Якорь

Конец августа 2016, остров Мэн — Эстер? — Кэролайн следом за Мойрой коснулась светлых рун на черном полотне, вспоминая вырезанные имена на стене в пещерах Мистик Фоллс. Она их видела только на фотографиях, но все же запомнила. Могла ли это быть та самая Эстер? Кэролайн передернула плечами, вспоминая слова Люсьена, сказанные ей на прощание, и раздраженно нахмурилась. Майклсонов и так было слишком много в ее жизни. — Вполне вероятно, что твои догадки верны, — послышался уверенный голос Уны, и Кэролайн обернулась к ней. — В этом, к слову, есть своего рода даже странная ирония. Вселенная любит насмехаться над нами. — Так это она? Эстер, которая создала первых вампиров? — Кэролайн никогда не любила ходить вокруг да около и теперь выжидающе смотрела на Уну. — Именно. Ведьма из королевского ковена, ее дети не зря носят геральдическую лилию, — насмешливая, чуть издевательская улыбка скользнула по тонким губам ведьмы. — Ведьма из ковена Локи, чье дитя, так же как и любимый сын божества, оборачивается волком. В именах иногда и впрямь заключается судьба, Кэролайн. — А кто такая Далия? — без особого интереса поинтересовалась Кэролайн, бросив короткий взгляд на второе имя. Про нее она точно никогда не слышала до этого дня. — Старшая сестра Эстер. Могущественная ведьма, в чем-то сильнее самой Эстер, но в конечном итоге, насколько бы ни была велика сила, чрезмерные амбиции приводят только к этому, — Уна постучала тонкими пальцами по керамическому сосуду, что держала в руках. Кажется, именно с ним и были связаны просьбы Софи из Орлеана, вспомнила Кэролайн, и в ее глазах промелькнула догадка. — Так значит, этот ритуал… для них? — Их нужно было предать полному забвению еще тысячу лет назад, но сегодня мы исправим ошибки прошлого. Идем, Кэролайн, хочу тебе кое-что показать. — Уна размашистым шагом, так непривычным ее обычно плавным и легким движениям, направилась вперед. Кэролайн впервые задумалась о том, что Уна, возможно, не так уж и рада вспоминать что-то, связанное с Эстер. Если та пошла против природы, создав вампиров, возможно, ее собственный ковен ополчился на нее саму? Они вышли из круга камней, и Кэролайн невольно отметила, что ветер усилился. Близился вечер, и становилось все холоднее, но ведьмы, казалось, этого не замечали, все сплошь, как одна, в легких платьях из домотканого хлопка, украшенных руническими ставами и кельтскими знаками. В нескольких шагах от минеральных столбов находилась клетка в человеческий рост, прутья которой были выполнены из светлого металла. В ней находилась девушка, тонкая и хрупкая, в простой длинной сорочке. Ее волосы отдавали золотистым цветом, и в них запутались веточки и листья лесных деревьев, а глаза горели редким фиалковым оттенком. — Вы держите в клетке человека? — нахмурилась Кэролайн, отчего зеленые глаза Уны опасно заблестели. — Вряд ли ее можно назвать человеком, милая, — покачала ведьма головой и жестом подозвала к себе одного из мужчин, что доставили клетку. При виде него девушка в клетке встрепенулась, и Кэролайн заметила, что черты ее лица странно изменились, словно стали нежнее и мягче. — Подойди к ней ближе, — велела Уна, и незнакомый Кэролайн мужчина покорно подошел к клетке с обреченным видом. Девушка приблизилась к прутьям и приоткрыла губы, только вместо слов раздалась чарующая песня, которая, казалось, состояла из одних грудных звуков, но отчего-то таких сладких, что Кэролайн сама чуть качнулась, намереваясь шагнуть ближе, но последующие события остановили ее на месте: на лице красавицы появились черные вены, удлинились