Якорь

Сентябрь 2016 — Так, что это за ужин? — поинтересовалась Ками, отвлекая гибрида от картины, полной темных, густых оттенков. Клаус задумчиво посмотрел на нее и отложил кисть, вытирая ладони тряпкой. — Я услышала от Ребекки, — она вдруг ощутила желание оправдаться перед ним. — Она не кажется сильно довольной этим, вот и стало интересно… Впрочем, О’Коннел немного лукавила. Она уже знала, кто будет гостьей, и вкупе с услышанным от Хейли отчего-то чувствовала неуверенность и почти что ревность, хоть и уверяла себя, что это глупо. Их отношения с Клаусом никогда не были простыми, но когда два месяца назад они оба каким-то образом стали близки и практически начали встречаться, все вышло не так, как она себе представляла. Они через многое прошли вместе за все это время. Клаус доверил ей тайну о рождении Хоуп, более того, он доверял ей саму Хоуп, и со временем ей удалось стать ему хорошим другом, которому Майклсон мог открыться во многих терзающих его вопросах. Ками, несмотря на всю опасность связи с ним, поддерживала общение с ним, замечая, что он не настолько жесток и мрачен, как привыкли видеть его другие. После такого понимания пришла и симпатия, которая затем превратилась в своего рода восхищение и влюбленность. Она была счастлива, когда поняла, что не безразлична ему, но после того, как позволила укорениться Клаусу в своей жизни на правах уже не друга, но любовника, что-то пошатнулось в и без того хрупких отношениях. Было ли дело в том, что она так и не могла понять его до конца, или в том, что он сам не желал раскрываться ей еще больше, но Ками чувствовала, что что-то не так. — Моя сестра бывает редко чем-нибудь довольна, — усмехнулся Клаус. Он отошел к бару, наливая себе выпить, и предложил Ками, но она отказалась. — Кол и Фрея считают, что это может помочь Хоуп. Возможно, это не такая уж и плохая идея. — Ты имеешь в виду ее сны и воображаемых друзей? — уточнила Ками, и Клаус кивнул, взгляд его мгновенно стал пасмурным. В последние месяцы он и Элайджа были заняты тем, что занимались землей Дикси. Подсознательно старший из Майклсонов, вероятно, и не одобрял подобного, но это дело держало семью вместе: Кол занимался ведьмами и их ковенами, Хейли, как королеву стаи Полумесяца, принимали другие стаи, а Клаус занимался вампирами. Возвышение Нового Орлеана, как сверхъестественной столицы Луизианы, пришлось по вкусу многим, а возможность реального мирного договора, который защищал бы каждую из фракций, импонировала всем трем фракциям. Ведьмы могли не опасаться вампиров, те, в свою очередь, — оборотней, тогда как последние могли надеяться на получение лунного кольца и прекращение мук обращения. В дальнейшем Клаус рассматривал возможность создания гибридов. В перспективе их кровная связь с Хоуп может защитить его дочь на тот случай, когда его рядом не будет или же если она сама решит принять наследие родителей. Но за всеми играми власти, которыми Клаус и Кол искренне наслаждались, он упустил тот момент, когда воображаемые миры Хоуп начали вытеснять реальные. Сначала ее рассказы его забавляли, хоть поначалу он и вздрагивал, слыша имя Кэролайн от собственного ребенка, но постепенно, месяц за месяцем, ситуация усугублялась. Той ночью, когда Клаус не сумел проникнуть в сознание Хоуп, вся опасность ситуации, в которой они оказались, стала явной и весомой. Эти чувства животной ярости, злости и вместе с тем бессилия и страха за жизнь собственной дочери до этого он испытывал всего лишь раз, когда ведьмы забрали новорожденную девочку от него, перерезав горло Хейли. После той кровавой ночи он поклялся, что Хоуп всегда будет в безопасности, а теперь не знал, с чем столкнулся и как с этим справляться. Тогда весьма кстати пришелся Кол, чьи ведьмы и познания в магии сумели уверить