Эпоха полночных кошмаров. Преемники

Симарим в полёте к плоской синей платформе схватил Перелику зубами за хвост. Она распахнула глаза в осознании и выкинула переднюю ногу в сторону Дэлишес Чипса, но лишь мазнула ей по воздуху, где разминулись их рвущиеся друг к другу копыта. Дикий водоворот безвременной реки швырнул земного пони прочь, и с истошным криком единорожка осветила светом своего рога то неестественное место, где они очутились, уйдя под воду, но не потеряв способность дышать и получив опору под ногами. Бэт-пони упал ровно на середину синего квадрата и моментально напряг шею, цепляясь копытами за его края: Перелика чудом сумела ухватить Дэлишес Чипса телекинезом, но теперь он утягивал её за собой, словно магия была верёвкой. Крики страха всех троих тонули в рёве безымянного пространства; всполохами молний мелькали предметы, события, пони — быстрее, чем даже всезахватывающее подсознание могло их усвоить. Единорожка чувствовала, как её разрывает пополам, как корсет мышц вокруг рёбер и живота растягивается под давлением падающего куда-то земного пони и удерживающего её здесь перепончатокрылого пегаса. — Отпусти меня! — услышала она истеричный голос Дэлишеса, и это был, пожалуй, первый раз в жизни, когда он вообще боялся. От этого Перелике стало только страшнее, она усилила магическую хватку, вливая в неё весь свой хилый и ноющий от такой резкой нагрузки потенциал. — А-а-а!!! Нет!!! Не отпускай меня, не отпускай, пожалуйста, я хочу жить!!! Симарим зарычал диким зверем, подтягиваясь на приютившей их платформе дальше, к её краю, пытаясь утащить за собой друзей. Дерево — а это, как ни странно, было дерево — было готово начать крошиться под его остервенелыми копытами. — Магия сходит с ума! — завопила Перелика, не в силах закрыть глаза из-за странного сильного ветра; из них, пересыхающих, ручьями текли слёзы. — Я не знаю, сколько ещё продер… Их опора перестала нестись вперёд и вдруг ринулась вертикально вниз. Симарим и Перелика подлетели, и, если бы жеребец не держался так, словно от этого зависели их жизни — хотя так и было! — все трое бы остались в этом бурлящем противоречивыми энергиями месте. Стираться в забытое ничто. Друзья превратились в какое-то подобие гирлянды, развеваясь за улетающей на самое дно мистической реки синей штукой. Дэлишес Чипс, который всё же был жив, во второй раз упустил шанс схватиться за подругу, поэтому он, болтающийся на невидимой телекинетической верёвке головой вверх, делал сходство совсем уж комическим, но никому из них было не до смеха. Симарим вспомнил, что как-то читал о чём-то подобном ощущениям, которые он сейчас испытывал. Кажется, было что-то про высокие атмосферы, способные сплющить доску до состояния фанерки. Он поверил в то, что его глаза сейчас лопнут, как вздутия на пузырчатой упаковке, и даже зажмурить их было страшно. — Зачем мы это сделали?! — заорал он, совершенно не понимая, что ему делать — ощущения были самыми что ни на есть новыми. — Если выживу, если выживу — стану хорошим пони, перестану нарушать закон, не буду баловаться с зебринскими веществами, заведу соб… — Что это вы тут делаете? — раздался незнакомый голос, и тройной крик совершенно другого характера снова огласил смазанное пространство, на сей раз приобретшее текстуру космоса с планетами и звёздами — это место не знало стабильности. Перелика быстро посмотрела вниз. Снизу платформы, подтянувшись на ней передними ногами, чтобы заглянуть наверх, висел бледно-коричневый земной пони с лохматой гривой. Единорожка сделала первое, что пришло ей в голову — бросилась к нему, хватая за копыта, чтобы затащить к себе и спасти от гибели, но вместо этого незнакомец вдруг наоборот потянул на себя, и так резко, что даже Симарим не смог спасти их от падения. Испугаться кобылка не успела. Вместо того, чтобы рухнуть в бездну небытия и погибнуть в ту же секунду или, кто знает, через тысячу лет, она упала по дуге и оказалась в пузыре тишины. Это глупое название стало первым, что появилось в её шокированном