Let's practice together

Майкл демонстративно не разговаривает с Люком следующие несколько дней, при этом, все же продолжая преданно таскать ему шоколадно-коричный капучино, и Хеммингс, уставший от нагнетающей тишины и сверлящих взглядов, решает первым пойти на контакт. Это происходит в один из нелюбимых блондином ленивых дней. Они сидят в кабинете, сортируют старые производства и перекидываются лишь парой вынужденных слов. Майкл перебирает папки с делами, диктуя Люку их номера и статьи, а Хеммингс заносит все в электронный регистр. – Номер тысяча восемьсот двадцать три, кража, – монотонно говорит студент, откладывая картонную папку в другую стопку, и берет следующую. Люк внимательно рассматривает его. Яркие волосы парня растрепались еще больше, чем обычно, непослушными прядями спадая на глаза, и ему приходится время от времени убирать их рукой назад; клетчатая рубашка одиноко висит на спинке стула (сегодня на удивление жаркий день), а широкая майка позволяет тщательно рассмотреть острые плечи и выделяющиеся ключицы; на правой руке чернеют понятные только самому Майклу татуировки, и, видя сейчас всю картину целиком, Люк уже не уверен, что это так уж плохо, как он думал. Майкл, не замечая изучающего взгляда, мажет розовым языком по губам, облизывая их, и по привычке (как делал уже сотню раз) играется с сережкой, – клацает зубами по металлу, оттягивая, сжимает шарик между губами, а затем всасывает его обратно в рот. На его губах остается влажный, блестящий след, и Люк почему-то не может оторвать от него взгляда. Он резко отворачивается, делая вид, что заинтересован чем-то на экране компьютера, когда встречается глазами с чуть насмешливым взглядом Майкла, понимая, что попался за разглядыванием. Хеммингс запрещает себе смущаться и вместо этого, решает идти в нападение. – Она тебе не мешает? – интересуется блондин, словно невзначай, продолжая бесцельно кликать мышкой. – Я привык, – так же невзначай бросает Майкл, а затем еле заметно ухмыляется. – На самом деле, я думаю, это очень даже приятно. – Приятно? – непонимающе переспрашивает Люк, поднимая глаза на студента, и встречается с его смешливым взглядом с издевкой. – Не мне, – в противовес выражению лица, тон у парня серьезный, – партнеру. – Партнеру? – снова глупо повторяет за ним Хеммингс, надеясь, что понял неправильно, но дразнящая ухмылка Майкла только подтверждает его догадки. Клиффорд откладывает в сторону папки и поворачивается корпусом к Люку, проводя указательным пальцем по нижней губе. – Хочешь попробовать? Люк не находит, что ответить и все-таки краснеет, потупляя взгляд. Флирт флиртом, но прямые провокации – это уже перебор, мальчишка слишком много на себя берет. – Конечно, хочешь, – авторитетно продолжает Майкл и смеется, специально клацая сережкой по зубам. Он наконец-то находит брешь в бетонной, защищающей от всех эмоций стене Люка, это весело. – Но не станешь, – он наигранно печально вздыхает и возвращает все свое внимание бумагам на столе. – Слишком правильный. – Я не… – Знаешь, – перебивает блондина Майкл, снова заглядывая ему в глаза, – тебе нужно всего лишь попросить. Пока Люк приходит в себя от наглости этого парня, Клиффорд лишь невинно ему улыбается, и как ни в чем не бывало, продолжает: – Тысяча восемьсот тридцать один, распространение наркотических веществ, – не заметив никакой ответной реакции, Майкл громко щелкает пальцами, серьезно смотря на блондина. – Ну и чего ты завис? Мы работаем или как? *** На следующий день компьютер Люка видимо решает, что с него хватит и, издав последний предсмертный писк, потухает, больше ни разу не включившись. Хеммингс как раз размышляет над тем, как выбить у пышногрудой бухгалтерши Риты деньги на новый компьютер без вреда себе и остающихся оскоминой на зубах, слащавых комплиментов ее двум уродливым дочкам, когда в кабинет вламывается Майкл, уже привычно открывая дверь ногой, держа в руках