***
Непривычно было отправляться на задание с паладином без силовой брони. Виктория не раз ловила себя на мысли, что могла бы спрятаться за ним от вражеского огня, если бы противник застал их врасплох. Но в данном случае использовать его как живой щит было бы подло и негуманно. Без стальной махины за спиной, без громких, вызывающих трепет шагов Виктория чувствовала себя уязвимой. Хотя сейчас то, что Данс был в своём естественном обличии, пришлось кстати, ведь их миссия включала в себя разведку, а силовая броня и скрытность – вещи, как правило, несовместимые. Дорога казалась долгой и утомительно однообразной. Часть пути прошли по уже знакомому Виктории маршруту – именно по этому шоссе она преследовала рейдеров. Дикие звери даже не рискнули высунуться, чтобы хоть как-то разнообразить путешествие солдат – должно быть, за последнее время здесь стало чересчур оживлённо. Конечно, было бы наивно полагать, что военная колонна найдётся нетронутой спустя столько лет. Но другого шанса отыскать нужные запчасти у них пока не было, так что приходилось цепляться за любую возможность. То, что они не знали точное местоположение колонны, ещё больше осложняло дело. В какой момент поворачивать назад, посчитав дальнейшие поиски безуспешными? Как они могут быть уверены, что конвой придерживался заданного маршрута и не свернул куда-то, как только появились сведения о пуске ядерных ракет? И с чего они вообще решили, что расшифровки, найденные Хэйлин – не фальшивки, призванные пустить противника по ложному следу? Уже к обеду поиски решили прекратить. Следов обещанной военной колонны они так и не обнаружили, но зато наткнулись на пропускной пункт. Помимо укреплений и длинной вереницы автомобилей здесь стояли неисправный БТР и два грузовика, которые обещали богатую добычу. Несколько минут борьбы с искорёженными дверями прицепа обернулись лишь разочарованием – кто-то уже успел всё зачистить до них. Скорее всего, это были рейдеры, и, судя по пустовавшему креплению, именно здесь они могли разжиться каркасом силовой брони. До Лексингтона сделали небольшой крюк, чтобы не идти по лесу и чёрт знает чему ещё. Дорога казалась более безопасным и надёжным вариантом. Без Пип-Боя Виктория с трудом ориентировалась на пересечённой местности. Она и счёт времени успела потерять, так как сложно доверять декабрьскому солнцу, весь день одинаково низко висящему над горизонтом. На подходе к городу Данс остановился. – Мы почти на месте, – произнёс он. – Тебе есть что мне рассказать? Виктория непонимающе уставилась на него. К ней снова подобрался страх, что каким-то образом Братству удалось разузнать о её связи с синтом. Виктория уже начала было подбирать правильные слова, чтобы аккуратно уйти от темы, но Данс поспешил на выручку, заметив её замешательство. – Ты была в их лагере, – пояснил он. – Возможно, ты располагаешь сведениями, которые помогли бы нам подобраться к ним незамеченными. – По пути в лагерь я была в отключке, – пожала плечами Виктория, стараясь не выдавать своего облегчения. – И там большую часть времени провела в клетке во внутреннем дворе одного из домов. – Любая мелочь может оказаться полезной. Ей не очень хотелось вспоминать тот день. Никогда раньше Виктории не приходилось чувствовать себя так паршиво. Непроходящая боль из-за побоев, мучительные жажда и голод вперемешку с тошнотой – не каждый день проходишь через такое, особенно в довоенном мире. – Я помню несколько разрушенных пятиэтажек. И вид на большую площадь со статуей. Кажется, там была вывеска с названием города. – Хорошо. Попробуем ориентироваться на них. Лексингтон, хоть и был больше Сэнкчуари-Хиллз, сильно уступал Бостону по размаху. Рейдерские пятиэтажки гордо выделялись на фоне других многоквартирных домов и коттеджей, и лишь проходящая выше автострада могла достойно с ними тягаться. Когда солдаты Братства дошли до местной “Красной