клыки, и сама она бросилась ближе к мужчине. Однако она обожглась о прутья клетки и отступила, зло шипя, а наваждение спало, и мужчина поспешил отойти от нее, радуясь тому, что Уна не велела напоить ее кровью. — Кто она такая? — изумленно проговорила Кэролайн и обернулась, почувствовав руки Кая на своих плечах. Он улыбнулся ей, обнимая ее со спины, и она положила свои руки поверх его. — Та, кем вдохновилась Эстер, создавая первых вампиров, — просто ответила Уна. — Ланнан ши, прекрасная яблоневая дева, что питается кровью, завлекая своей красотой, своими песнями, своим телом, в конце концов. Она дает мужчине овладеть собой, а потом выпивает его досуха. — Значит, такие, как эта зубастая красотка, появились даже раньше, чем вампиры? — уточнил Кай, крепче обнимая Кэролайн. — Конечно. Это сейчас их мало, они не вымерли еще, но близки к этому. Тысячу лет же назад Мэн был прекрасным местом, где царило раздолье для самых разнообразных существ. Тогда королева Маб уже отправилась на Авалон, но Мэн, как и Дун-Лэаре, оставался полным магии. То, что вы видите сейчас, — жалкие остатки роскошного времени, — покачала головой Уна. — Эстер выросла в среде, полной магии и волшебства, даже пришествие викингов этого не изменило. Она видела потомков сидхе и эльфов, видела красоту первобытной магии, слышала песни ланнан ши, возможно даже наблюдала феиные процессии… И она модифицировала заклинание бессмертия. Иначе по земле ходили бы двойники ее детей, как это случилось с Амарой и Сайласом. — Боже упаси, — пробормотала Кэролайн, представив себе нескольких версий Клауса. Хотя, может, среди них встретилась бы какая-нибудь милая и невинная, как в случае с Еленой и Кэтрин? Какой-нибудь наивный художник-мечтатель, например… — Кто такой Сайлас? — поинтересовался Кай. — Я тебе позже расскажу, — пообещала Кэролайн. — Но я думала, что Эстер просто модифицировала его тем, что обратилась к чему-то там за жизнью и силой… — За жизнью к солнцу, — кивнула Уна. — За силой к белому дубу. Но нет, она лишь использовала образ ланнан ши как черновик, как основу даже, а поверх него, словно искусный художник, соткала новый образ, дополненный магией. Ты никогда не задумывалась, почему именно к дубу она обратилась? Кэролайн только плечами пожала в ответ, потому что да, не задумывалась о таком никогда, да и не у кого было бы спросить, почему именно это дерево, а не другое. — Дуб, терновник и ясень — это краеугольный камень нашей магии, — усмехнулась Уна. — Ковен Луга корнями уходит к древним друидам, а для них эти три дерева были основой магии, как и для фейри и сидхе. Рощи, где эти три дерева растут вместе, до сих пор считаются магическими. Мы обращаемся к ним за силой при проведении обрядов, приносим жертвы и питаем их. Если бы ты была внимательнее, заметила бы, какие деревья окружают этот холм, — в заключение добавила Уна. — Не то чтобы я разбиралась в том, где какое дерево, — недовольно пробормотала Кэролайн, и Уна тихо засмеялась. — Какое ты еще несмышленое дитя. Белый дуб, к которому она обратилась, был выбран не случайно. Первую причину ты уже знаешь, а вот вторая… После свадьбы и потери своего первенца, Майклсоны решили покинуть остров Мэн и направиться в Новый Свет. Эстер сложно было покинуть свою родину, и она, в память о месте, что сполна наградило ее силами, забрала горсть земли, семена цветка вербены и, — тут Уна выдержала паузу, — и саженец белого дуба из священной рощи. Хотя вернее будет сказать, что она его украла, чем привела в ярость ковен. — Было жалко деревце? — хмыкнул Кай, опустив подбородок на макушку