***
— ... На Совете мне отказали в помощи, – подвела свою историю к концу Сакура. – А наш учитель вернулся с миссии слишком поздно. Когда мы с ним прилетели в те катакомбы на Раттатак, там было тихо и пусто, как в могиле. Саске погиб, так и не дождавшись помощи... — Ты думаешь, тот твой ситх с Мустафара это Учиха? – пристально гладя на нее, спросила Каруи. Та только промолчала и нахмурилась. Зачем тешить себя пустой надеждой? Столько лет прошло с Войны Клонов, ведь не мог же он внезапно воскреснуть... Тем более ситхом. Чушь... И все же глубине души она надеялась, что Саске выжил, пусть и перейдя на темную сторону. — Ладно, – хозяйка бара поняла, что вразумительного ответа от меланхолично-ностальгичной подруги она сейчас не добьется, и вернулась к печатанию на клавиатуре. – Пробью, когда его присутствие было зарегистрировано... Еще пара взмахов изящных смуглых пальцев над черным полотном из пластика, и начался поиск необходимого дроида, с которого и были сняты эти данные. Каруи то и дело хмурилась, словно в предчувствии чего-то нехорошего. Джедай же до сих пор сидела на полу в прострации и с грустной полуулыбкой на губах. Она очнулась от своего «сна в летнюю ночь», лишь когда толотрианка перестала печатать и с непередаваемым выражением лица застыла у изображения найденного робота. — Каруи, что такое? – Сакура поднялась с кафеля и положила руку ей на плечо. – Это тот дроид? — Да, – глухо ответила та и, повернувшись к розоволосой лицом, медленно произнесла: – Сакура, эти данные были зарегистрированы сорок минут назад... Джедай зажмурилась, а потом снова открыла глаза; ее взгляд стал серьезным, теперь уже осмысленным. Она шумно выдохнула, обращаясь к подруге: — Номер зала? — Сорок четвертый, – тут же отозвалась та и, быстро выключив тумблеры, вскочила с кресла. – Пошли, я покажу. По подсобным коридорам они неслись быстрее ветра, сметая все на своем пути. В самом баре пробираясь между веселых посетителей и любителей тусовки, девушки тоже не теряли времени, придерживаясь предельно допустимой, чтобы не выглядеть подозрительно, скорости. Сорок четвертый зал был стилизован в мрачных черных тонах. Здесь почти не было света; лишь в темных металлических панелях барный стоек и декоративных зеркал отражались крошечные огоньки красных светодиодов. Сакура замерла у входа и шепнула Каруи: — Уходи, дальше я сама. Смуглая подруга понятливо кивнула и, напоследок сжав ей плечо, скрылась из вида. Джедай сглотнула, накинула на лицо капюшон коричневого плаща и ступила внутрь. Как сложно ей было успокоиться и прислушаться к Силе! Эмоции, которые давно уже считались побежденными, и раны, тщательно заращиваемые рядом с Какаши, этим вечно ворчащим падаваном, дали о себе знать с новым рвением. Девушка, и так несильная в сенсорике, стала совсем «слепая» и «голая» перед врагом. Он увидел ее, стоило только розоволосой перешагнуть порог зала. Красные глаза неотрывно следили за щуплой фигуркой. Однако в этом взгляде не было холодного расчета, как выгоднее напасть или в какой момент ударить. Он просто изучал, ловил каждый изгиб и движение точечной фигурки, сейчас скрытой коричневым балахоном. Саске усмехнулся; неужели она думает, что не узнает? Теперь он легко различит ее и в пятитысячной толпе. Парень еще этого не осознал, но отныне его взгляд навсегда приковался незримой нитью к этому низенькому хрупкому джедаю. Сакура тем временем продолжала его не замечать, бегая взглядом по всему залу. Ситх даже усмехнулся, припоминая слабость бывшей подруги, когда дело доходило до чтения Силы. Сейчас для него было не менее весело наблюдать за ее наивностью и слепостью, напротив, это было даже хорошо, ведь теперь у Саске было достаточно времени, чтобы подольше понаблюдать за ней. Ее фигура легко терялась в этом темном помещении среди рослых посетителей бара. Харуно не особо выросла со времен детства; она до сих пор макушкой едва доходила ему до плеча, а вот чудесные розовые волосы были подстрижены гораздо короче, нежели раньше. — Эй, малышка, не хочешь поразвлечься? – заступил ей дорогу уже изрядно пропитой анзат. На лице Сакуры проскользнуло непонимание и растерянность, было видно, что ее мысли витали совершенно в другой плоскости, и увидеть перед