ракеты”, расположенной почти на самой окраине, то увидели длинную ровную улицу, выходящую прямо на площадь. Но дальше продвигаться не стали – Данс предложил для начала остановиться в кафетерии “Слокам Джо” и разведать обстановку. В бинокль, позаимствованный у Риза, он осмотрел рейдерский лагерь. – Как минимум трое на страже, – доложил Данс, спустившись с крыши. – У них отличная огневая позиция, мы вряд ли сможем подобраться близко незамеченными. – Что же делать? – Пока не знаю. Можно попробовать пройтись по округе и поискать брешь в обороне. Виктория понемногу начала сомневаться, что миссия увенчается успехом. Они убили почти целый день, но ни с припасами, ни с рейдерами разобраться не удалось. А без силовой брони Братству и вправду придётся тяжко, особенно если какая-нибудь другая банда решит покуситься на лакомый кусочек земли. – А каковы шансы, что мы найдём нужную деталь в убежище? – поинтересовалась она. – В убежище? – удивился Данс. – Не думаю, что схемы военного образца могут оказаться на гражданском объекте. – Ненадолго задумавшись, он добавил: – Скучаешь по дому? – Пожалуй, – призналась Виктория, хоть и знала, что это создаёт неверное впечатление. Она до сих пор не рассказала Братству, откуда родом на самом деле, потому что не знала, как к этому подвести. – Возможно, однажды человечество приведёт этот мир в порядок, – мечтательно произнёс Данс. – Не мы, конечно, а наши потомки. И тогда для каждого найдётся безопасный дом здесь, на поверхности. Никаких мутантов, никакой радиации – можешь себе такое представить? Знай Данс о её довоенном прошлом, Виктория бы непременно сочла его слова за издёвку, но вместо этого почему-то разразилась неудержимым смехом. Возможно, типичному жителю Пустоши и вправду стало бы смешно от подобных мечтаний, но Виктория в очередной раз почувствовала горечь от того, сколько же она потеряла из-за войны. Как же метко паладин попал по едва зажившим ранам! На глазах начали проступать слёзы, но Виктория всё же сумела взять себя в руки. – Я что-то не то сказал? – не понимал паладин, недоумённо на неё уставившись. – Ничего, прошу прощения, – ответила Виктория и почувствовала себя ужасно неловко. Она не раз замечала, что командир принимает подобного рода реакцию на свой счёт, и поспешила перевести тему на что-то более насущное: – Пойду осмотрю кухню. Возможно, найду немного еды. У Данса были явные проблемы с тем, чтобы выражать свои мысли, и он, бывало, комплексовал по этому поводу. Почти каждый раз, когда они заводили разговор на посторонние темы, всё заканчивалось тем, что он извинялся и неловко пытался подобрать правильные слова. От закалённого в боях солдата, привыкшего решать все проблемы с помощью языка оружия, подобное было ожидаемо, так что Виктория всегда относилась с пониманием к этой его особенности. Джеймс, несмотря на военную карьеру, был совершенно другим. Его речь вдохновляла, очаровывала. Именно на его красивые слова – и военную форму, которая сидела на нём как влитая, – Виктория и попалась в своё время, как и другие девушки до неё. Закоренелая недотрога слишком просто подпустила его к себе, слишком быстро открылась и позволила себе оступиться. Но после той безумной ночи в парке Джеймс не бросил Викторию. То ли понял, что она и есть та самая, то ли не решился оставить её одну с ребёнком. И хоть события развивались для них стремительно, Виктория наслаждалась тем, как всё вышло. Чем больше времени они с Джеймсом проводили вместе, тем сильнее Виктория убеждалась в своих чувствах и была по-настоящему счастлива, пока судьба их не разделила. Удивительно, как легко Виктория перескочила от текущих проблем на приятные, но оттого ещё более горькие воспоминания. Лишь голос Данса вырвал её обратно в реальный мир. – Всё в порядке? – осторожно спросил он. Виктория оторвала взгляд от столешницы, на которую всё это время опиралась руками. Данс без