Глоток свободы

Я искала Джима. Во-первых, мне нужно было рассказать ему про отказ Кукловода. Во-вторых, Джейни обмолвилась, что он ничего не ел, а вчера выглядел болезненно. Конечно, это он доктор и ему виднее, но всё же я слишком любопытная. Поэтому я стала методично исследовать все комнаты, в поисках доктора. Нашла я его только через час… и нашла я его при довольно странном стечении обстоятельств. Я не люблю подглядывать, но иногда ситуация решает за тебя. И то, что я не успела открыть дверь кухни до того, как услышала знакомый и всё же довольно поднадоевший голос. Посмотрев в щель, я узрела просто великолепную картину. Джим сидел за столом, довольно вялый и бледный. Но то, что творилось вокруг него было ещё более странным. Поль, перемазанная в муке и сахарной пудре, доставала из печи свежеиспечённые круассаны. — Доктор, ну, давайте попьём чаю, — Поль уселась напротив Джима. — Поль, я не настроен на разговор, мне нужно вернуться к брату, — занервничал док и сжал кулаки. — Эх, Джимми-Джимми, — покачала головой француженка смахнув муку с лица. — Я здесь недавно, и считаю себя на данный момент самой адекватной. И я вижу, что тебе, доктор Джимми, стоит поесть восхитительных круассанов и попить чаю, потом поспать и… сделать всё, чтобы твой брат выбрался. Я видела, как уставшие глаза Джима поднялись на блондинку, что положила руку ему на плечо, улыбнувшись. Хитрица из зелёных глаз не исчезла, как и элегантность и соблазнительность слов. Я знала, что Поль — хороший психолог в меру своей работы. Всё же она вела колонку о серийных маньяках. — Что ты вообще такое? — неожиданно произнёс Джим. — Появилась здесь неизвестно откуда, ты улыбаешься, когда другие плачут, смеёшься, когда над нами навился угроза. Ты слишком яркая для этого дома. Поль задумалась на мгновение, но быстро ретировалась, отходя к окну и прикуриваясь: — Меня часто называли сволочью и предательницей… Меня любили настолько, насколько ненавидели. Доктор Джимми, почему я здесь? Может, потому что вы слишком много думаете? — О чём ты? — Джим нервно встал с места. — Что общего между вороном и письменным столом? — обернулась к нему Поль, выдыхая дым. Доктор задумался, на что Поль рассмеялась, усаживая Джима обратно. — Ничего… ничего общего, — она пододвинула ему чашку с горячим чаем. — Думайте меньше, mon ami Джимми. Я улыбнулась, и все же заставила себя открыть дверь и зайти на кухню, сколь бы мне не хотелось прерывать такой момент. Всё же эта девушка либо окончательно вынесет мозг Джиму, либо сможет вернуть его в прежнее русло. По крайней мере, именно на второе я и надеялась, потому, как док сейчас почти не слушал моих советов. Когда я переступила порог, старший Файервуд буквально бросился ко мне, облив себя горячим чаем, и взял меня за руки. — Ты уже говорила с Кукловодом? — спешно спросил он, но, заметив растерянность в моих глазах, продолжил, — Скажи! Только честно! Тэн говорила мне, что сейчас док не в лучшем состоянии, поэтому стоило сказать ему об отказе Кукловода как можно мягче. Но как это сделать, когда он с таким напором накинулся с расспросами? Да и я не психолог, в отличие от Поль. Осторожно закурив, я молчала, успокаивая себя многочисленными затяжками. — Он отказал. Снова, — выдохнула я. — Он зол до сих пор… Перед взрывом я рассказывая ему его же прошлое, самые болезненные точки. Это было лечение, не доведённое до конца. Теперь его раны кровоточат и болят… — Я заметила, как док начинает паниковать. Он дрожал, а лоб его покрылся потом, — Мои слова отвлекли его от происходящего в доме. Если бы я не говорил с ним, Джек не смог бы взорвать бомбу. Если бы я не написал брату, его вообще здесь не было бы! Он обессилено сел на табуретку, обхватив руками голову. Его лицо закрывали волосы, поэтому я не могла посмотреть ему в глаза. Он опять возвращался на ту сторону. Взгляд Поль говорил о том, что мне лучше удалиться, что я и сделала. Но, всё ещё волнуясь за доктора, я осторожно взглянула в скважину замка. Я