* * *
Болотистую низину все сильнее и сильнее заволакивало удушливым сизым дымом. Вскоре под ногами стало практически не видно тропы. Агнес, все это время шедшая впереди, уступила свое место Цири, полагая, что ведьмачка со своим острым чутьем будет в сложившейся ситуации лучшим поводырем, чем любая из метресс. Сама же Агнес несколько раз пыталась если не рассеять, то хотя бы немного разогнать дымовую завесу, но та поддаваться ее воздушной магии почему-то категорически не хотела, отступая от дороги лишь на короткое время, которого не хватало даже чтобы как следует рассмотреть что-либо на несколько метров вперед; затем же дым вновь наплывал, сгущаясь на тропинкой так, что было не видно ни зги. — Черт знает что такое, — раздраженно заметила Агнес, когда очередная ее попытка закончилась неудачей. — Прощальный привет, — усмехнулась Цири, произнеся это очень тихо. Однако Агнес ее таки услышала. — Чей привет? — Дома на болотах. Или тех, кто там когда-то жил. Неизвестно, кто собиралась ответить на это Агнес, так как неожиданно где-то поблизости послышалось бурление и всплески, сопровождающиеся странными звуками — резким и неприятным не то визгом, не то скрежетом и глухим невнятным бормотанием. — Утопцы! — сообразила Цири. — Судя по всплескам и шкворчанию — трое. И с ними еще водяница. — Четыре чудища! Шикарно! — с досадой отозвался Феркарт. — И что нам делать? Я их даже не вижу. — Взять какой-нибудь дрын и отоварить по башке, — предложила Дейдра. — Так не видно же в этом дыму ни того, ни другого. Ни чем бить, ни по чему бить. — Мы все умрем! — взвыл Сорель. — Они утянут нас под воду и там сожрут. — Заткнись, — рявкнул Локхарт. — Паникер хренов. Без тебя тошно! — Тут на болотах есть места скопления болотного газа, — припомнила Цири. — Папка говорил, что можно его поджечь, а утопцы тогда вместе с ним и сгорят. Водные твари огня жуть как боятся и не любят. Только папка знак игни умеет делать, а я-то ни хрена. — Отличная идея! — воодушевилась Клара. — Игни, может, и у меня не получится, но поддать огоньку по-своему, по-чародейски я попробую. Аура тут, конечно, не сильно для меня удобная, но много-то нам и не нужно. Верно? С этими словами она повернулась туда, где уже отчетливо и близко слышалось бормотание и шлепание — будто кто-то шел по колено в воде. С пальцев Клары сорвались и устремились вперед, прорезая густой дым, тонкие струи огня. На краткий миг в огненной вспышке промелькнули силуэты четырех водных монстров, а затем полыхнуло так, что все на секунду ослепли, и в грохоте взорвавшегося газового облака лишь Цири смогла расслышать предсмертные вопли оказавшейся в эпицентре нечисти. — Ну что? — спросила Клара. — Повезло, — ответила Цири. — Нам или им? — уточнила Агнес. — Нам. Причем, сказочно. И заклинание попало точно в цель, и чудища оказались именно там, где надо. Но во второй раз я бы на такую сумасшедшую удачу не рассчитывала. — На второй раз у меня и сил не хватит, — заметила Клара. — Тогда поспешим, — решила Агнес. — Не стоит испытывать судьбу. Да и идти осталось уже недолго. Вон там, смотрите, дым рассеивается. Они ускорили шаг, несмотря на опасность оступиться и ухнуть в воду, что с обеих сторон подступала к узкой тропинке. Теперь в каждом всплеске и шорохе всем мерещилось уже знакомое утопцево скрежетание, а среди шелеста листвы еле различимых на обочинах дороги деревьев чудились чьи-то крадущиеся шаги и то ли издевательский смешок, то ли злобный, бормочущий угрозы шепоток. Тем не менее, дымовая завеса действительно начала редеть, чередуя плотные белые клочья с прогалинами, сквозь которые уже нормально просматривалась тропа под ногами. А впереди уже довольно четко виднелся край лесистого всхолмья, отграничивающего болотистую низину от внешнего мира. — Ну вот, почти и вышли, — оптимистично заметила Агнес. Она хотела добавить еще что-то воодушевляющее, но не успела, так как где-то позади, со стороны горящего дома и пока еще в отдалении раздался чей-то басовитый и грозный рев. И в этот же момент за спиной Цири сначала послышался то ли всписк, то ли всхлип, а потом ведьмачку резко дернуло назад под аккомпанемент громких ругательств Дейдры, на секунду заглушивших даже раскатистый рык неизвестного чудовища. — Сорель, чертова ты зараза, смотри, куда ступаешь! — с досадой воскликнул Феркарт. — Не хватало мне, чтобы ты под занавес еще в болоте утоп. Ортолан меня тогда со свету сживет. — До Ортолана еще надо добраться, — с тревогой произнесла Нина, которая вместе с Авророй замыкала процессию. — Меня что-то схватило и держит! — взвыл таки оступившийся и плюхнувшийся в воду Сорель. — Это ты меня держишь и тянешь за собой в болото, — сердито крикнула упавшая вслед за ним и теперь пытающаяся отцепить от себя Сореля и встать на