Мальчик-гений

Просыпаться, чувствуя на себе чужое тело, было приятно. Ну, как вы поняли, Сацуки сама по себе приятная, во всех смыслах. Чувствовать ее голое тело на себе было приятно. Она словно окутывала его своими руками и ногами, прижимаясь грудью к его животу и положив голову на грудь. Было очень мягко. Грудь у Момои мягкая большая. Приятная. Смешно. Куроко улыбается, перебирая ее розовые волосы, гладит по главе, по спине. Легонько проводит руками по бокам и бёдрам, чувствуя подушечками пальцев бархатистую кожу. Но все хорошее когда-нибудь обязательно заканчивается и даже несмотря на в целом прекрасное настроение, все в этот момент портил отвратительный звонок в дверь. Стоило немножко подождать и возможно этот незваный, в уме уже посланный нахуй гость, свалит в зарю и не помешает Сацуки досыпать. Но видимо это ужасный человек уходить не собирался и поэтому, аккуратно переместив просыпающуюся Момои с себя на кровать и положив рядом с ней свою футболку, чтоб хоть что-нибудь накинула, Куроко натянул мешковатые спортивные штаны, которые безбожно висели на тазобедренных косточках, грозясь съехать вниз, и пошёл открывать дверь и слать в жопу незваных гостей. Настроение моментально съехало на отметку «отвратительно». Подумать только, а все могло пойти по-другому и сейчас бы у него был утренний секс, потом вкусный завтрак, чашка кофе (Сацуки варила самый вкусный кофе в мире) и сигарета. Да, он знал, что Момои это не нравится, но она потерпит, покачает головой, укоризненно посмотрит и отберёт у него кофе на пару глотков, чтобы потом просто прижаться к нему и копаться рукой у него в волосах. Такое утро он планировал и ждал. Но какой-то говнюк все испортил. Осторожно ступая по прохладному полу, Тецуя с размаху въехал мизинцем в угол тумбы, которая стояла в прихожей. И изо рта полез мат, как из рога изобилия. Прыгая на одной ноге, он проклинал того дебила, который приперся к нему в такую рань, дурацкую тумбу, которая ему никогда не нравилась и долбоебическтй звонок, который трезвонил на всю квартиру. Поэтому когда он успокоился и, наконец, подошёл к двери, на кухне уже хозяйничала Сацуки в его голубой футболке и в его чёрных махровых тапочках. Лохматая, заспанная, но такая Сацуки. Лучшая. ____ Дверь перед Кагами распахнулась словно с пинка, и он непроизвольно отпрянул, ошарашенно смотря на рельефный пресс Куроко. Ему казалось, что сейчас откроет дверь, как минимум отец Тецуи, потому что тот отборный мат не мог исходить от того тихого парня которого он знал. А этот Куроко, стоящий перед ним, был ему совсем незнаком: лохматые волосы, заспанное и злое лицо, это испещрённое мышцами тело, которые красиво перекатывались под кожей при малейшем движении, исцарапанный торс и засос на ключице. Это был не Куроко. Совсем не он. И Тайга даже обернулся, чтобы посмотреть в ту ли квартиру он так упорно звонил. — Какого ты приперся в такую рань, Кагами? — глаза его будто потемнели и были какими-то синими, а не небесно голубыми, как обычно. — Аааа… Это… Ну, там, тренер сказала сходить за тобой. У нас же сегодня утренняя тренировка, ты забыл? — Нет, не забыл, я просто не пришёл. Я занят. — Тайга точно заметил эти косящие глаза. Тецуя смотрел куда-то вбок. — Если это все, то пока. И захлопнул дверь перед его лицом, вдарив по носу. Любопытство должно было съесть Кагами через несколько минут, но Тайга был уже наполовину в желании залезть на балкон Куроко и подсмотреть кто там у него дома. Ага. ___ Завтрак прошёл в спешке — Сацуки позвонила мать и, кажется, она была в не себя от гнева. Ну, конечно, это на него всем плевать, а у нее есть семья, которой она не сообщала, что не придёт домой на ночь. Момои быстро прощается, мягко целует куда-то в верхнюю губу и быстро убегает, прокричав что-то вроде «до встречи» или «скоро увидимся». Куроко доедает яичницу и допивает чай чисто автоматически: он ненавидят есть утром, после этого неприятно сводит живот и хочется блевать. Как-то некстати вспоминается Акаши, который стал ему другом только после его ухода из Тейко. Еще более некстати в голове возникает образ Кагами, который мнётся и не знает, что сказать. Тецуя фыркает и сваливает грязную посуду в раковину. Потом помою, думает он. День уже в любом случае испорчен, а настроение плавает где-то под плинтусом. Так почему ему быть хорошим и понимающим?