***
В штаб-квартире Братства, казалось, всё шло своим чередом. Но Данс, мрачный, как туча в майскую грозу, мгновенно развеял это ощущение. – Хэйлин, не могла бы ты провести полную инвентаризацию склада? – попросил он, стоя в дверях. – Да, сэр, – ответила Хэйлин, складывая пачку бумаг в ящик стола. Он собрался было развернуться и уйти, когда наконец заметил Викторию, перебиравшую вещи из рюкзака. – Послушник Блэйк, – произнёс паладин несколько раздражённым тоном. – Офицера нужно приветствовать по стойке “смирно”! Приближающаяся буря отнюдь не допускает несоблюдение устава! Виктория не сразу нашлась, что сказать, и на пару секунд застыла в глупой позе с раскрытым ртом и сапогом в руке. – Прошу прощения, сэр, – наконец отчеканила она, вытянувшись по струнке, так и не выпустив из руки сапог. Смерив её взглядом с ног до головы паладин кивнул, и, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты. Виктория не знала о причинах такого поведения, и это встревожило её не на шутку. Неужели каким-то образом они следили за ней в Даймонд-сити? Забросив рюкзак в полувыпотрошенном состоянии, Виктория поспешила на склад в надежде выведать у Хэйлин что-нибудь по этому поводу. Оказалось, дело было не в ней, а в нескончаемых бедах, что преследовали местный штаб Братства с того самого дня, как Виктория отправилась в Даймонд-сити. Им пришлось пережить очередное нападение гулей, обнаружить пропажу части содержимого склада, а заодно и её возможную причину – кротокрысью нору. Положение значительно усугубляла надвигавшаяся буря, которая не позволяла выбраться за припасами. Будучи жителем восточного побережья, Виктория не понаслышке знала о разрушительной силе штормов, время от времени приходящих с Атлантики. В далёком 2063-м на Бостон обрушился ураган, оставивший город без электричества на несколько дней и разрушивший тысячи домов. К счастью, дом, в котором жила Виктория, почти не пострадал – упавшее дерево лишь незначительно повредило кровлю и выбило окно на втором этаже. Нынешняя же буря, как объяснила Хэйлин, имела несколько иную природу и таила в себе незримую опасность, пусть и не столь разрушительную, но оттого не менее смертоносную. Подобные бури зарождались в местах большого скопления радиоактивных веществ и приносили с собой клубы едкой пыли и зеленоватые, слегка светящиеся тучи. Паладин с рыцарем тщательно затянули все окна и крупные щели в стенах кусками брезента, и с первыми отзвуками грома начались томительные часы ожидания. Первую половину дня Виктория помогала Хэйлин разобраться со складом. Именно тогда они смогли точно оценить, насколько плохи их дела. Но в душе Виктория радовалась, ведь она, повинуясь своей старой привычке, вернулась не с пустыми руками. Для каждого у неё был небольшой подарок – и хоть Виктория не так хорошо успела всех узнать и понять, она умела слушать и подмечала каждую брошенную фразу. Для Хэйлин она взяла старую рацию, которую можно пустить на запчасти; для Данса раздобыла немного металлолома, поскольку ему часто приходилось ремонтировать силовую броню; для Риза отыскала пару новых сапог, так как он в последнее время жаловался, что его подошвы истончились настолько, что можно было пересчитать плитки на Колледж-Сквер. А кроме всего этого, Виктории удалось выторговать две упаковки с лапшой у Такахаси. Она надеялась, что сможет подбодрить своих товарищей по оружию в тяжёлую минуту, и с предвкушением заходила в приёмную, даже не подозревая, что что-то способно испортить её настрой. – Чертовски удобно, не правда ли? – процедил Риз, едва она переступила порог приёмной. – Когда рядом со штабом поселяются кротокрысы, любую пропажу легко списать на них. Эта фраза застала Викторию врасплох. Она не сразу смогла распознать обвинение в его словах. – Что вы пытаетесь этим сказать, рыцарь? – спросила она. – Всего лишь то, что кто-то пересёк опасную черту. И сколько же ты выручила за всё в Даймонд-сити? – Что? – возмутилась Виктория. – Вы считаете, это я взяла вещи со склада? – А зачем ещё