ноги Дейдра. — Поднимайтесь живее! — велела Агнес. — Нам надо торопиться, пока тварь не учуяла нас и не пошла в погоню. — Вы же не бросите меня здесь на съедение чудовищам? — взмолился Сорель. — Никто тебя бросать не собирается. Только ты сам-то задницей пошевели хоть немного! — Я не могу. Меня не отпускает! — А я, когда падала, кажется подвернула ногу, — упавшим голосом произнесла Дейдра, уже поднявшаяся, благодаря помощи Цири и Фелиции. — Встать на нее точно не могу. Больно до ужаса. — Ну что сказать, все вовремя, — прошипела Клара. — Локхарт, Феркарт, Риенс, что встали? Вытаскивайте Ортоланово сокровище из лужи, пока нас всех здесь не сожрали. Цири, — она повернулась к ведьмачке. — Есть идеи, кто это мог бы быть? — Ревет, как элементаль, — заметила Нина, настороженно прислушиваясь. — Только откуда ему тут взяться? — Кажется, это бес или черт, — решила Цири, в очередной раз вспомнив рассказы Весемира и то, что она когда-то читала в ведьмачьем бестиарии. — Замечательно, — сквозь зубы сердито процедила Агнес. — Только этого нам сейчас не хватало! — Так-то они обычно сидят в глуши и не высовываются. Даже не трогают никого, если на них случайно не набрести. И за пределы своей территории не вылезают, — начала объяснять Цири. — Но тут дом загорелся — засверкало, затрещало, задымило, вот он поэтому и выскребся. — Это очень полезная информация. Но нас сейчас больше всего интересует, соберется он нас преследовать или нет. — Зависит от того, находимся мы на его территории или уже покинули ее. И еще от того, как громко будет вопить Сорель. — Чертова придурка угораздило зацепился за корягу, — пропыхтел Феркарт. — Освободить его будет дело не быстрым. — Знаете что, — неожиданно подал голос Риенс, который, кажется, не проронил ни слова за все время путешествия по болотам. — А не пошли бы вы все нахуй. Я подписался на то, чтобы сопроводить пиздюков и Феркарта на болота и обратно. Поэтому вы как хотите, а я пошел. Быть сожранным каким-то непонятным бесом или еще какой-то болотной тварью мне вовсе не улыбается. — Ну, иди, — как-то странно спокойно сказал Феркарт. — Что, думаешь потом наябедничать Вильке, рассказать о моем подлом поступке? Ну-ну. Даже при условии, что ты выберешься с болот живым… — Пиздуй уже отсюда, ссуль хренов! — не выдержала Нина. — Пока я не нарушила свой собственный запрет и не превратила тебя в кучу дерьма, которой ты, собственно, и являешься! — Приказ метрессы — закон для меня, — Риенс отвесил издевательски-вежливый поклон. — Слушаю и повинуюсь! С этими словами он подвинул плечом стоящую посреди тропинки Цири и сначала быстро зашагал, а потом и побежал в направлении деревни. — Проку от него все равно не было, — сказала Нина, проводив его взглядом и плюнув ему вслед. — Такие только на балласт и годятся. — Что там у вас? — напряженно спросила Агнес у Феркарта, который, не обращая более внимания на демарш Риенса, усердно трудился над освобождением Сореля. Последний, к слову, внял предупреждению Цири и теперь страдал и боялся исключительно молча. — Тут бы топор очень помог. Или хотя бы нож, — вместо Феркарта ответил Локхарт. — На ощупь он угодил ногой в какую-то путаницу корней, стеблей и трав. Голыми руками разодрать это будет трудно. — Сказали бы сразу, — Дедйра вытащила из-за голенища высокого ботинка охотничий нож. — Такой сгодится? — О! Теперь пойдет дело, — удовлетворенно кивнул Локхарт, передавая нож Феркарту. — Он нас учуял. — Цири, которая все это время настороженно прислушивалась и вглядывалась во все еще висящую над болотами густую дымовую завесу, посмотрела на метресс. — Я слышу, как он приближается. Во-он, видите среди дыма нечто огромное, темное и бесформенное? Это он идет сюда. — Я создам на его пути земляной вал, — решила Нина. — Вряд ли ему удастся пробиться сквозь такую преграду. И, более не медля, она звонко и быстро выкрикнула заклинание (на слух Цири абсолютно непроизносимую звуковую абракадабру), одновременно сделав резкий пасс руками, а затем плавно поднимая их вверх, будто призывая нечто появиться из земли и расти, расти, расти… В дымном воздухе резко запахло озоном, а потом прямо на глазах метресс и изумленных адептов в нескольких метрах перед ними земля вздыбилась, с плеском поднимаясь из болотных недр и отгораживая людей от несущегося на них и уже хорошо видимого всеми чудовища. Бес, ошалевший и озверевший от такого беспредела, творящегося на его территории, взревел, наклонил рогатую башку и пошел на таран. — Вот же туша, — Нина покачала головой, даже с некоторым уважением глядя на то, как материализующаяся из дымовой завесы махина бежит в атаку на крутой земляной вал, пытаясь преодолеть воздвигающуюся перед ним преграду. — Думаешь, это его удержит? — с опасением спросила Клара, наблюдая, как