Путь домой

Шерлок замешкался у порога, слишком долго разглядывая дверную ручку, что не ускользнуло от внимания Джона. Это был первый и далеко не последний тревожный «звоночек» их собственной памяти, предстояло еще пройти внутрь и оказаться в гостиной. Их выписали, наверное, даже с радостью и облегчением избавились от задержавшихся пациентов и их сердобольного опекуна. Майкрофт лично сообщил им новости и добавил, что это не означает отмену его опеки. Скорее всего, это означало пару скрытых камер наблюдения, установленных в квартире, и десятка два соглятаев, вроде бы бесцельно прогуливающихся по Бейкер-Стрит. – Мальчики! – Миссис Хадсон спешила к ним через тесный коридор, чтобы обнять каждого и подарить по легкому поцелую в щеку. – Как хорошо, что вы вернулись. Знаете, здесь по ночам ужасно тихо, а в пустых комнатах будто кто-то скрипит половицами. Я вам приготовила обед, вы так похудели на больничной пище, они там пациентов совсем за людей не считают… – Миссис Хадсон! – рассмеялся Джон, краем глаза заметив, что Шерлок тоже тепло улыбается. – И мы очень скучали. – Ах, ну что вы, что вы! Я сделала небольшой ремонт в гостиной, сменила ковер на полу, заменила кое-какую мебель, вам должно понравиться. Ковер. Жесткий ворс, шершавый, длинный, почему-то выцветшего серого цвета. Или это зрение его подводит? Ворс скрипит на зубах, царапает нос, когда резкая боль пронзает тело, мышцы рвутся, выступает кровь... – Джон? Джон?! – шепот и легкий толчок в спину. – Постарайся отгородиться от воспоминаний, поставь блок. – Не нуждаюсь, – тихо, но резко ответил Джон и попытался расслабить лицевые мышцы. Он не хотел, чтобы миссис Хадсон начала волноваться. Шерлок замолчал, продолжая идти на шаг позади. В последнее время он даже начал удивлять Джона, прислушиваясь к его просьбам. Вероятно, это было временно, но стоило насладиться каждым мгновением проявления его вины. Гостиная и правда немного изменилась – стало чище и светлее, исчез бардак. Миссис Хадсон, кажется, добралась до вещей Шерлока и привела их в порядок, аккуратно расставив его колбы, пробирки, микроскопы и вещи неизвестного назначения. На столике появилась белая салфетка, один стул заменен на новый. Шерлок, оценив ситуацию, издал возмущенный вопль. – Миссис Хадсон, что вы сделали? – он заметался по комнате, заглядывая в каждый угол. – Куда вы дели мои реактивы? А глаза, наверное, выкинули, они начали вонять. Голову из холодильника отдали Молли, разумно, но лучше бы положили в морозилку. И где мой череп? Вы разбирали почту? Могли написать клиенты, некоторые еще используют бумагу и конверт... Джон подошел к своему креслу и с удовольствием сел, вытянув ноги. Он был рад оказаться дома, несмотря ни на что, и наблюдать за Шерлоком, который вел себя совсем как прежде. Сейчас наткнется на очередное дело, и будет полная иллюзия того, что ничего не случилось тремя неделями ранее. Иллюзия... – Джон, где твой ноутбук? Мой сломан. – Так купи себе новый. Я не намерен давать тебе свой, но... Шерлок прищурился, затем расплылся в довольной улыбке. – Он в твоей комнате на прикроватной тумбочке. – Возможно. Но сейчас у нас обед с миссис Хадсон. – Но ведь... – Шерлок запнулся под требовательным взглядом Джона и глубоко вздохнул. – Пусть будет обед. Джон улыбнулся очередной маленькой победе. Чертовски приятно. Кажется, Шерлок нашел нужный рычаг, чтобы максимально задобрить его – не спорить. За столом говорила в основном миссис Хадсон. Она решила весь день посвятить своим мальчикам, развлекая их разговорами и не давая остаться наедине. За что Джон ей был очень благодарен – он не сомневался, что стоит ей уйти, напряжения и неловкости будет не избежать. Шерлок, казалось, решил изобразить из себя нормального человека: ел, смеялся и почти не был занудой. Джон расслабился, глядя на своих друзей. Ему было тепло и уютно, без всяких ненужных воспоминаний. И он впервые видел Шерлока таким... открытым. Не загнанным эмоциями в угол, а с удовольствием идущим на контакт и от души улыбающимся не только новому делу. Его глаза блестели, а уголки губ то и дело взлетали вверх, будто в усмешке. Шерлок казался очень домашним. Джон смотрел на него, изучая его такого нового, совсем не пугающего. Смотрел на темный завиток, постоянно падающий на лоб – волосы успели уже отрасти, на морщинки на переносице, когда Шерлок в шутку поражал миссис Хадсон своей дедукцией, на полные губы – иногда он проводил по ним языком – быстро, стремительно. Джон смотрел, и ему было сложно придумать что-то более успокаивающее или целебное, чем этот новый Шерлок. Но это было… неправильно, неестественно, словно Шерлок вдруг перестал быть собой. – Ну и что это было? – первым делом спросил Джон, когда миссис Хадсон удалилась к себе. – Обед, затем