***
Тяжёлые насыщенно-синие тучи оживляли уныло-серый ландшафт. Ветер приятно щекотал лицо. Виктория с наслаждением вдыхала принесённый им свежий воздух. Что бы там ни говорил Маккриди, погода стояла отличная – последние минуты перед дождём и раньше вызывали какое-то странное умиротворение, а на послевоенной Пустоши с её затхлым, пропитанным разложением воздухом это были чуть ли не единственные приятные моменты. – Обалдеть, – выдохнула Виктория. Уютные узенькие улочки проползали мимо. Впереди величественно возвышались офисы центрального Мальдена. – Я нигде не мог найти твоего пса, – произнёс вдруг Маккриди, пнув небольшой камень на дороге. – Да не парься, – Виктория махнула рукой. – И ты так легко об этом говоришь? – удивился наёмник. – Если он жив, то рано или поздно найдёт нас. Если нет – с этим уже точно ничего не поделать. Маккриди лишь задумчиво хмыкнул. Псина в тот момент волновал Викторию меньше всего – уж он-то, изрядно потрёпанный жизнью, должен был усвоить, в какой момент пора драпать, чтобы спасти свою шкуру, и куда лучше всего податься зализывать раны. Впрочем, её вообще уже мало что волновало – боль ушла окончательно, и она просто наслаждалась каждой минутой своего прекрасного самочувствия. Неторопливо перебираясь с одного края улицы до другого и разглядывая полуразрушенные коттеджи, Виктория забрела на выжженную солнцем лужайку. – Ооо, – протянула она, усевшись на плетёный стул на чьём-то заднем дворе. – Всегда мечтала о таком. – Да ну? – безразличным тоном бросил Маккриди. – Отличные стулья! Просто и со вкусом, – говорила Виктория, поглаживая подлокотники. – Жаль только, что в магазинах на них любили заламывать цену. – Ну и как, много эти гении-торгаши выручали с них крышек, когда такого добра кругом валяется бери – не хочу? – Для начала не крышек, а долларов, – заявила она деловым тоном. – А вообще просто так брать чужие вещи – незаконно. – Ты это сейчас серьёзно? – рассмеялся Маккриди. – Или тебе просто Мед-Х в голову ударил? Виктория лишь отмахнулась рукой – бесполезно объяснять этому дикарю все премудрости правового государства и капитализма. – И долго ты тут прохлаждаться собираешься? – недовольно пробурчал наёмник. – Давай, присоединяйся, – предложила Виктория в ответ. – Куда уж теперь спешить – всё равно три года прошло, за пару часиков ничего кардинально не изменится. – Три года? Я тебя, возможно, разочарую, но за три года здесь от твоих людей и косточки, наверное, не осталось. – Тем более. Лениво развалившись на стуле, Виктория откинула голову назад. Крупные редкие капли падали ей на лицо, расплывшееся в блаженной улыбке. – Ну чего расселась-то? Идём! – подгонял Маккриди. Но Виктория и не собиралась никуда уходить. Стул так уютно обволакивал её, что она готова была просидеть тут целую вечность. "Надо бы такой домой притащить", – промелькнула мысль. Зачем ей вообще сдался этот разведотряд? Ясно же, что солдаты уже давно сгинули. Ещё смотреть лишний раз на их вспухшие изуродованные тела – надо же было додуматься переться ради этого в такую даль! То ли дело сидеть здесь под освежающим дождём. Прямо как в старые добрые времена, когда соседи пригласили их на барбекю, и внезапно налетевшие тучи испортили всё веселье. Виктория тогда сидела на похожем стуле и наблюдала за тем, как мистер Донохью носился со своими стейками. – Маргарет! – повторял он как заведённый. – Маргарет! От этих воспоминаний улыбка на лице Виктории расплылась ещё шире. – Давай уже! Поднимайся! – Маккриди потянул её за руку, но она лишь покачнулась вместе со стулом. – Ну зачем? – страдальчески простонала Виктория, высвобождаясь из его хватки. – Тут так хорошо. – Сейчас совсем ливанёт – будет ещё лучше. – Ой, вот не хочешь – не надо, – она неторопливо запустила руку в рюкзак. – Вот твои крышки. Иди, куда хочешь. Маккриди едва сумел поймать позвякивающий мешочек. – Пиздец… нормально