Reign

Прошёл целый месяц с осеннего бала. Это был самый скучный месяц в моей жизни. Дни становились по-осеннему неприятными: часто шёл мелкий дождь, дул холодный ветер, утром стояли заморозки — прогулки на улице было решено минимизировать. Дел во дворце особо не было, поэтому я просто ходила тенью по дому, ожидая что кто-нибудь подойдёт ко мне и спросит что-нибудь. Однако, все старались не попадаться мне на глаза, потому что с беременностью мой и так не самый простой характер стал просто невыносимым: я кричала, если что-то делали не так, плакала, из-за малейшего пререкания со мной. Джастин не выдержал всего этого и выбрал переехать в другой дворец. «Кена, я тебя еле терпел, когда ты не была беременна, а сейчас всё стало просто невыносимо» — такую реплику я услышала перед отъездом мужа. Мне казалось, что это ненадолго, что он просто устал, но его не было во дворце уже почти две недели, и я заскучала, но не по нему, а по занятиям, которые сама себе придумывала в его присутствии. Мне стало не для кого наряжаться по утрам, делать причёску, ухаживать за собой — на меня напала такая тоска, что, казалось, ничего не сможет уже вернуть меня к жизни. Единственная, кто сохранил терпение и уважение ко мне, — мадам Боль. Она никогда не высказывала своего недовольства моему поведению, лишь смотрела понимающим взглядом и разрешала делать всё, что душе угодно. Мы с ней настолько сблизились в последнее время, что жизнь без неё уже не представлялась. По вечерам, сидя в зимнем саду, я рассказывала ей о своей жизни с Джастином и жаловалась на него, на что всегда получала сочувствующие реплики, тешащие моё самолюбие. — Ваше Величество, — в мои покои зашёл Луи и покорно склонил голову, ожидая разрешения войти. — Проходи. Луи больше всех слуг доставалось от меня. В приступах гнева я могла наговорить ему столько лишнего, что потом полночи не могла уснуть, поражаясь, откуда во мне столько злости. — Приехал Его Величество. Я выглянула в окно и вправду увидела карету Джастина. Он стоял у парадной лестницы, не решаясь подняться по ней. Его появление застало меня врасплох. Я проснулась два часа назад и даже не стала умываться, рассчитывая забыть про все нормы поведения и провести целый день в постели. — Передай ему, что я встречу его через час, и позови слуг собрать меня. Ко мне в покои вбежала толпа девушек, которые тут же начали суетиться, спрашивать меня о платье и прическе. Каждый их вопрос или уточнение всё больше заставляли меня ненавидеть этот день и эту жизнь. Во что я превратилась? Мои амбиции, планы — я забыла про всё это и прожигала свою жизнь, скидывая всю ответственность за это на беременность и Джастина, который бросил меня ради фрейлины. — Здравствуй, — я спустилась в большой зал и встретила Джастина, — Чем обязана? — Доброе утро. Ничем. Джастин отвечал с абсолютным пренебрежением ко мне и всему, что происходит во дворце. Один его внешний вид раздражал меня. В то время, как я превращаюсь в огромное безобразное нечто, он становился всё лучше: его худоба, появившаяся во время поездки к армии, прошла, болезненный вид заменился на здоровый румянец — он буквально цвёл и пах. Мне стало так стыдно стоять перед ним, быть рядом с ним, что я разрыдалась. — Кена, ты уже совсем с ума начинаешь сходить, — Джастин фыркнул на меня и ушёл. Я так многое хотела ему сказать, но меня даже не стали слушать. Чувство обиды росло с каждым вдохом: я буквально превращалась в вулкан злости и ненависти ко всем вокруг. Я и сама понимаю, какие неудобства доставляю своим переменчивым настроением, истериками, но будто не могу ничего сделать: это не подвластно мне. Я сидела в зимнем саду и скучала. Казалось, что все большие мысли уже были передуманы по несколько раз, поэтому мою голову занимало только то, что будет на ужин, когда подадут чай и чем сейчас занимается мадам Боль. Вообще, моё любимое развлечение последних дней — это представлять, как мне становится дурно, как все начинают бегать вокруг меня, суетиться, как Джастин приедет и будет извиняться за то, что оставил, но ничего подобного не происходило. Все будто забыли о моём существовании и вспоминали только тогда, когда я закатывала истерики. — Ваше Величество, мистер Ле-Баф