Клауса в том, что это не проклятье и не происки врагов, а вполне возможное развитие магического наследия Хоуп. Так или иначе, но с тех пор он сам и Кол искали различные зацепки, и Клаус даже подумать не мог, что возможное решение проблемы само придет к нему кошачьей поступью, ослепляя аквамариновым взглядом. Он ожидал кого угодно и что угодно, но не ее, не солнечную девочку, что пропала из Мистик Фоллс, затерялась между Вирджинией и Флоридой, а затем спокойно появилась на его пороге. И, как он и ожидал, как впрочем и всегда, в очередной раз она пришла за помощью. Клаус не был даже удивлен, выслушав отчет Софи, а затем и переговорив с сестрой. — В этом есть свой резон, Ками, — Клаус не вдавался в детали, и о магической стороне происходящего О’Конелл могла только догадываться. — Ты уверен? Я имею в виду, что вы могли бы просто отвести ее к детскому психологу. Клаус на это лишь насмешливо усмехнулся, на что Ками горячо продолжила: — Такое возможно в ее возрасте, Клаус. Может, ей стоит больше общаться со сверстниками, а может, это такая попытка привлечь твое внимание. Дети могут быть манипуляторами, а воображаемые друзья — это почти что норма… — Но она же не воображаемая! — Ками и Клаус обернулись, встречаясь взглядами с Хоуп. Она стояла в дверях мастерской, нижняя губка обиженно дрожала, ладошки нервно сжимали края хорошенькой футболки. — Она не воображаемая, папа, скажи ей! — Хоуп, — он тут же оказался рядом, пытаясь взять ее на руки, но она упрямо отступила на шаг назад. Ее щечки уже раскраснелись, а из глаз были готовы политься слезы. Клаус почувствовал вибрации магии, которую малышка еще не контролировала, и постарался ее успокоить. — Хоуп, волчонок, она не имела в виду это… — Ты тоже так считаешь, да? — упрямо перебила она и кулачками потерла глаза, размазывая слезы, а затем зло глянула в сторону Ками. — Все вы дураки! И ты, папа! — И умчалась в детскую, громко хлопая дверью. Несмотря на все его и Ребекки попытки успокоить ее, Хоуп даже слышать ничего не желала, упрямо мотая головой и отказываясь с ними разговаривать. В конце концов она заснула, утомленная своими же слезами, и Клаус долго сидел с ней рядом, поглаживая ее по спутанным кудряшкам.

***

Кэролайн напряженным взглядом гипнотизировала наряды, разложенные на кровати, и нетерпеливо постукивала туфелькой, пытаясь сделать окончательный выбор. Только вот волнение все скручивалось в ней тугим узлом, мешая сосредоточиться и прийти в себя. — Не говори мне, что я вчера терпел пытки магазинами только для того, чтобы ты сейчас решила, что тебе нечего надеть, — послышался ленивый голос Кая, и она нервно дернула плечом. — Там будет Ребекка, поэтому я должна выглядеть так, чтобы… — Кэролайн сделала неопределенный жест рукой. — Я чего-то о тебе не знаю? — невинно уточнил Кай, с хрустящим звуком открывая упаковку чипсов, заставляя Кэролайн поморщиться. — О, просто прими как факт то, что мне нужно выглядеть не просто отлично. Я не могу выглядеть слишком милой, неуверенной или же показать, что за одеждой я прячу неуверенность, хоть так оно и есть. Я должна выглядеть не просто сильной, мне нужно что-то, — она закусила губу, взъерошивая волосы, — что-то по-настоящему королевского калибра. Что-то, что покажет, что я не пришла просить помощь, а показываю лишь свое расположение тем, что позволяю помочь мне. Это должно быть не просто платье! Это как убийство, — она вошла в раж, начиная шагать по комнате. — Знаешь, убийство, которое на первый взгляд выглядит простым и раскрываемым, но чем больше ты смотришь на него, тем больше видишь и понимаешь, насколько гениален убийца… — Я понял, что ты имеешь в виду, спасибо за доступное объяснение, — хмыкнул Кай, продолжая есть чипсы. — Я, правда, не уверен, что платье на такое