над кромкой вала несколько раз мелькнули ветвистые рога и слушая, как по ту сторону стены в пока бессильной ярости ревет и беснуется тварь. — До тех пор, пока он намеревается перепрыгнуть вал с разбегу, — предупредила Нина и удовлетворенно кивнула, услышав громкий шлепок и одномоментно усилившийся злобный вой. — Он оскальзывается на жидкой грязи и под тяжестью своего веса сползает вниз. Но если сообразит ударить в стену — грязь не камни, несколько раз увязнет, но все равно пробьет. И довольно быстро. — Мы тоже не собираемся тут торчать вечно, — заявил Феркарт, вытаскивая на сухое место наконец-то освобожденного из болотной ловушки Сореля, который с момента известия о приближении беса находился в спасительном обмороке. — Локхарт, — скомандовал он своему подопечному, — помоги мне закинуть на плечо это Ортолашино сокровище, а сам бери на закорки охромевшую девчонку — и ходу отсюда, пока эта скотина не добралась до нас. Надеюсь, уважаемые метрессы со мной согласны? Или хотите досмотреть, чем дело кончится? — Нет, спасибо, — фыркнула Агнес. — Цири! — окликнула она пристально наблюдающую за стеной ведьмачку. — Бежим отсюда. Ты — не твой отец, а посему… — Сейчас прорвется, — прошептала Цири. — Как протиснет сюда башку, а у него на лбу третий глаз, он им может ментальные чары наводить. Она едва успела договорить, как в подтверждение ее слов из грязевой стены с громким чавканьем выступили сначала унизанные сплетением болотных растений рога, а затем перепачканная болотной жижей вытянутая морда. Проломившееся сквозь вязкую, пронизанную многочисленными переплетенными корнями землю чудовище разврезло широкую пасть, полную острых зубов, и издало громкий торжествующий рев, так как наконец узрело своих врагов, добраться до которых теперь почти не составляло труда. — Бежать бессмысленно. Догонит, — пятясь пробормотала Цири. — Агнес, вморозим его в грязь! — быстро сконцентрировавшаяся Аврора начала делать вращательные движения руками и пальцами, будто собирая что-то в ладони. — Есть! Ты полей, а я подморожу! — с готовностью подхватила Агнес. И в следующий момент место, где сквозь земляной вал проламывался бес, накрыло водяным душем, льющимся буквально как из ведра. Тугие плотные струи падали на стену и на чудище сплошным потоком, не оставляя ни пяди сухого пространства. Цири с Фелицией, Локхарт с сидящей у него на спине Дейдрой и даже Феркарт, забыв о бесе, с изумленным восхищением наблюдали за этим локальным магическим катаклизмом, а в это время в воздухе заметно и резко похолодало, на траве появилась белая изморозь, озерца болотной воды покрылись тонкой корочкой льда, но это были лишь брызги, как круги на воде, расходящиеся от эпицентра заклятия ледяного водуха, которое было направлено, разумеется, на промокшего от рогов до кончика хвоста беса. Влажная земля и щедро политый водой бес моментально взялись ледяной коркой, с каждой секундой крепнущей и утолщающейся, несмотря на отчаянные попытки массивного монстра освободиться и вырваться из морозного плена. Но магия была сильнее мускулов — замерзшая, ставшая каменной земля держала, как тиски, не давая двинуться, застывшая вода сковывала, превращая чудовище в ледяную статую. — Вот теперь действительно не вырвется, — с удовлетворением сказала Аврора. — По крайней мере до тех пор, пока мы не доберемся до портала, — добавила Агнес. — А дальше пусть делает что хочет. Процессия, которую теперь замыкали метрессы, продолжила путь. Вскоре позади остались болота с дымовой завесой, а потом и уродливый идол с бусами из ушей, отмечающий начало Сладкой тропинки и границу Кривоуховых топей. Под ногами наконец-то четко обозначилась дорога, ведущая через Штейгеры к вожделенному порталу. А посреди этой самой дороги маячил явно поджидающий их Риенс, почему-то не пожелавший идти дальше в одиночестве. Завидев его жалкую, с опущенной головой, поникшими плечами и в целом какую-то скукожившуюся фигуру, все, не сговариваясь, заподозрили неладное, дружно подумав, что их злоключениям еще далеко до конца, и впереди их ждет какая-то очередная жопа. — Чё стоим? Кого ждем? — сердито озвучил всеобщее любопытство Феркарт. — Там эти, — Риенсу было ужасно некомфортно. Конечно, не стыдно перед своими недавними товарищами за то, что он их бросил, а страшно, что они захотят ему за это отплатить. Но, видимо, того, что мешало ему пройти, он боялся больше. — Тупые уроды. Селяне. Штейгерцы. Собрались и стоят, ждут вас. И злые они какие-то. — Так ты бы сказал им, что не с нами, — продолжил язвить Феркарт. — Они бы наверняка тебя пропустили. — Да они там как бы не просто так стоят. А сельхозинвентарем вооружившись. — Опять зассал, — фыркнула из-за плеча Локхарта Дейдра. — Я бы на тебя поглядел, какова ты была бы смелая