Кэролайн, но неотрывно наблюдая за ланнан ши в клетке, которая заметила его взгляд и призывно улыбнулась ему. — Она ослабила этим ковен, — вздохнула Уна. — Даже не столько ковен, сколько рощу и ее обитателей. Белый дуб — редкое явление, а девчонка так безрассудно поступила. Даже вдалеке от священной рощи он был полон магии, чем она и воспользовалась, создавая новую расу. Что касается солнца… Твои сведения не совсем верные. До того, как пришли викинги и мы стали называться ковеном Локи, мы звались ковеном Луга, бога солнца. Она обратилась напрямую к божествам, тогда еще не ушедшим, и как видишь, ее молитвы не остались не услышанными. Но не все получилось, конечно. Ланнан ши не боятся солнца, а для вас его свет опасен, кроме того, ей все же пришлось сначала убить своих детей, а ланнан ши рождаются. В отличие от вас они все же живые, как и первые бессмертные. — Вау, — вскинула брови Кэролайн. — Серьезно, это все, что я могу сейчас сказать. Я и так не слишком хорошо понимала женщину, которая сделала со своими детьми такое, но теперь и вовсе отказываюсь понимать. А такие, как она, — она кивнула в сторону ланнан ши, — они тоже живут вечно? — Их молодость поддерживает свежая кровь, так что, технически, да. Но именно они и боятся серебра, видишь, не все мифы врут, — усмехнулась Уна. — Еще они могут продолжать свой род, у них только девочки и рождаются. Как я уже сказала, обычно они соблазняют мужчин, отдаются им и в процессе убивают их. — Сладкая смерть, — усмехнулся Кай, размыкая объятия, и решительным шагом направился к клетке. — Ты прямо сейчас решил попробовать умереть? — вскинула брови Кэролайн, недовольно скрестив руки на груди, ощущая, как тут же стало прохладно без его теплых объятий. — Я чувствую ее магию, — отозвался Кай, протягивая руку девушке. Ланнан ши недоверчиво посмотрела на него, но все же повела плечиком и вложила свою небольшую ладонь в его. Кай прикрыл глаза, втягивая воздух носом, и сильнее сжал хрупкие пальцы феи, заставляя ее вскрикнуть и попытаться вырваться, но он оказался сильнее. Ее магия на вкус была чуть горькой, как пряные травы, и Кай притянул ее к себе ближе, пытаясь взять больше. Неизвестно, сколько долгих минут прошло, но он был готов вытянуть все, до последней капли, как ощутил ласковое объятие. Кэролайн сцепила руки на его талии и, приподнявшись на цыпочках, уткнулась носом в его шею. — Хватит, Кай, — прошептала она. — Отпусти ее, ей уже больно. Он недовольно выдохнул, но коснулся второй рукой ее ладошек, сцепленных вместе, и нехотя отпустил ослабевшие пальцы ланнан ши, опираясь ладонью о серебряные прутья клетки, переводя дыхание и вновь приходя в себя. — Ты в порядке? — поинтересовалась Кэролайн, и он обернулся к ней, обнимая ее одной рукой. — В полном. Немного увлекся, просто это было интересно, — он кинул взгляд на фею, что теперь выглядела обиженной, и, прокусив запястье, вновь протянул ей руку. — Ты это заслужила, — пожал он плечами в ответ на недоверчивый взгляд. Дважды уговаривать ее не пришлось, она тут же впилась клыками в его запястье, заставляя его чуть поморщиться. — Ты сегодня сама доброта, — фыркнула Кэролайн, чувствуя укол ревности, на что он лишь притянул ее к себе ближе. — Не ревнуй, малышка. Я весь твой, — он подмигнул ей, отчего она раздраженно закатила глаза. Позер. — Не перекорми ее, — посоветовала Уна, и вскоре он отнял руку, вызывая этим недовольство феи, но что та могла поделать, кроме как роптать? — Вы собираетесь принести ее в жертву? — Кэролайн все никак не могла понять такую вынужденную жестокость, на что Уна