Родственные души

Открыть глаза… Всего-то и нужно — открыть глаза! Как же болит голова… Нет, это не физическая боль! Здесь что-то большее…теперь боль не просто захватывает все сознание, она полностью овладела каждой клеточкой организма и превратилась во что-то осязаемое, что-то родное. Создаётся впечатление, что именно эта боль и сохраняет ту единственную связь с миром, ту самую связь, которая так робко шепчет, что в теле ещё теплится жизнь. Открыла глаза… Тьма… Это не темнота, это — тьма… Непроглядная, всепоглощающая, будоражащая сознание тьма. Такое впечатление, что глаза и вовсе не открывала… Моргаю… Раз моргаю, значит открыла… Может я ослепла? Ужас! Хотя… Могло быть и хуже. Да… Для паники места не осталось. Богиня, как же все болит! Попаникуешь тут, когда все тело, словно каток раздавил… Кап… Кап… Кап… Как же противно звучит! Только эти капли и слышны! Ну, я хотябы слышу. Уже хоть что-то… Оглушительный скрип двери и резкий свет беспощадно прервали её размышления и вернули в мир боли и страха. На пороге возвышалась расслабленная фигура мучителя, не знающего пощады в своём сумасшествии. Шьям вальяжно направился в сторону израненного создания, напоминающего поломанную куклу, брошенную в самый отдаленный угол подвала. Его ленивые размеренные шаги выдавали наслаждение моментом. Каждой клеточкой своего, отравленного ненавистью, тела он впитывал её ужас и страх, купаясь в нем, словно в лучах полуденного солнца. — я смотрю, моя любимая марионетка проснулась? — ехидный смех отразился от грубой поверхности стен. — что вы сделали с Анджали? — болезненно прохрипела девушка. — ох, не беспокойся! Твоя любимая крыса жива! Она мне ещё понадобится. Ты лучше спроси, что я сделал с твоим муженьком? — злорадный оскал выдавал всю гниль его души. — что с Арнавом? — шёпот прозвучал невероятно слабо и безжизненно. — о! Милая! Угадай, зачем я оставил тебе твою жалкую жизнь? Прааааввильно… — протянул Шьям, — для того, чтобы ты могла в полной мере насладиться моей местью! Ты, так же как и я, потеряешь все, что тебе дорого! Ты будешь смотреть, как заживо сгниет твой муженёк. Как его сотрут в порошок! И самое смешное — ты ничего не сможешь сделать! Ну, разве что, попробуешь прикончить себя, хотя, кто знает, скорее всего на это у тебя кишка тонка… Не волнуйся! Я буду держать тебя в курсе дела! Уже совсем скоро ему дадут пожизненное за твоё убийство, уж я то постараюсь… Он сидел, уставившись в видимую лишь ему точку на обшарпанной стенке камеры. Его мысли кружились в голове тошнотворным калейдоскопом, унять который он был не в состоянии. Ха, его обвиняют в её убийстве… Да какая теперь разница. Если ЕЁ нет… Если ИХ нет… Ему уже все равно. Пусть с ним будет все что угодно. Осталась последняя цель — спасти сестру… Но, с этим справятся НК и Акаш… Ему уже все равно… У него на это нет ни сил, ни возможностей, ни времени… Все, что у него осталось — робкая надежда, тлеющая в самом отдаленном углу его сознания и сохраняющая его никчемную жизнь… Гулкие шаги, приближающиеся к камере, говорят о том, что его в очередной раз кто-то жаждет видеть… Интересно, кому пришла в голову мысль полюбоваться его нынешним состоянием? Отрешение приносит массу сюрпризов! Он даже не заметил, как оказался в камере для «свиданий»… Забавно… Как причудливо переплетаются в одном выражении два совершенно не подходящих по смыслу слова: «камера для свиданий»… Весь внешний вид НКя говорил о его бессонной ночи. Взъерошенные волосы, тени, так уютно разместившиеся под глазами, лихорадочно бегающие глаза, пытающиеся зацепиться хоть за что-то, лишь бы не смотреть в лицо Арнава… Он постарел… Удивительно, как мог мальчишка, который повзрослеть-то не успел, постареть? Оказывается мог… АСР перевёл взгляд на сестру… Нет. Он не переживёт этого снисходительно-сочувствующего взора. Что она здесь делает? Она должна быть с ребёнком! Это чудовище и на шаг не должно приближаться к малышке… Если Шьям сделает что-то с его племянницей, это будет последней каплей в море его безумия. Размышления Арнава прервал сбивчивый и хриплый голос: — Нанав! Брат! Скажи что это не ты! Скажи что ты этого не делал! Ответь же мне! Скажи, что ты не мог так поступить с Кхуши! Скажи