Проклятые

      Очнулась Кира через четверть часа после столкновения с Орденом. Голова тут же нещадно разболелась, будто готова была вот-вот взорваться. Тело ломило, как при гриппе, и сил не было даже на то, чтобы открыть глаза. Поэтому, медиум не спешила оповещать своих друзей о том, что она пришла в себя. — Она скоро очнется, — услышала Браун голос рядом с собой. Говорил Джон, и, судя по звуку его голоса, он был где-то рядом. — Хорошо, — отвечал другу Шерлок. — Что мне делать?       Доктор Ватсон вздохнул в ответ, прежде чем заговорить. — Ничего тебе делать не надо. Просто будь с ней рядом, и не дави на нее своими вопросами. Ей нужно отдохнуть после всего произошедшего, только и всего.       Где-то в отдалении послышались шаги еще одного человека, а затем раздался звук скрипнувшей двери. В комнату зашел еще кто-то… — Как она?       Мэри Ватсон. Она тоже беспокоилась за Киру. — Пока не очнулась, — ответил женщине ее муж. — Но скоро придет в себя. Ей нужно будет съесть чего-нибудь, что придаст ей сил. А потом отдохнуть как следует, иначе она будет слишком слаба для поездки.       «Какой еще поездки? — мысленно возмутилась медиум. — Я явно что-то пропустила, пока была в отключке!» — Хватит притворяться спящей, я знаю, что ты уже очнулась.       Спокойный, но твердый голос Шерлока заставил Киру выйти из забытья. Девушка тяжко вздохнула, прежде чем медленно открыла глаза.       Ее друзья тут же собрались вокруг нее. Браун огляделась по сторонам, соображая, где она. Знакомые стены цвета слоновой кости; картина на противоположной стене; небольшое окошко слева… она была в гостевой спальне, которую чета Ватсонов выделили им с Шерлоком. Ей до сих пор было немного непривычно думать о себе и детективе, как о паре. Но они действительно ночевали в этой комнате вместе, вдвоем спали на этой кровати, только просыпались по-отдельности; у Шерлока была привычка вскакивать ни свет ни заря, а Кира любила поваляться подольше. Все это было совсем недавно, но будто в другой жизни… — Я тоже рада тебя видеть, — ответила девушка. Она перевела взгляд с входной двери в комнату на своего собеседника и едва заметно улыбнулась ему.       Шерлок улыбнулся ей в ответ, а затем наклонился вперед и легко поцеловал ее в губы, едва касаясь их.       Медиум ответила на поцелуй, но на страсть у нее еще не было сил, поэтому, поцелуй вышел недолгим.       Джон и Мэри тут же поспешили оставить парочку наедине, чтобы не мешать их воссоединению. — Как ты себя чувствуешь? — спросил детектив. Он, казалось, даже не заметил, что его друзья покинули комнату. В данный момент, его волновала только лежавшая перед ним девушка.       Кира молча подала ему знак, чтобы он помог ей сесть, и только после того, как приняла сидячее положение, ответила. — Могло бы быть и хуже, наверное. Но сейчас у меня так чертовски сильно болит голова, что я едва могу с тобой говорить. И тело болит так, будто меня били. Хотя я не припомню, чтобы меня кто-то избивал сегодня.       Брошенная вскользь шутка на мгновение будто повисла в воздухе, заставив участников диалога вновь вернуться к воспоминаниям недавнего происшествия. И вот и без того едва заметная улыбка Киры погасла, а взгляд Шерлока из игривого стал слишком серьезным. — Я попрошу Джона дать тебе необходимые лекарства, — Холмс поднялся с постели, намереваясь уйти. — И тебе нужно поесть, чтобы набраться сил перед дорогой. Нам нужно поскорее убраться отсюда.       Но детектив не успел уйти. Собеседница схватила его за руку в попытке задержать на месте.       Шерлок обернулся: Кира умоляюще смотрела на него, будто боялась, что если он уйдет, то с ней или с ним непременно случится что-нибудь ужасное. — Стой! — хрипло воскликнула медиум. — Не уходи! Пожалуйста…       Сыщик поколебался секунду, после чего все же решил вернуться к расстроенной девушке. — Хорошо, не уйду, — ответил он, садясь на край кровати рядом с Кирой. — Вот, я здесь, с тобой.       Браун крепче сжала руку Холмса в своей ладони. Ей почему-то было страшно его отпускать. К тому же, неловкая пауза, повисшая между ними недавно, требовала разъяснений, и медиум решила, что должна поговорить об этом сейчас, пока еще не растеряла решимость. — Мне нужно позвать Джона, чтобы он дал тебе обезболивающего и принес чего-нибудь поесть.       