брони уже не казался тем грозным солдатом, а шлем больше не скрывал его встревоженного лица. Виктория видела перед собой командира, которому не безразлично благополучие его солдат, и её понесло на откровения. – Если честно – не совсем, – призналась она. – У меня никак не получается отделаться от своего прошлого. Я думала, служба в Братстве поможет мне отвлечься, хоть как-то забыть, но, кажется, всё становится только хуже. Каждый чайник или телефон – да почти любая вещь – вызывает навязчивые воспоминания. Я вижу потрескавшуюся стену с оторванными обоями и представляю, как бы она могла выглядеть раньше, до всех этих разрушений. Я вижу высохшие кустарники во дворе и мысленно добавляю к ним пышную зелень, чувствую запах свежескошенной травы. – Возможно, многие жители убежища, вышедшие на поверхность, испытывают что-то подобное, – ответил Данс после недолгих размышлений. – Я не могу похвастаться большим опытом общения с такими людьми, так что вряд ли сумею чем-то помочь. И хотя сейчас не самый подходящий для этого момент, я пойму, если тебе захочется вернуться в убежище. – Я не могу, – Виктория слегка вздрогнула. На какое-то мгновение в памяти возникли лабиринты безмолвных коридоров, бледные неподвижные тела в криокамерах, пустые глазницы черепов, выглядывающие из полумрака покинутых комнат. – Мне некуда возвращаться. Кажется, я этого не говорила, но все в моём убежище давно мертвы. – Жаль это слышать, послушник, – произнёс Данс, выдержав короткую паузу. – Виктория, – поправила она с лёгкой полуулыбкой. – Это ведь не официальный разговор, так? Думаю, тут можно обойтись без всех этих титулов и званий. – Думаю, можно, – согласился он, удивлённо приподняв брови. – Впрочем, хватит уже сокрушаться. Я, кажется, остановилась на том, что хотела найти что-нибудь съестное, но не сильно в этом преуспела. – Давай помогу. Кухня, как и ожидалось, уже давно была зачищена мародёрами, а вот в подвале, охраняемом несколькими особо крупными тараканами, отыскалась чья-то заначка с кексами и банкой консервов, которыми и отобедали, разделив всё по-братски. После перерыва Данс и Виктория отправились внимательнее осматривать окраины Лексингтона, осторожно продвигаясь в сторону центра, где расположились рейдеры. Вскоре они набрели на супермаркет, примыкающий к площади. Тот был намертво заколочен досками, а изнутри доносились какие-то жуткие звуки. – Гули, – заключил Данс и заглянул в щель между досками. В подтверждение его слов оттуда высунулась иссохшая когтистая лапа, от которой Данс едва успел уклониться. – Должно быть, твари давно там заперты и успели изголодаться. Жаль, у нас сейчас не то снаряжение, чтобы зачистить объект. – А может, нам и не стоит этого делать, – осторожно предложила Виктория. Данс посмотрел на неё с явным неодобрением. – Что если рейдеры сделают это вместо нас? – И как мы заставим их прийти сюда? Я не думаю, что этот супермаркет представляет какой-то интерес для рейдеров, если они до сих пор его не разграбили. – Значит, нужно как-то заманить гулей в лагерь. Я быстрее и умнее, чем они, я могла бы… – Это какое-то безумие! – прервал её Данс. – Должно быть, их там целая орда, если такая крупная банда до сих пор не покусилась на богатые продовольственные запасы, которыми может располагать объект. Я не собираюсь рисковать жизнью солдата ради второстепенной миссии. – Если рейдеры зачистили тот пост, у них могут оказаться и военные схемы. Не думаю, что подобным технологиям нашлось бы какое-то применение в руках дикарей. – И всё же мы не должны недооценивать этих дикарей. В конце концов, им удалось собрать свой комплект силовой брони, а это требует определенных знаний и умений, которыми может похвастаться далеко не каждый житель пустоши. – Но мы отошли от темы, паладин. Нельзя возвращаться с пустыми руками. Должен быть какой-то другой способ, если ловля на живца не годится. Данс вздохнул