***
Арэдэль чмокнула отца в щеку и вскочила на спину своего серого коня. Серый Лоссэ загарцевал на месте. — Осторожнее, Ириссэ! — Ноло покачал головой. Когда же закончится строительство? Старшие дети всё чаще стали исчезать в гостях у кузенов, а стройке Турукано не было видно конца и края. — Атто! Я тоже тебя люблю! — помахала рукой в ответ нолдиэ. Светло-серый конь с места взял в карьер и, сверкнув серебряной молнией между необъятных стволов деревьев, скрылся в чаще леса. Совсем немного проехав вперёд по широкой дороге, по которой возили мрамор для стройки, Арэдэль свернула на узкую тропку. Здесь Лоссэ не смог мчаться во весь опор и перешёл на широкую рысь, заставляя всадницу следить за низкими ветвями деревьев. С каждым разом Ириссэ уезжала всё дальше. Иногда она направлялась к подножию гор, во владения Туркафинвэ, но чаще всего в одиночку исследовала потаенные уголки леса. Ей нравилось ездить на южную окраину, где лесные озера, словно по мановению чьей-то руки, образовывали сверкающую цепочку водоёмов, начиная от крошечного до огромного, дальний край которого терялся в туманной дымке. В каждом из озёр была своя «изюминка». Поверхность самого маленького была покрыта ковром из розовых, сиреневых и белых кувшинок. Следующее находилось в обрамлении из цветущих деревьев глицинии и вишни. Ещё одно пряталось среди густого ивняка и его тёмные воды были усеяны цветками жёлтых кувшинок. Когда между стволов деревьев заструились белёсые полоски тумана, Арэдэль не придала этому никакого значения. Но чем дальше она уезжала, тем становилось темнее: непроглядная серая пелена опустилась на стволы деревьев, кусты и травы, заставив тропу исчезнуть…***
Услышав топот копыт, Тьелкормо вышел к вратам крепости. Вдали показался мчавшийся галопом всадник. Вороной в несколько махов преодолел узкий каменный мост, ведущий от горного склона к цитадели. Влетев в ворота крепости, Куруфинвэ спрыгнул со своего коня и побежал к встречавшему его брату. Они крепко обнялись, и Светлый взмахом руки пригласил младшего пройти в свои покои. Цитадель Тьелкормо находилась на границе владений Второго Дома, там, где к подножию горных отрогов вплотную подступали лесные великаны. — Давненько ты не появлялся, торонья! — усмехнулся Светлый, похлопав брата по плечу. — У меня успело созреть два урожая вина! — Дела. Столько новых идей, — немного виновато ответил Атаринкэ. — Хуан нашёлся? — Нет, — мотнул головой Тьелкормо. — Исчез без следа. Как сквозь землю провалился! — А может быть, Хуан использовал магию Льюсальфхейма и превратился в прекрасную эльфийку? — улыбнулся Куруфинвэ, идя рядом с братом по узкому коридору с высокими арочными потолками. Просторные оконные проёмы с изящно вырезанными орнаментами рун впускали в крепость косые лучи заходящего Суни, отчего помещение было насквозь пронизано светом, словно горя изнутри тёплым белым пламенем. — Если вспомнить, как он всегда умывал тебя языком! Тьелко, подумай, кто из твоих новых подружек лучше всех целуется? — Да ну тебя! Выдумываешь всякую чепуху! — Тьелкормо шутливо ткнул брата кулаком в бок. — У меня и без Хуана хватает подруг! — Торонья, ты успел очаровать всех окрестных девиц, или только половину? — рассмеялся Атаринкэ, легко уворачиваясь от руки брата. — Не всех, не всех, торон, но я работаю в этом направлении! — хитро подмигнув брату, Тьелкормо элегантно заправил обратно за ухо выбившуюся длинную светлую косичку. — Тащи сюда своё вино! Будем пробовать, — Куруфинвэ уселся в глубокое плетеное кресло на открытом балконе. Лёгкий прохладный ветерок шевелил длинные златотканые шпалеры с изображениями звезды Первого дома. С высоты узкой башни, украшенной причудливыми коваными скульптурами различных зверей, открывался великолепный вид на горные склоны, покрытые виноградниками, и безбрежное зелёное море Великого Леса. Лучи заходящего Суни окрашивали далёкие тёмные скалы в кроваво-красные тона, а верхушки деревьев полыхали словно охваченные огнём лесного пожара. — Погоди, — Туркафинвэ принёс пузатую прозрачную бутыль. Откупорил её и разлил вино по кубкам. — Как видишь, если налить вино в твои чаши, оно становится ещё лучше! — Благодарю! — Атаринкэ с улыбкой принял от брата высокий бокал с искристым прозрачным напитком. Поднял его повыше, любуясь игрой света на тонких гранях хрустального кубка. — Мне нравится создавать новые сорта винограда, — показал в сторону горных склонов Тьелкормо. — Ириссэ, как обычно, часто гостит у тебя? Как они там, в Лесу? — Заезжает, — улыбнулся Туркафинвэ, подходя к резному парапету из тёмного мрамора. Пригубил вино, глядя на темнеющий бескрайний массив Леса. Кивнул в сторону обширных владений Второго Дома. — Дядюшка Ноло чувствует себя здесь, как рыба в воде! — Тьелко, ты в последнее время не замечал ничего странного за отцом? — За отцом? Нет. Я и не помню, когда последний раз был у него, — Светлый облокотился на резные, украшенные растительным орнаментом перила, наблюдая как последние лучи Суни исчезают за Лесом. — Что-то случилось? — Может быть, я не прав, но когда я вчера был у отца… У него теперь есть подруга-альва. И похоже, они очень близки. — Что в этом плохого? — хмыкнул Тьелкормо. — Мы же не вернёмся отсюда домой… — Плохого — ничего, но отец упорно называл её Нэрданэль, и пытался доказать мне, что это наша матушка… — Что?! Не может быть! — Тьелко грохнул кубок о камень балкона. Хрустальная чаша разлетелась вдребезги, покрывая мрамор сверкающими осколками. — Откуда в этом мире могла появиться аммэ? — Вот и я думаю, откуда? — Куруфинвэ переложил свой кубок в левую руку, а правой потянулся к невидимым магическим потокам. Вскоре чаша Тьелкормо вновь оказалась у него в руке, целая и невредимая. — Прости, погорячился, — Туркафинвэ покрутил в ладонях пустой кубок и вновь наполнил его вином. — Ничего страшного, торонья, — беспечно махнул рукой Атаринкэ. — Меня больше волнует то, что отец не желает признавать, что это чары альвы. Мне кажется, она очень сильная волшебница. — Ты думаешь, альва задурила отцу голову? Чары? — Тьелко допил своё вино, подошёл к брату, налил ему ещё и уселся в кресло напротив. — Что будем делать? — Чары, — согласно кивнул головой Куруфинвэ. — Есть у меня идея. Слушай.