случайному прохожему присоединяться к Братству Стали? – завёл Риз свою любимую тему. – Все вы, жители Пустоши, только и ищете новые способы обогатиться. И, должен сказать, ты выбрала не самый лучший. У тебя будут очень большие неприятности, как только я найду хотя бы одну зацепку. На несколько секунд Виктория застыла, разрываясь между глубоким недоумением и закипающим гневом. Она думала, что уже свыклась с нападками Риза, но в этот раз он превзошёл самого себя. Предъявлять ей такие наглые обвинения, закреплённые лишь упрямой убеждённостью в её корыстных намерениях – это уже слишком. – Что ж, удачи, – только и нашлась Виктория. – Только вам их не отыскать. Потому что нет никаких зацепок, и никогда не было, – она протянула ему сапоги, которые всё это время сжимала в руках – иногда, возможно, слишком крепко – и сухо добавила: – Я надеялась, что вы найдёте им применение. – Вполне могло бы сойти за зацепку. – Не за что, – бросила она через плечо, спешно удаляясь в жилую комнату, не в силах адекватно продолжать этот разговор. До самого вечера Виктория пребывала в скверном настроении. Чем она могла заслужить такое отношение? Риз слепо следовал своим убеждениям, ведь если бы он хоть на минуту задумался, то мог бы легко понять, что в его теории нет ни капли здравого смысла. В конце концов, в том что содержимое склада регулярно пополнялось, была немалая заслуга самой Виктории. Что мешало ей точно так же обыскивать развалины до вступления в Братство, забирая всё добро без необходимости его с кем-то делить? Да, почти всегда во время походов за припасами за её спиной стоял паладин в силовой броне и с лазерным карабином наперевес, но, будучи её наставником, Данс ясно давал Виктории понять, что она должна учиться сама разбираться со всеми противниками, лишая её таким образом столь успокаивающей иллюзии безопасности. И чем больше Виктория набиралась опыта, тем реже Дансу приходилось вмешиваться. Стоит признать, что для подобных авантюр раньше ей недоставало навыков, но теперь при всём желании она могла спокойно помахать Братству ручкой и работать на себя. Подворовывать со склада, как Риз сам любезно отметил, не самый лучший – и уж тем более не самый разумный – способ поднакопить крышек. – Я так не могу, Хэйлин, – пожаловалась Виктория, когда они ложились спать. – Я так больше не могу. – В чём дело? – поинтересовалась Хэйлин. – Риз постоянно говорит такие ужасные вещи! Неужели он настолько сильно меня ненавидит? – Нет, дело не в этом. В нем нет ненависти. Просто… – она сделала паузу, пытаясь подобрать слова. – Братство Стали называют семьёй не просто так – большинство из нас являются потомками его основателей. У нас не принято вербовать в свои ряды чужаков, ибо технологии, которые мы храним, рискуют просочиться наружу. Конечно, такая политика не способствует долгому процветанию, особенно в тех условиях, в которых нам приходится работать. Гули, супермутанты, а теперь ещё и синты постепенно сокращают наши ряды, и нам просто необходима помощь таких, как ты. Но Риз не разделяет этой точки зрения – он живёт Братством и свято верит в его устои. Он видит угрозу в чужаках, и будет всеми силами сохранять дистанцию, пока не убедится, что тебе можно доверять. Просто дай ему время. Викторию это мало успокаивало – она поддалась слепой обиде и была готова лишь проклинать Риза и жалеть себя за столь несправедливое обращение. Но наутро вместе с мрачными тучами рассеялись и дурные мысли. С первыми лучами солнца, пробивавшимися через затянутые окна, Виктория готовилась отправиться на разведку, но на выходе её подкараулил Данс. – Мне снова нужна твоя помощь, – сообщил паладин. – Колледж-Сквер. Данс, и без того не слишком общительный, за всю дорогу не обронил ни слова, не отдал ни единого приказа. Виктория, конечно, и так прекрасно знала, что от неё требуется, но на этот раз молчание казалось чересчур угрожающим. Зачистка Колледж-Сквер была её первым боевым заданием в качестве послушника Братства Стали. Данс терпеливо наблюдал, как