к костяшкам ее пальцев, под хмурым взглядом Кая. — Скромный хозяин этого места. Буду рад оказать вам любую помощь. — Кэролайн Форбс, — представилась она, чуть хмурясь и осторожно извлекая руку из его хватки. — Наслышан, — темные глаза довольно искрились, а затем он перевел взгляд на еретика. — Кай Паркер и его прекрасная спутница, конечно же. Я надеялся, что вы придете ко мне после радостных новостей о том, что произошло в Праге. — Люсьен отошел к бару, наливая себе выпить, и вопросительно посмотрел на Кэролайн, но она лишь покачала головой, тогда как Кай принял хайбол с виски. — Признаться, пан Бецалель давно напрашивался на что-то подобное, я был восхищен вашей яростью, — усмехнулся он, игнорируя яростный взгляд Луизы. — И теперь, когда вы пришли сюда, смею предложить вам сделку, моя леди. Мой ковен и моя посильная помощь в обмен на маленький жест доброй воли с вашей стороны. — Что за жест доброй воли? — нахмурилась она, чувствуя на себе неприязненный взгляд ведьмы. Но отказываться Кэролайн не собиралась, если это могло помочь ей и не несло угрозы никому. Словно прочитав ее мысли, Люсьен рассмеялся, обнажая ямочки на лице, и покачал головой. — Ваша способность забираться в голову мне невероятно импонирует, моя леди. Я всего лишь хотел, чтобы вы попробовали помочь моему доброму другу. Такие, как вы, — он сделал неопределенный жест рукой, — Маре, la belle endormie, сильфида, вы умеете проникать в разум другого человека. — Я не контролирую этот процесс, — нахмурилась Кэролайн, опуская руки. — Я не про сны, — покачал головой Люсьен. — Я говорю про непосредственное проникновение в разум. Мы, вампиры, это и так можем делать, но ты… Ты можешь кое-что иное. По крайней мере, так говорят легенды. — Ты хочешь, чтобы я попробовала проникнуть к кому-то в голову? — Верно. Проникнуть и, скажем, провести легкую инвентаризацию. Ей это только на пользу пойдет, — уверил он ее с усмешкой. — Сомневаюсь в этом, Люсьен, — раздался ледяной женский голос, и Кэролайн обернулась вновь, с удивлением разглядывая стройную рыжеволосую особу, которую по обе стороны поддерживали вампиры, но она, ослабленная вербеной и бледная от нехватки крови, все же отчаянно пыталась выбраться. — Когда Ник узнает об этом, я клянусь, Люсьен, он заставит тебя пожалеть даже о том, что ты посмел подумать о подобном! — Рори, любовь моя, я делаю это ради тебя, — он подошел к ней и коснулся ласкающим жестом ее щеки. — Поверь мне, Тристан хотел бы того же. — Не смей говорить о нем, — завопила она, пытаясь ударить его, но он лишь покачал головой и кивком головы велел увести ее, а затем как ни в чем не бывало обернулся к Кэролайн. — Что скажешь о сделке, моя леди?***
Конец августа 2016, Новый Орлеан. Кол возвращался в «Бойню» к пятничному семейному ужину в приподнятом настроении, и коробка, перевязанная алым бантом, с каждой минутой лишь веселила его все больше и больше. Насвистывая себе под нос джазовую мелодию, он вошел в столовую, где тяжелый дубовый стол был уже накрыт, а члены семьи, почуяв аромат крови, моментально обернулись к нему. — Добрый вечер, — жизнерадостно произнес он, подхватывая одной рукой Хоуп, которая подбежала к нему. — Это мне? — обрадовалась девочка, обнимая его за шею. — Прости, бесенок, но это для твоей матери, — он нашел взглядом волчицу, и один его вид заставил Хейли похолодеть и сжать приборы до побелевших костяшек. — Но с тобой мы можем пойти погулять после ужина, что скажешь? Хоуп радостно кивнула, и он снова опустил ее на пол, и Ребекка постаралась отвлечь племянницу, одарив брата недовольным взглядом. Никто из них не был ангелом, но при Хоуп они старались не показывать своей темной стороны. Кол же опустил коробку на стол и одним движением пальцев толкнул так, что она заскользила по полированной поверхности стола и остановилась напротив Хейли, чуть не сбив вазу со свежими цветами. Ник вопросительно посмотрел на него, на что Кол послал многообещающую улыбку брату. — Моя горячо любимая