два больших картонных стакана с кофе. – Ты чего такой хмурый, Хеммингс? – громко интересуется парень, широко улыбаясь. – На улице солнышко светит, птички поют, цветочек вон приветливо улыбается тебе с подоконника. Ты когда, кстати, в последний раз поливал бедное растение? Майкл оставляет на своем столе оба стакана, и направляется прямиком к окну, проверяя цветок. Нахмурившись, он берет стоящую рядом специально для этой цели бутылку с водой, и поливает сухую землю в горшке. – Ну-с, – он разворачивается к блондину, закручивая крышку, – в чем твоя проблема, парень? В королевстве снобов появился кто-то правильнее тебя? – Ха-ха, – язвит в ответ Люк, – ты то у нас на звание придворного шута претендуешь? – Ладно, ворчливая задница, выкладывай, что у тебя стряслось. – Мой компьютер умер, а мне надо сделать отчет по Джонсону, – сообщает Майклу блондин, дергая мышкой, словно в надежде, что компьютер заработает. – Всего-то? – студент хлопает в ладоши, снимает с себя кожаную куртку, вешая ее на стул, и плетется к Люку. Он уже привычно останавливается за спиной Хеммингса, наклоняется через его плечо, нажимая на кнопку питания и, на мгновение застывая в таком положении, прислушивается. Машина ворчливо жужжит некоторое время, изъявляя нежелание работать, а затем тухнет. – Что ж, это поправимо, – заявляет Майкл, хватаясь за подлокотники стула Люка, и, разворачивая его лицом к себе, тоном главного доктора в операционной, заявляет: – Сестра, мне нужна отвертка, термопаста и щетка для пыли. – Ты можешь его починить? – недоуменно переспрашивает Хеммингс с открытым от удивления ртом, его даже не смущает, что Майкл сейчас возвышается над ним в непозволительной близости. – Ну, я же не из прошлого века, как некоторые, – парень хмыкает, падает на колени у ног Люка, доставая из-под стола системный блок, и сдувает с него пыль. – Боже, я бы на месте этого динозавра тоже устроил протест, когда его в последний раз чистили-то? Так и не дождавшись ответа, Майкл поднимает свои зеленые глаза на Люка, и с укором смотрит на него снизу вверх. – Ну, ты думаешь тащить мне термопасту и отвертку, или я должен зубами отгрызать эти болты? Спустя полчаса, за время которых Майкл успевает разложить посреди кабинета на полу все составные части компьютера, почистить их от пыли, смазать термопастой и оставить высыхать, сам разложившись тут же, к ним заглядывает Эштон. – Что тут у вас? – он с интересом разглядывает сложившуюся картину. – Лего складываете вместо того, чтобы работать? – Майкл чинит компьютер, – безразличным тоном отвечает Люк, который все это время усердно пытался сложить кубик Рубика, оставленный Майклом. Он, честно говоря, не очень-то верит в успех данной затеи. – Похвально, – Ирвин поднимает с пола железную деталь, внимательно рассматривая ее. – Рита не выделит тебе денег на новый, даже если пообещаешь жениться на одной из ее недалеких дочек. – Я бы на это посмотрел, – подхватывает смешок Клиффорд, но сразу же возвращается к работе, как только замечает злой взгляд наставника. – Ты по важному делу? – Люк обращается к начальнику, откладывая игрушку в сторону, и распрямляет плечи, разминая шею. – Хотел, чтобы ты разведал обстановку, – в этот раз Эштон так и остается стоять у двери, видимо, намереваясь сразу же уйти по своим делам. – Сходи на район, попробуй чего-нибудь купить. Посмотри, как на тебя отреагируют, и как стоит себя вести. – Завтра собирался это сделать. – Сегодня, – говорит Эштон, – послезавтра уже вечеринка, – и выходит за дверь. – Как ты собираешься пойти к ним? – интересуется с пола Майкл, закручивая заново болты на блоке питания. – В смысле? – Боже, как ты вообще выживал тут без меня? – студент издает смешок. – Ты же не собираешься заявиться на район в форме, с фразой «ну-ка, братки, подкиньте-ка мне крэка»? – А, ты об этом. Не волнуйся, – деловито сообщает ему Люк, – я не хожу по улице в форме. – Ни разу