лишь слабо улыбнулась. — Иногда у нас просто нет другого выхода. Такое случается не так уж и часто, милая, и, если тебя это утешит, она окажется в лучшем мире. Возможно, даже получит шанс на перерождение. Ее смерть поможет нам получить сильный выброс магии и на веки вечные упокоить двух неугомонных ведьм, что пытались полностью уничтожить вампиров. Ты, в каком-то смысле, должна радоваться. — Тебе не обязательно за этим наблюдать, — заметил Кай, взъерошивая ее волосы, на что она лишь покачала головой. — Упрямица, — усмехнулся он, зная, что спорить бесполезно. — Вы с Мойрой все равно не увидите многого, — успокоила ее Уна, на что получила лишь невнятное бормотание. Вскоре стемнело, и вокруг круга из камней разожгли костры. Кэролайн и Мойра были как раз возле одного из них, чтобы девочка не замерзла, пока ковен начал приготовления к ритуальному жертвоприношению. — Мне ее тоже жалко, — тихо прошептала Мойра, и Кэролайн привлекла девочку к себе. — Не смотри туда, — велела она, и Мойра уткнулась личиком в ее живот. — Тебе страшно? — Однажды мне придется самой таким заниматься, — пробормотала Мойра, и Кэролайн погладила ее по волосам, не зная, что сказать в утешение. Была бы на месте Мойры ее Хоуп, она бы сказала, что девочка вольна выбирать свою судьбу сама, и даже попробовала бы помочь ей, насколько это возможно, но Мойра, с детства обреченная стать регентом могущественного когда-то ковена… Кэролайн сомневалась в том, что может советовать ей нечто такое, пусть и все это шло вразрез с ее принципами. — Я однажды тоже сделала что-то подобное, — призналась она, наблюдая за тем, как извивающееся белоснежное тело уложили на ритуальный алтарь, а ведьмы стали кругом возле него. — Убила двенадцать ведьм, чтобы спасти только одного человека. — Тебе было страшно? — Очень, — тихо произнесла Кэролайн. — Мне повезло, что рядом оказался человек, который привел меня в чувство. Он не сильно церемонился, конечно, но его слова оказались действенными. И тогда я поняла кое-что, Мойра. Мы можем совершать ужасные поступки ради тех, кто нам дорог, и не быть ужасными в их глазах. Так что, возможно, ради своего ковена тебе придется делать не самые хорошие вещи, но это — твоя семья, они всегда тебя поддержат. И конечно, твое отношение к самой себе. Будешь ли ты оправдывать себя или примешь это с достоинством. — А что сделала ты? — тихо поинтересовалась Мойра. Ведьмы тем временем начали читать заклинания: ветер над холмом усилился, а в воздухе запахло озоном. Кая и Софи не было видно, и как бы Кэролайн ни старалась, она не могла разглядеть их. — Я призналась самой себе в том, что я поступила бы точно так же, повторись та ситуация, — честно ответила Кэролайн. — Как сказала Уна, не все принципы выдерживают столкновения с реальностью. В этот момент раздался крик ланнан ши, высокий и пронзительный, оборвавшийся на самой высокой ноте, и Мойра, зажмурившись, крепче обняла Кэролайн. Вампирша ощутила запах сладкой крови, которую в себя жадно впитал алтарный камень, а затем волна магии чуть не снесла их с Мойрой с ног. — Это значит, он принял жертву, — пробормотала Мойра на незаданный вопрос Кэролайн, и та только кивнула. Но ритуал не закончился на этом, наоборот, казалось, там все только начинается, и Кэролайн решила подойти поближе. Тело феи, что покрылось венами и посерело, рассыпалось в прах, а следом на гладкий черный камень Софи высыпала прах из керамического сосуда и встала обратно в круг, продолжая читать заклинания. — Ты не знаешь, что они читают? — тихо поинтересовалась Кэролайн, и девочка