способно, Кэр. — Конечно способно! — отмахнулась Кэролайн. — Материал, крой, глубина цвета, длина рукава и юбки, аксессуары и туфли — все несет определенный сарториальный смысл. Это своего рода искусство! Кай скептически хмыкнул, и Кэролайн выразительно посмотрела на него. — Это психология. Наша одежда, мимика, микромимика, жесты, голос — все это оценивается в первую очередь. То, что мы скажем, даже не важно, важно то, как мы это скажем. Я брала курс по психологии коммуникаций в Уитморе, еще на первом курсе, — бросила она, беря в руки вешалку с алым платьем. — Так, что-то, что мы говорим, имеет смысл всего в десять процентов. Остальные девяносто исходят из невербальной лексики и являются основополагающими. — Я бы понял, если бы ты взяла курс по психологии после того, как познакомилась со мной, — задумчиво протянул Кай. — Но на первом курсе? Кэролайн недовольно поморщилась, скрестила руки на груди, смотря с вызовом на него. — Просто интересно было. Просто у некоторых моих знакомых были эти дурацкие привычки все время нарушать личное пространство, расхаживать, заложив руки за спиной, и мне как-то подумалось, что подобное может объяснить подобный курс. То есть я знала, что это форма доминирования и желание показать окружающим, что он альфа, но я просто хотела немного конкретики и хотя бы околонаучной базы. — И как, нашла, что хотела? — Угу, — скучным голосом поведала Кэролайн. — В университете Гарварда были даже исследования на эту тему. Это оказалась одна из поз силы, их так называют. Если побыть в ней хотя бы две минуты, то повышается уровень тестостерона и понижается уровень кортизола, — вздохнула Кэролайн. — Думаю, тысячу лет назад такого объяснения не было. Так что… Это уже даже не важно. Лучше скажи, ты не можешь из себя вытащить ненадолго Люка? Кай поперхнулся чипсами и изумленно взглянул на нее, пытаясь дотянуться до бутылки с водой. — Не то чтобы я жаловалась на человечность, — уверила его Кэролайн. — Она тебе идет, поверь мне. Но прямо сейчас я не отказалась бы от некоторых гейских штук твоего брата. Каждая девочка мечтает о таком друге! — Прямо сейчас я понял всю боль Стефана, — задумчиво произнес Кай, делая глоток воды. — Вот уж не думал, что ты тоже предпочтешь другого брата. — Эй, все не так, — хихикнула Кэролайн. — Не надо так говорить! Я же не это имела в виду! — Мое сердце безвозвратно разбито, — сообщил ей Кай. — И если ты не поторопишься, то мы опоздаем, — он поднялся с кресла. — Ты одевайся, а я кое-что проверю. Кэролайн кивнула ему и вновь взяла в руки вешалку с платьем. На самом деле, не так уж и было важно, в чем она пойдет, просто это отвлекало ее и не давало задуматься над тем, как вести себя с Клаусом. Отчего-то все намерения быть рядом с ним снежной королевой испарялись, стоило ему заговорить с ней! Это неимоверно злило ее, так же как и напоминания обо всех тех сладких снах. Вся ее жизнь перевернулась с ног на голову, и она не совсем понимала, за какие именно ориентиры ей стоит хвататься. Придирчивым взглядом она вновь прошлась по платьям и, наконец выбрав яркое желтое, удовлетворенно кивнула. Недостаток света и силы изнутри можно компенсировать и сымитировать внешними атрибутами, а прямо сейчас Кэролайн не чувствовала себя ни сильной, ни сияющей. При мысли о счастливой волче-гибридской семье внутри что-то переворачивалось, хоть она и понимала, что такие чувства абсолютно и бесповоротно глупы. Но она в свое время выдержала постоянную конкуренцию с Еленой, умудрялась выглядеть так, что никто и не догадывался ни о том, что с ней делал Деймон, ни о том, что ее пытал собственный отец. Во многом, конечно, роль сыграл и вампиризм, мгновенно заживляющий раны, но и Кэролайн сама умела держать лицо. И сейчас ей вновь предстояло продемонстрировать это умение.

