Somebody show me...

Я очнулся в гостиной, на диване. Лунин сидел лицом ко мне, на стуле, возле стола, за которым мы обычно трапезничали с маман и Катюхой. В голове немного шумело. Я не сразу вспомнил, что случилось. Я медленно поднялся и, облокотившись на спинку дивана, вперил свой взгляд в лицо Пашки. Он неожиданно тепло мне улыбнулся и пожал плечами. - Прости... Тебя никак иначе нельзя было остановить, - он на секунду отвёл взгляд. - Я не хотел, чтобы так получилось, но ты сам начал, - он выглядел и в самом деле раскаявшимся, что немного поумерило мой уже было заново распаляющийся гнев. Я сидел и молча рассматривал Лунина. Достаточно высокий, немного накаченный, с чисто европейской внешностью парень. Короткие, русые волосы, серые глаза, прямой, тонкий нос, правильной формы, обыкновенные губы, без малейшей припухлости, трехдневная щетина на щеках и горле. Он внёс сумятицу в обустроенный, повседневный быт моей жизни. После происшедшего с нами, он был мне невероятно близок и, одновременно, совершенно далёк от меня. Если б забыть все интимные подробности наших отношений и оставить в памяти всё остальное, я безусловно хотел бы, чтобы он был моим другом. Такой весёлый, такой сорвиголова... такой внимательный и заботливый... такой свойский парень... который отымел меня, как последнюю шалаву на вечеринке! Видимо, что-то отобразилось в моих глазах, в моём взгляде, что Лунин вдруг отшатнулся от меня и настороженно уставился, ожидая моих действий. Я сидел, до боли в зубах сжав челюсти, и мой разум метался между двух истин. Сознание того, что этот парень мне безусловно симпатичен, на равных выдерживало напор мысли, что этот самый человек, помимо моей воли, лишил меня мужской чести. Так же, на задворках сознания, одиноко вилась мысль, даже не мысль, а обрывки воспоминания, о том, какое наслаждение я в тот вечер получил. Неожиданно Пашка метнулся ко мне и, сгребя меня в объятия, тихо заговорил мне в ухо, иногда переходя на шепот. - Прости! Прости меня! Я всё понимаю. Я на самом деле всё понимаю. Вов, ну я прошу, прости меня! Я не должен был так поступать с тобой, я знаю. Я никчёмный мудак, знаю! Обзови меня как хочешь... Но прости! Хочешь — можешь избить меня! Я не буду сопротивляться! Честное слово! Бей в любое место, сколько хочешь!.. - помолчав, он добавил: - Только не сделай меня инвалидом и калекой. Лучше тогда добей уж. Избей меня, но только прости! Попроси меня о чём угодно, и если это в человеческих силах — я это выполню для тебя... Вовка!.. Я такой дурак... - его голос сорвался, и он перешёл на сипящий шепот. - Я не знаю, как я могу искупить свою вину. Я знаю, я дебил, но это всё из-за простейшей вещи, которая превращает обычных людей, в ничего не соображающих дебилов. Вов... Я люблю тебя! И не просто люблю, я влюблён в тебя, как первоклассник, как мартовский кот... я ни о чём не могу думать, кроме как о тебе, о твоём голосе, о твоих глазах, и твоём теле... - Лунин замолчал и шмыгнув носом, тихонько вздохнул. Я медленно отстранился от него и посмотрел Пашке в лицо. Его глаза блестели от скопившихся в них слёз, а желваки на нижней челюсти так и ходили, выдавая его переживания. В памяти медленно проплывали моменты наших с ним встреч. Вот я выхожу из спальни голый, иду, чтобы принять утренний душ, а навстречу мне Пашка, который чуть ли не роняет себе на грудь поднос с кофе и бутербродами от такой нежданной встречи... Вот я играю в Старкрафт, а Лунин, облокотившись мне на плечи, подсказывает мне, что в первую очередь нужно строить, и каких солдат создавать... Вот, трясущийся от холода и шока, Пашка прижимается ко мне всем телом, замерзая, после купания в холодном пруду... И вдруг возникло воспоминание, намного более старое. Я - на какой-то тусне, в каком-то клубе. Вокруг меня несколько моих друзей и подруг, мы только что пришли. И меня знакомят с друзьями моих друзей, среди которых очень милая и очень симпатичная девушка по имени Катя, а так же её брат — Павел. Статный парень, с пронзительными серыми глазами, с русыми, чуть длиннее ладони, волосами, убранными назад пружиной-обручем. Сначала он просто кивает мне, улыбаясь, а потом подходит пожать руку... Я снова придвинулся к Пашке, ответив на объятия, сам крепко сжал его. - Паш, то, что ты сейчас сказал, безусловно важная вещь. Это важно для меня в той же степени, как и для тебя самого. Я очень рад и польщен, что ты мне признался. И я могу сказать, что это самое неожиданное признание в моей жизни, - я немного помолчал. - Но я сейчас не готов ответить тебе взаимностью, - я почувствовал, как вздрогнул парень. - И я думаю, что я никогда не смогу ответить тебе взаимностью, - мышцы Пашки расслабились, и руки, обнимающие меня, стали безвольно опускаться вниз. - Я хотел бы, чтобы мы были друзьями, но, после происшедшего между нами, мы уже верно никогда не сможем быть просто друзьями... и всё же я хочу, чтобы ты знал, что ты — ни в чем не виноват, кроме того, что взял меня силой. Но и за это я больше не стану держать на тебя зла. Но я люблю... девушек... да, девушек в общем, и Катю — в частности... И в этом — нет твоей вины, тут дело не в тебе, а во мне... Пашка уже расцепил свои объятия, и просто сидел впритык ко мне, держа свою голову у меня на плече. Спустя некоторое время он встал и, не оглянувшись, вышел из дома. Я не стал преследовать его. Ему, как и мне, требовалось время, чтобы обдумать и осознать происшедшее. В тот день я не мог ничем заниматься. И, заперевшись у себя в комнате, на даче, бессознательно, на автопилоте смотрел весь вечер тв, не вдумываясь в смысл передач и фильмов. Через три дня Катюха мне сообщила, что её брат, наспех покидав свои вещи в дорожную сумку, уехал к матери в Москву, не объясняя причин и не сказав, когда вернётся. От этой вести у меня словно камень свалился с плеч и в то же время совершенно неожиданно появилось какое-то ноющее чувство, как-будто я что-то потерял, чего уже могу не вернуть никогда... Don't you think, What I'm saying is, That's just the way it is. That's just the way it is . Not everything Is what you say it is, That's just the way it is, The way it is. The way it is.