Голос Шерлока звучал более мягко, чем обычно, будто он разговаривал с напуганным ребенком или тяжелобольным человеком.       Кира в ответ упрямо покачала головой. — Это подождет. Я… я хочу поговорить с тобой, пока еще могу. Потом, боюсь, уже не смогу заставить себя сказать это…       Детектив вскинул брови в удивлении.       Мисс Браун поджала губы в ответ. Она понимала, что тянуть дальше нет смысла, раз уж она сама начала этот разговор, но начать было тоже очень сложно. — Вчера, когда на меня напали, во мне что-то сломалось. — набравшись смелости, начала Кира, — Думаю, ты это и сам понял.       Шерлок заметно напрягся, услышав, наконец, то, что ему хотела рассказать его девушка. Ее заявление не стало для него неожиданностью — чего-то такого он от нее и ожидал. Но настрой, с которым Кира об этом говорила, детективу очень не понравился. Потому что раньше он уже слышал нечто подобное. Тогда мисс Браун пыталась доказать ему, что она проклята, и что ему лучше держаться от нее подальше. Но Шерлок Холмс не верил в проклятья, как не верил и в судьбу, в ее определенность и неизменчивость, поэтому словам своей подруги тогда он решил не придавать большого значения. Он считал, что она была слишком напугана, чтобы рассуждать здраво. И вот опять, история повторялась. — Надеюсь, ты не начнешь снова внушать мне мысль о том, что ты слишком опасна для меня, и мне стоит тебя избегать?       Кира грустно улыбнулась в ответ и покачала головой. — Нет, но не потому, что я передумала. Я все еще считаю, что была права тогда. Просто я знаю, что ты ни за что меня не послушаешь, как бы я не уверяла тебя. Ты всегда бросаешь вызов любой опасности, не думая о последствиях. Иногда, это меня пугает, и одновременно восхищает! Ты готов идти до конца ради того, во что веришь. Ради тех, кто тебе дорог… но сейчас речь не об этом. — А о чем же тогда? — недоумевающе переспросил свою собеседницу детектив.       Девушка окинула сыщика раздраженным взглядом. — Если ты перестанешь перебивать меня, я объясню! — мисс Браун придвинулась ближе к Холмсу, и в шутку зажала ему рот ладонью, чтобы заставить замолчать.       Детектив и медиум какое-то время просто смотрели друг другу в глаза, а потом Шерлок мягко взял ладонь Киры в свои, и молча убрал ее от своего лица. Больше он ничего не стал говорить, показывая своей собеседнице, что готов слушать. — Я хотела сказать тебе, что вчера я едва не сорвалась. Я действительно очень опасна. Ты даже не представляешь, насколько! Тот тип был прав: я очень сильный маг, и никто не знает точно, на что я способна. Однажды, я могу разозлиться настолько, что нанесу непоправимый ущерб всем и вся! Что если я не смогу вовремя остановиться, и пострадают невинные? Вдруг ты окажешься в этот момент рядом? Кто угодно может попасть под удар. Ты видел, на что я способна, и знаешь, что я имею в виду. Однажды, может случиться так, что произойдет нечто, что окончательно меня сломает, и я сорвусь. И если так случится, если я стану чудовищем, то меня нужно будет остановить.       Спокойно сидевший до этого момента детектив вдруг нервно вздрогнул. Шерлок втянул носом воздух, как будто собирался распалиться длинной гневной тирадой; его глаза сверкнули в полумраке комнаты, а лицо исказила маска неверия. Он выпустил из своих рук ладонь Киры и с укоризной поглядел на девушку. — Уж не предлагаешь ли ты мне убить тебя? — почти прошипел в ответ сыщик.       Медиум на секунду прикрыла глаза, пытаясь сдержать собственные эмоции. Ей было так же нелегко сказать это, как Шерлоку — услышать. Но она должна была рассказать ему о своих демонах.       «Он должен знать! — мелькнула неумолимая мысль в ее голове. — Как бы тяжело это не звучало, но он должен был это услышать». — Мне так же тяжело об этом говорить, как и тебе, — открыв глаза, продолжила Браун. — Но это — суровая правда, от которой никуда не деться. Я прошу об этом тебя, потому что знаю, что ты отнесешься к этой просьбе с уважением. И, как мне казалось, с пониманием.       