против толпы с цепами, косами и вилами, — буркнул Риенс. — А что бы ты делал, если бы мы так и не пришли? — поинтересовалась Нина. — Так и стоял бы тут, пока корни не пустил? — Вы же пришли, — парировал Риенс. — У нас после битвы с бесом сил не осталось, — сказала Аврора. — Это место даже теперь сильно истощает магию. Если только Клара польет селян огненным дождем. Но все-таки это слишком радикально и годится только на самый крайний случай. За такое действо придется держать ответ перед Темерскими властями. В частности, долго и нудно объясняться с Наталисом. Может, он в итоге и сочтет наши действия оправданными, но все равно приятного в беседах с ним мало. — Можно обойти село и лесом добраться до портала, — предложила Агнес. — Только не хочется оставлять у себя за спиной агрессивно настроенных селян, которые знают эти места как свои пять пальцев и могут подкараулить нас в самом неожиданном месте и в самый неподходящий момент, — возразила Нина. — Думаете, стоит попробовать узнать, что их так разозлило? — спросила Клара. — Понятно и так, — усмехнулась Агнес. — Огонь виден отсюда, а запах дыма разносится по всей округе. Обитель их обожаемых ведьм горит с блеском и треском. На месте штейгерцев я бы тоже рассердилась. Мы ж им прямо в душу наплевали. — Собственно, что думать и гадать, — сказала Цири. — Вон, идет сюда делегация, видимо, лучших людей деревни во главе с нашим красноречивым знакомцем. Сейчас они нам все и обскажут. Узнаем, что к чему из первых уст. Ну, если не запутаемся, конечно, в ораторских междометиях. — А-а, вота вы, значится, — не откладывая дела в долгий ящик начал свою речь «оратор», еще не дойдя до них довольно приличное количество шагов. — Ну, вот оно — что? — он указал на поднимающиеся вдали над лесом, туманом и болотами языки пламени. — Оно вот таперича как? Ить мы жа к вам со усим ентим, а вы вон эдак. А коснись — нам-то куды таперя? А все потому что. — Послушай-те, любезнейший, — попробовала ответить Агнес. — Вы сами-то видели, в каком пожароопасном состоянии ваша реликвия находится? — Оно, конечно, ежели… Оно и надо бы. Но нельзя. А коснись — вот тебе и пожалуйста, — ответствовал «оратор». — Ибо завет, покон и указ. Чтоб ни-ни. Дык оно всегда и ничаво, а сенни вона как. Ну, известно. Вы потому что. — Вы внятно свои претензии изложить можете? — спросила Агнес. — Если они, конечно, у вас к нам есть. — Дык я енто, низложил ужо. Чё непонятно? Оно тамотка горить, а вы тутотка енто самое… стоитя. — Вы хотите, чтобы мы пожар потушили или что? — Дык рази ж его таперя потушишь? — «оратор» в недоумении посмотрел сначала на дальний пожар, потом на Агнес. — С каменюкой-алтарем вашим ничего не сделается, если вы о нем печетесь, — сердито встряла в разговор Цири. — Это я еще, погодите, попрошу кого следует разобраться, кого вы там… — Цири, помолчи, — прервала ведьмачку Агнес. — Не время сейчас об этом. — Ответ, значится, держать вам надыть, — заявил «оратор». — Перед усим обчеством. Всей деревней мы вас, сталбыть спросим. И решим. — Что вы решите? — Ну-у, как оно чё, — уверенно и авторитетно ответил «оратор». — Сталбыть, так, — задумчиво изрекла Агнес. — Херово дело, — тихо сказала Нина. — Таки придется выжечь к чертям гнездо этих недоумков-извращенцев и самой идти на поклон к Наталису, не погуби, мол, кормилец. Не вели казнить, вели слово молвить, — проворчала Клара. — Не стоит! Клара, услышавшая это, удивленно воззрилась на своих товарок, не понимая, кто это произнес, потому что голос, прозвучавший как будто ниоткуда у нее в голове, был совершенно ей незнаком. Впрочем, ответом ей стало испуганное перешептывание резко утративших боевой настрой и начавших жаться друг к другу штейгерцев: — Мара! Мара! Черная Мара! И в подтверждение их слов среди ближних сосен действительно появилась, возникнув будто ниоткуда, большая вороная лошадь с жуткими пылающими как угли красными глазами. Пожалуй, она могла бы показаться призраком или видением, но стук копыт по сухой земле при ее приближении слышался очень отчетливо. А затем она мотнула головой, как обычно делают лошади, отгоняя надоедливую мошкару и громко фыркнула, отметая последние сомнения в своей реальности. — Опять за старое? Голос Мары слышали все, и все понимали, что общается она с ними ментально. Как ясно было и то, что обращается она сейчас к штейгерцам. Вороная сердито косила на них огненным глазом, прядала ушами и даже пару раз стукнула по земле копытом, выражая этим, видимо, высокую степень своего недовольства. — Мало вам Стародавнего дуба и Шепчущего Холма? Не помните, чем ваши предки заплатили за предательство? Тогда я оставила в живых старосту, дала шанс одуматься и начать с чистого листа. Вижу, вы мою щедрость не оценили. Вновь хотите принести моим неблагодарным