не видел тебя в гражданке, – замечает Майкл, заканчивая собирать системный блок. – И не увидишь. Ну, что там? – блондин перегибается через стол, наблюдая за работой парня. – Как динозавр? – Почти живой. Клиффорд поднимается с пола, поднимая с собой коробку системного блока, и тащит ее к столу. Люк не хочет этого замечать, но когда парень наклоняется, чтобы собрать последние детали, узкие джинсы неприлично туго обтягивают его округлый зад. – Ну-ка, подвинься, – Майкл бьет блондина по ногам, заставляя отъехать на стуле к стене, освобождая пространство для снова плюхнувшегося на пол (на этот раз у стола Люка) парня. Спустя пару минут колдовства и тяжелого дыхания со стороны Майкла, и все еще ворчливого жужжания со стороны компьютера, последний все-таки поддается, и приветствует их синей заставкой загружающейся «Виндоус». – Ты же в курсе, что использовать магию вне Хогвартса запрещено? – с поддельным недоверием интересуется Люк, все еще не веря тому, что Клиффорду удалось оживить динозавра. Майкл громко смеется в ответ. – Неужели? – прищуривается студент, оборачиваясь к блондину. – Мистер-я-не-люблю-фильмы фанат Гарри Поттера? – Может, я книги читал? – только Майкл открывает рот, чтобы что-то возразить, Люк перебивает его: – О, просто заткнись, и прими мое «спасибо». – Я подумаю, как ты сможешь меня отблагодарить, – усмехается Клиффорд в ответ, подмигивая, и поднимается на ноги, по-эштоновски усаживаясь на край стола блондина. – Ты же помнишь, что тебе нет восемнадцати, а я офицер полиции, да? – Люк складывает руки на груди, растягивая тонкие губы в улыбке. Ему нравится слышать, как разочарованно вздыхает Майкл. – Признайся, ты был послан мне постоянно обламывать кайф, – бурчит он себе под нос, но его глаза озаряются, а широкий рот приоткрывается в предвкушении. – Знаю, ты возьмешь меня с собой! – Нет, – сурово отчеканивает Люк, – даже не думай. – Ну, если не на вечеринку, то хотя бы сегодня, а? – Клиффорд похож на маленького ребенка, выпрашивающего конфету. – Пожалуйста? – Исключено, – стоит на своем Хеммингс, и Майкл на удивление быстро сдается. По крайней мере, в этот раз дверь не хлопает так, будто в любой момент сорвется с петель, разрушив тем самым пол участка. *** Люк чувствует себя не совсем в своей тарелке, когда идет по незнакомому, неспокойному району на встречу с человеком, у которого должен купить наркотики. Он минует несколько уже закрытых магазинов со стеклянными витринами, сворачивает между жилыми домами и прямо натыкается на черный вход одного из множества нелегальных клубов (жаль, это не их юрисдикция), у которого курят три странных парня. Хеммингс некоторое время стоит в тени, наблюдая, как к ним походит еще один, судя по виду, торчок со стажем, и здоровается. Парни у клуба переглядываются и когда один из них, – высокий брюнет в серой толстовке, – кивает, второй, – длинноволосый, еще совсем мальчишка, – что-то достает из внутреннего кармана, передавая торчку. Когда парень наконец-то уходит, Люк, глубоко вдохнув, направляется прямо к клубу. – Здорово, парни, че как? – блондин улыбается, протягивая руку в приветственном жесте, но трое только переглядываются между собой и начинают громко смеяться. – «Че как», – произносит сквозь смех брюнет, – вы слышали? «Че как»! Ты из какой библиотеки сбежал, дедуля? Парень внимательно осматривает Люка, цепляясь взглядом за широкие классические брюки и светло-зеленый джемпер, и уже серьезно спрашивает: – Чего тебе? – Мне бы это, – Хеммингс запинается, за два года работы в участке ему ни разу не доводилось иметь дело с барыгами в их естественной среде обитания, – крэка. – Чего? – неверующе переспрашивает тот, что помладше, все еще смеясь. – Я хочу купить наркоты, что тут непонятного? – Люк берет себя в руки, говоря уже увереннее. – Вы можете организовать, или как? Парни переглядываются, озираясь по сторонам: – Понятия не имеем о чем ты. – Да