и, скрестив руки на груди, погрузился в размышления. Виктория и сама попыталась прикинуть, как можно решить проблему без лишнего риска, но, похоже, запас гениальных идей она исчерпала на несколько недель вперёд. – Ты ведь помнишь Колледж-сквер? – спросил наконец паладин. – Тогда гули сползались на запах мертвечины из метро. Вряд ли мы сейчас сможем найти такую же гору залежалых трупов, но можно попробовать позаимствовать немного у рейдеров. – Вы же не про головы на кольях? – Именно про них. Сейчас они разбросаны по всему Лексингтону, но, может быть, если собрать всё в одну кучу, их запах станет отчётливее, и гули заинтересуются. Может быть. Для протокола – я не одобряю эту идею. Рейдеры любят отмечать свою территорию останками их жертв – в назидание неугодным фермерам, в качестве демонстрации своей силы и просто как предостережение для случайных путников. И эта банда – не исключение. Где-то головы оказались насажены на самодельные пики, где-то приделаны прямо на антенны на крышах домов, привязаны к фонарным столбам, подвешены на проводах; а иногда попадались подобия пугал, собранные из частей тел. Солдаты Братства прочёсывали окраинные улочки и собирали всё в тележку, позаимствованную возле супермаркета. Виктория едва справлялась с отвращением – видок у отрубленных голов не самый приятный, особенно у тех, которые дольше других пролежали под открытым небом. Смердели они тоже не лучшим образом – гули бы и одну голову отыскали без труда. Хорошо, что Виктория заглянула в гараж "Красной ракеты" и разжилась двумя парами рабочих перчаток, от которых можно избавиться, как только с этой мерзостью будет покончено. Когда тележка почти наполнилась, Виктория могла дышать только в локоть, изо всех сил стараясь не расстаться с обедом. Данс, заметив это, позволил ей передохнуть в кафетерии.***
Паладин вернулся с полной тележкой к закату. Но на этом работа ещё не была закончена. – Ну а теперь нам нужно продумать вторую часть плана – как мы выпустим гулей? Нельзя просто оторвать доски и встать в сторонке, в надежде, что мертвечина заинтересует их больше, чем мы. – А об этом я как-то не подумала, – задумчиво протянула Виктория. – Именно поэтому не стоит рваться в бой, не разобрав всех деталей и вариантов развития событий. Но этот урок ты уже должна была освоить. – Да, паладин, – вздохнула Виктория. Ещё нескоро она отделается от чувства вины за свою оплошность, которая и привела к этому дурно пахнущему действу. – Рядом есть "Красная ракета". Что если попробовать найти горючее и… – На этот раз я не думаю, что поджигать что-либо – отличная идея. Будет лучше, если возможные съестные припасы останутся в целости. Возможно, у нас нет другого выбора, кроме как идти на риск. Можно попробовать немного ослабить доски, чтобы было время найти укрытие, прежде чем гули проломят себе путь наружу. Что думаешь? – Если ничего другого в голову не приходит – остановимся на этом варианте. Что было сил толкнув тележку в сторону лагеря рейдеров, они ненадолго спрятались в ближайшем доме. Убедившись, что грохот колес по разбитому асфальту никого не заинтересовал, солдаты Братства приступили к финальной части плана. И вновь "Красная ракета" неподалеку сыграла солдатам на руку. С таким богатым набором инструментов ослабить доски, запиравшие центральный вход, не составило большого труда. Виктория ожидала, что гули будут ломиться, пока они заняты этим делом, но изнутри не доносилось ни звука, будто там никого и не было, и их спешка на пути к укрытию была излишней. Данс отломал кирпич от разрушенного края стены и метнул прямо в дверь. Спустя пару минут туда же полетел второй, проломив одну из досок, но никакой реакции так и не последовало. – Это уже становится интересно, – пробормотал Данс. – Может, они слишком долго были взаперти и умерли от голода? – предположила Виктория. – Не думаю. Они умеют замедлять свой