же! Скажи, что ты не мог её обидеть! Нет! Это не правда! Это не может быть правдой! — слова НКя тонули в бездне бессилия и безнадежности. Боль, отразившаяся на лице Арнава, говорила гораздо больше любых слов. Каждый звук, вылетающий изо рта брата плетью хлестал его душу. — я умер! Умер вместе с ней! Когда она ушла, не стало и меня! Как она могла так со мной поступить! Это неправда! Неправда! Она не могла оставить меня! — его крик сотрясал стены. Полные горечи и боли слова пробирались в самые отдаленные глубины сознания, полностью парализуя все чувства и эмоции. Арнав сполз по стене и опустил голову, бесшумные рыдания сотрясали все его тело, унося в мир пустоты. Минуты тянулись как липкая патока, бессовестно растягивая время его самобичевания. Арнав не знал, как много времени он провёл в камере, да и интересовало его это меньше всего. — Господин Райзада, к вам пришёл адвокат. — Охранник с усмешкой рассматривал осунувшегося и лишенного всякого намёка на лоск миллиардера. — Какой ещё адвокат? Какого черта? — привычная манера общения АСРа теперь больше напоминала вымученные потоки информации, с огромным трудом вырывающиеся из грудной клетки. — Мне без разницы, какой. Моё дело — доставить вас к нему на встречу. — охранник лениво прошёл в сторону Арнава, грубо встряхнув его, надел наручники и потащил своего пленника в пункт назначения. Высокий темноволосый мужчина лет тридцати, перебирал документы, уютно теснившиеся в папке, лежащей перед ним. Арнав отметил, что наморщенный лоб и серьезность взгляда не сулят ему ничего хорошего. — Добрый день, господин Райзада. — Заметив своего подопечного, адвокат встал и протянул Арнаву руку. — Меня зовут Радж Гопал. Я назначен вашим адвокатом. Арнав неохотно пожал руку и вымучено улыбнулся: — Надеюсь, вы окажетесь смышлёнее следователя. — Господин Райзада! — начал адвокат, — не буду скрывать, ваше дело очень запущено. Есть свидетель, который утверждает, что вы были грубы со своей женой. Причём, свидетель не со стороны, а из вашей семьи. Господин Шьям Джа является одним из свидетелей обвинения. — что? Как он смеет! Это он во всем виноват! Этот ублюдок забрал у меня самое дорогое, что было в моей жизни! Я раздавлю этого подонка! — тише, господин Райзада, — адвокат попытался успокоить разбушевавшегося клиента. — все ещё хуже, чем может показаться на первый взгляд. Если на обвинения вашего родственника ещё можно закрыть глаза, то вот на свидетелей вашей свадьбы следствие обратило особое внимание. Есть люди, утверждающие, что вы насильно женились на Миссис Райзада. Учитывая количество покушений на госпожу Кхуши и характер побоев, зафиксированных врачом, а также сомнительное предположение, что в тот раз она, якобы, просто упала в обморок, не играют в Вашу пользу. Но главное… Место обнаружения, простите, тела вашей супруги… Насколько мне известно, о месте расположения сада вашей матери знали вы, ваша сестра и жена… Поэтому, учитывая состояние вашей сестры… Вы уж простите, но я говорю как есть. — Вы мне не верите, — скорее подтвердил Арнав. — я не мог, я не мог причинить ей боль. Я любил её, любил больше жизни. Да, мы поженились при странных обстоятельствах, но я сделал это, чтобы защитить её. Шьям хотел причинить ей вред, он хотел… Хотел… И сделал то, что задумал. Я кретин… Как я не мог понять, чего он добивается… Что мне делать? Мне нужно выбраться отсюда! Я должен выйти из этой коробки! Делайте все что угодно! Какой угодно залог! Деньги не имеют значения! Мне нужно выйти и убить это ничтожество! — господин Райзада, не забывайте где вы. Ваши слова могут услышать. — мне плевать, этот ублюдок за все заплатит! — Арнав! — повысив голос, сказал Радж. — я постараюсь сделать все, что в моих силах, но особо не рассчитывайте на залог. Ваше дело под слишком бдительным присмотром. Слишком велик общественный резонанс, вы крупная птица, которую пытаются посадить за очень щекотливое преступление. Сегодня в Индии за каждым углом можно встретить активистов, борящихся за права женщин в браке. Боюсь, у нас мало шансов. Я говорю вам прямо, чтобы вы не питали лишних надежд. Адвокат пожал руку Арнава и, скользнув по нему сочувственным взглядом, оставил АСРа наедине с собственными демонами.