дочерям кровавую жертву? — Нет, Мара, нет! Мы помним, помним! — смиренно и испуганно зашелестели штейгерцы. — Так это когда было? — Цири не выдержала и, преодолев тревогу и настороженность, все-таки вмешалась в ментальный диалог Мары со штейгерцами. — С тех пор уж несколько веков прошло. И они все это время продолжали поклоняться ведьмам. А вы об этом получается что, не знали? — Не всегда, — спокойно ответила Мара. — Со времени убийства ведьм лишь периодически и нечасто, их воля вновь брала таки верх над слабыми сознанием этих бедных людей. И тогда я напоминала им об их обещании. Этот раз, так скажем, просто очередной. Благодаря тебе, теперь последний. Теперь некому будет смущать их некрепкие умы. С сегодняшнего дня ведьмы избавили Велен от своего незримого присутствия окончательно и бесповоротно. — Но… Цири хотела было задать Маре очередной вопрос, один из многих, что вертелись у нее на языке, однако та не дала ей договорить: — Это все, что тебе необходимо знать, маленькая ведьмачка. У нас с этими гражданами почти семейная разборка. А ты и те, кто пришли с тобой, идите с миром. — Мара кивнула Цири головой, а затем обернулась к дрожащим от страха штейгерцам. — Жители Штейгеров, вы слышите меня? — Мы слышим, Мара. Слышим, — вновь все с тем же интонациями подобострастно закивали штейгерцы. — А ну прочь с дороги! — скомандовала им Мара. — Сейчас же вилы-грабли вернуть на место, а сами — марш по домам! И сидеть там тихохонько, как мыши, и носа на улицу не казать, пока я не скажу, что уже можно. Иначе будет как тады! Ясно?! — Да, Мара. Ясно, Мара. — Так чего застыли? Второй раз объяснять не буду! Слушай мою команду: кру-угом и бегом марш! В мгновение ока дорога опустела. Штейгерцы, повинуясь приказу Мары, рванули к домам так, что только пятки засверкали. Метрессы переглянулись меж собой. — Чудеса да и только, — покачала затем головой Агнес, впечатленная выступлением Мары. — Да уж, сколько живу, а такого видеть и слышать не доводилось, — поддержала коллегу Нина. — Мы даже в приниципе не знали, что оно все вот так… — развела руками Клара. — Не в обиду вам, уважаемая Мара, — закончила Аврора. — Истинная Хозяйка этих земель. — Да, строгая. Но справедливая, — с гордостью и некоторым оттенком самодовольства заявила Мара. — Вы не сделали ничего дурного, поэтому можете спокойно уйти, путь свободен. Метрессы и остальные, вняв словам Мары, двинулись вперед. Дорога действительно была чиста, а деревня — пуста. Штейгерцы по горькому опыту своих предков, видимо, знали, что Мару выгоднее послушаться, поэтому выполнили ее приказ слово в слово. Уже на выходе из селения, шедшая позади всех Цири обернулась. Зачем — она и сама не знала. Может, по наитию, почувствовав пристальный огненный взгляд, которым ее провожала Черная Мара. — А ты молодец, правильно сообразила и ловко управила, Дитя Старшей Крови, — донеслось до Цири то ли в шепоте ветра, то ли в шелесте листьев. А может, эти слова ей и вовсе лишь причудились. Вскоре Штейгеры остались позади. Проселочная дорога убегала вдаль, туда, где своим чередом шла обычная нормальная жизнь, где люди в своих повседневных заботах давно забыли о дремучих суевериях и о когда-то властвовавших над умами жителей Велена жутких Хозяйках. Узенькая стежка, ответвляясь от дороги, вела к поляне с порталом. И на этой символической развилке метрессы, а вместе с ними и все остальные и сделали остановку. — Ну, кто куда? — спросила Агнес. — Мне надо в Брокилон, — сказала Цири. — Меня ж у его границы Йеннифэр ждет. А я очень хочу сказать ей пару ласковых. — Мне наверное тоже надо будет что-то сказать Филиппе, — не очень уверенно озвучила свое намерение Фелиция. — Тебе не стоит утруждаться, — пренебрежительно хмыкнула Нина. — Теперь мы займемся твоим обучением. Так что и с твоей бывшей наставницей побеседуем сами. — А я во Вроницы, — сообщил Феркарт. — Надо вернуть Ортолану его сокровище, — он потряс за плечо Сореля, уже оклемавшегося, но все еще пребывающего в прострации от обилия впечатлений. — Все, отмирай! Страхи закончились. Ведьма сдохла, хвост облез. Домой едем, к твоему дедуле-благодетелю то есть. Слышишь меня, архимагистер хренов? — Нам бы тоже во Вроницы, — дружным дуэтом заявили Локхарт и Дейдра, оказывается успевшие найти общий язык за время, пока одна путешествовала за спиной у другого. — Надо ногу подлечить, а уж с сучки Сабрины я должок по-любому стрясу, — добавила Дейдра. — Ну, только чуток попозже. Мы уже с Локхартом решили, что объединим нашу выручку и организуем турнир по покеру в Лок Муинне. — Что ж, наверное дело хорошее, с учетом того, что вам пришлось здесь пережить. Но, по крайней мере, хоть кому-то от этого путешествия на болота будет польза, — усмехнулась Агнес. — Даже если турнир себя