***
Утро было идеальным во всех отношениях. Эредин, отдохнувший, выспавшийся, свежий и умытый, довольно жмурясь, попивал кофе, попутно наблюдая за тем, как Дэрэ, сидя перед зеркалом, не спеша расчесывает свои темные длинные волосы. Эльф имел все основания быть собой довольным. Во-первых, он провел эту ночь, как и хотел, с красивой девушкой, плодотворно и к взаимному удовольствию. Во-вторых, заявившись к Дэрэ и сразу занявшись с ней любовью, он на этот раз не успел учинить никаких безобразий, никого не побил и ничего не сломал, что не могло не радовать. В-третьих, поскольку выпили они с эльфкой при встрече чисто символически, по чуть-чуть, никаких радостей похмельного синдрома с утра испытывать не пришлось. И все эти факторы вкупе с самым главным — отсутствием глупых неприятных мыслей в голове придавало Эредину бодрости и заряжало хорошим настроем на новый рабочий день. — Однако давненько ты к нам не наведывался, — нарушила молчание Дэрэ, в очередной раз проводя щеткой по своим густым блестящим волосам. Эльфка чувствовала на себе пристальный взгляд Эредина и не сомневалась в том, что ему нравится то, что он видит. — Мы уж думали, что ты совсем про нас забыл. Гарвена все сокрушалась, мол, надо же, такого ценного клиента потеряли. — А что, вы опять ремонт планируете? Или, может, мебеля вам новые привезут, так хозяйка хочет попросить, чтоб я разгрузить да установить помог? — Да, — кивнула Дэрэ. — Гарвена решила прибарахлиться. Меблироваться то есть, обновить кое-что. — А чем ее старые-то интерьеры не устраивают? — А то ты не знаешь? На них уже живого места нет. Твой же Имля с Йориком сколько раз тут бузотерили: сначала сломают, потом починят, на следующий вечер опять сломают. А тут, прикинь, к Гарвене приехала ее старая подруга, они в пору бурной юности в Элландере вместе зажигали. Так-то зовут эту подругу то ли Катька, то ли Кларка, но официально она прозывается мадам Кароль. Во как! — Странное прозвище. Она че, тоже по той же части, что и Гарвена? — Ну да. Токо в Элландере. Они с нашей — я ж тебе говорю — подруги старые. И обе по одной и той же стезе. Токо Гарвена сюда перебралась со временем, а Каролиха в Элландере осталась, там развернулась. Ну так она с образованием соответствующим, не то что наша, — важно сообщила Дэрэ. — С каким таким образованием? — не понял Эредин. — А чё, теперь есть институты, где на содержательниц борделей учат? — Да нет! У нее культпросветучилище же закончено. И диплом есть. Висит в заведении на стене в рамке, рядом с лицензией на оказание услуг по профподготовке всякого там культур-мультурного профиля. Я сама видела, когда мы в гости по обмену опытом с Гарвеной в Элландер ездили. — О, как у вас серьезно-то все поставлено, — удивился Эредин. — Командировки по обмену опытом. Прям как в старые времена. — Ай, — отмахнулась Дэрэ. — На самом деле я только и помню, как приехали, ну и вот диплом этот на стенке почему-то в память врезался и в ней сохранился. А потом как забухали мы… Короче, очнулись уже дома. Че в этом Элландере было, как оттуда уезжали, каким образом домой добрались — ни хрена никто не знает. — Ну что, с пользой съездили, — констатировал Эредин. — Конструктивненько, креативненько. — Ага. Вот теперь Каролиха к нам приехала с ответным, так сказать, визитом. Памятуя опыт прошлой встречи, сначала осмотрела все трезвым взглядом и высказала свои замечания. Типа, девчонок надо назвать как-нить погламурнее, типа там Фиялка, Нарцисса, Белена… Беладонна то есть. Мебеля поменять на более современные. И вообще над дизайном надо поработать. Ну Гарвена