***
Эссиорх сидел на полу в своей квартире и задумчиво смотрел на пакетик с эйдосами Арея. Он уже связался с Троилом и сказал тому, что Буслаев победил. - Эйдосы Арея у тебя? – спросил Троил в ответ. - Да. Вот только… - замялся Эссиорх. - Вот только что? - Их слишком мало. Сколько, Вы говорите, эйдосов в коллекции Арея? - Около пятисот или больше. - Так вот. В дархе эйдосов было в разы меньше. Их около пятидесяти, максимум - сто, - задумчиво протянул Эссиорх. - Ты точно в этом уверен? – озабоченно спросил Троил. – Возможно, ты не все эйдосы достал из дарха. - Мефодий достал все, я точно видел. Я уверен, что всё это не так просто, как кажется. - Вполне возможно, - протянул Троил. Корнелий в ванной боролся со своим отражением в зеркале. Изредка оттуда были слышны крики: «На шесть и по хлопку!» Но Эссиорх не обращал внимания на своего соседа по квартире. Он держал в руках пакетик с эйдосами и озабоченно рассматривал его. «Что за этим кроется? Что?» - спрашивал он себя.***
Мефодий спокойно дошёл до своего дома, но продолжал держать меч наготове. Раны безудержно ныли, но всё же он надеялся, что дома никого не будет. Наверное, не хотел, чтобы его видели таким. Жалким. Беспомощным. Он всё ещё ощущал тяжёлый мрачный взгляд из-за опущенных век. Он слышал лёгкую поступь шпиона. Он чувствовал прерывистое дыхание, оставляющее следы на его окровавленной коже. И ею он чувствовал липкое напряжение, повисшее в воздухе. Около своего подъезда Меф заметил красное пятно. Он прищурился и хотел подойти ближе, как услышал заискивающий голос: - О, Мефочка явился! Прашечка уже заждалась. - Заткнись, идиот! - Прасковья в красном платье злобно зыркнула на Ромасюсика. – Ты заставил меня ждать, - с укором произнесла наследница, обращаясь к Мефу. - Прошу прощения, - не скрывая сарказма, бросил Меф. Спустя мгновение юноша почувствовал резкую боль в запястье, словно сквозь него прошла огненная струя. – Не надоело ещё людей мучить а, Прашечка? - Это уже не тебе решать. Что, светленькая не смогла полюбоваться на твой провал?- со смехом произнёс Ромасюсик голосом своей госпожи. - Ты о чём? Я выиграл Арея. Я убил его! – выкрикнул юноша. - Так ты ничего не понял? - засмеялась Прасковья. – Это был не он. - Не он?! О чём ты говоришь? – Мефодий бросился вперёд, но Прасковьи уже не было около его подъезда.***
Матвей лежал на своей кровати, задумчиво разглядывая потолок. Багров вспоминал битву Мефодия и Арея, вспоминал полностью, до мелочей. Он ненавидел Буслаева, но в тот момент ему безудержно хотелось поддержать его, помочь ему. Ему безудержно хотелось, чтобы Мефодий победил. Он ведь может. Багров ничего не осознавал, когда шёл за Буслаевым. Он видел, как по светлой коже стекает кровь, видел, как сильные пальцы сжимают меч. Иногда он позволял себе подойти ближе, и тогда всего несколько сантиметров отделяли его от юноши. Матвей осознавал, что он ненавидит Буслаева, что он должен ненавидеть Буслаева. Ведь он, именно он, один из главных препятствий на пути Ирки и Матвея. Багров должен ненавидеть Буслаева также сильно, как он любит Ирку. Но почему-то с этим пока что проблемы. И о чём говорила Прасковья тогда, во дворе Буслаевского дома? Как так понять, что Арей – это не Арей, а кто-то другой? И знает ли об этом Лигул? Он ведь сам видел Арея, это была его тактика сражения. Что же Прасковья имела в виду? Матвей вздохнул и закрыл глаза, перевернувшись на бок. Спустя несколько мгновений Багров забылся тревожным сном.