она хаотично носилась по станции, расправлялся с гулями, когда ситуация выходила из-под контроля, а в самом конце обрушил на неё лавину критики и негодования. В тот день она вернулась в штаб совершенно разбитой, но Хэйлин, как и всегда, протянула руку помощи. Гули – это люди, получившие смертельно опасную дозу радиации, – наставляла она, – но при этом выжившие вопреки здравому смыслу. Вне всяких сомнений, эти существа противоестественны, а потому подлежат истреблению. И Виктория истребляла их без зазрения совести. В их безумных голодных глазах уже давно не осталось ничего человеческого. Охота на гулей стала для Виктории делом совершенно привычным и нехитрым во многом благодаря её новому оружию – знаниям. Обычные гули не представляют опасности и убиваются прицельным выстрелом в голову, лучше всего – между глаз. Налобный фонарь Данса высвечивал их силуэты во мраке тоннеля. Виктория считала врагов, оценивала расстояние и расставляла приоритеты. Их тела падали задолго до того, как они успевали добраться до двоих солдат. Паладин и послушник продвигались вглубь, в самое сердце станции, истребляя на пути как можно больше гулей. Бродяги старше, живучее и выглядят более… высохшими. Убиваются так же, как обычные – в голову. Гонимые голодом и первобытной яростью гули сбегались на шум перестрелки со всех углов. Они старались держаться в группах, но это их не спасало – больше выстрелов, даже пущенных второпях, попадало в цель. Постепенно яростные крики гулей замолкали, и когда казалось, что бой подходит к концу, Виктории с паладином встретился новый противник. У охотников более длинные когти, они быстрее и ловчее обычных, любят прятаться в засаде. Лучше всего сначала отстреливать им ноги, чтобы замедлить. Один из них попытался напрыгнуть с крыши вагона, но, промахнувшись, угрожающе зашипел и скрылся за колонной. Второй умудрился подобраться к Дансу со спины, забрался к нему на плечи и принялся яростно царапать шлем, то и дело перекрывая руками их основной источник света. Виктория знала, что пара выстрелов из лазерного карабина не могут сильно навредить силовой броне, но ей было неловко целиться в своего командира. К счастью, она также знала, что Дансу не составит труда разобраться с охотником врукопашную, и поэтому сконцентрировалась на беглеце. Аккуратно обходя колонну, она пальнула наугад. Это был несомненный промах, но вполне осознанный – луч карабина на короткое мгновение раскрыл ей расположение противника. В её распоряжении были считанные секунды – охотник понял, что его обнаружили, и мог с равной вероятностью предпринять попытку наброситься на Викторию или же перебраться на новое место для засады. Но вне зависимости от его действий, она точно знала, что нужно делать ей. Не высовываясь из-за колонны, Виктория пальнула ещё раз, уже в сторону охотника. Тот зашипел, знаменуя попадание, и она вновь выстрелила – и промах снова помог ей отыскать своего врага. Он метнулся в сторону мусорного бака, прошуршав разбросанными газетами, а потом, судя по металлическому стуку, донёсшемуся сверху, вновь запрыгнул на вагон. Виктория не могла достать его снизу, а потому пришлось запастись терпением и ждать. Второй охотник громко взревел, после чего на станции воцарилась тишина. Данс, безуспешно пытаясь очистить фонарь от крови, подобрался ближе к Виктории. – Он наверху, – прошептала Виктория, указывая на крышу вагона, словно боясь, что гуль её услышит. Данс посветил туда заметно потускневшим лучом фонаря, но охотника не было видно. Зато было слышно, как в стороне звякнула бутылка. Виктория среагировала почти моментально. Она заранее приготовилась к тому, что гуль попытается их обойти. Один удачно выпущенный выстрел вывел охотника из строя – тот упал на пол, отчаянно скребя когтями по растрескавшимся плиткам – а следующий положил конец его существованию. – Хорошо, – отметил Данс, и они в почти полной тишине двинулись проверять оставшиеся помещения. Теперь, когда обстановка стала гораздо спокойнее, Виктория могла