***

— Все еще волнуешься? — тихо поинтересовался Кай, когда они почти подошли к «Бойне». — Нет, конечно нет, — отозвалась она и ослепительно ему улыбнулась. Он только усмехнулся в ответ, а мгновением позже Кэролайн уже заинтересованно оглядывала интерьер помещения. При свете дня все выглядело несколько по-другому, чем той ночью, во время бала, но некоторая торжественная мрачность никуда не делась. Кэролайн запрокинула голову, разглядывая потолок и отмечая еще две галереи, выполненные в типичном креольском стиле. — Какая встреча, — раздался веселый голос, и, обернувшись, Кэролайн увидела Кола Майклсона. К ее удивлению, Кай кивнул ему и они обменялись рукопожатиями. — Вы знакомы? — не удержалась она, переводя взгляд на друга, и тот пожал плечами, лукаво улыбнувшись. — Встречались пару раз, — обтекаемо ответил он, и Кол хмыкнул в ответ, вспоминая все изумительные оттенки красного, что сопровождали эти встречи. — Я надеюсь, на этот раз ты не откажешься выпить, Кэролайн? — поинтересовался Кол, отходя к бару, и Форбс чуть нахмурилась, вспоминая ту встречу в баре, которая закончилась не самым приятным образом. — Да, конечно, — кивнула она, остановив свой выбор на виски, и Кол вручил ей хайбол с янтарной жидкостью. Она стиснула пальцы на стекле, чувствуя себя крайне неуверенно под взглядом Кола. Она привыкла вести в игре со старшим братом, дерзить и манипулировать не боясь, но Кол для нее был закрытой книгой и она не знала, где лежит та черта невозврата, а уж учитывая обстоятельства его смерти, ее опасения были далеко не напрасными. — Ками, дорогуша, ты вовремя, — пропел первородный, и Кэролайн увидела невысокую светловолосую девушку. — Здравствуй, Кол, — спокойно кивнула она, с болезненным интересом оглядывая Кэролайн, и древний расплылся в лукавой улыбке. — Прошу простить меня, я ведь вас не представил. Кай, Кэролайн, это Камилл, наш семейный… Впрочем, нет, личный терапевт Ника. Ками, это Кэролайн, друг семьи. И Кай, мой друг, весьма талантливый ведьмак. — Приятно познакомиться, — произнесла Кэролайн, пытаясь представить себе Клауса на приеме у психотерапевта. Впрочем, лукавый тон и уточнение Кола не прошли мимо ее ушей, и она чуть нахмурилась, не в силах понять, что здесь конкретно происходит. — Взаимно, — ответила Ками, чуть улыбнувшись вампирше и ведьмаку. Кай поприветствовал ее тоже, а затем раздался голос Ребекки и первородная появилась в дверях. — Вы уже здесь. Мы начинаем через десять минут, — бросила она, и Кол прихватил ее за локоть, заставляя задержаться. — А где моя любимая волчица? — промурлыкал он на ухо младшей сестре. — Ты серьезно хочешь, чтобы я собрала за одним столом всех бывших Ника? — ядовито уточнила Ребекка. — Что тебя так раздраконило сегодня? — удивился Кол. — Я бы посмотрела на тебя после многочасовых попыток успокоить Хоуп, — отрезала Ребекка, а затем нахмурилась, смотря на брата. — Я правда не думаю, что сегодня хороший день для всех этих нелепых попыток помочь ей. Она плакала почти весь день, еще одно свидетельство того, что мы ей не верим, не улучшит ее состояние, Кол. — Она сейчас спит? — уточнил первородный, касаясь подбородка. — Нет, она немного успокоилась и сейчас рисует, Джош приглядывает за ней. — Доверься мне, Бекка. Если что, мы просто превратим это в игру, — пообещал Кол, пытаясь найти приемлемое решение. Пока Кол о чем-то шептался со своей сестрой, Ками попыталась расспросить Кэролайн. — Так значит, ты неплохо знакома с семьей первородных? — Что-то в этом роде, — кивнула Кэролайн. — Так ты правда психотерапевт? — Да, — улыбнулась Ками. — Честно говоря, я предпочитаю помогать людям с их человеческими проблемами, но так уж вышло, что Клаус доверяет мне и мы через многое прошли вместе. — О, понятно, — пробормотала Кэролайн. На мгновение ей показалось, что в голосе девушки проскользнули своего рода собственнические нотки, но она решила, что это ей померещилось. — Кэролайн? — она услышала такой родной и удивленный голос и обернулась, встречаясь