Шерлок фыркнул в ответ. Вскочив со своего места, он принялся кружить по комнате, как пойманный в ловушку зверь. Со стороны могло показаться, что его просто оскорбило предложение подруги убить ее, но это было не все. Кира успела увидеть мелькнувшие в его взгляде боль и страх, прежде чем сыщик отвернулся от нее. — Почему бы тебе не предложить это своей дражайшей подруге? — спросил Холмс, оборачиваясь. Он успел справиться со своими эмоциями за считанные секунды, и теперь по его лицу уже невозможно было определить, о чем он думает.       Кира молча встала, и медленно подошла к своему собеседнику, давая ему возможность не позволить ей к нему приблизиться, но Шерлок не сдвинулся с места. Только вздрогнул, когда медиум подошла к нему и положила руки ему на плечи. — В тебе говорят эмоции, чувства, — сказала Браун. — И это хорошо! Но если случится так, что я выйду из себя, и вернуть меня станет невозможно, эмоции и чувства придется подавить. Тебе придется стать прежним Шерлоком Холмсом: хладнокровным, расчетливым, но справедливым. Это ведь твоя работа — защищать людей от Зла. А если я стану Злом, то кто лучше тебя сможет защитить других от меня? Кэт я не стану предлагать это, потому что знаю, что она сразу же откажется. — А с чего ты решила, что я соглашусь? — вновь перебил ее Шерлок. — Потому что ты — совсем другой человек, нежели Кэт. Ты знаешь, ради чего и ради кого ты борешься. И я доверяю тебе самое дорогое, что у меня есть — свою душу. Я не хочу стать демоном, как та несчастная маленькая девочка. Я уверена, что ты сможешь спасти мою душу. Поэтому я прошу об этом именно тебя, а не кого-то другого. Это будет не просто очередное убийство, поверь мне! Смерть от твоей руки будет для меня благом, как и для всех остальных. Ты избавишь Мир от ужасного монстра, а я смогу обрести покой. За все то время, что мы знакомы, ты успел вселить в меня надежду, и я не перестану надеяться на лучшее, как ты и хотел. Но этого может оказаться мало, и поэтому, я заговорила с тобой о том, что нужно будет сделать, если Орден победит. Это будет правильно. Ты и сам это понимаешь в глубине души, просто не хочешь признавать, как и всегда.       Шерлок долго смотрел на свою собеседницу, не зная, что ей сказать. Она обрушила на него слишком много, заговорила о том, о чем он боялся даже думать! И хотя детектив понимал, что медиум права, ему до сих пор не хотелось это признать. Ему казалось дикостью убить человека, который ему дорог! — Может, сейчас ты и не готов к этому, — Кира провела руками вдоль туловища мужчины, остановившись на его талии. — Но если возникнет необходимость, ты поймешь, что моя просьба — не просто блажь.       Сыщик осуждающе смотрел на свою собеседницу сверху вниз. На его лице вновь промелькнула прежняя тень обиды и неверия, прежде чем он снова заговорил. — Ты все предусмотрела, — сказал он в ответ. — И позаботилась о своей душе. А о моей ты подумала? Что станет со мной, если я, как ты просишь, тебя убью?       Кира на мгновение замерла, прекратив свои ласки. Девушка недоуменно взглянула на своего собеседника, и уже набрала в грудь воздуха, явно собираясь что-то возразить ему, но он не дал ей такой возможности.       Шерлок молча убрал ее ладони и отстранился от нее. — Тебе нужно отдохнуть и поесть, — отвернувшись в сторону двери, сказал детектив. — Я попрошу Джона дать тебе лекарства от головной боли, и скажу Мэри, чтобы она покормила тебя.       Голос сыщика звучал холодно и отчужденно. Когда он покинул их с Кирой общую комнату, хлопнув дверью чуть сильнее, чем стоило бы, Браун поняла, что вернется он теперь не скоро.       Медиум долго стояла посреди комнаты и анализировала произошедшее. Она даже не заметила, как заплакала, пока слезы не защекотали ей шею. Наспех вытерев лицо рукавом свитера, девушка кое-как добралась до кровати, чувствуя себя еще хуже, чем в первый момент после того, как очнулась от обморока.       «Ты сделала ему больно! — говорил ей внутренний голос. — Ты снова это сделала! Ты причиняешь боль всем, кого любишь!».       Кира стойко перенесла инъекцию, сделанную Джоном, и даже немного поела под чутким вниманием Мэри. Но когда Ватсоны покинули гостевую комнату, оставив свою гостью одну, Браун, наконец, дала волю чувствам. Она свернулась калачиком на кровати, прижав колени к груди, и зарылась лицом в подушки, изливая свою собственную боль в слезах.