отвлекаться на всякие приятные мелочи вроде прикарманивания бесхозных безделушек, которые, несомненно, могли бы сгодиться в хозяйстве, но на которые в прошлый раз не хватило места в рюкзаке. – А вот, кажется, их вожак, – презрительно произнёс Данс. Потрошители одеты в броню, поэтому целиться следует в незащищённые области. Однорукий гуль, облаченный в полное обмундирование солдата, лениво глядел на них из-за стойки с кассами. Он был явно не настроен расправляться с незваными гостями и даже выглядел так, будто устал от своего жалкого существования. – Лишь облегчает нам задачу, – заключил Данс и Виктория, повинуясь его немому приказу исполнила смертный приговор. – Откуда их здесь столько? – озвучила Виктория давно волновавший её вопрос. – Хотел бы и я это знать. Первое, что обратило на себя внимание Виктории – полуобглоданный человеческий труп. По останкам тряпья она могла бы заключить, что это обычный фермер. – Свежий, – отметил Данс, и Виктория не стала ставить под сомнение его опыт в подобных делах. Ей самой нечасто приходилось видеть мёртвых людей, но с этим зрелищем она справилась с непревзойдённой стойкостью, почти не поморщившись. Следы на полу говорили о том, что его волокли, и вели эти следы в сторону уборной. Данс знаком подозвал Викторию и приготовил оружие. – Там могут быть ещё, – произнёс он. – Надеюсь, что нет, – протянула Виктория в ответ. – Охотники заставили меня понервничать. Однако самые опасные… По мере того, как они приближались к двери уборной, Пип-Бой на руке Виктории начал угрожающе щёлкать. – Что такое? – растерялась она. Конечно, Виктория знала, что отремонтированный Хэйлин счётчик Гейгера обнаружил следы радиации, но это явление было для неё в новинку, и потому не понимала, как ей реагировать. Данс, первым добравшийся до двери, приоткрыл её и тут же отступил. – Светящийся! Назад! – скомандовал он. Светящиеся настолько хорошо приспособились к радиации, что способны не только противостоять её пагубному влиянию, но и использовать её как оружие. Гуль с любопытством выглянул из-за угла. Мягкий зелёный свет разливался по коридору, и тени разбегались при каждом его движении. Сквозь кожу можно было легко разглядеть темные силуэты костей и паутины кровеносных сосудов. Казалось, что он растает в воздухе от одного легкого прикосновения... Нельзя подпускать их близко из-за мощного радиоактивного излучения. – Возвращайся к выходу! – приказывал Данс. – Я разберусь с ним сам. Ощущение хрупкости было обманчиво. С каждым выстрелом гуль лишь больше раззадоривался и разбрызгивал вокруг светящуюся жижу, отчего Пип-Бой начинал трещать всё настойчивее. Виктория отступала, как от неё и требовал командир, но ощущение того, что она поступает неправильно, отступать не желало. Ей неприятно было чувствовать себя бесполезной, но что она могла поделать? Стараться избегать их без силовой брони или других средств защиты от радиации. Краткое руководство Хэйлин по борьбе с гулями каждый раз всплывало в памяти при встрече с ними, но эта рекомендация противоречила её желаниям. Комбинезон Братства имел слой радиоактивной защиты, но он совершенно не был рассчитан на такие жёсткие условия. Виктория не могла рисковать, особенно в условиях нехватки медикаментов, а потому ей пришлось полностью положиться на мастерство своего наставника. Минуты, казалось, растягивались в необъятную вечность, и когда раздалось заветное жужжание приводов, Виктория смогла наконец вздохнуть с облегчением. – Сохраняй дистанцию, – предупредил её паладин, когда она пошла ему навстречу. – Я весь в этой гадости, – и в подтверждение его слов Пип-Бой начал пощёлкивать. – На этом миссия окончена. Возвращаемся.***