ладно вам, – блондин злиться, – еще скажите, что потусить сюда пришли. – Слушай сюда, дедуля, – брюнет хватает его за полы джемпера, заглядывая прямо в глаза, – топай отсюда, по-хорошему, пока можешь, иначе я не ручаюсь за своих парней. Люк некоторое время раздумывает, а затем, решая лучше не ввязываться в драку (завтра у него день куда важнее), разворачивается на пятках и молча уходит. Где-то на полпути его окликает знакомый, насмешливый голос: – Ну, как успехи, дедуля? – Майкл нагоняет его, улыбаясь во весь рот. – Дедуля, ха, и почему не я до этого додумался? Вот кого ты мне напоминаешь, моего дедушку! Такой же сварливый и из того же столетия. – Что ты здесь делаешь? – зло рычит на студента Хеммингс. Мало того, что провалился, так еще и этот приставала все видел. – Я же сказал тебе оставаться в участке! – И пропустить все веселье? – Майкл скептически осматривает внешний вид блондина. – Ну уж нет! Кстати, кажется, на чердаке моего дедушки сохранились похожие штаны, в пятидесятых он был самым модным на деревне, хочешь, подгоню по-братски? – Нет, ну правда, как ты можешь носить, – Клиффорд морщится и брезгливо тычет пальцем в брюки Люка, – это?! – О, просто заткнись, Майкл! Они некоторое время идут в тишине, каждый размышляя о своем. С лица Майкла все это время не сползает издевательская ухмылка, и Люк думает, что если он сейчас действительно скажет то, что собирается сказать, ему не избежать еще больших постоянных подначек от студента, но, тем не менее, блондин решает, что, если он не хочет завтра облажаться, для общего блага он может и потерпеть немного. – Ладно, я разрешаю тебе помочь мне, – Люк даже в наступающей темноте видит, как глаза Майкла сияют предвкушением, а губы трогает победная ухмылка. – Но только с внешним видом, на вечеринку ты по-прежнему не идешь. И, поверить не могу, что я собираюсь это сказать, – Хеммингс опускает голову, разглядывая мокрую после недавнего дождя дорогу у себя под ногами, – но мне нужно выглядеть как ты, господи. – О, как великодушно с твоей стороны! – саркастически замечает Майкл; по его виду даже не скажешь, что он обрадовался, но он обрадовался, Люк уверен. – Спасибо, что разрешил. И почему я должен это делать? – он разворачивается лицом к блондину, преграждая собой путь, и складывает руки на груди, мол «давай, убеди меня». – Потому что тебе неймется снять с меня эти дурацкие штаны. Майкл на секунду зависает, после чего его лицо тут же озаряет самая злодейская улыбка, на которую тот только способен; Люк только сейчас понимает, как на самом деле прозвучала совсем безобидная в его голове фраза. – Это ты сейчас так неумело пытаешься клеить меня? – студент поддельно возмущенно сводит брови на переносице, приоткрывая в фальшивом удивлении рот. – Дедушкины способы все еще работают? – Ты понял, что я имею в виду! – Хеммингс злится на себя за то, что ляпнул, не подумав, и на Майкла за то, что не смог пропустить это мимо ушей. – Боюсь, тебе придется объяснить, – кажется, Клиффорд испытывает его на прочность. - Майкл! – Ладно, ладно! – студент выставляет вперед руки. – Я сделаю из Золушки принцессу, но ты берешь меня с собой. – Даже не надейся. – Отлично, – Майкл хлопает в ладоши и демонстративно разворачивается, чтобы уйти, – желаю удачи в важном деле. Манипулятор чертов. – Ладно, – говорит Люк, скрепя зубами, – но ты делаешь вид, что не знаешь меня, ни во что не лезешь и сидишь себе тихо на диванчике, болтая со своими друзьями. – Принято, – Клиффорд по-деловому протягивает блондину руку, широко улыбаясь своей победе. – Принято, – Люк принимает рукопожатие. – И чтоб ты знал, – уже почти развернувшись, чтобы действительно уйти, вдруг добавляет Майкл почти серьезным тоном, – я чуть было не повелся. – Что? – Люк хмурит брови, не въезжая, о чем толкует студент. – Ну, на дедушкин способ, – Майкл невинно улыбается и машет на прощание рукой. – Майкл! – Завтра в девять