сказала, что это не проблема. Мебеля клиенты поменяют, дизайн Лютик обеспечит. Каролиха за голову схватилась, типа, как так! А наша ей и сказала, мол, мать, а как ты хотела, тут те не Элландер, у нас с местными все по бартеру, мужики помогают, кто в чем спец, а мы им абонемент на посещение. Иначе тут не выживешь. Живая прибыль токо от командировочных да от турья, что в Калмеведд стремятся. — А, — махнул рукой Эредин. — Да ничего они в нашей жизни не понимают. — Во-от, а еще Каролиха предложила с целью выработки стратегии давать клиентам заполнять анкету. Типа оценка обслуживания по пятибалльной шкале. — И чего? — Ну как. Я тебе дам листок, а ты поставь галочку напротив соответствующего пункта. Это же тебе не трудно. — Ладно, — согласился Эредин. — Давай твою анкету. — Вот, — Дэрэ вытащила из тумбочки листок и протянула Эредину. — Хм, — эльф пробежал глазами пункты анкеты. — Занятненько.И неба было мало, и земли. Дайте в руки мне баян, я порву его к хуям Там, где был я вчера, не найду, хоть убей Ромашки спрятались, поникли лютики Чтоб я матом? Вот уж хуй!
Эредин еще раз прочитал вслух пункты анкеты, выстроенные в столбик. Напротив каждого высказывания, как водится, имелась клеточка, в которой нужно было поставить галочку. — Слышь, Дэрэ, я че-то ни фига не пойму. По какому принципу я должен тут галки ставить? — спросил Эредин. — А я знаю? — пожала плечами эльфка. — Ставь методом тыка. — Не, я ж разобраться хочу, — не сдавался Эредин. — Какое высказывание чему соответствует по пятибалльной шкале. — Каролиха сказала, что это ассоциативный ряд, — выдала заумную фразу Дэрэ. — То есть твои впечатления от посещения нашего заведения должны соответствовать какой-то из этих фраз. Вот что ты можешь сказать по поводу прошлой ночи? — А что о ней говорить-то, — ухмыльнулся Эредин. — Я к тебе хожу не болтовней заниматься. Мне баяны тут, знаешь ли, никакие не нужны. Я ни играть на них, ни рвать их не собираюсь. — Тебе — не нужны. А вот, к примеру, наш многоуважаемый мэтр Лютик любит побренчать на балалайке своей и покозлетонить че-нить заунывное и слезоточительное. Йорка с Имлей, бывалыча, пока морду кому-нибудь не набьют, не успокоятся. Карька ваш тоже под настроение, как напьется, так вечно всякими цитатами и терминами сыпет — хер остановишь и хер поймешь, о чем он. Так что у нас заведение разнопрофильное. И мы учитываем вкусы и возможности любых клиентов. Вы дороги нам все. Каждый — по-своему. А поскольку Каролиха нашей Гарвенихе сказала по страшному секрету, мол, до нее дошли слухи о том, что у нас в окрестностях скоро откроют еще какой-то музей, то значит сюда ожидается приток турья, и поэтому нам надо повышать свой образовательный уровень. — Образовательный уровень-то вам зачем? — удивился Эредин. — Ну мало ли какому особо привередливому клиенту захочется попутно прослушать лекцию по истории и краеведению. Тут я ему и урежу экскурс на полночи. Отстебаю его нашим культурным наследием во всех позах и вариациях. — Да, вижу, серьезно вы за дело взялись, с размахом, — покачал головой Эредин, впечатлившись энтузиазмом Дэрэ и ее стремлением к самосовершенствованию. — Может вам тогда заведение-то переименовать в филиал музея по краеведению, а то и вообще организовать факультет исторический под эгидой Оксенфуртского универа. А че, выучитесь, станете профессорами да академиками. Я вот, между прочим, еще ни разу не трахал профессоршу. И академичку не трахал тоже. — Ох, Эредин, ну и фантазия у тебя, — Дэрэ встала со стула и переместилась на кровать, усевшись рядом с эльфом. Девушка с улыбкой взъерошила его темные волосы и покачала головой. — Твою бы энергию да в мирных целях. — Так, а проблема-то в чем? — Эредин пожал плечами. — Нет невозможного. Если очень хочешь, то и сделаешь. — Ага. Только давай сначала ты нам с мебелью поможешь, — попросила Дэрэ. — Начнем с малого. Дыры в крыше залатаем, полы перестелим и крыс в подвале переморим, а то расплодились че-то в этом году в несметном количестве. А потом уже пойдем на академиков учиться да будем университеты в наших ебенях открывать.***