разуме. Сзади упали один за другим Симарим и, благодарение Селестии, Дэлишес Чипс, после чего единорожка целиком впала в спасительное онемение. Она сидела, сгорбившись, и смотрела в ходящий ходуном пол. Не было ни тряски, на качки — это её мозг никак не мог отойти от пережитого. Не только отойти, но и проанализировать, что это было на самом деле и сколько оно длилось. Слишком занятая спасением друга, Перелика толком не осматривалась, но всё захваченное боковым зрением теперь словно пыталось вылезти перед её глазами, путая планы и вызывая головокружение и тошноту. Не удавалось обнаружить ни единой связной мысли и ни единого предложения сложнее двух слов, зацикленных, как неисправная пластинка. Блуждающий бесполезный взгляд зелёных глаз с трудом оторвался от решётчатого металла, на котором превращалась в эмоциональный кисель его владелица, и бессмысленно прошёлся по размытым очертаниям ржавых кораллов. Совершенно безумное сочетание; куда же их занесло? — Перелика, — осторожно потряс её за плечо Дэлишес. Копыто осторожно похлопало единорожку по щеке. — Ты меня слышишь? — Оставь её, — небрежно, но не злобно посоветовал энергично раскручивающий какую-то ручку на стене земной пони, которого кобылка стремилась втащить к ним. На его крупе красовалась метка в виде древних песочных часов. — Она смелая кобылка, раз решила использовать магию в Буфере, но это истощает запас отваги у кого угодно. Шок, мой пестрогривый друг! Перелика глубоко прерывисто вдохнула перед тем, как её вечно печальное лицо исказилось до невероятно глубокого горя, и она бросилась пытающемуся привести её в чувства другу на шею, обнимая и плача в ключицы. Дэлишес, ни секунды не сомневаясь, тут же обвил её передними ногами в ответ, целуя за ушком и шепча успокаивающие слова. Симарим сглотнул, прижав уши и лишь отодвинувшись от внезапной парочки, но и не думая отпускать никаких шуток. Он покосился вверх, пытаясь понять название хотя бы одного из нагромождённых там устройств, между которыми были лианами перекинуты толстые витые провода. — Где мы? — спросил пегас нервно подрагивающим голосом. — Я с удовольствием бы задал другой вопрос, — назидательно поднял копыто их спаситель. -Как вы сюда попали? — Спрыгнули из Тартара, — ответил Симарим и, моргнув, с воплем истеричного веселья обхватил копытами голову: — С ума сойти, я теперь могу на полных правах использовать все эти фразочки! Земной пони не разделял его веселья, недоверчиво ероша свою и без того лохматую бурую гриву ещё больше. — Ты даже не представляешь, как вам повезло, что вы упали на ТАРДИС. Зачем вы вообще прыгнули сюда? — Мы и целились в ТАРДИС! — осклабился Симарим и озадаченно моргнул тройственными глазами. — Подожди, куда? — Сюда, в Буфер… — Нет, я про это слово. Что за ТАРДИС? — Моя старинная подруга, — нежно ответил жеребец и погладил стену, рядом с которой стоял. Свет уютно приглушился на мгновение, а Симарим с удивлением почувствовал прошедшую через всё помещение нутряную дрожь. — Что… — скривился он в озадаченности и нерешительно пошёл к единственной видневшейся рядом двери. Поколебавшись, пегас открыл её, выглянул наружу и обомлел. Бешеного торнадо больше не было. ТАРДИС, чем бы она ни была, умиротворяюще дрейфовала по какой-то невиданной по красоте галактике; фиолетовые скопления звёзд и заполненные красной дымкой созвездия завораживали настолько, что Симарим не пожалел бы провести остаток жизни на этом самом месте. Он знал, что ничего красивее этого больше никогда не встретит. — Ну, давай, — весело шепнул подобравшийся к нему ближе хозяин устройства. — Скажи это. Обожаю слушать. — Я… это… ах… — в расширенных вертикальных зрачках отражался космос. — Не может… — Нет-нет, не это, — улыбался краем рта земной пони. — А… — «Она больше внутри, чем снаружи», — вяло уважил его Дэлишес Чипс, на секунду оторвавшись от Перелики. Жеребец ошарашенно моргнул и даже потряс головой, начав что-то судорожно вспоминать и сравнивать, но толком задуматься ему не дал благоговейный вопрос завороженного