взглядом со Стефаном. — Стефан! — она расплылась в первой искренней улыбке за весь вечер и, смеясь, позволила другу заключить себя в объятия. Ее страхи и опасения немного улеглись, и она, отстранившись, посмотрела на Сальваторе, впервые осознавая, насколько она соскучилась по нему и Мистик Фоллс. — Деймон говорил, что ты здесь, — с опозданием вспомнила она. — Я совсем забыла про это, иначе бы тотчас же позвонила тебе! — Тебе стоило звонить мне чаще, — согласился он, так же тепло улыбаясь ей. — Я думал, ты в Европе. — Так оно и было, но нам пришлось вернуться. Отправили сюда, к Фрейе, наверное, ты ее знаешь, она… — Старшая сестра Клауса, — кивнул он, а затем уточнил: — И моя девушка. Брови Кэролайн взметнулись, и она уставилась на него. — О… Ого. Это круто, наверное, — протянула, силясь представить себе их двоих вместе. — Вижу, ты удивлена, — довольно заметил Стефан, и ей оставалось только кивнуть. — Многое изменилось за последние полтора года. — Да, это я уже поняла. Я рада за тебя, Стефан, — искренне ответила Кэролайн, и он чуть сжал ее руку, зная, что она говорит от чистого сердца. — Если вы закончили обмениваться любезностями, то прошу к столу, — послышался голос Ребекки, и Кэролайн закатила глаза. Впрочем, сейчас, рядом со Стефаном и невыносимой Ребеккой, ей казалось, что она отправилась назад в прошлое, где все было так просто и понятно. Ну или почти. За столом Кэролайн оказалась сидящей между Каем и Колом, напротив Стефана. Напротив Кола, во главе стола, видимо, должен был быть Клаус, по обе руки которого оказались Ребекка и Ками. Кэролайн с удивлением отметила про себя, что других мест нет, и нахмурилась, пытаясь понять, где волчица. Кол, видимо заметивший ее любопытство, поспешил ответить. — Сегодня наша семья не в полном составе, — пояснил он, отодвигая ее стул. — Элайджа и Хейли отсутствуют сегодня по вполне объективным причинам. А еще я подозреваю, что в компании друг друга им куда интереснее, чем в нашей. На этой фразе Кэролайн решила, что с нее хватит попыток понять странные взаимоотношения внутри этой семейки. — Прошу прощения, — раздался хрипловатый голос Клауса. Он появился прежде, чем они сели, и опустился на свое место, во главе стола. — Наши гости уже здесь. — Думаю, я как-то говорил тебе про Кая, — отозвался Кол. — Что-то припоминаю, — кивнул Клаус, окидывая ведьмака цепким взглядом. Паркер ответил ему отстраненной улыбкой. — Кэролайн, — протянул гибрид, заставляя ее поднять взгляд на него. — Как тебе Новый Орлеан? — Я пока увидела не так уж и много, — пожала она плечами, наблюдая за тем, как несколько человек наполняют их бокалы своей кровью, и чуть нахмурилась, что не скрылось от Клауса. — Вряд ли тебе стоит беспокоиться, love, это их собственный выбор, они получают неплохую оплату. — Так вы со Стефаном друзья? — поинтересовалась Фрея, чувствуя напряжение за столом. Стефан весело улыбнулся, чуть кивая. — Лучшие друзья, — уточнил он, и Кэролайн подумала, что сейчас это звание находится под вопросом, но кивнула в ответ. — Как вы познакомились? — Стефан пришел в нашу школу, — просто ответила она, окунаясь в эти несколько неловкие воспоминания того, как он отверг ее в свое время. — Но друзьями мы стали гораздо позже, когда меня обратили. — Правда? — Фрея казалась искренне заинтересованной, не обращая внимания на фырканье Ребекки. — Да, Стефан был моим наставником и научил меня всему, что я знаю. Научил контролировать себя, достал кольцо от солнечного света. — На самом деле, она преувеличивает, — покачал головой Стефан. — Ее контроль — ее заслуга, я впервые встретил кого-то, кто настолько легко смог адаптироваться к вампиризму и укротить свою жажду. Они обменялись понимающими улыбками под насмешливым взглядом Клауса, которого вся эта ситуация обмена любезностями искренне забавляла. — Но я слышал, что именно она заставила тебя отключить чувства, — протянул Кол. — Как тебе это удалось, Кэролайн? Девушка нахмурилась, чувствуя внимательные взгляды. — Для