за дверью ожидает встречи с вами. Пригласить его? Я одобрительно кивнула, приняла изящную (как мне казалось) позу и равнодушный вид. Признание Эрика произвело на меня очень сильное воздействие: мне казалось, что я тоже влюбляюсь его. Я мучилась в томительном ожидании встречи с ним, но с осеннего бала мы так и не виделись. — Добрый вечер, — Эрик поклонился мне и сел напротив. — Рада вас видеть, мистер Ле-Баф. Какова цель вашего визита? — Я хочу спасти вас. Мне стало известно, что мой отец, несколько вельмож и генералов решились убить королевскую семью. Не зная, как правильно реагировать на такие слова, я рассмеялась, но, увидев лицо Эрика, мне стало страшно. Его глаза были наполнены ужасом. Он пошёл против отца, предупредив меня о том, что будет. — Вам известно, когда это произойдёт? — Нет, я не знаю никаких подробностей. Я случайно увидел у отца в камине остатки письма, которые не успели сгореть. Они хотят привести Карла ко власти, потому что им легко управлять. Я вскочила с места и прошлась по саду. Я чувствовала себя зверем, запертым в клетке и не способным сделать что-то. Мне нужно было срочно предупредить Джастина. Он был прав. Я смеялась над его паранойей, а он будто чувствовал такое развитие событий. — Нам нужно срочно ехать, пока не случилось непоправимого, — Эрик взял меня за руку и потянул к выходу. Уехать? Спасти себя и ребенка, способного стать будущим королём Франции, или остаться здесь, с Джастином, надеясь, что он придумает, как остановить это? У меня практически не было времени на принятие решения. Я выдернула свою руку из крепкой хватки Эрика и посмотрела на него. По моему взгляду стало понятно: я останусь с Джастином. — Кена, ты рискуешь, — Эрик взял меня за лицо, заставляя смотреть ему в глаза, — доверься мне, и ты останешься жива. Я отрицательно покачала головой и побежала от него. Несмотря на всю ненависть к мужу, несмотря на все унижения, перенесенные мной, несмотря на боль я бежала к нему от человека, готового спасти меня, к человеку, который убил меня морально. — Джастин, Джастин, — я забежала в покои мужа и встала перед ним, — заговор. По одному моему слову он всё понял. Я немного отдышалась и рассказала ему всё, что узнала от Карла. Джастин молчал и смотрел в одну точку. Его лицо с каждым моим словом становилось всё мрачнее и мрачнее. — Отправляйся спать, я пока что-нибудь придумаю, отдам необходимые распоряжения, — Джастин махнул в сторону двери. Мне ничего не осталась, кроме как послушно выполнить его приказ. Уснуть, правда, я сегодня точно не смогу. Удивительно, как месяц размеренно текла моя жизнь, но с появлением Джастина во дворце началось что-то непонятное. Признаться честно, мне даже нравилось быть в центре событий, будто пыль, образовавшаяся на мне за месяц, стряхнулась, и под ней обнаружилась молодая активная девушка. Я тоже хотела отдавать распоряжения, приказывать солдатам что-то, но покорно шла в свои покои. Непонятный шум разбудил меня ночью. Я подошла к окну посмотреть, что там происходит. За воротами дворца собралась целая армия, как мне показалось в темноте. Их сдерживало небольшое количество солдат, стоявших на посту. — Срочно одевайся, — Джастин забежал в мои покои и бросил на кресло какую-то одежду. — Что происходит? Это то, о чём я думаю? — Кена, милая, — Джастин взял моё лицо и начал жарко целовать каждый его сантиметр, — пожалуйста, не нервничай и выполняй мой приказ. Сейчас ты сядешь на коня и уедешь в далёкий замок. Я понимаю, что в твоём положении езда верхом будет утомительна, но у нас нет другого выхода. Ты меня поняла? — А ты? — предательские слёзы выступили на моих глазах. — Ты же поедешь со мной? Джастин осторожно вытер мои слезы и отрицательно покачал головой. Я не знаю, что такое на меня нашло: у меня не было плана плакать. Ещё недавно я говорила, что ненавижу его, что если бы его не стало, то всем пришло бы облегчение, а сейчас плачу от мысли, что он может погибнуть. — Быстрее. Джастин начал помогать мне одеваться. Одежда, что он принёс, была мужская и явно больше моего размера. Выглядела она не очень хорошо, где-то даже были дырки, но на мой вопросительный взгляд я получила ответ: «Так надо, чтобы тебя не узнали по дороге». Мы вышли