зрелищем Симарима: — Кто ты? — Доктор, — просто ответил тот. — Таймлорд с планеты Галлифрей, что в созвездии Кастерборус. — Галопфрей? — не поняв, поднял бровь Симарим. — Нет, не Галопфрей, а Галл… ладно, пусть будет Галопфрей, — отмахнулся земной пони и вернулся к ручке, которую так яростно накручивал. — Вы — Элемент Магии, — вдруг столкнулся он глаза в глаза с Переликой и так и не смог понять, обвиняет она или радует. — Что, прости? — Элемент Магии, — улыбка надежды медленно расползлась по лицу единорожки. — Мы не могли найти Вас, потому что Вы… были на другой планете? — Я был на тысячах других планет, — обаятельно улыбнулся таймлорд. — И у меня не меньшее количество прозвищ, но я имею основания полагать, что конкретно это, моя маленькая пони, ошибочнее прочих. — Но ведь… — Где ты видишь у меня рог? — прервал Доктор и помахал копытом по пустому пространству напротив своего лба. Он пару секунд созерцал растерявшееся выражение лица Перелики, прежде чем глубоким проникновенным голосом произнести: — Вы, должно быть, очень сильно отчаялись, раз забрались даже сюда. — На нашу страну, Эквестрию, напало такое, что прыгнуть в Тартар показалось неплохой идеей, — подтвердил Дэлишес Чипс, прижимая к груди передние ноги. Необъяснимая печаль оставила отпечаток на молодом лице с древними глазами. — Эквестрия, — мягко повторил земной пони, медленно кивая раз за разом и обходя пару друзей. — Я был и там. Искал одну ж… кобылу. Надо же, в каком неожиданном моменте у нас обнаружилось что-то общее! Три взгляда непонимающе следили за ним, по широкой дуге обходящим круглую панель управления. Он осторожно вдавил в неё большую треугольную кнопку. Раздался короткий сиплый взвизг, оповещающий о том, что микрофон работает. — У нас гости, — шепнул таймлорд. — Здесь? — усмехнулся в ответ приятный кобылий голос. — Я очень надеюсь, что это не киберпони. Второй неприятный звук завершил их переговоры. Доктор, как он представился, опёрся локтем передней ноги о край панели, следя за реакцией гостей с чуть насмешливым выражением. Из глубины ТАРДИС, из сети запутанных, постоянно перестраивающихся коридоров, донёсся изящный темп неторопливых шагов. Первым из-за поворота показался силуэт тени, а затем к троице друзей вышла высокая красная единорожка с полосатой гривой. Её похожие на кунциты радужки приветливо огладили Перелику, Симарима и Дэлишес Чипса взглядом. Два жеребца уронили челюсти, и вовсе не от шарма кобылки ненамного старше них. -…Гэлакси? — прохрипел бэт-пегас. Она легко посмотрела на Доктора, но непринуждённое выражение исчезло с её красивого лица, как только она распознала снаружи у компаньона то же удивление, что зародилось у неё внутри. Он не представлял её этим пони, чтобы они знали её имя. — Мы знакомы? — нахмурилась единорожка, отступая на шаг назад, а затем внимательнее присмотрелась к гостям. Которых запомнила совсем малышами. -…о моя Вселенная, — выдохнула кобылка, пятясь назад. — Стоять! — рявкнул Симарим и могучим прыжком настиг единорожку, но та с обидной лёгкостью телепортировалась у него из-под носа, оказавшись у всех за спиной, около самой двери. Перелике на мгновение показалось, что Гэлакси сейчас выпрыгнет, лишь бы спастись. — Прекратите! — вдруг прогремел до этого мягкий и успокаивающий голос таймлорда; он заслонил беглую единорожку собой. В его копыте невесть откуда появилась сложного устройства палочка со светящимся голубым кончиком. — Этот корабль под моим контролем; если вы будете проявлять агрессию к пони под моей защитой — я найду, куда направить эту неуёмную энергию! — Мы не хотели ничего плохого! — торопливо заверил Дэлишес, примирительно подняв копыта. — Симарим, что на тебя нашло?! Успокойся! — Эта сучка благополучно сбежала в самый тяжёлый для нас всех момент, оставив свою мать умирать! — гаркнул бэт-пегас, едва ли не роя копытом решётку пола. — Добрейшая и достойнейшая из нас была вынуждена созерцать мою рожу вместо своей родной дочери перед смертью! — М-мама? — голос Гэлакси дрогнул, но глаза остались