Человек, который никому не нравился

Одеваясь в воскресный черный костюм и галстук, чтобы отправиться в церковь, Шерлок просто сиял от счастья. Его переполняло абсолютно нелепое желание сообщить всем, что он обручился — словно он был какой-нибудь глупой горничной, за которой ухаживал молочник. Уйдя из спальни Джона, который сонно бормотал, что это был соловей, а никакой не жаворонок, он вернулся к себе и заснул, сжимая запонку Джона так крепко, что, когда он проснулся, инициалы Джона отпечатались на его ладони в зеркальном отображении. Шерлок положил ее в карман, чтобы дотрагиваться до нее в течение дня. Как обычно, слуги собирались в своей столовой, чтобы вместе идти в церковь. Шерлок считал себя атеистом — с тех пор, как впервые прочел Библию и потом сопоставил ее с латинской версией. Противоречия и ошибки перевода были ужасны для его логического мышления. Но тех, кто не ходил в церковь, могли уволить. Единственным исключением была кухонная служанка, Мэри Роуз, крепкая девушка — она два раза в неделю ходила в город пешком в любую погоду к обедне и исповеди. Она уже была в пути. Шерлок оглядел остальных слуг. Теперь, когда он собирался уйти отсюда, они вдруг начали ему нравиться: девушки в воскресных шляпках, украшенных ленточками и отделкой, подсмотренной у дам, живущих на втором этаже, кухарки миссис Хадсон и миссис Норрис, относившиеся ко всем слугам, как к родным детям. Даже Диммок, над чьей неуклюжестью Шерлок часто смеялся, казался очень юным и неподходящим на роль лакея. Шерлок знал, что Диммок держался в стороне от других слуг, и его часто поднимали на смех за напыщенность. Его всегда это возмущало, но теперь казалось ему формой привязанности. Он оставлял все это. Он больше не был слугой, по крайней мере, в душе, а вскоре — и по сути. Большинство присутствовавших никогда не получат такой возможности. Большинство из них не сможет даже влюбиться или вступить в брак, потому что они всегда зависят от благоволения хозяев. «Это все влияние Джона, - подумал он. - Ему бы на трибуну — он начнет революцию. Хотя, конечно, - усмехнулся он, - вряд ли он сможет соблазнить всех, чтобы убедить их в своих взглядах». Слуги ходили в церковь в семь утра и возвращались в восемь, чтобы привести дом в порядок. Хозяева и гости ходили в церковь в десять. - Мистер Холмс, - обратился к нему мистер Грегсон, - вы не знаете, где мистер Андерсон? Шерлок подавил порыв сказать, что он не знает, его не волнует и он надеется, что этот мерзавец умер. - Не знаю, сэр. - Он помедлил. - Мы не уведомляем друг друга о нашем местонахождении. Сэр. Грегсон посмотрел на Шерлока неодобрительно. Он уже не раз говорил с ним о его излишней развязности. - Будьте добры, попросите его присоединиться к нам, мистер Холмс. - Хорошо, сэр. Шерлок с трудом поднялся по лестнице, сжимая запонку в кармане и размышляя, как он сможет общаться с Андерсоном еще целый месяц. Он громко постучал в его дверь, надеясь, что Андерсон спит. Если кого-то и уволят за пренебрежение обязанностями, это будет не Шерлок. Но ответа не было. Он постучал еще громче. - Андерсон! Мы ждем, когда ты соберешься пойти в церковь. Осталось пять минут, и мистер Грегсон недоволен. Андерсон? Андерсон, я вхожу. Лучше бы тебе быть одетым. Первым делом Шерлок заметил, что вся комната была перевернута вверх дном. Вторым было то, что Андерсон еще лежал в постели. - Андерсон? - Шерлок дотронулся до лежащего тела, чтобы убедиться в том, что он понял и так. Андерсон был мертв. Никто не спит на спине, накрыв лицо простынью. Он стянул ткань. Глаза Андерсона были закрыты, и причина смерти — его собственный галстук — все еще висела на шее. Он все еще был в вечерней форме, не считая пиджака, который висел на вешалке. На ощупь тело было холодным. Шерлок потянул простынь еще ниже и увидел, что рукава Андерсона были закатаны, вопреки правилам дома. Он попытался поднять его руку и