Одно лишь избавление от гулей не способно решить всех проблем, и вторую половину дня Виктория посвятила поискам провизии. На пути из Даймонд-сити она отметила на карте несколько домов, которые стоило проверить, и среди них как нельзя кстати оказалась парочка продуктовых магазинов. Общими усилиями кризис миновал, и напряжение в штабе слегка приутихло. Теперь, когда решились главные проблемы, можно было заняться планированием дальнейших шагов, чтобы избежать повторения истории. И Виктория слышала, как паладин Данс и рыцарь Риз обсуждали произошедшее на станции метро. – Там была куча трупов, – раздавался голос Данса. – Настоящий пир для гулей. Его тон вызывал тревогу, и Виктория поняла, что дело тут не просто в этих мерзких созданиях. Однако её познаний в гулях было недостаточно, чтобы хоть как-то разрешить эту задачку, а позже она и вовсе забылась за другими заботами. Довоенный мир никак не желал покидать Викторию, и, повинуясь своим привычкам, она выжидала удобного момента, когда все соберутся вместе. В четверг, двадцать четвёртого ноября, она планировала приготовить что-то особенное, но для этого не было ни времени, ни нужных ингредиентов, а потому свой порыв она облачила в слова. – Возможно, для вас сегодняшний день ничем не отличается от других, – произнесла она за ужином, набравшись решимости и торжественно встав со своего места. – Но для меня он особенный – возможно даже чуть более особенный, чем обычно. В этот день там, откуда я родом, мы привыкли благодарить Бога, семью, близких друзей за благополучие и доброту, но на этот раз мне бы хотелось вспомнить прошлое – и весьма далёкое прошлое. Виктория остановилась, осознав, что всё внимание сосредоточено на ней. Обычно она спокойно выступала на публике, но в этот момент ей было важно, чтобы каждый поверил в искренность её слов. – Более шести сотен лет назад первые поселенцы из Англии ступили на новые, неизведанные ими земли Америки, – продолжала Виктория. – Они были измотаны долгим и тяжёлым путешествием, а впереди их ждали лишь многие месяцы труда, чтобы они могли обеспечить себя пищей и кровом. Коренные жители знали эти земли и научили колонистов, как правильно возделывать грубую американскую почву. И когда поля одарили поселенцев богатым урожаем, они устроили праздник, на который пригласили индейцев, чтобы поблагодарить их за проявленную доброту. Здесь и сейчас я чувствую себя таким же поселенцем. Я оказалась в чуждом и незнакомом мне мире, а вы протянули руку помощи и обучили, как этот мир побороть. И за это я безмерно благодарна и рада, что смогла обрести новую семью. Ей было приятно видеть, как на лицах товарищей расцветали улыбки. Лишь рыцарь Риз, вечно подозрительный, анализировал каждое сказанное ей слово с серьёзной миной. – И мы рады, что ты решила к нам присоединиться, – с улыбкой произнесла Хэйлин. – И мы тоже должны поблагодарить тебя за то, что ты оказалась в нужное время в нужном месте, – добавил паладин. И хоть изначально Виктория присоединилась к Братству в надежде, что они помогут ей с поисками сына, она понимала, что привязалась к своим товарищам. Они казались ей хорошими людьми, преследующими благие цели. Она верила, что совместными усилиями можно сделать этот мир лучше и безопаснее для простых мирных жителей. Впервые за всё время, проведённое на Пустоши, она чувствовала себя дома. На пути к их с Хэйлин комнате Викторию задержал Риз, и она мысленно напряглась, готовясь с достоинством принять очередной его удар. Но рыцарь повёл себя совершенно неожиданным образом. – Спасибо за сапоги, – произнёс Риз. – Они отличные. Виктория растерялась. Она не могла понять, было ли в его словах какой-то скрытый смысл. – Но не думай, что отныне тебе всё будет сходить с рук, – добавил он, возвращаясь к своей обычной роли. – Я не собираюсь терять бдительность из-за такой мелочи. – Уж в этом я не сомневаюсь. И Виктория одарила его широкой улыбкой. Конечно, такое нездоровое внимание к её персоне не слишком радовало, но она наконец получила хоть немного благодарности в ответ, а это верный шаг к взаимопониманию. Сколько бы он ни сопротивлялся, сколько бы ни искал подвоха в каждом её действии – однажды он непременно поймёт, что был излишне подозрителен, и сможет ей доверять. Но пока остаётся лишь запастись терпением и делать всё возможное, чтобы защитить свою семью.