ужин, – терпеливо пояснил Шерлок. – Я не дурак, ты не мог так сильно измениться за три недели, кто угодно, только не ты. Значит, ты преследуешь какую-то цель. – Возможно. – Возможно? Шерлок! Хватит юлить, я же вижу, что ты… – Ты. – Что? – Ты – моя цель. – Но… – Я хочу вернуть тебя в полной мере, без всяких оговорок. Так, как было три недели назад, и даже больше. – Что? У Джона перехватило дыхание, он закашлялся, не веря своим ушам. Шерлок же молчал и вел себя, будто ничего не случилось – предоставил Джону убирать со стола и устроил ревизию в коробках со своими вещами. Могло показаться, что сломанный микроскоп – его главная забота сейчас. Джон постарался дышать ровно, давно мог бы догадаться, что Шерлок боится потерять единственного друга. Но он запрещал себе даже надеяться. Хотя и сейчас все эти порывы Шерлока могут быть глубоко эгоистичны – просто с Джоном его работа стала более продуктивной. В чем секрет? Джон не решался ответить, правда могла оказаться слишком смелой и прекрасной, но и слишком болезненной одновременно. Еще в больнице они подробно обсудили все произошедшее и решили больше не возвращаться к этой теме – терпеть, потихоньку забывать и не напоминать друг другу. Шерлоку это было раз плюнуть, он всю жизнь только и занимался, что чисткой своего «жесткого диска». Но Джон устроен по-другому, его раны были еще слишком свежи и слишком глубоки. Он старался не думать, но кошмары сводили все усилия на «нет». Поэтому он просто решил дать все на откуп времени и не торопить события. Но Шерлок, кажется, думал по-своему. – Смотри, – сказал он, доставая из-за кресла ноутбук Джона. – Есть интересное дело. – Я не разрешал тебе брать мой ноутбук, – устало заметил Джон. – Придется немного проветриться, это на другом конце Лондона… – Шерлок! – Завтра с утра… – Нет! Я никуда не иду. Хочешь – расследуй, но без меня. – Джон… Нет, хватит, рано. Джон еще не готов, и оправдываться, объяснять совершенно не хотелось. Просто развернуться и уйти, захлопнув крышку ноутбука, и прихватив его с собой. Наилучший выход. – Джон… – Шерлок схватил его за запястье и в следующее мгновение выпустил, наткнувшись на полный ненависти взгляд. – Прости. Джон просто ушел, стискивая потную ладонь. Не ненависть им двигала – страх. На лестнице он на секунду обернулся – Шерлок закрыл лицо руками, всего на миг перед тем, как принять обычно отстраненно-задумчивый вид и посмотреть в ответ… Шерлок проснулся от криков. Вряд ли ему удалось проспать больше двух часов, но и на том спасибо. В горле неприятно саднило, на щеках ощущалась влага, а пальцы до боли стискивали простыню. Ему снова снился криво ухмыляющийся Джон с зажигалкой в руках, только на этот раз он не пытался никого поджечь, он дико смеялся и уходил все дальше за границы видимости. Казалось невозможным потерять даже его - бледную безумную тень друга. Пусть такой, лишь бы был рядом. Во сне вновь был диван и круг света, в котором метался этот новый Джон, раньше он натыкался на темноту, словно на стены, но теперь медленно погружался в нее, растворяясь и не оставляя после себя ничего... Шерлок научился сознательно запирать воспоминания, чувства и эмоции, но во сне он становился обычным человеком. Напуганным, растерянным, да еще и с психологической травмой. Сердце в груди бешено колотилось, гулко отдаваясь в висках. Следовало выпить воды и поскорее взять себя в руки. Стакан – на столе, вода – в чайнике, разум уже начал брать под контроль тело и чувства. Тишину вновь прорезал протяжный стон. Шерлок осторожно поставил пустой стакан обратно и прислушался. Все ясно. Его разбудил не собственный кошмар, а задыхающийся, полный отчаяния крик Джона. Он и в больнице спал плохо, но здесь, дома, его воспоминания, видимо пробудились с новой силой. Секунда нерешительности – и Шерлок, мягко ступая босыми ногами, поднялся по лестнице. Дверь в комнату оказалась заперта. Шерлок дважды подергал ручку и неодобрительно прищурился – не доверяет, боится. Что ж, имеет право, хоть и пора бы уже осознать, что давешний инцидент не повторится. Никогда. Новый стон придал Шерлоку решимости, и он быстро спустился в свою комнату, вынул из ящика набор кривых железок, на ощупь выбрал одну. Запертых дверей в этой квартире для него не существовало. Тихий щелчок не разбудил Джона, хотя он всегда спал чутко – военная привычка, способ выжить в условиях боевых действий. Однако измученный организм пытался сохранить сон любыми способами, дать хоть немного отдыха, тем более на подсознательном уровне Джон знал, что находится в безопасности. Шерлок положил отмычку в карман халата, намереваясь воспользоваться ей позже – запереть дверь. Не нужно, чтобы Джон догадался о его ночных визитах. Не готов еще. Джон метался на кровати, уже превратив