отчётливо видела, как доктор беспомощно сжимает в объятиях француженку, а та, почти маниакально улыбаясь, говорила громко: — Ну же, Джимми, mon amour, я всё выдержу… всё, что ты сейчас желаешь, просто скажи, — она легко засмеялась. — Хотя нет, лучше сразу сделай. Я не могла поверить, что Джим может так целоваться. Хищно, резко. Поль знала, как добиться своего. Я видела, как она работает. Без страха она заходила к самым опасным маньякам, улыбалась и буквально флиртовала с ними, узнавая самые грязные их предпочтения. Мне стало даже жалко дока. Ведь он не понимал, что за змея перед ним. Да, сейчас он до боли (это было заметно) сжимал тело француженки, кусал её губы, отстраняясь лишь за тем, чтобы набрать побольше воздуха в лёгкие. Но позже он поймёт, что подписал смертный приговор. Для себя и для Поль, ведь эта девушка не любила отпускать свою добычу. — Вы попали на ее крючок, доктор Файервуд, — выдохнув, сказала я, скользя спиной по двери. Я все еще слышала голоса из кухни, но не прислушивалась. Кто я такая, чтобы вмешиваться в чужую жизнь. Мне нужно было заботится о своей. Поэтому я пошла в гостиную, пусть ноги мои и дрожали, когда я увидела Джека. Невольно я взяла его за руку, когда села на пол и уткнулась носом в его ладонь. Настолько беспомощной я чувствовала себя впервые. Даже Поль хоть что-то делала, чтобы поддерживать Джима, а я не могла помочь тому, кто мне дорог. — Я хочу тебя спасти, — еле слышно проговорила я, не заметив того, как по щекам моим пошли слезы. Я не чувствовала тепла Джека, он был холодный как мертвец, так же как и не слышала его дыхание. И это пугало меня лишь сильнее. Слабая и никчемная девушка, которая не может сделать ничего, чтобы помочь двум братья, что заменили ей семью. Мне хотелось закричать от боли, что разрывала меня изнутри, но тут я услышала голос. Ненавистный мне, забравший все, что мне было дорого. — Ты потеряла надежду, Перо? — поинтересовался голос, доносящийся из динамика. Я слышала в нем новые нотки — сочувствие, — Ты еще не забыла, что должна идти к свободе? Сходи, посчитай замки на двери. — Пожалуйста, не надо больше, — мой голос дрожал и сипел от слез, которых я не мало пролила за все это время, — Я знаю, что ты зол, но сейчас я не могу бегать по твоим глупым поручения. Пожалуйста, оставь меня в покое. Я итак уже сломана. Дай мне хотя бы побыть с Джеком. В динамиках послышался какой-то шум, как будто Кукловод вздыхал, а потом переставлял что-то. Хоть это и продолжалось всего пару секунд, я думала, что он уже не ответит мне. — Это последнее, о чем я тебя попрошу. Я даже не ответила ему, лишь молча поднялась, и осторожно коснулась своими губами холодных губ Джека. Сейчас, это было совсем иначе. Слишком холодно, безответно. Отчего-то у меня в груди защемило, а слезы пошли лишь сильнее. — Я скоро вернусь, милый, — я никогда так не называла Джека, так что это даже хорошо, что сейчас он меня не слышал, — Не хочу оставлять тебя одного. Все же, сейчас это единственное, что я могу сделать. Я обернулась напоследок, когда почувствовала шип, впившийся в руку, и вымученно улыбнулась. Все это сломало меня сильнее, чем я того ожидало, однако надо было двигаться дальше. Откуда мне знать, что в этот раз задумал Кукловод, чтобы заставить меня страдать лишь сильнее. Я думала об этом, одновременно проходя испытание в прихожей. Это уже было обычным делом, и я бы справилась быстро, но не хотелось тратить драгоценное время. Лучше уж, я потом спокойно сделаю все то, что сказал мне Кукловод. Но кое-что меня отвлекало, в одном из замков я увидела что-то, издалека напоминающее ключ, со сломанной верхушкой. Проведя рукой по почерневшей после взрыва двери, я осторожно потянула за стальную рукоятку, и к моим ногам упал скальпель. Что? Неужели даже такой человек как Кукловод знает, что такое сострадание? Он решил помочь нам, и сейчас я была благодарна ему за это. — Спасибо…. — еле слышно прошептала я, прижала к себе скальпель, а с глаз пошли слезы. Я