Crossover

Деймон Сальваторе и Лидия Мартин — не похожи. Деймон Сальваторе и Лидия Мартин — отличаются (про таких обычно говорят диаметрально). У Деймона волос цвета вороного крыла, глаза серо-голубые, обдающие холодом, ледяные руки и ехидная ухмылка по тонким губам. У Лидии пряди ярко-рыжие (такие, он слышал, ещё "клубничный блонд" называют), в глазах сочная зелень, руки тёплые и искренняя улыбка на пухлых губах. Они вместе не смотрятся, не сочетаются, но кое-что общее в насмешку судьбе имеют. Деймон Сальваторе и Лидия Мартин от смерти зависимы. Деймон Сальваторе и Лидия Мартин смертью дышат. — Я не совсем обычный человек, Лидия, — шепчет Сальваторе в миллиметрах от её уха за двадцать одну секунду до того, как коснуться её ярко-алых губ в сумасшедшем поцелуе, перемазывая свой и её подбородок в крови-помаде. — Я знаю, что ты вампир, — Лидия почти содрогается, когда его зубы-клыки прорывают тонкую кожицу — вкус его губ с кровью вперемешку привычно сводит с ума, — Я тоже не обычный человек. — Я это знаю, — пошло ухмыляется Деймон, сцеловывая алые капельки с подбородка. — Я не о том, Сальваторе, — отпихивает его Мартин, откидывая рыжие пряди назад, — Я — банши. Сальваторе от неожиданности даже скатывается с неё и вытягивается вдоль её тела, опираясь на локоть. — Переведи, а то я не шибко хорош в магическом слэнге. — Я чувствую смерть. Я живу смертью. Деймон в ответ молчит, только улыбается хищно и вновь наваливается сверху. Их поединок/танец страсти сводит её с ума, заставляет терять голову, почти лишаться рассудка. Лидия привычно дрожит, только ощущает всё ярко, как в первый раз — ей хватает двадцать одной секунды на то, чтобы утонуть в нём, захлебнуться, перестать дышать. Деймон же кажется отстранённо-холодным, даже когда раздевает её, срывая пуговицы с дорогой ткани рубашки. Ему двадцати секунд не достаточно, чтобы согреться, да что там — полутора веков оказывается мало. — Я люблю тебя, — на грани потери сознания шепчет Мартин, а Сальваторе лишь давит свою кривую ухмылку и ускоряет рваные движения. Лидия не обычная, конечно, только жаль, не знает, что сердце из его груди было вырезано сто пятьдесят лет назад никем иным, как Кэтрин Пирс — с тех пор там дыра размером с Юпитер. Лидия смерть чувствует, только не в курсе, что в нем не только жизни нет, но и чувств — тумблер щёлкнул давно и не правда. У Мартин волосы оттенка "клубничный блонд" и сочная зелень в глазах — не сочетаемо с чернотой прядей и айсбергами на донышке зрачков. Лидии Мартин хватает двадцати одной секунды, чтобы потерять голову. Деймон Сальваторе свои двадцать одну секунду использует, чтобы вспороть клыками горло, когда игрушка приедается. Она отсчитывает двадцать один вдох прежде, чем потерять сознание — кровь из её тела выходит толчками, созвучно пульсу, гармонируя по цвету с помадой — Сальваторе даже любуется, трупы у него редко выходят красивыми, Стефан в этом плане в разы талантливее. Ему было бы жаль самую каплю, если бы чувства оставались, бились в его груди — но они были безжалостно вырваны, так что Лидия Мартин погибает. Ей хватает двадцати одной секунды.