***

      Возвращение в Хэмпшир прошло в полном молчании. Шерлок не желал разговаривать, а Кира боялась, что сделает только хуже, попытавшись заговорить сейчас.       «Нам обоим нужно время, чтобы разобраться во всем», — думала медиум, глядя, как Холмс вынимает из багажника такси ее багаж.       Детектив проводил девушку до дверей ее дома, зашел внутрь, но только для того, чтобы проверить, что там безопасно, а затем ушел, сухо попрощавшись с мисс Браун.       Кира не стала винить его за холодность. В конце концов, она сама виновата в этом! Она обрушила на него слишком много, и теперь сыщику нужно было переварить эту информацию.       «Все равно, что признаться в любви, а в ответ получить молчание!» — эта назойливая мысль периодически вертелась в голове, хоть Кира и пыталась гнать ее подальше. Ей вовсе не хотелось об этом думать и усугублять свои и без того многочисленные душевные терзания. Но страх никак не желал проходить. Она боялась, что своим поступком оттолкнула от себя единственного мужчину, которого по-настоящему успела полюбить. Не поторопилась ли она, раскрыв ему свою душу? Что если он так и не поймет ее порыва? Тогда их и без того шатким отношениям придет конец. А вместе с ним придет и отчаяние, которое может толкнуть ее на неверный путь…       В таких невеселых раздумьях Кира просидела несколько часов, прежде чем ее уединение нарушила вернувшаяся в дом Кэтрин. — А-а-а, путешественница вернулась! — улыбнувшись, сказала американка. — Привет! Как прошли твои каникулы?       Девушка подошла к своей подруге и, присев рядом на диван, крепко обняла ее. — Привет, Кэти, — криво улыбнувшись, ответила Браун. — Я тоже рада видеть тебя. — Что-то случилось? — мисс Рассел вернулась к гардеробной, чтобы снять верхнюю одежду. Вернувшись, она вновь села на диван рядом с подругой, направив на нее все свое внимание.       Кира тяжело вздохнула. — Да так, — ответила она, неопределенно махнув рукой. — Похоже, я — круглая идиотка. Испортила то, что с таким трудом создавала.       Кэтрин вскинула бровь в удивленном жесте. — Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Сказала Шерлоку то, чего говорить не стоило, — уклончиво ответила мисс Браун. — Пока не стоило.       Американка откинулась на спинку дивана. Взгляд, которым она окинула подругу, был серьезным и внимательным, без единого намека на ее обычную беспечность. — Ты сказала ему, что любишь его, и теперь считаешь, что поторопилась с этим откровением?       Кира бросила на американку быстрый, нервный взгляд, а затем отвела глаза. — Вроде того, — ответила она. — Ты тоже сейчас, наверное, скажешь, что я дура, и будешь права.       Каково же было ее удивление, когда подруга отрицательно покачала головой. — Вовсе нет, я не считаю тебя дурой. И не думаю, что ты совершила ошибку. Чувства между вами двумя возникли уже давно, еще раньше, чем вы сами это поняли. Со стороны такие вещи виднее, поверь мне! Я видела, как развивались ваши отношения, как они менялись. Честно говоря, за вами было даже немного смешно наблюдать, как вы постоянно ругаетесь, будто пожилая семейная пара! Вы оба довольно долго отрицали очевидное, даже тогда, когда другим было уже ясно, что вы с мистером Зазнайкой влюбились друг в друга. Ты призналась ему первой, и, возможно, немного напугала его, ведь он не привык к подобным изменениям в своей жизни. Как я полагаю, Шерлок Холмс — вообще человек своеобразный. Чувства для него в новинку. У него мало друзей, и, как говорил мне Джон, дружбу с ним он тоже признал не сразу. Но признав ее, он понял, что для него значит его друг. Это же ради него он притворился мертвым и надолго ушел в подполье! Такие поступки делают только ради тех, кого действительно любят. И с тобой точно так же: Шерлок просто должен осознать всю глубину своих чувств к тебе. Я видела его в тот день, когда тебя похитили. Он боялся, Кира. Боялся, что не успеет, боялся потерять тебя. Поверь мне, он не захочет, чтобы это повторилось.       Закончив излагать свою точку зрения, Кэтрин Рассел улыбнулась своей подруге и потрепала ее по плечу. — Все будет хорошо, — сказала американка. Поднявшись с дивана, она направилась на кухню, чтобы разогреть подруге ужин. — Мой руки и садись ужинать. Мне нужно знать, что еще там у тебя произошло, потому что я чувствую, что ты не все мне рассказала.       Кира вдруг вспомнила, что переживания о Шерлоке — это действительно не самое важное, что она должна была рассказать подруге. Нападения Ордена — вот о чем стоило сказать немедленно! Но она об этом почему-то забыла, погрузившись в собственные чувства к мужчине, которому она, предположительно, сделала больно. «Дело не в том, что Шерлок отрицает происходящее с ним, — думала Кира по пути на кухню. — Он был абсолютно прав, когда сказал, что я не подумала о его душе. Я — эгоистка, которая заботится только о себе. И именно этим я могла его оттолкнуть. Чувства ко мне он давно признал. А вот я, похоже, собственноручно все испортила, когда попросила его убить меня в случае моего превращения в монстра. И теперь я не знаю, можно ли это исправить».