опять растрогалась, что было не похоже на меня. Этот дом слишком сильно изменил меня. — Ты хотела получить инструменты? — вновь раздался голос из динамиков, который я теперь ненавидела чуть меньше, — Что ж, вот они. Осталось только найти их. Здесь. Он снова замолчал, а я, спешно закончив испытание, попыталась отыскать все остальное. Кукловод даже и не пытался особо спрятать коробку с инструментами, она лежала в шкафу, покоясь под грудой остальных вещей. - Теперь инструменты у тебя в руках, Перо. Осталось совсем немного, и путеводная звезда половины дома вновь засияет. Да, Джек заставлял идти к свободе, преодолевая отчаянье и боль. Он нужен вам. Теперь, счастью моему не было и предела, поэтому с головы вылетело буквально все, даже и то, что док сейчас был с моей подругой. Я просто бросилась в сторону кухни, буквально вцепившись в ручку двери и настежь раскрывая ее. Уже потом я вспомнила, что было пару минут назад. Надеюсь, я не помещаю ничему такому. — Тише, — фыркнула Поль, едва заметила меня, — Чего ты опять тут забыла, Сена? Они сидела в обнимку с Джимом. Точнее, он обнимал ее, все же уснув на теплой францужеской груди. По крайней мере, он, наконец, перестал волноваться и смог хоть немного отдохнуть. Главное — чтобы он опять не был в том месте, откуда вернулась я. В ответ, я лишь мотнула головой и улыбнулась, поставив на стол коробку с инструментами. Когда он очнется то, скорее всего, будет безумно рад и начнет думать как хирург. Но ему нельзя было, поэтому, у меня оставалось еще одно незаконченное дело. — Когда он проснется, ему будет легче, — пообещала я, но неожиданно добавила, — Извинись перед ним за меня. Он поймет за что. — Сена, mon ami, что ты задумала? — хитро прищурившись, спросила моя подруга. Я уже стояла у двери, крепко сжимая ручку, чтобы боль привела меня в чувство. Перед моими глазами была призрачная нить, идущая от Джима, скорее всего, к Леонарду. С тех пор как я вернулась, мои глаза изменились. Помню, как док удивлялся, когда увидел, что мои глаза были прозрачные, словно стеклянные, как-то бывает у слепых. Но они имели голубоватый оттенок и видели лучше, чем прежде. Видели два мира, как и сейчас. — Я хочу поменяться с ним местами, — еле слышно проговорила я, после чего резко покинула комнату, желая как можно скорее найти призрака. Хватит. Джим уже достаточно страдал в течение этого месяца. Теперь я займу его место. Леонард был в гостиной, рядом с Джеком, как я и ожидала. От него исходили точно такие же призрачные потоки света, напоминающие нить, только они перетекали в умирающего подпольщика. Он был словно проводник, передающий жизнь от одного брата к другому. — Пожалуйста, хватит, — я молила призрака. Я не хотела, чтобы он погубил жизнь доктора, а раз так, то выход был лишь один. — Ты знаешь, мне одному не удержать умирающего. Джим отдает себя добровольно. Не беспокойся, я не заберу слишком много. Он останется в этом мире, — попытался успокоить меня мужчина. Ох, ну теперь понятно, чем он мне так напоминал старшего Файервуда. Не только внешность, но и упрямостью. И этим спокойным голосом, пытавшемуся разъяснить все то, что не было понятно. — Возьми меня, Леонард. Мне привычно быть связанной с той стороной, — мой голос предательски дрожал, но я пыталась говорить как можно спокойно и уверенно. Однако, услышав мои слова, призрак лишь улыбнулся, подойдя ближе ко мне. — Жертва, да? — сказал он, — Но из-за того, что ты недавно побывала в Сиде, надолго тебя не хватит. И ты сама должна понимать, чем все это может закончиться. — Меня утянет туда навсегда. Я готова даже к такому, если мне удастся спасти дорогих для меня людей, — лишь сказала я, а после ощутила прикосновение холодных губ к моему лбу. Кажется, так Леонард пытался подбодрить меня, сказать, что я поступаю правильно. И он постарается не слишком полагаться на меня, ведь если он этого не сделает, я…. В тот момент я услышала скрип двери и крик Джима, который просит меня остановиться. Но было