из покоев и пошли по черной лестнице к выходу из дворца. Джастин крепко держал меня за руку, не давая упасть в темном коридоре. От нервов или сырости голова начала кружиться, но я не показывала виду, что мне плохо, потому что решила быть сильной. — Кена, пожалуйста, береги ребёнка, — сказал Джастин, как только мы вышли за пределы дворцового забора. Джастин поднял мою голову и нежно поцеловал в губы. Я не выдержала и крепко обняла его, показывая своё нежелание расставаться. Далеко раздавались звуки боя, но я почему-то чувствовала себя в безопасности. Из темноты выехали четыре всадника, один из которых вел лошадь для меня. Вот и настал час расставания. — Это лучшие солдаты моей гвардии — ты можешь всецело положиться на них. Мне пора. Джастин, не дожидаясь ответа от меня, пошёл назад той же дорогой, что мы сюда пришли. Я несколько секунд наблюдала за его фигурой, отдаляющейся от меня, пока она не скрылась за поворотом. Встретимся ли мы ещё раз — неизвестно, но то, какое великое (как мне казалось) таинство сейчас произошло между нами, могло бы сильно изменить наши отношения. Я села на лошадь, и мы тронулись. Мы молчали для конспирации или из-за неловкости — я не знала, но это тяготило меня. Плохие мысли стали лезть в голову: перед глазами стояла картинка, где Джастин лежит на полу весь в крови и зовёт меня. После двух часов пути мы решили остановиться передохнуть у небольшой речушки. Между нами так и не было сказано ни одного слова. Всадники общались друг с другом жестами, и то в случае крайней необходимости. — Ваше Величество, будете пить? — один из всадников снял шлем и протянул мне бокал с водой. Я одобрительно кивнула, выпив всю жидкость за считаные секунды. Больше мне ничего не предложили и отошли в сторону. Я почувствовала огромную тоску и боль, что не осталась там. — Элиза, — еле слышно сказала я. — Элиза! — уже закричала я. Она осталась там. Что с ней будет? Как я могла забыть о ней? Ещё большая боль волной накрыла меня. Сейчас я могу потерять сразу всех дорогих мне людей: Элиза, мадам Боль, Джастин. Какая жизнь у меня будет без них? Никакой. Я пропала. Я должна быть с ними. Я вскочила на лошадь и поехала в сторону дворца. Мне казалось, что мир рухнет, если я не приеду туда. Как я посмела спасать себя, когда там остались они? Почему я послушалась Джастина? Я разогнала лошадь так сильно, что подняла пыль на дороге. Всадники попытались догнать меня, но у них ничего не вышло и они остались далеко позади. Мне что-то кричали вслед, но я их не слышала (не хотела слушать). Расстояние, которые мы ехали несколько часов, я преодолела, как мне казалось, за один миг. Я посмотрела на дворец, стоявший за парком, и заметила, что нигде не горит свет. Неужели опоздала? Я поднималась по лестнице, по которой мы шли вместе с Джастином, и вся тряслась от страха. Именно сейчас я поняла, почему он отправил меня, а остался сам: пока занимались им, я могла бы уехать далеко, спрятаться, родить и явиться назад, в Париж, с законным наследником престола. Я остановилась и взвешивала решение: идти или развернуться и ехать отсюда подальше. Идти. Я не думала, чем могу быть полезна кому-либо здесь, но бросить всех не могла. Во дворце царила звенящая тишина и кромешная темнота. Пока я аккуратно шла по коридору, мне не встретился ни один человек на пути. Что здесь было и что сейчас происходит? Я не знала, куда мне идти и что делать. — Джастин, — шёпотом сказала я, но никто не откликнулся. — Элиза? — нет ответа. Я подошла к окну, выходящему к воротам, где стояли солдат. На земле лежали тела убитых, которые никто не собирался поднимать и убирать. Вся дорога была залита кровью, но никого не было видно. От увиденного меня вырвало на пол несколько раз, пока желудок полностью не опустошился. — Кто-нибудь, — через слезы сказала я. Тишина. Мне оставалось только идти в покои Джастина. Я шла и молилась. От нервов больно скрутило живот, но я не обращала на это никакого внимания. Пару раз я запнулась о ступеньки, пока не дошла до своей цели. Дверь в покои была приоткрыта и оттуда шёл едва заметный свет. — Братец, надо подписать, — кто-то надменно говорил. Смею предположить, что это Карл. Ответа не последовало. Значит, они здесь и