Crossover

Лидии всё это осточертело.   Она привыкла подходить к двери прихожей ровно в семь ноль три, ступая босыми ногами по мягкому ковру, открывать замок и нажимать на ручку в семь ноль четыре: Стайлз никогда-никогда не опаздывает, всегда стоит на пороге с довольной улыбкой на губах и без единой пылинки на ткани дорого костюма.   Лидия привыкла улыбаться в ответ, оставлять целомудренный поцелуй на его щеке и провожать к столу, где теплеет только приготовленный ужин.   Лидия привыкла к кольцу на безымянном пальце и к мы-скоро-поженимся-я-обещаю-только-спасу-мир-еще-разок, к тихой жизни в милом домике за белым забором и с зелёной лужайкой на заднем дворе, к тому, что их компания иногда становится больше на одного Скотта МакКола с его кипельно-белым халатом (у Мартин иногда слезятся глаза).   Она привыкла к этому, правда, роль о ж и д а н и я становится нормальной, естественной; у неё отлично получается играть. Только роль осточертела до цветных пятен по ободку сознания, у Лидии лишь одно желание – быть н у ж н о й, как в школе когда-то. Сейчас Лидия нужна, кажется, лишь для тёплых поцелуев и приготовления утки по-пекински на ужин.   Раздражение её вертится по кругу без намёка на возможность разорваться, когда она внезапно оказывается чёрти где, один на один с и н т е л л е к т у а л ь н ы м и задачками и странноватого вида лысым мужиком в очках.   - Согласно нашим данным, уровень вашего айкью превышает среднестатистический результат на двадцать единиц. Я уполномочен предложить вам пройти курс обучения в нашей организации для последующего совместного сотрудничества.   - Значит, Кингсман? – задаёт Мартин риторический вопрос, от которого у лысого мужика, представившегося Мерлином, челюсть делает судорожное движение по направлению к полу; но выдержка у него на шесть из пяти, так что лицо вскоре принимает невозмутимое выражение, и даже глаза за стёклами строгой оправы не поблёскивают заинтересованно.   ///   Мартин обучение проходит шустро, боевыми навыками обзаводится в два счёта, осваивает британский акцент и занимает место павшего рыцаря, успешно скрывая всё вышеперечисленное от Стайлза. Ей легче всего даётся стратегия, Лидия ходы просчитывает идеально-точно, предчувствуя смерть р е ф л е к т о р н о. Эггзи посмеивается, не верит в интуицию, уверен, что всё случаи — не больше, чем везение; Рокси менее скептична, к Мартин обращается за советом с регулярностью пару раз в неделю. И всё же оба они к рыжей относятся чуть снисходительно, разницу в баллах компенсируют опытом, который у этой парочки куда как богаче, чем у домашней до кончиков алых ногтей Мартин. Она не обижается, конечно, но продолжает твердить о моральных принципах, о том, что убивать нельзя-нельзя-нельзя, даже преступников. Эггзи и Рокси глаза закатывают, у них ценности Британских спецслужб въелись в подкорку; цель — сделать всё чисто и операцию выполнить на все возможные из ста. Лидия почти привыкла к этому, но всё продолжает по инерции твердить о п р а в и л ь н о с т и, правда, в пустоту. Ей, в общем, почти безразлично, как они поступают. Лишь бы целы остались. /// — Рокси, уходи оттуда. Умоляю тебя, уходи! — Лидия, связь пропадает, можешь толком сказать, что случилось? — Будет взрыв, Рокси. У Х О Д И!