уже поздно, теперь с призраком была повязана я. И через минуту, когда мои ноги неожиданно подкосились, и я упала на пол, до меня дошло осознание того, почему док не хотел этого обмена. По телу моему растеклась слабость, оно стало ватным, так что я даже стоять не могла. И эта дрожь…меня бросало из одного мира в другой. Я то видела Поль и Джима, то друида или Леонарда, которые говорили мне, что я должна держаться до последнего и не уходить в Сид, покуда есть хоть какие-то силы. И я держалась так, как могла. — Сена, ты сумасшедшая! — доктор бросился ко мне, когда увидел, что пусть я и поднялась с пола, но все равно пошатывалась. Осторожно усадив меня на кресло, он пристально посмотрел на меня, непрерывно куча головой. — Прости меня, док, иначе я не могла, — выдавила я из себя, — Вы мне семью заменили, я не могла наблюдать со стороны, как вы страдаете. Кукловод снизошел до того, чтобы дать нам хирургические инструменту, но оставалась проблема с тобой. Теперь у тебя есть возможность спокойно провести операцию. Леонард сказал, что меня хватит на сутки…потому что меня все еще слишком сильно тянет на ту сторону. — Джек тебя по головке не погладит, когда очнется, за то, что ты сделала, как собственно и я, — выдохнув, сказал Джим, после чего стал измерять мне пульс. Конечно, я сейчас была в полуобморочном состоянии и сама чувствовала, как сердце мое бьется лишь медленнее. — Поль, отыщи Тэн. Вы будете мне помогать, раз уж все так вышло, — покачал головой старший Файервуд, после чего продолжил, уже обращаясь ко мне, — Ты сделала слишком много, дурочка. Сейчас от тебя потребуется лишь, чтобы ты не ушла на ту сторону, пока я не оборву связь между тобой и Леонардом, спася брата. Я кивнула в ответ, после чего заставила себя подняться с кресла. Ноги не переставали дрожать, но я подошла лишь ближе к умирающему подпольщику и слабо улыбнулась. — Вот так, я и не думала, что наши жизни будут буквально связаны, — отчего-то я даже засмеялась, скорее всего на нервах, но быстро успокоилась, — Боль и отчаяние. Значит, Леонарду нравятся такие эмоции больше всего? Не удивительно, что он взял сразу так много. — Да, теперь ты понимаешь, как тяжело мне было держать его целый месяц. Прости, что я был так слаб и тебе пришлось пережить тоже самое, — и снова этот виноватый голос, но я лишь махнула на его слова рукой, мол, что уж тут, все в порядке. — Я уже сказала, вы — моя семья. Два брата, которые перевернули все с ног на голову. Я ради вас хоть жизнь готова отдать, — я не знала, стоило ли мне говорить подобное, но слова о прошлом сами сорвались с языка, — Я была слишком мала, чтобы спасти своих родителей, но сейчас, я не могу просто сидеть в стороне и плакать, когда дорогие мне люди страдают. — Так ты… — начал было говорить Файервуд, но я тактично остановила его, поднеся палец к губам. — Сирота, да, — ответила я, — Но теперь я не одна. Лучше тебе поторопиться, Джим. Я уже не могу видеть перед собой Леонарда и Арлена, которые умоляют меня держаться. Доктор кивнул, после чего осторожно отошел от меня и стал разбирать инструменты, чтобы подготовиться к операции. Поль и Тэн не спешили, а я, уже наплевав на все, закурила прямо тут. Забавно, что тогда старший Файервуд не был против того, что я тут дымила, обычно он начинал отчитывать меня. Но сейчас ситуация была совсем другая, мне надо было просто быть в сознании до самого конца, а сигареты помогали мне не кануть в небытие. Глаза невольно закрывались, но я слышала голоса то Тэн, то Джима, и даже Поль, которые пытались разговаривать со мной, не дать закрыть глаза. Но я уже мало что понимала, тьма окутывала меня. — Леонард. Отпускай, — эти слова стали для меня облегчением. Я выдержала. Я смогла. Теперь уже не страшно отдаться тьме, ведь после всего этого я была слишком опустошенна и обессилена. — Ты молодец, Перо, — это был голос Тэн, которая подбадривающе потрепала меня по волосам. И это было последнее, что я запомнила до того, как потеряла сознание.