метаболизм и способны годами лежать в ожидании добычи. Именно поэтому они так любят устраивать засады – это помогает сохранить большое количество энергии. К тому же одного живого гуля мы там видели, но даже он не спешит высовываться. – Тогда они, должно быть, слишком увлеклись покупками, – усмехнулась Виктория. Несомненно, познания паладина в гулях были гораздо обширнее, чем у неё, но вот в особенностях довоенного мира она разбиралась, как никто другой. Виктория вспомнила один из своих походов в супермаркет. В Сэнкчуари-Хиллз не было крупных магазинов, и за продуктами на выходных выбирались в Бостон. Светящиеся вывески, огромные рекламные плакаты, так и манящие затариться не особо и нужной всячиной. Яркие упаковки глядят со стеллажей – сложно не застрять в супермаркете на часок-другой. И непременно в каждом из них было небольшое помещение перед входом в торговый зал, где обычно стояли тележки, автоматы с Нюка-Колой, конфетами и сигаретами, скамейки и столики. Виктория помнила это, словно ещё вчера загружала тяжёлые пакеты с покупками в машину. И ей показалось, что она нашла объяснение подозрительной тишине. – Паладин, – произнесла Виктория. – Внутри, почти сразу за этими дверями, есть другие. Возможно, они тоже заколочены. – Ты видела план этого сооружения? – удивился паладин. – Что-то вроде того, – уклончиво ответила она. – Но прежде, чем ломиться внутрь, стоит приоткрыть окна и проверить моё предположение. – Разумная идея. К своему большому облегчению Виктория действительно разглядела забаррикадированный дверной проём. Она боялась, что придётся бегать по всему супермаркету и пинать каждого гуля, чтоб те подняли наконец свои ленивые задницы, а потом каким-то образом убеждать их, что рейдеры вкуснее. – Блэйк, займи оборонительную позицию в этом здании, – паладин указал на дом напротив входа в супермаркет. – Мне может понадобиться огневая поддержка, если гули успеют выбраться раньше, чем я доберусь до укрытия. – Да, сэр. Сумерки сгущались, и Виктория едва различала очертания предметов. Фонарик мог привлечь внимание рейдеров или гулей, и она решила ориентироваться на движение. На этот раз операция проходила не так спокойно, и скрежет гвоздей перебивали глухие удары когтей по дереву и злобное рычание. Виктория услышала, как одна из досок треснула и упала на пол, и почти сразу из супермаркета скользнула тень – паладин, который, к счастью, добрался до укрытия без происшествий. Первые гули выползали лениво и без явного желания преследовать нарушителей. Они осторожно прокладывали себе путь сквозь темноту, оценивая обстановку после долгого сна. Данс снова метнул кирпич, но на этот раз в сторону лагеря рейдеров, что заставило некоторых гулей перейти на бег. – Отступим ближе к окраине и переждём ночь, – прошептал он, когда основная масса тварей пронеслась мимо, и рычание стихло. – Без лишнего шума. Нельзя, чтобы нас заметили. Следуй за мной и строго по команде. Гули были слишком заинтересованы приманкой, чтобы отвлекаться на подозрительные звуки, и солдатам Братства удалось улизнуть подальше от горячей точки ещё до того, как раздались первые выстрелы. Виктория уже привыкла к подобному шуму – на послевоенной пустоши то и дело кто-то отбивался от мутантов или рейдеров, и далёкая стрельба стала такой же неотъемлемой частью окружения, как шорох листвы или раскаты грома. Она перестала вздрагивать от каждого резкого звука среди звенящего молчания погибающего мира. До войны даже Сэнкчуари, маленький городок в пару улиц, кипел жизнью: где-то спорят соседи, жужжит газонокосилка, без устали лает пёс мистера Паркера, галдят детишки. Поначалу Виктории было чертовски странно оказаться в почти полной тишине, но со временем подобное непременно становится нормой – как и то, что за каждым углом могут поджидать враги. Дом, в котором решили заночевать, ещё до них облюбовало семейство радтараканов, что