сухими. — Мама умерла? — И очень неприятно, — прорычал Симарим. — Подождите! — замахала копытами Перелика. — Мы здесь не за этим! Дэлишес демонстративно приосанился, настойчиво глядя на друга. — Она права. Мы здесь не за этим. Перепончатокрылый жеребец задрожал всем телом в сдерживаемом протесте, прежде чем тоже выпрямиться и утратить столь угрожающее положение. — Да, — сквозь клыки согласился он. — Но извиняться я ни за что не стану. — Мы ищем Элемент Магии, — тяжело вздохнула Перелика, потирая виски. — И у нас, Гэлакси, осталась только ты на роль его носителя. Единорожка помрачнела. — Мне было сказано не иметь больше с Эквестрией никаких дел, — холодно отрезала она, вздёрнув подбородок. — Простите, но я ничем не могу помочь вам. Доктор угрюмо молчал, не глядя на компаньонку. Дэлишес Чипс растерянно захлопал ртом. — Но… ведь… Гэлакси… ты вообще видела, что там творится?! — Лет двадцать пять не видела, — буркнула кобылка, боком отталкивая земного пони с дороги и уходя туда, откуда пришла. Жеребец настойчиво порысил за ней: — Тогда послушай! Джезабель, огромная всемогущая тварина, летает над Эквестрией и делает, что ему вздумается! Портит еду и посевы, убивает пони, отравляет сам воздух! Ты — наша последняя надежда, даже Принцесса не в силах ничего с ним сделать! — Вот как, — он замер, ощутив в голосе Гэлакси злорадство. — <I>Даже</I> Принцесса. Жеребец не последовал за ней дальше. Он растерянно обернулся на Доктора. — У неё какие-то личные счёты с Селестией? — О да, — покивал Доктор. — Ты даже представить себе не можешь. — Но… ей было лет пять или семь, когда она исчезла! — замотала головой Перелика. — И от этого нелегче, не правда ли? — бледно-голубые глаза таймлорда зло потемнели.

***

Фэйтфул Ретарн неотрывно смотрел на опустевший обрыв. — Вы всё ещё помните их? — тихо спросил он. — Да. — Вам тоже кажется, что, как только отвернётесь — забудете? — Да. Но мы должны рискнуть, — Этерналу казалось, что за бешеным стуком сердца его не слышно. — Отворачивайтесь, я скажу, как ощущения. Он языком увлажнил пересохшие, потрескавшиеся губы. — Я буду смотреть вместе с тобой, — тихо усмехнулась не к месту Лоджикал, пододвигаясь ближе. Единорог бесцветно кивнул. Сансет и Ретарн быстро отошли от края, едва удерживая себя от того, чтобы не жмуриться. Но даже у границы, за которой исчезали воспоминания о Бездне Безвременья, память об ушедших друзьях никуда не делась. — Я помню их, — оповестил шёпотом Фэйтфул. — Кого? — посмотрела на него Сансет Шиммер и хихикнула над ужасом в фиолетовых глазах. — Просто шучу. Я тоже. Она ойкнула от невидимого подзатыльника. — Можете отворачиваться, — крикнул единорог. — Мы помним их, и вы тоже будете. — Похоже, это работает так же, как с Гэлакси, — немедленно воспользовалась разрешением Лоджикал. — Почему-то мне теперь кажется, что именно сюда она и исчезла, но… каким-то образом спаслась и не стёрлась из времени. — Будем надеяться, что тем же, каким и эти трое, — выдохнула Сансет Шиммер. — Нам должно повезти хоть в чём-то! Фэйтфул резко вскинул уши. Это не укрылось от стоящей рядом с ним единорожки. — Флёрри Харт ищет нас, — тихо прохрипел некромант. — Она уже петляет по Тартару. — Ты уверен? — поёжилась кобылка. — Извини, что я тебя напугала! — Нет, это не месть, — Ретарн прикрыл глаза. — Ауры живых и мёртвых очевидно различаются, но она застыла между ними. И, что самое страшное, — после паузы, — вынюхивать их она может не хуже меня. Лоджикал решительно зажгла рог, готовя единственное своё слабое атакующее заклинание. Этернал прижал уши, судорожно кладя копыто ей на плечо: — Подождите, давайте попробуем с ней поговорить! — Если она тебе так нравится — ты и разговаривай! — огрызнулась Сансет, но Ретарн невозмутимо возразил: — Нет уж. Он ей такого напоёт, что мы точно превратимся в покойников. Мне, конечно, было интересно, смогу ли я управлять собственным мёртвым телом, но я что-то не готов. — Что же нам делать? — Сансет отчаянно обернулась на Бездну Безвременья и сглотнула. — Мы