***

Я чувствовала, как чьи-то теплые руки перекладывают меня с кресла на диван. Интересно, это был Джим или…Джек? Из-за слабости я не могла даже открыть глаза, пусть в тот момент я уже почти не спала, а находилась на грани, между сном и явью. Но потом я услышала голос, который расставил все по своим местам. — Не нужно было этого делать, — слова были едва различимы, но я поняла, что это был именно Джек, — Но спасибо, за то, что вытащила меня. Теплое прикосновение губ, а потом я снова спокойно заснула, забыв обо всем. Я спасла всех, сделала все, что зависело от меня. И этот риск был оправдан. Теперь я могла отдохнуть спокойно и не бегать по дому, выполняя поручение всех и вся. Но мне не было суждено поспать спокойно, потому что в комнату ворвалась Джейни. — Доброе утро! Ты спишь, как сурок, Перо, не добудишься! Ты со вчерашнего дня ничего не ела. Не голодна? Я приготовила вкуснейших блинчиков, тебе бы не помещало сейчас восполнить свои силы, — уж чего, а оптимизма и радости жизни ей было не занимать. Иногда это надоедало, поэтому я лишь отрицательно покачала головой, мол, все в порядке, мне итак хорошо. — А где Джек? — взволнованно произнесла я. Сейчас лишь это волновало меня. — О, не переживай так. Ты спасла его, Перо, — улыбнулась рыжеволосая, маня меня за собой, — Все на чердаке. Райан уговорил их отпраздновать, что все так удачно закончилось. Поблагодарив кухонную деву, я отправилась на чердак. Стоит ли говорить, что на чердаке, кроме Форса и обоих Файервудов, была и Поль. Джек допивал остатки вина из стакана, а наш подозрительный тип, которого мы все сначала приняли за Кукловода, открывал новую бутылку. Я бы присоединилась к ним, но мне надо было проходить испытание, однако я все так же не сводила взгляд с подпольщика, слишком была счастлива из-за того, что он был жив. — Как ты себя чувствуешь? — я хотела это спросить у младшего Файервуда, но он спросил это намного раньше у меня. Почему-то, невольно я вздрогнула от этого вопроса. Сил проходить испытание не было, поэтому я попросила Поль закончить. Мне было больно. Больно видеть, что пусть Джек и был жив, но…его глаза. Он видел хуже. Намного хуже, словно крот. Подпольщик на ощупь пытался отыскать бокал, который поставил на пол, но даже это не получалось, поэтому я не выдержала и сама всучила ему в руки бокал. — Лучше, чем было, — выдавила я из себя, а потом обратила внимание на Джима. Всем своим видом он показывал, чтобы я не выдавала своих эмоции, но это не особо получалось. — Брат, хватит так сверлить взглядом меня или Се…Перо, — выдохнул парень, — Я знаю, что жутко сейчас выгляжу. — Ты бы хоть рубашку поменял, — доктор покачал головой. — Нет уж, хватит того, что я майку на половую тряпку пожертвовал. А рубашку не отдам, раз она даже взрыв пережила. Дженни её почти отстирала! — подпольщик даже соскочил со своего насиженного места, чтобы выкрикнуть всю эту тираду. Это было последней каплей для меня, я была готова сорваться, выговорить все что думаю, но неожиданно старший Файервуд схватил меня за руку и выволок за дверь. Он видел, что я больше не могу сдерживаться. По лицу моему уже катились слезы. Осторожно стерев их с моего лица, шатен, в попытке успокоить, приобнял меня и пояснил кое-что: — Всё могло быть намного хуже. Джек жив, сила Леонарда исцелила его ожоги и переломы. Но завершить лечение не получилось. Джек исчерпал все ресурсы организма, и любая царапина будет заживать очень долго, а Леонард не смог полностью восстановить его глаза. Ожоги были очень серьёзные, и имеющиеся у нас результаты — настоящее чудо, но всё равно Джек очень плохо видит. Но главное не это. Он потерял цель, Перо. Это окончательно выбило меня из колеи, но я пыталась держаться. Моих слез и так видели предостаточно, а ведь я должна была наоборот поддерживать всех, а не они меня. И моя работа еще не закончена, я втолкую этому подпольщику, что у него до сих пор