у торгового центра, не опаздывай, дедуля! *** – Раздевайся! – командует Майкл, но не замечает абсолютно никакой реакции со стороны Люка. – Хочешь, чтоб я сделал это сам? – Клиффорд вскидывает бровь и угрожающе складывает руки на груди. – О, ну, конечно же, хочешь, – парень выдыхает и решительно тянется руками к ремню блондина, бесстыдно запускает пальцы под пояс брюк, обжигая прикосновениями низ живота, и расстегивает пуговицу. Только он собирается дотронуться к молнии на ширинке, как Люк отскакивает от него в дальний угол примерочной (не больше чем на метр на самом деле), словно от прокаженного, отпихивая от себя руки парня. – Ты что, – Хеммингс хватается руками за ремень брюк, поддерживая их, словно боится, что Майкл попытается стянуть их силой, и смотрит на него огромными глазами, – ты что творишь? – Или ты сейчас сам снимаешь с себя эти ужасные дедушкины брюки, – парень морщится, презрительно осматривая несуразно висящие на узких бедрах Люка классические молочного цвета штаны, – или это делаю я, – Майкл невинно пожимает плечами. – Выбирай. – Хорошо, – Люк выставляет вперед ладони, готовый в любой момент отразить посягательство на свою честь, – хорошо, я сделаю это, только, пожалуйста, держи свои руки подальше от моего тела. Майкл победно ухмыляется. – Итак, – он протягивает блондину вешалку, – примерь-ка эти. Люк опасливо берет в руки джинсы и придирчиво их рассматривает, – синие, с потертыми карманами и дырой в районе колена, – они явно не внушают парню доверия. – Вздумал напялить на меня женские джинсы? – прищуривается Хеммингс. – Ну, парень, ты явно прогадал с размером, – уверенный, что это очередная глупая шутка его недалекого практиканта, Люк продолжает разглагольствовать: – И разве нельзя носить целые брюки? Ну и мода пошла! – Майкл на эту фразу закатывает глаза, представляя Хеммингса восьмидесятилетним дедом, грозящим ему своей тростью. – Вот как, по-твоему, на колене могла образоваться такая огромная дыра? – О, я бы с удовольствием поведал тебе о ситуациях, в которых можно получить такую, – Клиффорд ухмыляется, указывая на джинсы в руках парня, – но боюсь травмировать твою неокрепшую психику, – Майкл сполна наслаждается выражением искреннего недоумения на лице Люка, которое постепенно сменяется осознанием и в самом конце – смущением. – Но не переживай, конкретно эта дыра, – наивно сообщает ему Майкл, чуть сгибая левую ногу в колене, оголяя еще больше бледно-молочной кожи, – была сделана искусственно, – Люк, кажется подзависает, неотрывно пялясь на его колено, словно это самая удивительная вещь, какую он когда-либо видел. – Но ты прав, – сообщает Клиффорд, чуть громче, чем надо бы, и ведет головой, стряхивая наваждение. Он разворачивается чтобы взять пару других джинсов, которых он притащил в примерочную как минимум с десяток, и не может сдержать легкой победной улыбки, краем глаза замечая, как Люк потупляет взгляд. – Пожалуй, остановимся на чем-то более классическом, – Майкл кидает в Люка черными узкими джинсами с заниженной талией. – И предупреждая твои вопросы, дедуля: нет, они не женские, и да, я уверен, что идеально подобрал нужный размер. А теперь, раздевайся! Спустя несколько секунд ожидания, осознав, что Люк не собирается переодеваться, Майкл не удерживается от подначивающего смешка: – Хочешь, чтобы я помог? – Ты не собираешься выйти? – вопросом на вопрос отвечает Хеммингс. – Нет. – Так и будешь смотреть? – снова интересуется Люк, чувствуя на себе изучающий взгляд, от которого почему-то хочется покраснеть до кончиков волос и спрятаться за соседней шторкой. Люк бы предпочел сейчас перестрелку в неспокойном районе с наркоторговцами, чем находиться в этой чертовой примерочной с не имеющим никаких границ малолетним приставалой, который послан ему, чтобы подпортить жизнь, блондин в этом уверен. – Ага, – как ни в чем не бывало, улыбаясь, кивает парень, продолжая глазеть на