Стоило Мистле переступить с утра порог Кейрана, как демоны тревог и сомнений, вчера неплохо поживившиеся за ее счет, вновь набросились на нее и начали подгрызать и мозг, и душу, вдребезги разбивая ее решимость действовать согласно рекомендациям Филиппы. Мистле с тоской и отчаянием подумала, что все выкладки ее мстительной любовницы выглядели простыми и понятными, а следовательно, и легко выполнимыми лишь в Филиппиной озвучке, а Мистле казались таковыми, когда она сидела на мягком диване в комнате магички, почти убаюканная звуками ее вкрадчивого голоса. Теперь же, когда рядом не было Филиппы с ее моральной поддержкой, Мистле вновь почувствовала себя неуютно. Предстоящая встреча с Эредином пугала ее едва ли не больше, чем вчера. «Что-то я запуталась, кто кого должен соблазнять, я его или он меня? — в смятении подумала Мистле. — Если он, то я должна ему подыграть, а если я, то… Собственно, что? Божички, как мне его соблазнять, если я на самом деле его… даже не терпеть не могу, а просто до смерти боюсь. Больше всего на свете мне хочется оказаться подальше от него, там, где нет ни Филиппы с ее мстительностью, ни Цири, из-за любви к которой я, собственно, и вляпалась во все это дерьмо. Уехать бы, — с тоской подумала Мистле. — Сбежать отсюда, куда глаза глядят. Да только это сейчас совершенно невозможно. И потом… Хорошо ведь всегда там, где нас нет, а посему вполне вероятно, что в другом месте будет еще хуже, чем здесь». Не увидев Эредина на его привычном месте, Мистле несколько успокоилась — экзекуция откладывалась. Однако, следуя в гардеробную, девушка вновь начала накручивать себя, вспоминая вчерашнее происшествие. «А вдруг он опять там? Караулит меня, чтобы начать соблазнять. Но это ведь наверное хорошо? Потому что если его там нет, мне придется идти в мужскую раздевалку и делать вид, что я соблазняю его. Ох, божиня, что за чушь приходит мне в голову!» Впрочем, к счастью, в раздевалке на этот раз Эредина не оказалось — и Мистле с облегчением выдохнула. «Таким макаром я скоро заработаю нервный срыв и загремлю в психушку, — решила про себя Мистле. — Мне надо успокоиться. Не съест же он меня в конце концов. И, если верить Филиппе, даже не изнасилует. Да и вообще, никто ведь не заставляет меня начинать процесс соблазнения прямо сегодня. Подумаешь, начну завтра. А Филиппе скажу… да совру что-нибудь, проверить меня она не сможет, а сиюминутного результата — не ждет». Успокаивая себя таким образом, Мистле не спеша переоделась, посмотрела на часы — до начала смены оставалось еще десять минут, и затем неторопливо направилась к выходу. Девушка открыла дверь и едва не подскочила от неожиданности, так как перед ней стоял предмет ее тревог, сомнений и страхов — Эредин собственной персоной, причем снова раздетый до пояса и мнущий в руках рубашку. — Привет, Мист, — поздоровался он с девушкой, как ни в чем не бывало. — Че у тебя вид такой, будто ты не меня, красивого эльфа, а призрака увидела. Или может, у меня с лицом что-то не так? — Слышь, ты, красивый эльф, — от возмущения из головы Мистле вылетели и все наставления