записи: я не хотела, чтобы он отключал чувства, но у меня не было другого выбора. — Потому что я пытался вернуть тебе твои, — кивнул Стефан. — Ты же знаешь, я люблю все контролировать, — улыбнулась Кэролайн и взглянула на Кола. — Обычно слабые места друзей всегда известны. Я просто воспользовалась тем, что знаю. — Тонкая манипуляция, — кивнул Стефан. — Манипуляции и Кэролайн, это действительно впечатляет. — Кэролайн удивленно посмотрела на Клауса, не совсем понимая его замечания. — Ты в этом действительно хороша, — пожал плечами гибрид, пригубив свой бокал под внимательным взглядом Ками. — О, это что-то, что я помню, — кивнул Кол, разделывая свое блюдо. Ребекка согласно фыркнула что-то в свой бокал, тогда как Фрея и Ками с любопытством посмотрели на первородного. — О, это было так давно, но я отлично запомнил, все же первые мои дни в виде призрака, — на мгновение его взгляд стал острым, и Кэролайн почувствовала легкую дрожь. — Видишь ли, Ками, до ваших сессий Ник был крайне вспыльчивым. Помнится, он проткнул тебя торшером, Кэролайн? Форбс растерянно посмотрела на Кола, затем перевела взгляд на Клауса, он ответил ей кривой улыбкой и смеющимся взглядом, пожал плечами. — Да, так оно и было. — Ты проткнул девушку торшером? — изумилась Ками, с недоверием смотря на гибрида, тогда как Фрея лишь покачала головой, прикрыв на мгновение глаза. — Сопутствующий ущерб, — отозвался Клаус, и Кэролайн сжала свою вилку, на мгновение прикрывая глаза, стараясь утихомирить свои чувства. — Не волнуйся, Ками, вряд ли тебе это грозит, — утешил ее Кол. — Искать нового терапевта дорого и долго. — Спасибо за заботу, Кол, — ровным голосом отозвалась Камилл, и Кол улыбнулся в ответ. — Если вы закончили предаваться своим воспоминаниям, то мы могли бы обратиться к насущным проблемам, — заметила Ребекка. — О какой именно помощи ты говорила, Фрея? — поинтересовалась Кэролайн, под внимательным взглядом Стефана. — О дочери Ника, — отозвалась Ребекка, и Кэролайн перевела равнодушный взгляд на нее, испытывая сейчас невероятную благодарность к Софи Деверо. Она не хотела и представлять, что ощутила бы, приди и узнай о дочери Майклсона так. — Впрочем, ты, наверное, и не в курсе. — Почему же, — пожала плечами Кэролайн, ощущая на себе заинтересованный взгляд Клауса. — Ваша семья крайне популярна, что-то вроде сверхъестественной версии семейства Кардашьян, так что я наслышана. Ками поперхнулась своим соком, пытаясь скрыть улыбку, в то время как Ребекка задохнулась от возмущения. Стефан отчаянно пытался не улыбаться, и Кай с Колом обменялись взглядами, тогда как Фрея раздраженно закатила глаза, слушая эти распри. Кэролайн, не удержавшись, бросила короткий взгляд на Клауса — он встретил ее взгляд, задумчиво касаясь подбородка, и она не могла понять, что он сейчас думает или испытывает. В любом случае он казался равнодушным к тому, что и как она узнала. — Как ты узнала? — вдруг спросил он, чуть сузив глаза. — Уже и не помню, — пожала она плечами, легко солгав под понимающим взглядом Кая. — За последние несколько лет я столкнулась с достаточным количеством ведьмовских ковенов, возможно, в одном из них я и услышала о чудо-ребенке. — Наверное, ты была разочарована, — протянула Ребекка, рассматривая блики света на своем бокале. — А должна была? — изумилась Кэролайн, искренне удивляясь несусветной наглости этой семейки, которая думала, что солнце вертится вокруг них. — Бекка, ешь свои овощи, — посоветовал ей Клаус, чем заслужил ее недовольный взгляд. — Так значит, ты, Кэролайн, специализируешься на снах? — поспешила вмешаться Ками, искренне желая узнать побольше о гостье. — Что-то в этом роде, — отозвалась Форбс, не совсем понимая, как объяснить ей это. — Кэролайн может видеть сны других людей, — помог ей Кай, обернувшись к Ками. — А может манипулировать ими и пространством сновидений. — Если она разовьет свои силы в достаточной степени, то сможет видеть прошлое других людей или же вероятное будущее, также как и то, что