не окупит, хоть оттянетесь в свое удовольствие. — Ну, раз нам по пути, могу вас подвезти, — предложил ребятам Феркарт. Машина-то у меня тут неподалеку оставлена. — А ты ничего не забыл? — подал голос вновь осмелевший Риенс. — Нет, — с ядовито-вежливой улыбочкой ответил Феркарт. — Это ты, кажется, в роль наставника слишком вжился, правда с опозданием и некстати. Машина-то моя, куда хочу на ней, туда и еду. Кого сочту нужным, того и подвожу. Места у меня на четверых, как раз я и ребята. Так что ты выбирайся как хочешь. И можешь дяде Виле ябедничать на мой беспредел сколько угодно, мне плевать. Члены разделившейся команды, за исключением нагрибленного Риенса, на которого больше никто не обращал внимания, попрощались друг с другом, а затем метрессы с девушками и Феркарт с Локхартом, Сорелем и присоединившейся к ним Дейдрой пошли каждый своей дорогой.* * *
— Ты что натворила? — умело подведенные глаза Йен метали молнии. — Я столько сил потратила на то, чтобы тебя взяли на это испытание, а ты… — Ты знала? — Цири, сердито посмотрела в глаза Йеннифэр. — Знала, что там будет? — Кто дал тебе право меня перебивать! — возвысила голос Йеннифэр. — Отвечай! — потребовала Цири, напрочь игнорируя ее реплику. — Знала или нет? Хотя, тут и думать нечего, конечно знала. И все равно заставила меня тащиться на эти клятые болота, где мы все едва не сгинули. Интересно, что бы ты сказала отцу, если бы я не вернулась? — То есть как? — Йеннифэр не хотела подавать вида, но она была ошарашена решимостью Цири и жесткостью ее тона, в котором проскальзывала уже еле сдерживаемая ярость. — А то ты не знаешь? — ядовито и зло выплюнула ей в лицо Цири. — Или будешь мне сейчас врать, что ни сном ни духом? — Я не обязана перед тобой отчитываться или оправдываться, — тон Йеннифэр стал ледяным. — Да мне похрену на твои оправдания. Я хочу услышать объяснения! А впрочем, даже если ты не захочешь или не заможешь — мне тоже по большому счету плевать. Я собираюсь забрать документы из этой дурацкой школы, в которую ты меня запихала, и которая мне на самом деле нахрен не сдалась! Я вернусь в Биндюгу. И разумеется потребую от папани, чтобы твоего духу в нашем доме не было! Не, папку мне, конечно, жаль, потому что он и вправду тебя любит. Но после случившегося я ненавижу тебя больше, чем любит он. И выбор между мной и тобой для него будет очевиден. Или ты в исходе нашего противостояния сомневаешься? — Нисколько, — спокойно сказала Йеннифэр. — Ты его дочь, а я всего лишь любовница. То есть по сравнению с тобой — никто. Я не буду влезать в вашу семейную идиллию. Но ты хотела услышать объяснения. Или уже передумала? — Нет. Все еще хочу. — Ну так слушай. Конечно, я знала, что тебя ждет. Потому что сама когда-то проходила это испытание. — Да ну? — недоверчиво фыркнула Цири. — Тебе-то это было зачем? Тоже подозревала в себе Старшую кровь? — Конечно, нет. Старшая кровь — это миф, легенда, несбыточная мечта, фата-моргана наших уже до неприличия старых мэтров и метресс. — А Филиппа и Сабрина так почему-то не считают. Они уверены, что Старшая кровь существует. — Филиппа и Сабрина могут думать все, что им угодно. Я их уверенности не разделяю. — Ну, допустим, я тебе поверю. Тогда скажи, зачем в таком случае нужна была вся эта бодяга с испытанием? — Видишь ли, я, в отличие от твоего отца… — Не трогай моего отца! — тут же вспылила Цири. — Отвечай на мой вопрос, а не юли! — Я думаю о твоем будущем, — Йен сделала вид, что не заметила вспышки Цири. — После окончания Аретузы ты должна будешь искать работу. — Делов-то. Вернусь в Биндюгу к папке. Там для ведьмачки работы навалом. — На крайний случай — да. Но выпускница Аретузы достойна большего. — Пф-ф, — фыркнула Цири. — Да магов и магичек всех мастей хоть жопой жуй. И в столицах, и в городах поменьше. На что они нужны-то? — Вот именно. Ты отчасти сама себе и ответила. Рядовых, обычных магов и магичек хоть пруд пруди. И они действительно болтаются как говно в проруби, ничем не примечательные и никому не нужные. Так скажем, отходы магического производства, шлак, навроде уже знакомого тебе Риенса. Иное дело, чародеи и чародейки влиятельные, с именем. — Типа, как ты или Филиппа, или Сабрина? — Именно, — кивнула Йеннифэр. — Хочешь сказать, испытание как-то на это влияет? — На самом деле напрямую. Испытание — это пропуск в элиту чародеев и чародеек. — Тогда в этом испытании должны участвовать не действительно одаренные адепты, а только свои да наши. — По-моему, у тебя была возможность убедиться, что на самом деле это так и есть. Та же Сабрина притащила какую-то левую девчонку. Уж не знаю, чем эта самая Дейдра ее зацепила, не удивлюсь, если это был какой-нибудь шантаж. Сабрина всегда была, как бы это… несдержана на язык, неразборчива в