почувствовал, что тело уже закоченело. Хотя Шерлок видел много мертвых животных, он ни разу не видел труп человека. Ему казалось, что он должен что-то чувствовать — раскаяние по поводу своего отношения к Андерсону, сожаление о его гибели — но он чувствовал только восхищение механизмом смерти. Это определенно было убийство, и это тоже его интриговало. Кто его убил? Как полиция найдет виновного? Шерлок оглядел комнату. Раньше он ошибся в своих предположениях. В беспорядке была лишь половина. Платяной шкаф был весь перерыт, и содержимое трех из четырех ящиков комода вывалено на пол. Таким образом, кто-то — вероятно, убийца — нашел то, что искал. Носком ботинка Шерлок порылся в вещах из последнего открытого ящика. Ему не нравилось копаться в одежде Андерсона. Ничто не давало подсказки о том, что могло быть взято. Нет, давало. Несколько голубых ленточек около полуметра длиной. Две, нет, три, перемешанные с одеждой и другими вещами. Что бы это ни было — возможно, письма — они были в разных слоях ящика. Шерлок вернулся к трупу. Галстук был не просто туго затянут на шее Андерсона, но еще и завязан странным огромным узлом. Убийца закрыл Андерсону глаза и накрыл его лицо. Раскаяние? Почтение к смерти? Или после убийства заходил кто-то еще? Он мало что мог сделать, не передвигая вещи, и к тому же знал, что Грегсон придет за ними обоими, если он сейчас не спустится. Шерлок снова накрыл лицо Андерсона простынью. В столовой он подошел к Грегсону и сказал как можно тише: - Сэр, с Андерсоном проблема. Мне нужно поговорить с вами в холле. Грегсон выглядел удивленно, но вышел вслед за Шерлоком: - Мистер Андерсон болен? - Нет, сэр, он мертв. - Мертв! Вы уверены? - Да, сэр. Я дотрагивался до тела. Оно уже остыло. Думаю, его убили. Кажется, задушили собственным галстуком. Грегсон нахмурился, пытаясь найти прецедент, которому можно было бы следовать сейчас. Но какой прецедент можно было найти для убийства? - Мистер Холмс, пожалуйста, позовите сюда миссис Тернер. - Да, сэр. Шерлок вернулся в столовую, где все уже смотрели на него с любопытством. - Миссис Тернер, мистер Грегсон хотел бы с вами поговорить. Миссис Тернер была худощавой женщиной. На ее узком лице особенно выделялись большие синие глаза. У нее был приятный заботливый характер, и Шерлок знал, что она не сможет скрыть свою реакцию на известие от остальных слуг. Так и случилось — когда он вышел в холл, она уже разрыдалась. Шерлок подозревал, что это единственные слезы, которые будут пролиты по Андерсону в этом доме. - Мистер Холмс, пожалуйста, отведите остальных слуг в церковь вместе с миссис Тернер. Я пойду сообщу о случившемся лорду Лестрейду и решу, как лучше действовать. Если кто-нибудь спросит, скажите, что мистер Андерсон болен. Полагаюсь на вашу осмотрительность. - Разумеется, сэр. Он сомневался, что кто-нибудь из прислуги будет удовлетворен россказнями о болезни Андерсона, когда миссис Тернер не переставала плакать, хоть и пыталась контролировать себя, вернувшись в комнату. В церковь все отправились в полном молчании, но Шерлоку казалось, что он слышит мысли, витающие в их головах. Шерлок сел в последний ряд, чтобы иметь возможность наблюдать за всеми. Было захватывающе предполагать, что один из них мог быть убийцей. Горничных в качестве подозреваемых он не рассматривал, хотя была возможность, что одна из них накрыла Андерсону лицо. Шерлок сомневался, что у них хватило бы сил, за исключением разве что Мэри Роуз, которая была ростом под метр восемьдесят, весила примерно девяносто пять килограмм и могла без посторонней помощи поднимать огромные баки с мокрым бельем. К тому же, все служанки ужасно боялись, что их застанут на мужской половине, потому что за этим следовало немедленное увольнение и пятно на репутации. Он подозревал, что у Андерсона и Салли было некоторое взаимопонимание, они были родом из одной деревни. Но признаков неподобающего поведения в