прислушалась. — Это… Это что-то о погребении. Как прощание звучит… Ответы на все их вопросы были даны мгновением позже: прах заклубился в воздухе белой пылью, чуть сверкая в свете огня и луны, а затем принял обличье двух маленьких девочек с венками на головах, крепко держащихся за руки. — Софи Деверо, — звонким голоском проговорила светловолосая девочка. — Неужели мы обязаны тебе такой честью? — Скорее уж своим детям, которых пытались убить, — фыркнула новоорлеанская ведьма, крепко сплетая пальцы рук между собой. Слышать от Кола о древнем обряде было одно, а принимать в нем участие — совсем другое, и при виде Эстер и Далии она ощутила легкое покалывание страха. — Это что, Эстер? — Кэролайн шагнула вперед, пытаясь разглядеть их внимательнее, чем вызвала интерес детей. Эстер при ее виде хлопнула в ладоши и криво улыбнулась. Несколько странно и непривычно было видеть такую улыбку на губах маленького ребенка. — Кэролайн Форбс, — пропела она. — Надо же, никогда бы не подумала, что… — Вам пора, — мягко возразила Уна, на что Эстер лишь скривила личико, а Далия покровительственно улыбнулась, перебирая пальцами призрачные цветы на своем венке. — В любом случае, мы проиграли, — подытожила Эстер, пожимая плечиками. — Ты ведь не дашь нам вернуться, Уна? — Более того, я даже не дам тебе переродиться, — спокойно ответила регент. — Твоя участь — забвение. Вы обе натворили достаточно. — Кто бы мог подумать, что наш собственный ковен предаст нас забвению, — покачала головой Далия. Удивительно было слышать взрослые нотки властности и силы в облике ребенка. — Кто бы мог подумать, что вы обе предадите свой собственный ковен, — парировала Уна. — Хорошего вам пути, древние ведьмы. — Постой, — Эстер вскинула маленькую руку, оборачиваясь снова к Кэролайн. — Раз уж я проиграла и мой сын все равно останется жить… Присмотри за ним, Кэролайн. — Это особенность семейки Майклсон? Умудряться приказывать даже после смерти? — усмехнулась Кэролайн, скрещивая руки на груди. Эстер запрокинула голову и засмеялась холодным, низким смехом, отчего Кэролайн пробрало до костей, а Далия, толкнув сестру локтем, что-то зашептала ей на ухо. Уна дала знак своим ведьмам и заклинания вновь возобновились, а древние ведьмы растаяли в воздухе, навсегда исчезая из этой реальности. Прах их впитался в камень, следом за прахом феи, и даже Кэролайн почувствовала очередной выброс магии, беспокоясь о том, как это может сказаться на Кае. Уна повела носом, словно принюхиваясь к творящемуся, и довольно кивнула. Магии ковена теперь достаточно и для того, чтобы хоть немного помочь девочке с браслетами и дать протянуть достаточно до того момента, как она найдет свой якорь. — Мы можем не ждать Мабона. Уже через неделю вы отправитесь в Новый Орлеан.

***

Февраль 2016, Грюйер — Признаться, я удивлен, — раздался низкий голос, и Кэролайн закатила глаза. Люсьен за последнюю неделю успел надоесть ей и теперь, когда она надеялась спокойно прогуляться, он снова нарушал ее желанное одиночество. — Чему? Демонстрации силы? — раздраженно откликнулась она. — Если честно, сначала я думал, что эти все слухи про то, что твой спутник может создавать гибридов-магов — просто слухи, но вчера он подтвердил все опасения Совета. — Если бы Совет придерживался изначальной сделки, никто бы не пострадал, — отрезала Кэролайн. — Тебя и Авроры не было в изначальном договоре. — Это ты сейчас уверяешь саму себя в том, что во вчерашнем убийстве юного мага виноват я, а не Кай, — хмыкнул вампир. — Почему ты так возмутилась моей просьбе, моя леди? — улыбнулся Люсьен. — Потому что