Хеммингса намеренно-наивным взглядом своих огромных зеленых глаз. Он прячет руки в карманах и расслабленно опирается на стену рядом с зеркалом в пол, в котором отражается недовольное, хмурое лицо блондина. – Да ладно тебе, дедуля, девчонка-консультант и так уверенна, что мы с тобой тут трахаемся, чего стесняться-то? – Люк давится воздухом и прокашливается, с трудом удерживая свое выражение лица на уровне «слегка удивлен», вместо подходящего в данной ситуации «охренеть как смущен». – Просто примерь уже, наконец, эти чертовы джинсы и уйдем отсюда, чем дольше ты тут возишься, тем больше у нее появляется подозрений. – Если бы кое-кто не поперся за мной в примерочную, ни у кого бы и не возникло никаких подозрений! – парирует блондин, после всего, что он сегодня натерпелся, его кулаки так и чешутся стереть с лица паршивца эту самодовольную ухмылку. Он хватает парня за ворот джинсовой куртки и разворачивает, силой выталкивая того из примерочной. Оказавшись по ту сторону шторки, Майкл потирает ушибленное в процессе плечо и широко улыбается смотревшей на него во все глаза молоденькой девчонке, которая в это время аккуратно раскладывает джемпера на полке. – Он у меня с характером, – доверительно сообщает ей парень, подмигивая, и снова направляется к Люку, на этот раз всего лишь заглядывая, чуть отодвигая рукой ширму. – Справляешься без меня, дорогой? – нарочно громко интересуется Клиффорд, получая в ответ испепеляющий взгляд и еще один толчок. – Пошел вон! – рычит Люк, прикрывая себя только что снятыми брюками, – или я прикую тебя наручниками к вешалке с одеждой, подальше от примерочных. Майкл довольно смеется, не стесняясь, рассматривая взъерошенного и злого блондина: – Не знал, что мы уже на том уровне отношений, но мне нравится. Прибережешь их к более подходящему случаю? Клиффорд видит, как Люк играет желваками, посылая ему многообещающий, убийственный взгляд, и слышит, как позади него что-то падает. Когда Майкл, улыбаясь, все же зашторивает примерочную, оставляя Хеммингса одного (от греха подальше), он натыкается на гору одежды, валяющуюся на полу, и красную с головы до ног девчонку. – Нужна помощь? – тактично интересуется парень и лишь тихо, самодовольно хмыкает, когда в ответ получает быстрое мотание головой в отрицательном жесте и так и не поднятый на него смущенный взгляд. Он ждет ровно две минуты, бесцельно рассматривая ассортимент магазина, а затем, все так же без предупреждения, снова вторгается в личное пространство Люка, в этот раз полностью отодвигая шторку. – Ты уверен, что после этой примерки у меня не атрофируются ноги от не поступающей к ним крови? – на очередное вторжение Люк реагирует куда более спокойно (смирился?), он крутится вокруг своей оси, рассматривая себя в зеркале. – Черт, Майкл, они такие узкие! Как ты их носишь? –Люк поворачивается к Клиффорду, чуть расставляя в стороны руки, мол: «оценивай давай». А оценивать, как оказалось, есть что. – Твою мать, – громко ругается Майкл, сглатывая. – Тебе никогда не говорили, что необязательно снимать рубашку, когда примеряешь штаны? Вид у Люка, мягко говоря, порнографический. Черная ткань узких джинсов, идеально обтягивает длинные стройные ноги, округлую задницу и узкие бедра; серебристая, не застегнутая пуговица на джинсах поблескивает на фоне светлой кожи, привлекая внимание к оголенному участку; к выпирающим тазобедренным косточкам хочется тут же припасть губами и ощутить их остроту на языке, а словно назло еще более выделяющиеся, оттененные темной, грубой джинсовой тканью косые мышцы крепкого брюшного пресса, словно две неоновых стрелки указывают направление, намекая, еще немного ниже, и – приз. Его оголенная широкая грудь поднимается и опускается в такт дыханию, а острые ключицы расходятся в раскос посреди груди, превращаясь в выпирающие косточки на плечах; тронутые щетиной впалые щеки оттеняют выточенные, выделяющиеся скулы, большие, со