Общефандомный сборник малых форм

Харуичи прикрывает глаза, вслушиваясь в голос Рёске, но не вникая в смысл того, что тот говорит. Вместо этого он хочет сесть рядом и положить голову Рёске на плечо или уткнуться лицом в шею. Неважно как, главное — не смотреть на него с другого конца комнаты, а быть как можно ближе, ведь на это у них сейчас слишком мало времени. Всего несколько коротких дней — и Рёске уедет обратно в Сейдо. Хочется встать прямо сейчас и увести его за собой, но этого нельзя делать — никто не поймёт, а в первую очередь сам Рёске, который хочет побыть и с родителями тоже. Они говорят, говорят... говорят бесконечно, а Харуичи, низко наклонив голову и опираясь подбородком на сложенные руки, из-под чёлки незаметно наблюдает за Рёске. Тот неуловимо изменился: то ли в выражении лица, то ли в жестах. Харуичи списывает это на то, что давно не видел Рёске, успел забыть какие-то мелочи, а что-то неосознанно добавил самостоятельно. Под неторопливый разговор Харуичи клонит в сон: сейчас он предпочитает молчать и слушать — всё то, что его по-настоящему интересует, он спросит у Рёске потом, наедине. Харуичи медленно моргает и пытается не заснуть раньше времени — совсем не хочется потом выслушивать подколки на эту тему. — Харуичи. — Интонации у Рёске мягкие, вкрадчивые, а сам он неожиданно близко, и Харуичи сразу просыпается — когда его успело сморить? — и настораживается. Он прекрасно знает, что будет дальше. Или по крайней мере догадывается. — Ты меня не слушаешь, Харуичи. Родителей нет в комнате, поэтому Рёске легко и безбоязненно касается пальцами его щеки, и Харуичи вздрагивает — он ждал этого весь вечер, но, почувствовав в действительности, понимает, насколько различаются его ожидания и реальность. В реальности у Рёске холодные руки — несмотря на то, что в комнате довольно тепло, — и загрубевшая кожа, совсем как у самого Харуичи. В реальности всё ощущается ярче, острее, и от простого прикосновения почти вырывается сдавленный стон. Хочется большего, намного большего, но Рёске качает головой, словно говоря: «Не сейчас», — и возвращается на своё место. В коридоре слышатся шаги, и Харуичи наклоняет голову, скрывая лицо волосами. Рёске тихо хмыкает, и Харуичи кожей чувствует его пристальный и голодный взгляд, краснея от этого ещё сильнее, прикусывая губу, чтобы найти в себе силы подождать ещё немного. Ещё немного до того момента, когда они наконец-то останутся одни.