Crossover

|human!au, где Кэролайн и Драко – дети богатых британских аристократов| Идеальные дети. Концерт для фортепиано с тщательно выверенными нажатиями клавиш, чёрно-белым веером мелькающими под пальцами. И-де-аль-ны-е. Чтобы волосы – белее снега, фирменный знак Малфоев; чтобы каждый наряд – воплощением аристократизма с отсылкой к бесконечному банковскому счёту. Чтобы манеры – вы-то-чен-ны-е, из камня высеченные, без вопросов и запинок ответы на вежливые фразы и осанка острая от слова безукоризненно. Чтобы подчинение воле родительской без обсуждения или раздумий, котируется лишь беспрекословное исполнение. Драко правила усвоил хорошо. Кэролайн бесится. Она перстни фамильные с изумрудами и серебром выкидывает в окно с точным прицелом на пруд, вертит глобус, мечтая о дальних странах (зажигательная Мексика вместо наскучившего обучения в пражской летней школе), и неохотно обламывает зубы о чёртов французский язык. Кэролайн куда больше по душе прокрашивать ресницы в несколько слоёв чёрной туши (мать кривится: пошло и безвкусно), заниматься дизайном одежды и группой поддержки (отец поджимает губы: хотел личного юриста) и резать пальцы о струны гитары (брат не одобряет: сам смычком выпиливает ноты, да посменно чёрно-белые клавиши перебирает). - Должен раскрыть тебе важный секрет, дорогая сестра, - говорит он как-то, глядя на неё, по-турецки сидящую на кровати и по обыкновению обнимающуюся с гитарой, - Тебя удочерили. Кэролайн взгляд голубых, но таких же холодных, как у брата, глаз переводит на него ровно и впивается взглядом в местечко, куда-то посерединке переносицы. У Драко слабые мурашки поднимаются вдоль позвоночника. - Тебе-то откуда знать, дорогой братец? – цедит она. – Тебя тогда ещё и в помине не было. Ты вообще ребёнок не запланированный, так, побочный эффект одного эксперимента. Драко усмехается, сестра любит уязвить побольнее, но он давно научился не реагировать так эмоционально, как в детстве. - Но куда более удачного, чем ты, Кэрри. Кэролайн подобное сокращение своего имени ненавидит и глядит неприязненно, знает, что сама в несложившихся отношениях с братом виновата, однако, побороть возникшую ещё в детстве зависть к брату, родившемуся мальчиком, в отличие от неё, теперь, восемнадцать лет спустя, было почти невозможно. - Не моя вина, что я не родилась мальчиком. Драко безразлично пожимает плечами и говорит фразу, правдивую насквозь, но заставляющую ненавидеть его ещё отчаяннее. - И не моя вина тоже. В этом, конечно, никто не виноват, кроме чёртовой судьбы, Кэролайн скрипит зубами, но ничего поделать не может: она де-воч-ка, родителей всегда интересовал только наследник, до неё никакого дела не было никому; Драко был наследным принцем, она после его рождения – красивой куклой, вся польза которой состояла лишь в удачном замужестве. Кэролайн больно-больно-больно, но она с этим жить научилась (вроде). Подкрашивает ресницы, делает выкройки и всё режет пальцы. Драко смотреть на неё тяжело, хочется вздохнуть сочувственно и в объятия родную заключить. Но нельзя: сестра опальная, а Драко правило «подчиняться» зазубрил, высек на внутренней стороне души.