для Виктории вовсе не оказалось большим сюрпризом. Эти паразиты всегда были спутниками людей. Ещё до войны они могли нелегально занять жилплощадь, быстро расплодиться и превратиться в настоящую напасть, если не предпринимать радикальных мер, а их мутировавшие кузены в добавок ко всему отличались отменной живучестью и повышенной агрессивностью, что сводило на нет любые попытки избавиться от нежеланных соседей. В самом начале своего знакомства с Пустошью Виктория сочла их безобидными и недостойными того, чтобы тратить на них патроны, но все неловкие попытки избавиться от одного таракана, засевшего в Сэнкчуари, с помощью подручных средств обернулись лишь бездарной порчей соседского имущества. Пришлось взяться за старый добрый пистолет. Но на этот раз шуметь было нельзя, и паладин взял дело в свои руки – ловко орудуя ножом он пронзал тараканов одного за другим, и Виктория поймала себя на мысли, что впервые видит его в рукопашном бою. Конечно, и в силовой броне он мог иногда ударить несколько раз руками или ногами, но такие грубые удары, усиленные пневматикой, не шли ни в какое сравнение с естественными движениями, отточенными годами тренировок. – Сколько этих тварей ни дави – меньше их не становится, – посетовал Данс, расправившись с последним тараканом. – Кто-то должен оставаться на страже. Не хотелось бы рисковать на незнакомой местности. Я пока не чувствую усталости, так что ты можешь отдохнуть первой. Виктория кивнула и отправилась в спальню. Ей тоже не очень хотелось спать, но стоило лечь и закрыть глаза – почти сразу отключилась до того момента, как Данс аккуратно толкнул её за плечо. – Я знаю, ещё совсем рано, – произнёс он. – Но мне уже сложно сконцентрироваться. В такие моменты Виктория всё бы отдала за чашечку хорошего кофе. Но долг есть долг, и она, хоть и не до конца проснувшись, заняла место у окна. С него открывался хороший вид на улицу, где располагался их дом. Вот только солнце ещё не взошло, и всматриваться в кромешную тьму было практически бесполезно. Выстрелы уже стихли, и Виктория гадала, что же произошло за ночь, и кто всё-таки победил. Она с лихвой успела убедиться на собственной шкуре, что послевоенный мир безжалостен и беспощаден, и потому сложно было противиться то и дело возникающим в голове дурным мыслям. А что если выживших всё равно осталось слишком много для них двоих? Или гули так и не дошли до лагеря, а вернулись в супермаркет, почуяв опасность? Правду только предстояло выяснить, а пока Данс набирался сил для будущего сражения, Виктории оставалось молчаливым и почти неподвижным стражем охранять его сон.***
Тени медленно расползались в лучах утреннего солнца. По улицам разлился густой туман. Видимость была отвратительная, и Виктория крепче сжала пистолет, когда вдалеке замаячили странные силуэты. Она не упускала их из виду, пытаясь понять, люди это или животные. Силуэты неторопливо приближались, и по манере их передвижения, а также по размерам, слишком большим для людей, Виктория с ужасом осознавала, что это могут быть супермутанты. Сама она их никогда ранее не встречала, но красочные истории Хэйлин о том, как эти зелёные горы мускулов могут голыми руками разорвать брамина надвое, совершенно не вдохновляли познакомиться с ними поближе. Поначалу ужас сковал её мысли, и, стараясь как можно меньше высовываться из окна, Виктория тщетно пыталась понять, что же делать. Очень подло было сваливать всю ответственность на Данса, который толком не успел отдохнуть, но в данном случае у неё было слишком мало практики в бою с таким противником, и она вполне могла вновь напортачить. Едва Данс раскрыл глаза, Виктория знаком призвала его соблюдать тишину. Понадобилось где-то с двадцать секунд, чтобы паладин вошёл в строй, и она в очередной раз подивилась солдатской дисциплине – своё утро Виктория могла назвать успешным, когда удавалось заставить себя выбраться