Филиппы, а заодно и все страхи, связанные с Эредином. — Ты че, эксгибиционист? — Да нет вроде, — несколько опешил тот. — А чего тогда раздетым вечно бегаешь? Или ты меня таким образом преследуешь? Может, к сожительству склонить хочешь? — Я вообще-то хотел иголку с ниткой попросить. У меня пуговица на рубашке оторвалась. На самом видном месте. Надо пришить. Ну я и подумал, что в женской раздевалке точно швейные принадлежности имеются. Вы же, девчонки, всегда такие запасливые, не то что мы, придурки. — Игол…ку, — Мистле почувствовала, как щеки ее стремительно заливает краска стыда. — Ага. Посмотри, пожалуйста. Наверняка же у вас есть. — Хорошо, — Мистле метнулась к шкафчику, открыла дверцу и начала суматошно осматривать полки. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. «Блин, вот ляпнула! Кто тебя за язык тянул? Нет бы сначала его послушать. Или спросить спокойно, что ему нужно? Что он теперь подумает? Что я истеричка. И что он мне не безразличен. А мне плевать! Плевать! Ни фига не плевать. Ненавижу его! Терпеть не могу! И думаю о нем уже второй день подряд без перерыва, как будто он любовь всей моей жизни, а я прямо минуты без него прожить не могу. Бредовая ситуация. Впрочем, он ведь даже не зашел в раздевалку, так и остался стоять в коридоре. А я, видя его без рубашки, каждый раз приписываю ему какие-то намерения, принимая их на свой счет. Может, потому что мне этого втайне все-таки хочется? И кто, в таком случае, из нас двоих тут озабоченный?» — Ай! — занятая своими мыслями, Мистле машинально нащупала таки катушку ниток с вторнутой к нее иголкой и, конечно, укололась. — Замечательно, — пробубнила она себе под нос, разглядывая свой уколотый палец. — Вот к моральным страданиям присоединились уже и физические. Чертов эльф! Мистле вышла в коридор, где терпеливо дожидался ее Эредин и протянула ему катушку. — Вот. — Спасибо. Я так и знал, что ты меня выручишь, — радостно улыбнулся Эредин, забирая у нее из рук нитки. Пальцы их при этом соприкоснулись. Мистле едва удержалась от того, чтобы отдернуть руку. В конце концов ничего интимного в этом прикосновении не было. Да и быть не могло. Она подняла взгляд на эльфа, тот еще раз кивнул ей в знак благодарности и занялся своей оторванной пуговицей. Мистле повернулась и пошла прочь. — Эй, Мист, — голос эльфа заставил ее остановиться и обернуться. — Что? — Скажи, ты вечно такая сердитая, потому что злишься на меня из-за Цири? Или ты просто в принципе терпеть не можешь мужиков? — Я… — Мистле ошарашенно заморгала, так Эредин в очередной раз своим вопросом застал ее врасплох. — А какая тебе разница? — Я просто спросил, — он пожал плечами. — Не хочешь — не отвечай. — А зачем спрашивал, если бы уверен, что я не захочу отвечать? — Я вовсе не был в этом уверен. Ведь в моем вопросе ничего такого нет. Вроде бы. — То есть ты даже не понимаешь, что сейчас пытаешься влезть в то, что тебя не касается, выспрашиваешь меня о личном так, будто мы с тобой сто лет знакомы и являемся близкими хорошими друзьями? Ты надеешься, что я тебе сейчас возьму и открою душу? — Не, Мист, твоя душа мне не нужна. Не надо усложнять, я ведь просто спросил. Не суши голову, никаких скрытых смыслов в моем вопросе нет. — Тебе просто любопытно? — Нет. Мист, ты наверное и сама заметила, что у нас с тобой складывается как-то слишком нервно. А я этого не люблю. Вот и решил не усугублять проблему, а сразу выяснить отношения. — У нас с тобой нет никаких отношений, — отрезала Мистле. — Запомни: нет! И быть не может! Произнеся это, она круто развернулась и стремительно пошла прочь.