Gemini

Черный Мерседес Гелентваген стремительно несся по полупустом шоссе, обгоняя изредка появляющиеся машины. Позади остался Брюссель. Три часа назад Гелентваген пересек франко-бельгийскую границу. Вадим Юрьевич Уваров уверенно сомкнул руки на руле и смотрел только вперед. Не часто в его жизни случались моменты, когда он понятия не имел, чего ждать от ситуации... Рано утром в доме Уваровых раздался телефонный звонок. Кристина с трудом отыскала в гостиной трубку и весело прощебетала на немецком приветствие, но через мгновение с растерянным видом протянула трубку мужу. - Это тебя... - Да, говорите, - ответил Вадим, по привычке на русском, и хотел повторить на немецком, но в этот момент понял, что вызвало такую реакцию Беловой-Уваровой. - Вадим, нужно встретиться, - раздался в динамике его же собственный голос. - Зачем? - Вика. Всего одно слово, одно имя, и Уваров отыскивает французский паспорт, садится в свой Гелентваген и мчится на встречу с тем, кто для него хуже собственной тени. Антон не будет звонить спустя два года и требовать встречи по пустякам. Значит, что-то случилось. Что-то важное. Или плохое. Вадим не хотел признавать этого, но он нервничал. "Вика". Как только прозвучало это имя, перед глазами возник образ зеленоглазой брюнетки. Такая хрупкая и такая смелая. Что бы там ни было, он не будет вмешиваться, решил Вадим. Донесет этот факт до брата и уедет обратно. В Брюссель. К Кристине. Домой. Последний раз он видел Вику два года назад. Макс и Андрей позволили и уйти, но он должен был оставить ее. Он сделал это в паре часов езды до границы с Андоррой. "Ты никогда не любила меня. Я внушал тебе в школе. И потом в Англии, чтобы досадить Антону. Ты любишь его. Только его, не меня". Гипноз всегда работал безотказно. Вадиму удалось уничтожить тех, кто был на "верхушке" Ингрид. Его люди взорвали лаборатории, но этого оказалось мало, чтобы стереть эту компанию с лица земли. Были бумаги, документы, воспоминания, в конце концов. После гибели Теодоры Рауберг компания перешла в руки ее внучки Кристен Мартин, в российском паспорте которой значилось другое имя. Кристина Белова. Пусть Ингрид значилась теперь только на бумагах, но их ценность от этого не уменьшалась. Компания продолжала существовать. И были желающие продолжить дело нацистов. Началась охота за научными записями и за Кристиной. Тогда Уваров и понял, что единственный путь покончить с Ингрид - возглавить ее. Вика, как он предполагал, уже давно покинула Испанию вместе с его воскресшим, что совсем не удивительно, братом. Это было самое верное решение. Им не по пути. Ее дорога - к спокойной жизни с "правильным" Уваровым. Его задачей было - повернуть курс Ингрид в противоположную сторону, никаких больше сверхъестественных разработок. А Кристина Белова, единственная законная и полноправная владелица компании понятия не имеющая о ее деятельности, так удачно влюбилась в того, кто спас ее от "бандитов". Жениться на ней - самый быстрый путь в кресло главы компании. На улице Версаля, залитой ярким светом летнего солнца, одновременно затормозили два черных джипа: Линкольн Навигатор и Мерседес Гелентваген. Двое мужчин вышли из автомобилей и направились навстречу друг другу. Поравнявшись, они остановились и смерили друг друга напряженными изучающими взглядами. Один был одет в деловой костюм без пиджака, с рукавами белоснежной рубашки, закатанными до локтей, второй в джинсы и футболку. У одного волосы ровно лежали, у другого торчали во все стороны, потому что он постоянно взъерошивал их рукой. Мужчины походили друг на друга, как две капли воды. Но вот только у родных братьев, тем более, близнецов, не бывает такого холодного взгляда, предназначенного друг другу. Они оба не были рады этой встрече. - Что тебе нужно? Что с Викой? - Она попала в аварию недавно, - Антон сверлил взглядом своего близнеца, дабы увидеть реакцию на свои слова, но ничего не увидел. Вадим смотрел на него скучающе-равнодушно, казалось ему нет до происходящего никакого дела. - Она не пострадала. Но ничего не помнит за последние два года. С того момента, как вы с ней ушли от Морозова и Авдеева. Вадим все так же смотрел на Антона, как бы спрашивая взглядом: и что с того? Но тут до него дошло. Он хорошо помнил тот день, когда Вика оказалась у Барышникова, и не подоспей он, Вадим, вовремя... Тогда Вика еще не знала, что Антон жив. Тогда она любила другого Уварова. Вадим расхохотался. Антон сжал кулаки и смотрел на веселящегося ненавистного брата с тихой яростью, ожидая, когда тот перестанет смеяться. - А от меня-то ты что хочешь? - Мне нужно знать, что произошло с Викой у самой границы с Андоррой. - Ничем не могу тебе помочь... - Ничем не можешь помочь? Оставил ее в горящей машине, а сам сбежал! Какая же ты тварь... - Антон начал выходить из себя. Как ему вообще могло прийти в голову обратиться к Вадиму?! На что он рассчитывал... - Когда мы с ней расстались, ее машина была в полном порядке. - Мы нашли ее в паре километров от дороги около леса. Прямо перед границей. - Я уехал раньше. Километров за двести до границы. Дальше она ехала сама. Я не знаю, что произошло. - Поговори с ней? Скажи ей сам все, как есть. - Не мои проблемы. Разбирайтесь сами. Тот, что в рубашке без пиджака, смерил другого непонятным взглядом и сел в свою машину. Через минуту Гелентваген умчался прочь. Второй с ненавистью смотрел ему вслед, а потом сел в свой Навигатор и тоже уехал. Один направлялся к себе домой, другой в свой дом вернуться никак не мог. Он говорил себе, что Вика все вспомнит, надо потерпеть, но не мог выносить ее взгляд. Второй вдруг развернул джип, еще не покинув черту Версаля, и помчался в другую сторону. Вскоре Вадим был уже в Париже. Он не выпускал Антона из виду за эти два года и был осведомлен, где живет его брат. Гелентваген остановился на противоположной стороне улицы неподалеку от особняка Уваровых так, чтобы Вадиму был виден выход из дома, но его самого из окон особняка заметить не могли. Долго ждать не пришлось. Дверь отворилась, и наружу показалась девушка в светло-бежевом платье. Она спустилась по ступенькам и огляделась по сторонам, а потом пошла вдоль по тротуару мимо Гелентвагена. Вадим впился в нее глазами, подмечая каждую деталь. Он знал, что не выйдет из машины, не окликнет ее, не догонит. Он просто смотрел, как она уходила, внезапно осознавая, что действительно по ней скучал.