волчица, — начал он, неторопливо направляясь к Нику и опираясь на его стул. — Прошу, прими мой дар в знак моих намерений к тебе. — Кол, пора закончить ваши распри, — покачал головой Элайджа, но он давно заметил нервозность Хейли, потому не торопился вмешиваться. — Не ревнуй, брат, я не страдаю вашим с Ником синдромом. Кстати, Ками, я бы опасался на твоем месте, — он метнул озорной взгляд в светловолосую девушку. — Вдруг Элайджа увлечется и тобой, а волки, говорят, ревнивы… Но касательно их моногамности, наверное, лгут, верно, Хейли? Волчица уже подняла крышку коробки, и в горле ее замер крик. Побледневшая, она прижала ладонь ко рту и потрясенно смотрела на светловолосую голову мужчины, что послужила подарком к сегодняшнему ужину. — Я бы преподнес тебе руки твоего любовника, как Ник когда-то сделал, но видишь ли, задумался, узнаешь ли ты его по рукам. Потому решил, что голова — наилучшее решение, — древний усмехнулся. — Но, впрочем, ты можешь развлекаться с кем угодно, если этот кто-то не трогает моих ведьм, волчица. — Что это значит, Хейли? — О, Ник, забавная история приключилась, — Кол вернулся к своему месту. — Видишь ли, пока мы с Фрейей решали пару щекотливых вопросов с королевским ковеном, твоя волчица и впрямь возомнила себя королевой и отправила шпионов на землю обетованную. Как ты думаешь, как бы наша прелестная Уна отреагировала, обнаружив в своих землях существ, что давно оттуда изгнаны? — Я спросил, что это значит, Хейли? — голос Клауса сейчас был обманчиво спокойным, но когда Ками постаралась успокоить его и коснуться его ладони, он яростно отшвырнул ее руку и метнул в нее предупреждающий взгляд. — Уверен, этому есть какое-то объяснение, — хладнокровно заметил Элайджа, внимательно изучая лицо Хейли, как она вскочила на ноги и попыталась броситься на Кола, но Клаус вмиг схватил ее, останавливая и отшвыривая к стене. Ребекка к этому времени уже увела Хоуп наверх, и они могли не сдерживаться в выражении своих чувств. — Хорошо иметь старшего брата, — заметил Кол, пододвигая к себе свой стейк. — Я просто не доверяю ему, — зарычала Хейли, пытаясь вырваться из хватки гибрида, но он пригвоздил ее к месту. — Он убил моего человека, и ты спустишь ему это с рук?! — Ты посмела действовать за моей спиной, — напомнил ей Клаус. — Может, мне стоит освежить твою память, маленькая волчица, но здесь не демократия и мои решения не обсуждаются. Если я захочу, твоя стая прекратит свое существование, а тебя я оставлю гнить в Садах, Хейли. Не испытывай мое терпение, оно не безгранично. — Разве ты не видишь, какую паутину он плетет за твоей спиной? — разъяренно дернулась в его хватке волчица. — И ты все еще доверяешь тому, кто был готов тебя убить? — Мы — семья, волчица, — насмешливо заметил Кол, уплетая мясо. — Будь у тебя такая, ты бы поняла, что хоть я и Ребекка, и даже Элайджа готовы временами вогнать клинок папы Тунде в его грудь, без обид, Никки, мы единственные, кто имеет право на подобные мысли. Тысячи лет предательств, обманов и обид, и все же мы сидим за одним столом именно потому, что семья — это то, что превыше всего. — Как я объясню его смерть стае? — она перевела взгляд на Клауса, но увидела лишь холодное равнодушие. — Тебе стоило думать об этом прежде, чем ты начала играть за моей спиной, — отрезал он, сворачивая ей шею. — Элайджа, тебе стоит быть внимательнее. В такой ответственный момент, как сейчас, из-за ее импульсивности все может пойти прахом. — Я прослежу, но не обязательно было сворачивать ей шею, — произнес Элайджа, подхватывая бесчувственное тело. — Нет, но это доставило мне удовольствие, — ухмыльнулся Клаус под молчаливым и неодобрительным взглядом Камилл. — Что здесь происходит? — в дверях появилась Фрейя, с недоумением оглядывая временно мертвую волчицу, голову мужчины за столом в подарочной коробке и довольных братьев, которые обменивались только им двоим понятными взглядами. — Мой любимый пятничный ужин, сестренка, — сообщил ей Кол. — Пододвинешь ко мне салат?