ты хочешь исправить ее! Нельзя исправлять людей, — она сверкнула глазами и ускорила свой шаг, но Люсьен не отставал. — Я просто хотел ей помочь, Кэролайн. — Ты чудесно ей помогаешь, держа ее в темнице и разбавляя кровь вербеной, — скривилась Кэролайн. — Почему бы просто не дать ей то, чего она хочет? — Потому, что мы не всегда получаем то, чего хотим, моя леди. Аврора гонится за химерами, равно как и ты, — заметил он. — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Кэролайн, но не замедлила шаг. — Твои сны, что же еще, — он позволил себе ухмылку и развернул ее к себе лицом, крепко держа за запястье. — Позволил себе вчера ночью забраться в твою светлую головку и, признаться, был несказанно удивлен тем, что мне удалось увидеть. — Темные глаза Люсьена опасно сверкнули, и он наклонился к ней ближе: — Даже не думал, что кто-то может видеть Никлауса в таком свете. — Кай не может проникать в мои сны, — запротестовала она. — Как смог тогда ты? — Боже, мне тысяча лет, — весело рассмеялся Люсьен. — И я намного сильнее твоего мальчишки, так что хоть и пришлось повозиться, но мне удалось увидеть твои сладкие сны, которые не имеют ничего общего с реальностью. Настоящие воздушные замки, которые обязательно разобьются. — А ты джентльмен настолько, что великодушно об этом сообщил, — яростно произнесла Кэролайн, безрезультатно пытаясь вырвать запястье из его цепких пальцев. — Считай, я забочусь о тебе, моя леди, — улыбнулся Люсьен, а затем, перехватив ее ладонь поудобнее, насильно потащил ее за собой. — Куда ты меня тащишь? — возмутилась Кэролайн, жалея о том, что Кай остался в замке и не может поджарить мозги этому самодовольному выродку. — Хочу устроить тебе экскурсию и показать пару интересных вещей, — отозвался Люсьен. — Не упрямься, моя леди, мы просто хорошо проведем день, а после ты могла бы еще раз обдумать мое предложение. — Я ничего не буду, как ты выразился, исправлять в голове Авроры. Не знаю, что за отношения вас связывают, но милосерднее было бы ее убить. — До чего же ты упрямая, — закатил он глаза. — Ладно, Кэролайн, скажи мне, ты любишь сказки? — Что? — опешила она от такой внезапной смены темы разговора, округлила глаза, уставившись на него с удивлением. — Сказки, — терпеливо повторил Люсьен. — Эти наивные истории о том, как прекрасна жизнь, если появится добрая крестная и принц-идиот. Хотя, о чем я спрашиваю? Конечно же, ты их любишь, — самому себе под нос пробормотал он. Они уже спустились с холма и шли по главной — и единственной — улице крошечной деревушки, в которой всегда было полно туристов. — Если ты хочешь поговорить именно об этом, то я не заинтересована, — отрезала Кэролайн, успевая крутить головой и с любопытством изучать местные достопримечательности. — Хочу кое-что показать тебе, потерпи, принцесса, — хмыкнул Люсьен, и через несколько минут они зашли в небольшой книжный, что притулился между рестораном и музеем. Вампир коротко переговорил с владелицей магазина, юной девушкой, которая отчаянно флиртовала, а после пары его фраз исчезла в подсобном помещении и вернулась несколько минут спустя с коробкой, в плотной упаковке из коричневой бумаги. Он расплатился, и несколько минут спустя Люсьен и Кэролайн уже сидели в ресторане, где вампир принялся разворачивать упаковку. — И что это? — поинтересовалась Кэролайн, наблюдая за тем, как осторожно он достал из коробки старинную книгу. — Одно время я жил в Неаполе, — начал рассказ Люсьен, не отрывая при этом взгляда от Кэролайн. — Много веков назад, когда не было единой Италии, и это место носило звание