из кровати в течение десяти минут. Вдвоём они заняли место у окна. – Супермутанты, – шёпотом подтвердил Данс уже почти очевидное. – Они не выглядят заинтересованными конкретно этим зданием, а скорее просто бродят по округе. Я бы не стал ввязываться в открытый бой с ними без силовой брони, поэтому пока переждём. Возможно, пройдут мимо. У них нет гончей, а значит, если не издавать лишних звуков, супермутанты не должны нас заметить. Виктория лишь молча кивнула. Томительное ожидание сменилось напряжённым. Супермутанты приближались, но, к великому облегчению Виктории, всё же прошли мимо. Однако начавшаяся вскоре стрельба говорила о том, что покидать город они пока не собирались. – Рейдеры? – предположила Виктория. – Или гули, – пожал плечами Данс. – Разве гули и супермутанты не заодно? – А с чего бы им быть заодно? – удивился Данс. – Да, и те, и другие – противоестественные порождения радиации. Но всё же дикие гули, в отличие от супермутантов, которые обладают зачатками интеллекта, слишком одержимы голодом, чтобы видеть преимущество коллективной работы с другими видами. А супермутанты, считающие себя высшей ступенью эволюции, совершенным орудием убийства, только и думают о том, чтобы доказать это всему миру, оставляя после себя лишь горы поверженных врагов. Жаль, что нет под рукой комплекта силовой брони. Я бы продемонстрировал этим тварям всю мощь человеческого интеллекта, способного рождать технологии, находящиеся далеко за пределами их понимания. Виктория и Данс покинули дом лишь через час после того, как стихли последние выстрелы. Супермутанты не стали задерживаться в Лексингтоне и уже успели убраться. Их появление оказалось солдатам Братства только на руку – кто бы ни остался в лагере после тяжёлой ночки, супермутанты перебили их или просто распугали. Тела гулей безжалостно растерзали на куски, отчего казалось, что их было гораздо больше, чем на самом деле, и тот факт, что не пришлось самим расправляться с этой ордой, радовал Викторию куда сильнее. – Нужно обыскать это место, – скомандовал Данс. – Соблюдай осторожность. – Да, сэр. Разделившись, они прочесали весь лагерь, но никаких следов выживших не обнаружили. Однако и тел рейдеров им не попалось – должно быть, те решили, что лучше будет убраться куда подальше. Впрочем, без сильного лидера их банда долго не продержится. Если Джеффу не найдётся достойный преемник, одной напастью в этих землях станет меньше. С супермаркетом уже так не повезло – не все гули решились оставить насиженное место. Они то и дело выскакивали из-за стеллажей, иссохшие до самых костей, с сохранившимися лоскутами красно-желтой униформы. Словно призраки давно забытого прошлого выползали из тенистых углов, тянулись к долгожданным клиентам, пришедшим спустя две сотни лет. Виктория знала, что правильно будет избавить наконец несчастных гулей от этих мучений, и всё же иногда медлила с выстрелами. А что если кто-то из них обслуживал её за несколько дней до конца света? С сияющей, хоть и наигранной улыбкой пробивал товары и протягивал сдачу? “Спасибо за покупку, приходите к нам ещё!” – в такт воспоминаниям раздалось в голове. Виктория почти перестала осознавать происходящее, слепо следуя за паладином, который всё дальше углублялся с фонариком в подвальные помещения. Она даже не заметила, как в магазине закончились патроны, и продолжала впустую нажимать на спусковой крючок при виде очередного гуля. Будь она без напарника, подобное могло стоить ей жизни. Но голос Данса вновь вырвал её из очередной иллюзии. – Чёрт! – выругался он, пристрелив гуля прямо у своих ног. Виктория успела заметить ещё двоих, когда луч фонарика пролетел по комнате. – Слева! – только и выкрикнула она, второпях перезаряжая пистолет. Данс успел среагировать ещё до того, как гули поднялись на ноги. Когда супермаркет наконец погрузился в тишину, солдаты принялись стаскивать всё съестное