могло бы быть, — дополнила Фрея, улыбнувшись Каю. — Это кажется очень интересным и полезным, — признала Ками. — Я так редко вижу сны, можно сказать, что никогда. — В таком случае я искренне тебе завидую, — улыбнулась Кэролайн. — Тебе не нравится то, что ты видишь? — Клаус откинулся назад, сцепляя пальцы. Его подозрения окончательно обрели весьма устойчивую основу, но реакция Кэролайн не давала желаемого подтверждения. Кэролайн замешкалась с ответом, тщательно подбирая слова. Впрочем, сейчас она не испытывала стеснения, четко разделяя те образы Клауса, что были в ее голове, и Клауса реального. — Скажем так, есть вещи, которые я бы не хотела видеть. Вещи, которые я бы не хотела знать. — Вряд ли Ник поймет, ему только дай покопаться в чужих мозгах и манипулировать полученной информацией, — хмыкнул Кол. Клаус чуть кивнул, подтверждая слова брата. — Нужная информация, полученная в нужное время, позволяет быть на шаг впереди. Тебе ли не знать, Кол? — Предательница Ребекка, — ласково произнес младший первородный, на что его сестра лишь отмахнулась. С этажа второй галереи раздался шум и грохот, и все одновременно вскинули головы наверх. — А вот и наша проблема, самая милая и приятная проблема, с которой вы когда-либо сталкивались, — улыбнулся Кол. — Детка, я уверен, что ты сейчас слишком обижена, — послышался мужской голос. — Давай лучше останемся здесь, дорисуешь свою картину… — Не хочу! — послышался упрямый детский голосок, напомнивший Кэролайн Хоуп, и она чуть улыбнулась. — Бесенок, иди к нам, — позвал ее Кол, и возня наверху затихла. Кэролайн взглянула в сторону Клауса: он, откинувшись, наблюдал за вторым этажом, чуть улыбаясь. Она никак не могла представить его себе отцом, воображение отказывало. — Она объявила нам бойкот, — пояснила молчание Ребекка, и Кол едва сдержал смешок. — Даже я? — ужаснулся он. — Надо же, а я думал, она любит меня. Темно-коричневая дверь со скрипом приоткрылась, и Фрея довольно кивнула брату. — Кроме того, здесь есть и я, — протянул Стефан, и дверь открылась шире, выпуская чуть улыбающегося Джоша, который показал большой палец Колу. — Остановись уже на моих сестрах, — возмутился Кол. — Не думай даже о племяннице. — Ей четыре года, идиот, — фыркнула Ребекка. — Боюсь, что она пошла в тебя, — отозвался он, ехидно улыбаясь, а затем вновь взглянул наверх. — Иди сюда, бесенок, расскажи мне, что случилось. А я тебя кое с кем познакомлю. — Затем взглянул на Кэролайн и тихо добавил: — Она может быть невероятно упрямой. Кэролайн только улыбнулась в ответ, размышляя над тем, что, возможно, эта малышка еще и избалована сверх меры. Интересно, как они ее назвали, каким-нибудь скандинавским жутким именем? Впрочем, мгновением позже она получила ответы на все свои вопросы. Дверь распахнулась до конца, громко стукнувшись о стену, и на пороге появилась светловолосая девочка. Пухлые пальчики были испачканы в краске, как и левая щека, светлые волосы заплетены в косу, а сама она, насупившись, уставилась было в сторону отца, как рухнувший стул привлек ее внимание. Кэролайн резко встала, не обращая внимания на шум за спиной и даже не чувствуя изумленных взглядов. Ее мир сейчас сузился до светловолосой малышки, которую она так хорошо знала, которую привыкла считать своей. — Хоуп? — ее голос задрожал, а пальцами она впилась в столешницу, чувствуя, как холодеет внутри все. — Кэролайн! — завопила малышка, личико которой мгновенно прояснилось, и она бросилась вниз по лестнице. Кэролайн сама не поняла, каким образом она оказалась у подножья, опустилась на колени перед ней, растерянно провела рукой по светлым кудряшкам. — Что ты тут делаешь? — тихо спросила она, все еще пытаясь понять, что происходит. Фрея за ее спиной не дала двинуться Ребекке, схватив ту за руку и покачав головой. Стефан и Ками казались растерянными, в то время как Кол и Кай с интересом наблюдали за происходящим. Клаус замер буквально в двух шагах от самой Кэролайн, но ни Хоуп, ни она сама не обращали внимания