Неаполитанского королевства. Мне повезло повстречаться с одним молодым и талантливым человеком, его звали Базиле, а это — его книга, «Пентамерон». Он, конечно, никогда не был столь популярным, сколько «Декамерон» Боккаччо, или же «Гептамерон» принцессы Наваррской, однако несет определенную ценность. — Я знакома с «Декамероном», — хмыкнула Кэролайн, скрестив руки на груди, чем вызвала смешок у своего собеседника. — Я и не сомневался в тебе, моя леди. Но о Базиле ты не слышала, хоть и видела его работы, подвергшиеся ужасающей цензуре. Сказки, Кэролайн, он писал чудесные, а самое важное — реальные сказки. Какая твоя любимая? Кэролайн пожала плечами, припоминая диснеевские мультфильмы, которые любила в детстве. Была ли особенная сказка среди них? Да, наверное. — Может, «Спящая Красавица», — наконец проговорила она. — Ариель была рыжеволосой, а Золушка меня раздражала. — И почему я не сомневался? — хмыкнул Люсьен, переворачивая страницы. — Нашел. Послушаешь теперь оригинал? — Судя по всему, у меня нет выхода, — вздохнула Кэролайн. — Раз уж ты так стремишься меня приобщить к мировой классике, вперед. — Ну что же… Начало здесь скучное, давай опустим его. Злые феи, проклятье, все как и везде. Белокурая красавица оказалась проклята, застряла в этом странном сне, между жизнью и смертью, и король-отец, безутешный, испробовал все, чтобы вернуть ее к жизни, но у него ничего не вышло. Он выстроил для дочери отдельный дом в лесу, где покоилось ее тело, и оставил ее там, в надежде, что когда-нибудь его ребенок вернется к нему. Кэролайн слушала его чуть хмурясь, переплела пальцы рук вместе. Отчего-то ее задевала его чуть издевательская манера, то, как он читал, кидая острые взгляды на нее и проверяя ее реакцию. — Прошло достаточно времени, — продолжил Люсьен, переворачивая осторожно страницу, словно боясь того, что она рассыплется под его руками. — Принцесса продолжала находиться в своем волшебном сне, но однажды в этом лесу оказался король соседнего государства. Жестокий и опасный, он упивался кровавой охотой и преследовал добычу в лесу, но к ночи устал и набрел на обитель мертвой принцессы. Дальше начинается все самое интересное, Кэролайн, — усмехнулся Люсьен, поднимая на нее глаза. — По-моему, самое очевидное, — пробормотала Кэролайн, звякнув ложечкой, которой помешивала густой горький кофе. — Король вошел в дом, пытаясь найти приют себе на ночь, и был изумлен, обнаружив столь прекрасное создание. Она пленила его сердце своим нежным лицом и тонким станом, и он попробовал разбудить ее, но, увы, у него ничего не вышло. — То есть? — Кэролайн неосознанно выпрямилась, наклоняясь к нему ближе. — Разве не этим все заканчивается? Он находит ее, целует, снимает этим проклятье — и все, конец, счастливый конец! — Я же сказал, все то, что ты читала или видела раньше, было подвергнуто жесточайшей цензуре, — с укором проговорил Люсьен, перелистывая страницу. — К слову, здесь изумительные рисунки… Посмотри потом, если хочешь. Итак, он попробовал ее разбудить, но у него ничего не вышло, отчего король пришел в ярость. Я же говорил, король был жесток, и он дал волю своим чувствам. — То есть? — Кэролайн вскинула брови. — Он овладел ею, пока она находилась в своем сладком сне. Желание его было так велико, что он не раз любил ее той ночью, восхищаясь молодым и прекрасным телом. Пока шла его охота, он не раз навещал ее спящую в лесном домике, — продолжил читать Люсьен, успевая любоваться эмоциями, что сменялись на красивом лице Кэролайн. — А после уехал навсегда, освободив ее от необходимости исполнять его