все могли бы телепортироваться, как только она подойдёт, но это ничего не даст. Все замерли в напряжённом ожидании шагов, но их не последовало. Флёрри Харт, каким-то образом не просто сложившая свои крылья, а втянувшая их в спину, мистическим образом плыла в сантиметрах над землёй. Две пары глаз друг над другом смотрели на ожидающих её пони со вздыбленной от страха шерстью едва ли не сочувственно. Этернал Шайн сглотнул, шагнув вперёд. Тварь тут же остановилась. — Флёрри, — выдохнул он, и сердце Лель сжалось от необъяснимой нежности в голосе единорога. — Это ты? — По-прежнему я, всегда я, — ответил знакомый голос. Она всё ещё оставалась прекрасной, даже в этом большом лысом теле, со странной формой головы и лица, с чересчур длинной шеей и слишком узким крупом. В фигуре этой молодой химеры сложный и гармоничный баланс соседствовал с гротескной природой её чудовищного происхождения. Лиловые глаза смотрели на приближающегося к ней вороного единорога с прежним сочувствием, лишённым всякой надменности. — Пожалуйста, — нерешительно взмолился Этернал. — Прошу тебя. Не будь на его стороне. Фэйтфул беззвучно застонал, накрыв лицо копытом, но препятствовать не стал. Единорог, не замечая некроманта, продолжал: — Я верю, что даже сейчас ты помогаешь нам, а не ему. Он же приказал тебе найти нас? И что сделать дальше? — Флёрри молчала. — Но ты стоишь передо мной и даже не думаешь нападать. Я знаю, что внутри ты всё та же, кого мы знали и любили. Поэтому скажи… как нам победить Джезабеля? Бирюзовая пара глаз дрогнула, презрительно щурясь, но голос бывшей аликорночки остался мягким: — Ты прямо как все пони. Видишь лишь то, что лежит на поверхности. Лишь единицы способны смотреть в саму суть вещей, и с каждым днём таких становится всё меньше. — О чём ты говоришь? — Этернал Шайн подошёл ещё ближе, взял когтистые пальцы подруги жеребячества копытами. — Проще всего отринуть то, что я говорю, вернуть свою жизнь в привычные рамки, — все четыре глаза отвели взгляд. — И я понимаю. Нужно быть бессмертным существом вроде меня и иметь такую же божественную силу воли, чтобы заглянуть в вечность и не потерять рассудок после полученных знаний. Смертных можно понять в том, что они не захотят рискнуть своей жизнью ради такой призрачной цели. Что же говорить о тех, — она сомкнула веки, — кто смог познать всё и сохранить себя? Они уже никогда не спустятся со своих вершин, чтобы осветить дорогу другим. Привычное существование становится для них столь низменным и отвратительным, что больше ни имеют они никакого желания находится в этом мире и контактировать с ним… — она высвободила когти и зачерпнула ими пыль Тартара, развеивая её на несуществующем ветру. — Каждый достойный идёт своей дорогой, но все эти дороги ведут к одной цели, скрытой бесконечным космосом, к которой сложно подобраться. Мой отец является пророком одного из путей, по которому можно достичь чего-то более высшего, что лежит за гранью нашего восприятия и недоступно обычному понийскому мозгу, — она снова посмотрела на Этернала Шайна, и единорог внезапно заразился одухотворённостью, жеребячьим восторгом её взгляда. — Эквестрия, какой она есть сейчас, имеет огромное количество недостатков и неточностей, которые неправильно осмысляются нами, но имеют высшее значение, которое мы ещё не можем мыслить на данный момент. И мой отец приведёт нас к просветлению. — Хватит нести чушь! — прорычал Фэйтфул Ретарн. Вокруг его рога не было видно ни единого слоя сияния, но на его кончике зрело мощное заклятье. — Зачем ты пришла?! Флёрри Харт улыбнулась и опустила взгляд с кротостью монашки. — Почтить вас, как первых адептов моего отца. Он совершил чудо, позволив целой стране уместиться в один маленький город, и прямо сейчас забирает те дары, которые вы так самоотверженно оставили ему. Жертвоприношение в размере целой расы… — крылья счастливой химеры с отвратительным чавканьем вышли из спины, выражая всю её радость. — Глаза моей несчастной матери не видят такого почтения ни в одном из веков!