доме он не замечал. Миссис Тернер сидела на краю скамьи и хлюпала носом. Ее утешала кухарка миссис Норрис. Горничные переглядывались, пытаясь догадаться, что происходит. Он изучил их лица, но все казались искренне озадаченными. Ничто не позволяло предположить, что кто-то из них знает больше, чем говорит. Из слуг-мужчин Шерлок сразу вычеркнул мальчиков-чистильщиков обуви по той же причине, что и горничных. У них тоже не хватило бы физической силы. Оставались Диммок, Грегсон и он сам. Он вычеркнул шофера Ричардса, потому что его комната была над конюшней. Дом прочно запирался каждую ночь. Если Ричардса кто-то впустил, значит, у него был помощник. А еще Шерлок знал, что Ричардс был пьяницей и не общался с окружающими после того, как ставил машину в гараж. Еще был камердинер лорда Лестрейда, Кларк, но он тоже спал в другой части дома, чтобы быть у лорда сразу, когда его позовут. Он мало общался со слугами, жившими внизу, так что какой мог у него быть мотив? Это возвращало к главному вопросу: кто хотел убить Андерсона? Почему? К несчастью, он оказывался самым вероятным кандидатом. Их вражда была всем известна, а вчерашнюю ссору видели почти все. Полиции наверняка об этом расскажут. Мог ли это быть кто-то с верхнего этажа или из приезжих слуг? Он снова вернулся к вопросу «почему?» Каким мог быть мотив? *** Джон снова проснулся посреди сна о Шерлоке. Он был дома, по адресу Бейкер-стрит, 221. Его практика находилась на первом этаже, а он жил в 221Б, квартире, занимавшей второй и третий этажи. Шерлок стучал в дверь, и Джон хотел подойти и впустить его, но шел медленно, как сквозь патоку — так бывает во снах. Вздрогнув, он проснулся и понял, что кто-то и в самом деле стучал в дверь. - Доктор Уотсон? Джон нащупал халат и тапочки, оделся и открыл дверь. За ней стоял лорд Лестрейд, который выглядел так, словно одевался в большой спешке. Он вошел в комнату и закрыл дверь за собой. - Доктор Уотсон, мне очень жаль, что приходится беспокоить вас. С одним из слуг произошло несчастье. Я бы хотел воспользоваться вашими медицинскими знаниями, но я полностью пойму вас, если вы не захотите в этом участвовать. - Нет, нет, я к вашим услугам. Кто-то заболел? Лорд Лестрейд поглядел на ковер и потом снова поднял глаза. - Вообще-то все хуже. Один из лакеев мертв. На мгновение весь мир поблек, и Джон еле сдержал приступ тошноты. «Нет, Боже, нет, - подумал он. - Ты не можешь быть так жесток, чтобы снова забрать у меня счастье». - Кто, кто умер? - Старший лакей, Андерсон. Боюсь, внизу полный переполох — можете себе представить, так что Холмс не сможет прийти одеть вас. - О Боже, - простонал Джон, с трудом выдыхая. Это был не Шерлок. Это был не Шерлок. Единственная вещь, на которой он мог сосредоточиться. Он старался не засмеяться истерически от облегчения и надеялся, что Лестрейд решит, что его голос дрожит от потрясения. - То есть, какой ужас. Он был болен, вы не знаете? Лестрейд снова был в замешательстве. - У нас есть причины полагать — весомые причины полагать, что он был убит. Джон поднялся за лордом Лестрейдом по черной лестнице на половину слуг, расположенную на чердаке. Ноябрьский утренний холодок уже проник в помещение, и было нетрудно представить, как душно там бывало летом. Как и Шерлок ранее — хотя Джон об этом и не догадывался, он заметил беспорядок и запомнил это. Полицию уже вызвали и все должны были давать показания. Он приподнял простынь и дотронулся до пятна на лице Андерсона. Лицо было удивительно умиротворенным. Вообще без своего вечно нахмуренного выражения, он казался почти привлекательным. Джон скользнул пальцем между шеей слуги и галстуком и заметил синяк. Было еще что-то необычное в узле на галстуке, но до него было неудобно дотрагиваться. - Судя по всему, удушение, но коронер, наверное, расскажет вам больше. По температуре тела и уровню окоченения могу сказать, что он умер шесть-семь часов назад.