на все то, что происходило в комнате, будто видели сейчас только друг друга. — Живу, — так же тихо ответила малышка, чуть склонив головку набок. — Жду тебя, — подумав, добавила она и робко коснулась пальчиками лица Кэролайн. — Ты же ко мне пришла? — нахмурилась она тут же. Кэролайн с болезненным любопытством оглядывала Хоуп, отмечая схожие черты с чертами лица Клауса и Хейли. Как, почему она не поняла этого раньше? Капризный изгиб губ, морские глаза… «Мой папа — волчий король». «А еще наш город, он самый-самый волшебный». Конечно, она должна была догадаться, а не наивно считать, что ей может так повезти хоть где-нибудь. Хоть в какой-нибудь из дурацких параллелей дурацких вселенных. Ей было так просто, так приятно поверить в то, что это ее девочка, девочка, которая принадлежала только ей. Кэролайн приняла ее так легко, искренне привязалась к капризной малышке, и она никогда даже представить себе не могла, что Хоуп, ее Хоуп, внезапно окажется дочерью Клауса и Хейли. Это в очередной раз выбило почву из-под ее ног. Кэролайн уже смирилась с тем, что видела странные сны, видела то, что не хотела видеть. Она смирилась с тем, что, возможно, никогда не встретит Хоуп, но сейчас, встретив, даже не знала, что хуже: никогда не встречаться с малышкой в реальности или же осознать, кто ее настоящие родители. Это все же было проклятье, не дар. Только проклятья могли причинять столько боли, столько проблем. Она взглянула в зеленоватые глаза Хоуп, полные такой отчаянной просьбы, что на мгновение ей стало стыдно за свои мысли. В конце концов, она сама взрослая и может справиться с чем угодно, а вот ее девочка… — Ну конечно, Хоуп, — она коснулась ее щечки в ответном жесте. — К кому я могла еще прийти? Ее личико озарилось улыбкой, и Кэролайн было так легко улыбнуться в ответ, наблюдая за тем, как проясняется детский взгляд. Это была та самая девочка, в чьи сны она пришла дождливой весной. Девочка, которая в первые недели вела себя как настоящий волчонок, отказываясь подпускать ее к себе. Малышка, которой она рассказывала сказки, какие только знала, которой заплетала волосы и навевала чудесные сны. Ужасно избалованная, невероятно капризная, неимоверно упрямая, но такая смешная, озорная и добрая. Кэролайн прикипела к ней сердцем и внезапно поняла, что ее отношение к Хоуп не изменит ничего — ей было уже не важно, кто ее родители. Важным стало то, что Хоуп была здесь, во плоти, смотрела на нее саму с такой надеждой, что щемило сердце. Привычным уже жестом Кэролайн заправила ей волосы за ушко и стерла краску с щеки, отчего Хоуп хихикнула. — Ты же останешься со мной? — внезапно тревожным голосом спросила она, хмуря брови. — Я же говорила тебе. До тех пор, пока ты будешь во мне нуждаться, — напомнила Кэролайн, привлекая ее к себе ближе. — Нет, не во снах, — упрямо покачала она головой, а затем взмахнула ручкой: — Здесь. — Если ты этого хочешь, — кивнула Кэролайн, готовая прямо сейчас продать душу дьяволу. — Хочу! — кивнула Хоуп. — Хочу всегда и навечно. За спиной Кэролайн послышался шумный выдох, но она даже головы не повернула, полностью поглощенная девочкой. — Это очень-очень долго, — уточнила малышка, и Кэролайн улыбнулась. — Я знаю, волчонок. Она привлекла Хоуп к себе, наслаждаясь ее объятиями. В реальности все было иначе, чем в снах, ощущения были куда как ярче. Немножко щекотно было от того, как Хоуп дышала ей в шею, но и приятно. Кэролайн погладила ее по спинке и поднялась на ноги, удобнее перехватив ее. Хоуп чуть отстранилась, серьезно смотря ей в глаза. — Всегда и навечно? — Кэролайн отчетливо почувствовала вибрации магии, обволакивающие ее и малышку, словно кокон. Эта магия давила на нее, вынуждая скорее дать ответ, будто пыталась заставить склонить голову, но Кэролайн знала, что говорить. Она даже не стала задумываться, произнося то, что от нее хотели услышать. Терять ей уже было нечего. — Всегда и навечно, Хоуп. Кэролайн обернулась назад, и первое, что она увидела, — разъяренного Клауса.