собой похабно улыбающегося гуманоида стало неприятной неожиданностью. За его массивным телом Саске еле мог лицезреть отпрянувшую в сторону девушку. К ней тут же с другой стороны подобрались еще двое не самых трезвых представителей мужского пола. Неожиданно давление Силы в атмосфере стало настолько ощутимым, что его без труда почувствовала даже Сакура. Казалось, воздух загустел от незримых всполохов темной стороны. Учиху распирало. Агрессия, все время подавляемая медитацией, вырвалась наружу, и теперь неудавшиеся ухажеры розоволосого джедая задыхались от еле уловимого движения ладони, обтянутой черной кожей перчатки. Для Саске одновременно убить трех человек не составляло особого труда; темная сторона открыла такие возможности, какие раньше и представить было нельзя. Тут же исчезла и вся злость со смятением, вызванные случаем на Мустафаре. Проблема, о которой ранее говорил Мадара, испарилась сама собой. Вот только... Молодой ситх потрясенно смотрел на собственную руку в черной перчатке. Зачем он сделал это? Он пришел, чтобы просто посмотреть на бывшую напарницу и может даже убить ее в последствии. А тут такая не профессиональная подстава, будто он юнец неопытный... Разумеется, Сакуре наверняка самой хватило бы сил, и глазом не моргнув, уложить пристававших на лопатки. В баре разразился переполох. Посетители затолпились к выходу, сбивая друг друга на пол и образовывая толкучку. Виновница паники стояла, не двигаясь, и неотрывно смотрела на одиноко сидящую в углу барной стойки высокую фигуру, закутанную в черный запылившийся плащ. Он с грацией расчетливого зверя поднялся со своего и места и медленно двинулся к ней. Девушка в этот момент стояла, не смея и пальцем двинуть, пусть и цилиндр светового меча был всего в паре сантиметров. Фигура замерла напротив нее и откинула капюшон плаща. На джедая смотрел высокий молодой мужчина с правильными чертами лица и безумно одиноким горящим взглядом. — Я так скучал, – длинные холодные пальцы легли на ее побелевшую щеку.***
— Где Сакура-сенсей?! — Тише, Какаши, мы если что в больнице, – Цунаде безуспешно пыталась осадить парня, разбушевавшегося от вида пустой палаты. — Сколько часов назад она ушла? – выдохнул он сквозь сцепленные зубы. — Двенадцать. Чего ты разорался? Может, у нее свои дела есть, – ответно начала раздражаться женщина. — Какие могу быть дела у джедая на нижнем ярусе двенадцать часов подряд?! Какаши развернулся. В проеме стоял его новый учитель и внимательно наблюдал за этой сценой. Его лицо застыло в полуулыбке. Парень первый раз видел у мастера Учихи подобные эмоции. Обычно на тренировках тот вечно ходил с плотно сжатыми губами, с видом, что его заставили возиться с маленькими детьми, и он вот-вот совершит их избиение. — Не слишком ли ты сильно опекаешь бывшую наставницу? – насмешливо спросил Обито и строже добавил: – Харуно не самый слабый член Ордена, а ты не ее телохранитель. Иди отрабатывай Атару, основные стойки. — Пока не найду учителя, не уйду, – твердо выдержал взгляд красных глаз Хатаке. — Прямое нарушение приказа, юный падаван, – в его глазах сверкнула сталь. – Или ты думаешь, что я такой же добрый , как она? Стоило только парню сделать шаг по направлению к двери, как ноги подкосились, а неизвестно как оказавшийся рядом мастер парализовал его, пригвоздив к больничному кафелю одним простым нажатием на шею. — Неповиновение – не самая лучшая черта, – холод красных радужек отступил, и он задумчиво смотрел на Какаши, разворачивая его к себе носком сапога. — М-не н-нужно ее найти... – сквозь сцепленные губы выдавил Хатаке, чувствуя, как немеет все тело. — Все, что тебе сейчас нужно, это престать глупить и верить беспочвенным страхам, – Обито отвернулся от беспомощно лежащего ученика и обратился к Цунаде, со скучающим видом наблюдающей за крушением юноши: – Прошу простить за неудобства, но не могли бы вы вколоть ему что-нибудь успокаивающее? — Н-не надо... – раздался тихий скулеж с пола. — С удовольствием, – обрадовалась доктор, радуясь, что эти шумные джедаи скоро оставят лазарет в покое. Мужчина вышел из больничного корпуса и, стараясь не выдать свою нетерпеливую походку, направился к посольству Набу. Настроение у него было ни к черту. Падаван, хоть