желания. — И... это все? — отчего-то ей было так важно, чтобы этим ничего не закончилось, отчего-то горький вкус — наверное, от кофе — наполнил рот, и она непонимающе смотрела на Люсьена. — Не могло все закончиться так. — Отчего же? — пожал он плечами. — Король вернулся в свое королевство, где его уже ждала его королева, что носила его ребенка. Надо сказать, у нее были странные пристрастия, в частности Базиле писал, что она была чуть ли не людоедкой, но кого еще дать в пару жестокому королю? Явно не нежную принцессу, что не сумела очнуться от своих снов. — И это конец? — все еще растерянно произнесла Кэролайн, пытаясь вызвать в голове образы диснеевского мультфильма, только вот ничего не выходило: сплошная и густая тьма поселилась в голове вместо каких-либо связных мыслей и образов. — Да, именно так все и закончилось, — он захлопнул книгу громче, чем требовалось, и сам же раздраженно взглянул на свои руки. — Согласись, ничего общего с красивой сказкой, которую ты знаешь, моя леди. — И зачем ты мне это рассказал? — Кэролайн едва справилась со своим голосом и теперь упрямо смотрела в окно позади Люсьена, разглядывала мокрые снежинки, прилипшие к стеклам. — Чтобы ты поняла разницу между воздушными замками и реальностью. В голове Авроры — розовая сладкая вата, тогда как в жизни она оказалась вышвырнута и забыта. — Это все было, чтобы я согласилась тебе помочь? — отрешенно поинтересовалась она, изгоняя из головы образы совсем другого леса. — И ради этого тоже. Знаешь, я позавидовал вам обоим, тебе и Каю, когда услышал о его сделке с Советом, — внезапно признался он, и эта искренность заставила Кэролайн прийти в себя, послужила свежим глотком воздуха в горькой атмосфере отчаянности, что создал сам вампир. — Тебе Луиза рассказала? — Да, — кивнула Люсьен. — И при желании, это легко выяснить. Остаться единственным в своем роде, по сути обреченным на непонимание и одиночество, вот на что он обрек себя, когда заключил сделку с Советом. И вчера он лишь подтвердил, что ради тебя будет готов убить любого еретика. С одной стороны, это выгодно Совету, а с другой — он поймал их в ловушку, чем может бесконечно долго пользоваться, но это не отменяет его обреченности. — Он не одинок, — возразила Кэролайн, чувствуя, как нахлынувшее тепло колко греет кончики пальцев. Это, наверное, не совсем нормально радоваться, когда парень убивает ведьму или ведьмака ради тебя. — У него есть я. И я всегда буду с ним рядом. Люсьен вглядывался в ее глаза некоторое время и усмехнулся. — Да, у него есть ты. А я есть у Авроры, понимаешь? Кэролайн устало побарабанила пальцами по столу и наконец прямо взглянула на него, принимая его странную заботу о девушке, граничащую с жестокостью. — Я с ней встречусь. Ничего не обещаю, Люсьен, но я для начала должна с ней поговорить. Ты бы мог просто попросить с самого начала, а не пытаться придумать хитроумный план по захвату мира. — Видимо, я слишком уж похож на одного своего друга, — пожал плечами Люсьен, но тут же усмехнулся, скрывая за волчьим оскалом свои настоящие чувства. — И если ты еще раз попробуешь забраться в мою голову… — Больше не буду рисковать, — уверил ее Люсьен. — До сих пор не могу отойти от того, что я увидел. Кэролайн вспыхнула алой краской, чувствуя непреодолимое желание оторвать этому вампиру голову. Слишком личным было то, куда он так нагло вломился, а она даже не почувствовала его присутствия! — Слово джентльмена, — повторил Люсьен, наблюдая за румянцем, так ярко выделяющимся на белоснежной коже. Нежная принцесса, которая не в силах очнуться от своего сна.