могут прийти за мной в любую минуту. Я постаралась отойти от двери также тихо, как и пришла, спрятаться где-нибудь, и, наконец, начать думать головой. Единственным безопасным местом мне показался грот в саду, который я недавно распорядилась сделать, и про него мало кто знал. Я уселась на холодный камень и попыталась подумать, но никак не могла взять себя в руки. Слёзы безостановочно катились по щекам, руки тряслись, а живот постоянно крутило от желания избавиться от всего наружу. — Проверьте каждый угол. Они все где-то здесь, — басистый голос кричал, казалось, прямо над моим ухом. Раздавались шаги, шум от которых для меня был громче набата. Виски пульсировали. Я перестала дышать, чтобы не выдать себя. Они либо найдут меня, либо нет — отсюда не сбежать. — Здесь чья-то лошадь. На ней недавно прискакали сюда. — Внимательно смотрите. Здесь кто-то есть. Мне казалось, что все слышат биение моего сердца и уже идут на эти звуки. Я приехала сюда, чтобы спасти, а в итоге сама оказалась на грани смерти. Кто-то заглянул в мой грот, но не заметил, что я сижу в углу за камнем. Хоть бы больше никто не проверял это укрытие. Не знаю, сколько люди ходили по саду, для меня — вечность, но, как только их голоса отдалились и окончательно стихли, меня снова вырвало уже от нервов. Я попыталась встать на ноги, но тело отказывалось слушаться. Мозг перестал работать. Мне казалось, что воздух пропал с планеты, потому что сколько вдохов я бы ни сделала — мне его не хватало. Выбор, стоявший передо мной: идти во дворец и пытаться что-то сделать или бежать отсюда (моего коня увели). В обоих вариантах моя вероятность выжить стремилась к нулю: одна я ничего не смогу сделать с таким количеством солдат, а если уйду отсюда, то без защиты и денег сгину. Я приняла решение идти во дворец, но нужно было придумать какой-то план действий. — Кена, — откуда-то шёпотом раздался голос Элизы. Через мгновение она появилась в моём укрытии, — неплохо ты спряталась. Я не верила своим глазам: Элиза живая стоит передо мной. Я не одна против этих солдат. Я подбежала к девушке, крепко обняла её и начала целовать в щёки. — Как я рада, что ты жива. Нам нужно подумать, что делать. — Бежать отсюда надо. Здесь не выжить. — Нет, нет, нет, — я начала отрицательно мотать головой и отошла от Элизы, — мы должны как-то помочь Джастину. — Кена, это буквально смертный приговор. Мы можем сбежать отсюда и вызвать помощь. Тебе надо думать не об этом (Элиза никогда не называла имя Джастина, а пренебрежительно говорила этот), а о будущем ребенке. — Да стой же ты. Я не уйду отсюда никуда. Я даю тебе выбор: либо ты идёшь со мной, либо уходишь одна, и мы больше никогда не увидимся. Элиза громко выдохнула и не спешила отвечать мне. — Ты не представляешь, что за люди сюда пришли и что они сделали со всеми в этом дворце. Я успела сбежать, а те, кто остались внутри, мертвы. — И что ты предлагаешь? Бросить Джастина здесь и уйти, оставив страну этим людям? — Элиза ничего не ответила на это, лишь пожала плечами. — Нам нужно убить Карла. Если на троне не Джастин, то будет он, поэтому от него нужно избавиться. — Как? — Ты! Ты умеешь метать ножи. Я видела Карла в покоях Джастина. Получается, нам нужно пробраться туда и убить его. Точно! — я буквально просияла от идеи, пришедшей в мою голову. — Кена, я никогда не убивала людей и не уверена, что смогу это сделать, — она начала пятиться от меня, пытаясь избежать этого разговора. — Элиза, — я опустилась перед ней на колени, — от этого зависит будущее страны и меня, в частности. Молю, — я стала целовать её руки. — Давай попробуем, но я не обещаю, что смогу это сделать. Только встань уже с колен! Мы вышли из грота и медленно пошли в сторону дворца, постоянно оглядываясь по сторонам. Я не верила, что мы идём делать это, но у нас не было другого выхода. Удивительно, как в этой стране вся моя жизнь состоит из борьбы за существование. — Тихо, — шикнула на меня Элиза, когда я в очередной раз запнулась на лестнице из-за кромешной темноты, — нащупывай дорогу перед собой ногой, прежде чем сделать шаг. Я попыталась сделать, как она мне сказала, но всё равно запиналась о камни, правда, делала это почти бесшумно. Мы вышли в коридор, ведущий в