поближе к выходу. И лишь наверху, в торговом зале, Виктория заметила изодранную окровавленную штанину паладина. – Гуль? – спросила она. – Совсем теряю хватку, – вздохнул Данс. – Уже давно отвык от ведения боя без силовой брони. – Хорошо, что Хэйлин всё же уговорила меня взять пару стимуляторов. – В них нет нужды, я в полном порядке, – заверил её Данс. – Пока с нами нет Хэйлин, оказание помощи раненым союзникам полностью на моей совести. Так что позвольте мне решать, требуется лечение или нет, – менторским тоном заявила Виктория и полезла в рюкзак. Данс удивлённо приподнял брови, но спорить не стал – лишь молча задрал штанину. Гуль умудрился расцарапать и без того больную ногу, пострадавшую после стычки с главарём рейдеров, и хотя рана действительно выглядела несерьёзной, стимулятор здесь точно не помешает. Тележки, разбросанные по всему супермаркету, решили пустить в дело – заполняли их всеми полезными вещами, которые удавалось найти. Среди брошенных рейдерских пожитков попадалось много ценного, в том числе несколько невскрытых военных контейнеров и украденный у Виктории Пип-Бой. Когда всё погрузили, тележки связали вместе. Грохот эта конструкция издавала не менее внушительный, чем товарняк, несущийся на полном ходу. Но, несмотря на это неудобство, уже исхоженная вдоль и поперёк дорога из Лексингтона в Кембридж обошлась без серьёзных происшествий. Лишь пару раз приходилось ловить вырывавшиеся на свободу тележки, когда дорога уходила вниз по склону. Хэйлин и Риз пришли в восторг от такой богатой добычи. Пока Данс и Виктория были в разведке, они успели вернуть часть собственных припасов, припрятанных на случай отступления. Две небольшие коробки сиротливо ютились в самом углу опустевшего склада, а с новой поставкой из Лексингтона на полках едва хватало места. Часть ящиков пришлось разместить в гараже – тот редкий случай, когда беспорядок приносит лёгкое удовлетворение. Над взломом военных контейнеров Ризу пришлось повозиться. Неудивительно, что они так долго прожили целыми и невредимыми, ведь даже с необходимым набором инструментов пролежавшие два века замки никак не хотели поддаваться. А внутри, помимо боеприпасов и взрывчатки, как раз были детали для ремонта всевозможной электроники, в том числе и нужные для силовой брони микросхемы. За ужином уставший, но заметно повеселевший Данс решил произнести речь, ознаменовавшую конец долгого и тяжёлого испытания. – Теперь можно смело сказать, что в этой битве с рейдерами победа осталась за нами, – произнёс паладин, встав со своего места. – Я никогда не устану повторять, что под моим командованием находится лучший отряд, который только можно пожелать. И это полностью ваша заслуга. Каждый из вас показал себя опытным бойцом, незаменимой частью команды. Вместе нам удалось обернуть катастрофу себе на пользу и окончательно закрепиться на этой позиции. Но это не значит, что теперь мы можем расслабиться. Мы не должны забывать о своей миссии. Содружество до сих пор кишит мутантами, которых мы поклялись истребить, до сих пор скрывает технологии, которые мы обязаны отыскать и сохранить. И мы будем исполнять наш долг до последнего удара сердца! Ad victoriam! От таких слов Виктория даже смогла прочувствовать единение с этим отрядом прожжённых вояк. Всё меньше она воспринимала себя чужеродным пришельцем из иного мира. И, хоть у неё был свой путь и свои цели, находила идеалы Братства близкими сердцу. Да, временами тяжело было принять новую реальность такой, какая она есть, и Виктория понимала, что мир никогда не будет прежним. Но в их силах хотя бы попытаться сделать его лучше. Виктория смотрела на свою обшарпанную тарелку и видела аккуратный цветочный узор, чувствовала горьковатый запах лака, ровным слоем покрывающего столешницу. Призраки безвозвратно утраченного прошлого преследовали на каждом шагу – но именно они указывали правильный путь.