есть цель. Он должен спастись из этого дома вместе со всеми, только слегка поумерить пыл. Еще одной смерти никто не выдержит. — Эй, док, — я услышала голос Райена, который звал нас обратно, — Выпьем? Здесь до сих пор никто не умер, за это стоит выпить. Вы держитесь куда лучше нас. Он был прав. Не стоило отчаиваться раньше времени. Взяв бокалы из рук мужчины, мы впятером выпили все до дна и перевели тему в более веселое русло. Все понимали, что не нужно было давить на старые раны, чтобы не было хуже. Да и когда у нас еще будет возможность вот так беззаботно поговорить. И это продолжалось все до самого вечера, по крайней мере для меня. Под шумок, когда захмелевшие Джим и Райан о чем-то спорили, а Поль пыталась их разнять, младший Файервуд увел меня с комнаты. Судя по его взгляду, он был зол. И я понимала за что. Интересно, меня сейчас ждет гнев инквизитора, или что похуже? Я уже раз сто успела пожалеть, что поменялась с его братом местами, ведь зная Джека, он мог придумать что угодно, чтобы меня наказать. Ну конечно, кто бы сомневался, что мы пойдем в подвал. Однако, я совсем не ожидала того, что Джек посадит меня на стул, а потом начнет целовать. Но если бы все было так просто, я чувствовала, как тело мое стягивает веревка, поэтому невольно попыталась оттолкнуть от себя подпольщика. Но поздно, руки мои уже были связаны. — Джек, что ты… — сквозь поцелуй попыталась проговорить я, но оборвалась на полуслове. Точнее, меня прервал младший Файервуд. — Брат мне рассказал, что ты сделал для моего спасения, — ухмыльнулся он, — Считай, это твое наказание. Посиди так часик. Я обиженно надула губки, надеясь, что Джек все же соизволит меня развязать, но мне не ужалось этим разжалобить его. До захмелевшей головы подпольщика не доходило, что ему потом перепадет, когда он вернется, чтобы развязать меня. К слову, сейчас я была одна, но меня не покидало странное чувство. Мне нравилась сложившаяся ситуация, отчего по телу бегали мурашки, и кровь приливала к лицу. Чем больше я думала о том, что могло бы быть дальше, тем сильнее возбуждалась. Надеюсь, что все же в этом был виноват алкоголь? Хотя, чего уж там. Я выпила всего три бокала, а этого слишком мало, чтобы свалить меня. А ответ был так прост — оказывается, что я намного извращенней, чем мне казалось. И как я могла возбудиться из-за того, что меня связал Джек? Это просто уму непостижимо, такого не было никогда! Но факт остается фактом, я действительно возбудилась, и даже постанывала, чувствуя, как веревки впиваются в мое тело. Когда вернулся младший Файервуд, я уже почти ничего не соображала, ведь все мои мысли были только об одном. Однако, часа мне хватило, и я бы уже не смогла успокоиться сама. — Сена, ты возбудилась что ли? — кажется, что за прошедшее время этот хулиган успел протрезветь, что нельзя было сказать обо мне. Я лишь сильнее захмелела. Но от другого…от желания. И сейчас подпольщик так непонимающе смотрел на меня, будто не он был виноват в сложившейся ситуации. — Заткнись, — зашипела я, — Это все из-за вина и тех глупых мыслей в голове. — А, по-моему, это все глупые оправдания, — усмехнулся парень, подойдя ко мне и целуя в губы, одновременно с этим развязывая веревки, — Просто признай, что тебе нравится, когда пожестче. Я ухмыльнулась в ответ, чтобы дать понять Джеку, что он не сбежит от меня. Не сейчас, я не отпущу его. — Даже если я это признаю, тебе же хуже будет. Теперь ты от меня не отделаешься, — не дождавшись ответа, я поцеловала его, вкладывая в этот поцелуй все свои чувства. Я ждала этого слишком долго, больше месяца и теперь могу насладиться этим вдоволь. К слову, руки мне так и не развязали, но меня это не волновало. Наоборот, так будет даже лучше. Веревки стягивали мои запястья и эта боль, вперемешку с наслаждением давала интересные ощущения. Это словно контрастный душ. Но на этом все не закончилось. Видимо, желая сделать мои ощущения