связях, недальновидна и слишком беспечна. А Ортолан и вовсе, не мудрствуя лукаво, запиндюрил в кандидаты своего юного любовника — при этом наверняка бездаря каких мало. — Ну да, — неохотно согласилась Цири. — Так и было. Сорель этот, который и впрямь ни в пизду, ни в Темерскую армию. Локхарт, который вроде и ничего мужик, но он больше в карты мастак, чем в магию. А Феркарт — тот и вообще муть мутная, сам себя выдвинул, сам себе галочку за испытание поставил. Зачем приходил, чего хотел — непонятно. Ведь он, насколько я поняла, в эту самую элиту мажью уже входит. — Вот видишь, — в голосе Йеннифэр появились нотки доверительного участия и понимания. — Из шести участников действительно достойными были ты и эта вторая девочка, которую выбрала Филиппа. Как ее звали? — Фелиция, — напомнила Цири. — Кстати, а она прошла испытание? — Метрессы сказали, что поскольку дом сгорел дотла и установить истину теперь не представляется возможным, будет считаться, что испытание прошли все кандидаты, включая Дейдру, Сореля и Локхарта. — Но как же так! — Йеннифэр не смогла скрыть своего разочарования и возмущения. — Это же явная фикция! — Да и ладно, — пожала плечами Цири. — Тебе-то не все ли равно? — Я при отборе учитывала твою необычность, а Сабрина просто наняла непонятную девицу, чтобы та поучаствовала в действе для массовки. А вышло, что и ты, и она прошли на равных. Это безобразие! Цель самого испытания — выявить таланты. А итоге вышло что? — Ну-у, они выявили у меня один талант. — Какой? — тут же навострила уши Йеннифэр. — Мою исключительную косорукость, — со вздохом призналась Цири. — Раз уж я ухитрилась уронить свечу и поджечь этот чертов гобелен. Ну, так если это хрен знает какая реликвия, так что он делал на болотах? Отнесли бы его в музей, повесили бы там, условия бы хранения раритетов соблюдали и никого близко к нему не подпускали. А в этом доме свечки стояли буквально под космами, что с полотна свисали. Как еще он самостоятельно не возгорелся при таком положении дел — непонятно. — М-да, — озадаченно протянула Йеннифэр. — Поскольку гобелен сгорел дотла, считать результаты испытания не представляется возможным. — Да какие результаты? — недоуменно спросила Цири. — Ты же сама сказала, что испытание это так, только чтобы пыль в глаза пустить. Мол, вот мы его прошли и поэтому теперь важнее всех и могём стать мажьей илиткой. — Но с тобой ведь на болотах что-то случилось? — напомнила Йеннифэр. — Что-то настолько неприятное, что ты возненавидела меня, думая, что я отправила тебя туда специально ради каких-то своих целей. — А разве нет? — прищурилась Цири. — Ты можешь мне, конечно, не верить, но… Нет. Если помнишь, изначально сопровождать тебя туда должна была я сама. И уж я бы проследила, чтобы с тобой все было в порядке. И смогла бы тебя защитить. А заодно оградить от неприятного внимания Филиппы и Сабрины, которые, похоже, и впрямь помешались на сказках о Старшей крови и с какого-то перепугу вдруг решили, что ты и есть носитель ее гена. — Что-то не уверена я, что у тебя бы получилось справиться с тамошней волшбой и монстрами даже при всем твоем жгучем желании, — скептически покачала головой Цири. — Метрессы, вон, и те еле-еле со всей своей магией отбились от болотной нечисти. А с местными нам Черная Мара помогла. — Черная Мара? Это еще кто такая? — Дух-хранитель тамошних лесов и болот. Появляется в виде огромной черной лошади. — Как интересно. И часто он приходит на топи? — Мне почем знать, — пожала плечами Цири. — Я за ним не слежу двадцать четыре-семь. — И что ему понадобилось на болотах в день вашего испытания? — Тоже понятия не имею. Я у него не спрашивала. А он, то есть она — Мара, со мной в беседы не вступала. — Все равно странно, — задумчиво изрекла Йеннифэр. — И Мара, и монстры — столько всего и сразу. Сколько я ни сопровождала воспитанниц на Кривоуховы топи, никогда такого не было. Да что говорить, про Мару я и знать не знала — не то чтобы узреть ее воочию. — Про Мару знают немногие. А вот про ведьм, что обитали там давным давно, ты не знала тоже? — спросила Цири и, прищурившись, пристально воззрилась на Йен, напряженно ожидая ответа. — О них я, конечно, слышала. Но, как и все, была уверена, что они несколько сотен лет как мертвы. А разве нет? — Да, действительно они мертвы, — согласилась Цири. — Окончательно и бесповоротно. — Ну, вот видишь, — с явным облегчением выдохнула Йен и продолжила: — Поверь, если бы у меня была хоть тень сомнения в обратном, я ни за что не отправила бы тебя на эти болота. — А насчет этих штейгерцев, — продолжила свой допрос Цири. — Ты знала, чем они занимаются? — Мне до них и дела не было, — дернула плечом Йеннифэр. — Да и с какой стати меня должны были интересовать хоть они сами, хоть то, что они в своей