попался и сообразительный, был наредкость упрямый и самонадеянный. А уж горячности в нем было едва ли не больше, чем в самом Учиха. Все это не могло не повлечь за собой дурных последствий. После происшествия в госпитале мастер снова почувствовал волну ярости, разгорающуюся где-то в глубине сознания. Ее все сложнее было контролировать. Уже не было времени удивляться, откуда рождается эта тьма, оставалось только невероятными усилиями ее подавлять. Почти бегом он влетел в покои сенатора Набу. Рин сидела за рабочим столом в богато обставленном кабинете. Аккуратная головка лежала на гладкой столешнице, и ореховые пряди закрывали спящее лицо. На смену злости в его душе разлилось всепоглощающее тепло. Обито убрал волосы с розовеньких щек и нежно провел по ним длинным пальцем. Девушка сморщила носик, и не открывая глаз потянулась к незатейливой ласке. Он улыбнулся и взял ее на руки наподобие обезьянки. — Ты так и работала, не вставая, с самого утра? – раздался над ее ухом вкрадчивый бас. — Завтра выходной, последний день до выборов, и я хотела провести его с тобой, – заулыбалась она, чувствуя прикосновение к коже шелковых простыней. – У тебя же нет завтра занятий с падаваном? — Нет. Ради общегосударственных дел, касающихся посла Набу, Орден может и подождать, – медленно проговорил он, неспешно снимая с нее одежду за одеждой. Рин следила за этим из под спущенных век. Вот, на ней осталось только внешнее белье и... Учиха отстранился, целуя ее в лоб и накрывая теплым одеялом. Больших трудов ей стоило сдержать вздох разочарования, когда сильные руки обхватили ее со спины. Однако перемена в настроении не укрылась от джедая. Он, примостившись сзади, навис грудью над ее плечом, губами дотягиваясь до аккуратного уха: — Что случилось? Твоя аура потускнела... Девушка на секунду замерла и, глубоко вздохнув, грустно ответила: — Скажи, Обито, ты ничего ко мне не испытываешь? — Чего? – вкрадчивость его баса сменилась искренним непониманием. — Я, конечно, далеко не самая красивая, вокруг тебя всегда были куда более выдающиеся девушки, – чем больше она говорила, тем сильнее вылезали красные глаза из орбит и тем выше поднимались черные брови. – Но все же, разве я совсем не привлекаю тебя в плане женщины? Ее нижняя губа дрожала от нахлынувших эмоций, и Рин безуспешно пыталась отвернуть от мужчины лицо. Он уже осмыслил услышанное и теперь придерживал ее за подбородок, смотря прямо в ореховые глаза. — Глупая, – наконец выдохнул он, опускаясь лицом на впадинку меж молочных ключиц. – Откуда такие вздорные мысли в твоей прелестной головке? Мне показать, насколько сильно ты меня привлекаешь? В следующее мгновение ей пришлось, что было силы, втянуть в себя воздух, чтобы потом снова замереть, не смея сделать и вздох. Шершавые губы прочертили поцелуями дорожку до нижнего края плоского живота, даже не обращая внимания на привлекательную обтянутую черным кружевом грудь. Однако Обито не спешил спускаться ниже, его зубы опасно играли у края рюшечек ее трусов. — Тшшш...не стоит себя мучить, – он вернулся наверх, целуя раскрасневшуюся Рин в щеку. – Дыши глубже... Желая хоть как-то отвлечь ее от напряженности, он стал неспешно зацеловывать ушную раковину и шею, постепенно переходя на плечи и ключицы. Все меньше мастер чувствовал в себе гласов разума, все больше к мозгу подкатывала ярость и безумие. Кто-то внутри него уже готов был вырваться на свободу, стоило только бросить беглый взгляд на девичью грудь. Учиха на секунду замер, стискивая зубы и заставляя его замолкнуть. Горячий, почти раскаленный пот выступил на мужских висках, а пальцы едва не разодрали шелковые простыни. Однако тьма все же отступила, и он снова вдохнул полной грудью, открывая глаза и вновь заглядывая в любимое лицо. Девушка мирно посапывала, совершенно позабыв про едва не обезумевшего мужчину рядом. Обито усмехнулся сам себе, чувствуя скорее не досаду, а желание засмеяться, настолько смешно выглядела задремавшая сверху Рин, еще только секунду назад хотевшая едва ли не наброситься на него. И все же, в глубине души он был рад, что ничего не произошло, ведь тьма тогда возникла неспроста. Мужчина дотянулся правой рукой до выключателя и, погасив ночник, прижал к себе девушку еще теснее.