простынь в хорошо закрученный канат. Лунный свет освещал его, отражаясь в капельках пота на лбу, и безжалостно подчеркивал нездоровую бледность кожи. В такие моменты Шерлоку хотелось схватить Джона и укрыть его от всех кошмаров, подробно объяснить, почему их не следует бояться, успокаивая каждым словом. Хотелось подарить часть своих сил, чтобы справился, тоже научился абстрагироваться, хотя бы на время, пока боль не утихнет. Но это было невозможно, если Джон проснется, то тут же прогонит его прочь и испугается еще больше. И уже никогда не простит. Поэтому Шерлок осторожно, привычным жестом коснулся крепкой руки, стискивающей бесполезную материю. Нежно провел пальцами от локтя к плечу, стараясь отогнать кошмар и придать уверенности. В больнице получалось. Сначала случайно, он действовал наугад, ведомый интуицией и отчаянным желанием искупить вину, затем, проследив закономерности и сделав выводы, более уверенно и целенаправленно. Джона это успокаивало. Невероятным образом прикосновения, которых он так рьяно избегал днем, ночью приносили облегчение. Шерлок осторожно, почти невесомо, коснулся лба Джона, разглаживая упрямые морщины, провел пальцами по щеке, чуть колючей, на миг задержался… – М-м-м… – простонал Джон и подался навстречу. Так он раньше никогда не делал. Шерлок застыл в неловкой позе, прислушиваясь к дыханию. Ровное, спокойное, глубокое – спит, обняв одной рукой подушку, а другую вытянув вдоль тела. – Шшшееерлк, – невнятно пробормотал Джон и тяжело вздохнул. – Я здесь, – вырвался едва слышный ответ. Шерлок тут же прикусил язык, коря себя за несдержанность. Расслабился, идиот! – Не ухххди большеее… – снова едва разборчивый шепот. – Я с тобой, я не уйду. Шерлок опустился рядом с кроватью на колени и теперь уже крепко стиснул ладонь Джона. Если это все, что он может сделать, то что ж… он будет приходить каждую ночь, держать теплую, чуть шершавую руку и сидеть у кровати сколько понадобится. Словно бы это было очередным делом – решить загадку выздоровления, не накачивая Джона снотворным и успокоительным, что было бы проще, несомненно. Но душевные травмы следовало лечить временем и участием. Шерлок это знал, но никогда не применял на практике, не было необходимости. Она бы и не появилась, не прогони его Джон из своей палаты однажды. Тогда вся система ценностей ярко вспыхнула перед глазами, приобретая несколько иную структуру, выдвигая на первый план не адреналин от неразрешимой загадки, а одного единственного человека. Странно и даже пугающе, не похоже на него, но одновременно довольно естественно. Оглянуться немного назад – Джон давно уже имел некую власть над ним, был его персональным стимулирующим фактором, отличным помощником и другом. Приложением к интересным загадкам, временным средством от скуки, обычным человеком со средними умственными способностями… Человеком настолько широкой души, что она сумела вместить в себя еще и Шерлока целиком и полностью со всей его гениальностью. Шерлок уронил голову на сплетенные руки и закрыл глаза. Мерное дыхание Джона успокаивало, он чуть слышно сопел, возможно, в будущем начнет храпеть. Нужно будет сказать ему при случае, он же врач – найдет выход… Мысли стали тягучими и вязкими, думать вообще больше не хотелось, только слушать и дышать в такт… Шерлок открыл глаза, и тут же зажмурился от яркого света. Мышцы затекли и окаменели, спина едва разгибалась, ног вообще не чувствовалось. Пол – не лучшее место для сна, надо признать. Рука Джона все еще находилась в его руке, но чуть подрагивала, значит, он уже проснулся и ждет. Стоило Шерлоку пошевелиться, как ладонь мгновенно напряглась. Занятная деталь. - Что ты здесь делаешь? – не выдержал Джон, взъерошенный и расслабленный после сна. Он все же отобрал свою руку у Шерлока и спрятал ее под одеяло. Милый жест. Шерлок криво улыбнулся, проклял жесткий пол и статичную позу и внезапно понял, что впервые за долгое время выспался. Джон, наверное, тоже, потому что не нападал, а вполне вежливо интересовался, даже не испугался. Хороший знак. – В следующий раз подопру дверь стулом, – заявил Джон. – Можешь встать? – Сомневаюсь, – пробормотал Шерлок и лег на пол, вытянувшись во весь рост. Стало легче. – Завтрак готовишь ты. – Что-что? – Я обеспечил нам спокойный сон, ты озаботишься проблемой голода. Разумное распределение обязанностей. – То есть, как обеспечил сон? Зачем ты пришел сюда, Шерлок? Шерлок терпеливо вздохнул. Недогадливый, как обычно. – Кошмары. Под аккомпанемент твоих криков уснуть проблематично. – А да… – Джон мгновенно сник, вспоминая. И стараясь не показать это Шерлоку, торопливо направился в душ. А Шерлок лежал на полу и улыбался, мышцы будто прокалывали иглы, а Джон не разозлился. Кажется, все начало налаживаться. Наконец-то…