еще острее, подпольщик завязал мне глаза. Да, теперь его прикосновения чувствовались совсем по-другому. — Так будет интереснее, я прав? — с некой насмешкой проговорил Джек, — Я ведь и сам сейчас плохо вижу, почему бы нам не побыть в равных условиях? Я не ответила, только фыркнула в ответ. И то, это было лишь для виду, на самом деле мне и вправду нравилось что-то подобное. Никогда не думала, что могу быть намного извращенней, чем Поль. Она просто любила секс, а я…мне нравилось разнообразить его чем-то. Забавно, что поняла я это только тогда, когда оказалась в этом доме. Когда ты ничего не видишь, то опираешься только на ощущения. Каждое прикосновение Джека итак отзывалось для меня жаром, а сейчас я не могла сдерживать стонов, срывающихся с моих губ. Конечно, из-за связанных рук снять с меня платье не получалось, но подпольщик лишь придерживал ткань рукой и продолжал ласкать мое тело. — Тебе так нравиться издеваться надо мной? — недовольно хмыкнула я. У меня уже не было сил терпеть, я хотела большего. И тело лишь сильнее дрожало от возбуждения. — Просто мне нравиться твое лицо в такие моменты, жалко, что я сейчас так плохо вижу, — младший Файервуд шептал, а его горячие дыхание обжигало мне ухо. Я не выдержала и, повернув голову, поцеловала подпольщика. К сожалению, дотянулась я только до щеки, дальше все было в руках Джека. Он понял, чего я хочу, поэтому поцеловал меня, а после взял на руки. Как же я была рада, что один умный человек, я говорю о Джиме, додумался перетащит из библиотеки один из старых диванов. Сейчас подобная мебель была как раз к месту. Я не особо горела желанием, повторять тот опыт на полу, после которого у меня болело все тело. Хотя, сейчас было нисколечко не лучше. Подпольщик так вдавливал меня в диван, что я ощущала каждую пружинку, впивающуюся в мое тело. Возможно, все это было потому, что мои глаза были связаны? Я ведь уже говорила, что в таком состоянии я слишком остро реагировала на любое ощущение извне. — Ты так и будешь продолжать тянуть? — нетерпеливо пролепетала я и тут же застонала, когда почувствовала очередной поцелуй на своем теле. Кажется, это было отрицательным ответом. Он решил помучить меня ожиданием еще какое-то время, судя по тому, как он безостановочно продолжал ласкать мое тело, медленно избавляя меня от одежды. Ну, если быть точнее, то с платьем это не прокатило — он лишь приподнял его, а вот о повязки речи не было, бинты парень распутал слишком легко. Я даже на секунду подумала, что его зрение в порядке, и он просто симулирует, но вспомнила про взрыв. Если даже у меня была такая ужасная рана на грудь, пусть я и была на порядочном расстоянии, то Джеку досталась вдвое сильнее. — Ну, если ты уже готова, — с ухмылкой на лице проговорил подпольщик, после чего коснулся рукой моего лица, чтобы снять повязку, но я его остановила, вовремя перехватив его руку и начав целовать. Сначала ладонь, после чего я переключилась и на пальцы, слегка посасывая их. Я чувствовала металлический привкус крови. Не удивительно, в этом доме у всех, кроме Джейни были изранены руки. Но сейчас…сейчас меня переполняли чувства, и нужно было хоть как-то их выплеснуть, потому что младший Файервуд особо не спешил мне помочь. — Я не могу больше ждать…пожалуйста…я хочу… — я говорила какими-то обрывками, потому как сил говорить уже не было. Дыхание было сбито, и теперь я думала только о том, чтобы не задохнуться от нехватки воздуха. Если я уже сейчас была в таком состоянии, что же будет дальше? Но мы уже оба больше не могли ждать. Я уже и успела забыть за месяц, какого это, быть одни целым с тем, кого любишь. Это целый взрыв эмоций, который я не могла сдерживать и просто стонала в голос, уже не боясь, что кто-то услышит нас. Или увидит. Мне было плевать на камеры Кукловода — пусть смотрит и завидует. Ведь никто не одарит маньяка своей любовью. А мы можем любить. Возможно, это и есть Свобода?