покои Джастина и остановились, не решаясь сделать шаг вперёд. Элиза посмотрела, как бы спрашивая, действительно ли мы будем делать это, на что я, помедлив, одобрительно кивнула. — Я даю тебе последний шанс изменить своё решение. Неужели ты не понимаешь, что я в любом случае стану королём: с твоей подписью или без, поэтому советую не испытывать моё терпение, — Карл уже был в ярости. Мы стояли под закрытой дверью, но всё равно слышали, как он кричал. Элиза откуда-то из-под юбок достала маленький ножик и примерила его к руке. У нас есть только одна попытка: жизнь или смерть. Я резко открыла дверь и за секунду заметила, что кроме Джастина и Карла в кабинете никого не было. Элиза метнула нож, и он угодил прямо в грудную клетку Карла, на его белой рубашке выступило огромное пятно крови. — Все сюда! — из последних сил закричал Карл и упал на пол. Откуда-то снизу послышались шаги приближающихся солдат и командира, подгонявшего их. Эльза сообразила закрыть дверь на щеколду, пока я подошла к Джастину и осматривала его. Конечно, назвать то, что стало с ним, Джастином было преувеличением. Его били, причём довольно сильно. Он еле дышал и уже слабо реагировал на всё происходящее. Солдаты начали ломиться в дверь, но она выдерживала их натиск. Я развязывала Джастина, пока Элиза пыталась найти какую-нибудь тайную дверь, ведущую из покоев на свободу. — Я не верю, что здесь ничего нет! — она громко выругалась, обойдя комнату по второму кругу. — Джастин, Джастин, — я попыталась привести его в чувство, но неудачно, — здесь есть потайная дверь? — Идут! — Элиза подошла к окну и радостно закричала. Я пошла туда, не понимая, кто и куда идёт. — Я же не сошла с ума? Ты тоже видишь их? — Ты думаешь, что это помощь? — Надеюсь, — прошептала Элиза. Через ворота во дворец ехало всадников пятьдесят. Они быстро объехали трупы, лежащие на земле и уже приближались к дверям нашего укрытия, в которое продолжались ломиться солдаты, но, услышав слова Элизы, видимо, тоже выглянули в окно и остановились, не зная, что делать дальше. Спустя минут десять всё стихло. — Ваше Величество, мы приехали спасти вас, — раздался басистый голос из-за двери. Мы с Элизой переглянулись и поняли, что думаем об одном и том же. — Думаешь, стоит выйти? — прошептала я. — Мы в любом случае не сможем сидеть здесь вечно, — Элиза встала и подошла к окну. — Даже если мы попробуем как-нибудь спуститься через окно, то внизу нас тоже встретят. Я подошла к Джастину и внимательно посмотрела на него, надеясь, что он подскажет, как лучше поступить, но это было бесполезно. Как только я разогнулась и сделала шаг в сторону двери, Элиза оттолкнула меня, повалив на пол. Я обернулась к ней, чтобы узнать, почему она это сделала, но девушка, к моему удивлению, тоже лежала. — Элиза, ты в своём уме? — я пододвинулась ближе к ней, но не получила ответа. — Элиза, почему ты молчишь? Только сейчас я заметила, как розовое платье девушки приобретает красный цвет, посмотрев на её спину, я увидела нож, который Элиза метнула в Карла. — Везучая! — это были последние слова Карла. Он умер. Я аккуратно перевернула Элизу на бок и наклонилась прямо к её лицу. — Нет, нет, пожалуйста, разговаривай со мной, не умирай, — я пыталась привести девушку в чувство. — Кена, я люблю тебя, — еле слышно сказала Элиза, — я люблю тебя не как подругу, а как любят мужа или жену. Для меня честь умереть вместо тебя. Пожалуйста, последняя просьба: поцелуй меня. Я несколько секунд сидела неподвижно, пытаясь понять, что сейчас услышала, потом наклонилась и нежно поцеловала Элизу в губы. Она улыбнулась и перестала шевелиться. Карл умер, забрав её с собой. Я изо всех сил закричала от боли. Получалось, что я спасла Джастина ценой жизни Элизы. Очень неравноценная замена. Эта комната, дворец, мир — всё будто растворилось. Я чувствовала, что вокруг меня мрак. Темнота высосала все силы, поэтому я легла на пол рядом с Элизой, свернулась калачиком и заплакала. Кто-то открыл дверь и начал ходить по комнате, они что-то обсуждали, копошились, пытались поднять меня, но я не видела всего этого. Перед моими глазами была черная пелена. — Ваше Величество, вы в безопасности, — кто-то заботливо взял меня под руку и повёл куда-то.