глуши вытворяют. Эти особи — обычное деревенское быдло, тупое, недалекое и ограниченное своим мирком. Мы платили им за содержание гостевой избы живые деньги. А они… да я даже ума не приложу, на что штейгерцы могли бы их потратить, эти люди живут натуральным хозяйством, и все блага цивилизации — всё, без чего мы не представляем нормальной жизни, для них совершенно бесполезно, как, к примеру, для обезьяны унитаз. — Они до сих пор верят в ведьм, считают их своими хозяйками, поклоняются им как богиням и приносят жертвы. — Неужели человеческие? — демонстрируя изумление, подняла брови Йен. — Не знаю. Но, думаю, если что, с них сталось бы, чтобы порадовать дорогих-любимых ведьм, дойти и до такого. — По-моему, ты преувеличиваешь. Они всего лишь странные, дремучие люди, которые живут, сознательно отрезав себя от всего мира. Скрещиваются лишь между собой, дышат гнилостными болотными испарениями, живут в нездоровом климате по заветам предков. Ну, Цирь, сама-то подумай, у них если и были когда-то мозги, так давно атрофировались. Вырожденцы и дебилы — вот они кто. Ты слышала, как они разговаривают? — Слышала, — буркнула Цири. — Непередаваемое речевое многоцветье. — Цири, я знаю, что тебе довелось пережить на топях. Но в этом и суть испытания — закалить волю, выработать характер. Это важные качества и для будущей магички, и для ведьмачки, которой ты являешься. Поверь, все, что я делала, было для твоего же блага. Я сама участвовала в испытании, я много раз сопровождала своих воспитанниц к дому на болотах — и всегда все проходило гладко и без неприятных сюрпризов. Да, аура на болотах тяжелая, дом и его, скажем так, внутреннее убранство, навевают отнюдь не радостные ассоциации, штейгерцы, с которыми, как ни крути, испытуемым приходится контактировать, не самые милые и приятные люди. Но что поделать. В жизни мы вынуждены общаться не только с теми, кто нам нравится, и заниматься не только тем, чем хочется. Ты уже достаточно большая, чтобы начинать понимать: есть не только «хочу», но и «надо». Беззаботное детство закончилось, девочка моя. Добро пожаловать во взрослую жизнь. И чем лучше ты будешь усваивать трудные жизненные уроки сейчас, тем проще тебе будет потом. Отец не всегда будет рядом с тобой, и наставниц тоже в нужный момент поблизости может не оказаться. Тогда тебе придется принимать решения самой. — Да ладно, я все поняла, — отмахнулась Цири, прервав нравоучения Йен. — Видимо, мне просто не повезло и именно в этот раз с испытанием что-то пошло не так. — Да, — развела руками Йеннифэр. — Всего ведь не учтешь. А я не смогла проконтролировать ситуацию, потому что метрессы своим волевым решением меня от испытания отстранили. Да ты ведь все слышала сама и, надеюсь, понимаешь, что спорить было бесполезно. У меня была идея, вопреки их приказу, отправиться своим ходом в Штейгеры. Но я бы все равно не успела, потому что где Брокилон, а где Кривоуховы топи… — Не успела бы. И даже если бы успела, вряд ли чем-нибудь смогла бы помочь. — Может быть. Поверь, мне самой неприятно, что так получилось. Действительно вышло, будто я тебя бросила на произвол судьбы. Я очень волновалась за тебя. И рада, что все закончилось… хорошо? — Да, — Цири кивнула. — Именно все, именно закончилось и именно хорошо. — Значит, мир? — Йеннифэр, склонив голову набок вопросительно-требовательно посмотрела на Цири. — Ну… мир, — согласилась та. — Надеюсь, теперь ты передумаешь забирать документы из Аретузы? Ты ведь знаешь, что Геральт очень расстроится, если ты бросишь обучение. — Да это я вгорячах, не подумав, ляпнула, — смущенно пробормотала Цири. — Так-то в Аретузе ничего, учиться можно. В Биндюге, конечно, мне нравилось больше. Но если папка и впрямь расстроится… В общем, я остаюсь. Только надо ведь папке про это испытание рассказать обязательно. — А вот этого делать я бы не советовала. — Но почему? — Потому что ты и я прекрасно знаем, как отреагирует на это Геральт. Понесется в Штейгеры выяснять, что там творится, затем на болота разбираться с местной нечистью. Нам с тобой это надо — лишний раз волновать Геральта и подвергать его опасности на пустом уже практически месте? — Ну да, папка такой, он точно понесется. — Ага. Вгорячах мечом махать, справедливость восстанавливать там, где его никто не просит, и рисковать жизнью абсолютно неоправданно. Ты, вон, говоришь, монстров на болотах полно. И поди знай, кого там можно встретить еще? Эти топи, как ваш лес Флотзамский — древние, таинственные, местами жуткие, там и черных дыр, и белых пятен до сих пор хватает. И лезть туда без острой на то необходимости даже ведьмаку не стоит. Так что, пусть это испытание будет нашим с тобой секретом. Договорились? — Хорошо, — вновь признавая правоту Йеннифэр, со вздохом кивнула Цири.