светлыми, пушистыми ресницами глаза манят сапфировой синевой, а русая, взъерошенная челка, растрепавшись, по-домашнему спадает на лоб. Майкл явно подвисает, потому что вместо того чтобы слушать, что ему говорит Хеммингс, он залипает на его широкий рот и розовый язык, который время от времени то появляется, то исчезает меж движущихся, наверняка мягких (Майкл готов спорить), идеально очерченных, влажных губ. – Прости, ты что-то говорил? – охрипшим голосом переспрашивает Клиффорд, внимательно рассматривая две ямочки на пояснице Люка, который развернулся за рубашкой. – Ага, хорош пялиться, говорю, – хмыкает блондин. – Спрашиваю, эти подходят, – он указывает рукой на джинсы, что сейчас на нем, – или мне придется мучиться и дальше? О, Майкл определенно был бы не против помучить его. Но вместо этого, он встряхивает головой, позволяя красной челке упасть на глаза, и окончательно приходя в себя, привычно отшучивается: – Мы берем их, – решает Клиффорд. – Просто не могу поверить, что ты прятал все это, – он кивает головой в сторону тела Люка, описывая подбородком выразительный круг, – за дедушкиными нарядами! Хеммингс правда смеется, запуская в него одними из многих джинсов, валяющихся в примерочной – Майкл принимает это, как знак временного перемирия. Когда Клиффорд наклоняется, чтоб поднять вещь с пола, он только сейчас замечает зевак, находящихся в этот момент в магазине вместе с ними, и с открытыми ртами рассматривающих полуголого Люка. – Чего уставились? – возмущенно рычит Майкл, обращаясь к посетителям, которые сразу же спешат разойтись кто куда. – А ты прикройся, совсем стыда нет! – он кидает джинсы обратно блондину и с силой зашторивает его примерочную. – Жду тебя на кассе. Оставшись один в примерочной, Люк еще раз осматривает себя в зеркало, на этот раз, застегивая джинсы до конца, и растягивает губы в довольной ухмылке. Так ему и надо, этому заносчивому, приставучему подростку, не только он может быть смущающим. Люк надеется (впрочем, тщетно), что эта ситуация заткнет Майкла хотя бы на пару часов. Как оказалось позже, Клиффорд если и смущается, то не больше, чем на несколько минут. К концу дня у Люка имеется все, что требуется чтобы, как выразился Майкл: «сойти за своего», а еще, гудящая головная боль и определенное количество недостающих нервных клеток. Поэтому, сидя в небольшой кофейне недалеко от торгового центра, Хеммингс мечтает только о шоколадно-коричном капучино (чертов Майкл!) и минутке тишины. – Согласись, дедуля, тебе понравилось становиться человеком нашего времени! – Клиффорд широко улыбается, ставя перед Люком стакан с кофе и присаживаясь на соседний стул. – Мне понравится, когда ты наконец-то заткнешься, – Люк делает несколько глотков кофе, надеясь, что это поможет ему прожить еще час до того, как он, наконец, окажется в своей квартире в тишине. – Да ладно тебе, не будь таким хмурым, весело же было! – Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным? – А ты хоть когда-нибудь веселишься? – парирует Майкл, отпивает немного со своего стакана, пачкая верхнюю губу в пену, и тут же стирает ее рукавом. Люк морщится. – Тебя не учили, что для этого существуют салфетки? – он берет одну с подставки и машет ею перед лицом Майкла. – Спасибо за урок этикета, папочка, – снова огрызается Клиффорд, но все же забирает салфетку. – А тебя не учили, что быть таким снобом чревато для здоровья? – Определись уже, наконец, кто я: дедуля или папочка, – уставший Хеммингс не замечает ни подвоха, ни последней фразы, сказанной Майклом. Лицо последнего, кстати, тут же озаряет насмешливая ухмылка. – Ну, это зависит от того, кем хочешь быть ты. Только спустя несколько секунд до Люка доходит смысл сказанного. Вот гаденыш мелкий. – Твою мать, – рычит блондин, роняя больную голову на сложенные на столе руки. И за что ему это все? – Когда-нибудь, я убью тебя, Майкл. Студент громко и довольно смеется.