так тебя вштырило, – произнёс он. – Ты там ещё до моего возвращения обдолбаться успела? – А? – отозвалась Виктория после продолжительной паузы. – Ты ещё здесь? – Слушай, сестрёнка, – строгим тоном заявил Маккриди, засовывая крышки обратно ей в рюкзак. – Мы договорились, что оплата по возвращении. И уходить я никуда не собираюсь. Уж точно не сейчас, когда ты в таком состоянии. – Как пожелаешь, – ответила Виктория, ковыряя носком ботинка пучок засохшей травы. – И мы пойдём искать твоих товарищей, хочешь ты этого или нет. Поднимайся давай. – Ладно, ладно, – сдалась она, нехотя вставая со стула. – Чё такой нервный-то? Расслабься. – Легко говорить, – вполголоса бросил наёмник. Ему приходилось тащить Викторию чуть ли не за руку – она то начинала кружиться под дождём, раскинув руки, то подбегала к почтовым ящикам и принималась дёргать флажки, то растекалась по капотам автомобилей, напевая под нос какие-то глупые песни. Один раз даже сорвалась обнимать бочку с радиоактивными отходами, но Маккриди вовремя схватил её за край куртки. – Тебе будто последние мозги вышибли, честное слово, – негодовал наёмник. – А нечего было меня оставлять на растерзание супермутантам, – промурлыкала Виктория и принялась глупо хихикать себе под нос. – Что, шутку вспомнила? – съязвил Маккриди. Он уже окончательно смирился с её неадекватным поведением. – Расскажи, я тоже посмеюсь. Виктория в задумчивости прикусила палец и тихонько хохотнула. – Тук-тук, – выдала она, и наёмник обречённо закатил глаза. – Кто здесь? – раздался механический голос. Маккриди среагировал моментально и тут же метнулся к мусорному баку, но, что-то невнятно прошипев сквозь зубы, вынырнул и притянул к себе Викторию. Она собралась было спросить, в чём дело, но наёмник ладонью зажал ей рот. – Возможное вторжение на территорию операции, – гудел голос. – Проверка. Приготовив винтовку, Маккриди осторожно высунулся из укрытия. В их сторону направлялся синт, но с текущей позиции целиться неудобно. Снайпер принялся выискивать местечко получше и настолько увлёкся этим, что вздрогнул, когда за спиной раздались выстрелы. – Бам! – воскликнула Виктория и попыталась покрутить пистолет на пальце, как это делают в ковбойских фильмах. Вполне ожидаемо у неё ничего не вышло, и она едва успела подхватить его на пути к земле. – Это пушка, мать твою! Нечего ей тут жонглировать прямо перед моим носом! – вполголоса возмутился Маккриди, но быстро вернулся к более насущным проблемам. Подбитый синт лежал на дороге, слегка подрагивая ногой, как раздавленный жук. Но вот его товарищи теперь спешили к месту происшествия. – Обнаружен противник, – монотонно доложил один из них. – Приступаю к ликвидации. Маккриди, долго не раздумывая, схватил Викторию за руку и затащил в ближайший дом через пролом в стене. – Было бы здорово, если бы ты помогла мне с этими ребятами, – произнёс он, впившись пальцами ей в плечи и глядя прямо в глаза, в надежде достучаться до её затуманенного сознания. – Если нет – спрячься где-нибудь и постарайся хотя бы не помереть, – и по лестнице он убежал на второй этаж. Виктория так и осталась стоять посреди просторной комнаты – кухни, совмещённой с гостиной. Интерьер на удивление хорошо сохранился: тёмно-зелёный диван, разодранный только в одном месте; невысокий кофейный столик, на котором ютились две грязные чашки, забитая окурками пепельница и последний номер “Бостон бьюгл”; целенький телевизор, который наверняка можно включить, если подвести электричество; аккуратная стопка пластинок на музыкальном проигрывателе; ровные ряды книг на полках – лишь две из них оказались на полу. Викторию одолевало дикое желание развалиться на диване и проспать до следующего утра, но доносящиеся отовсюду выстрелы приводили её в чувство. Надо взять себя в руки и разобраться с этими железками. Виктория приблизилась к окну и принялась отстреливаться из-за кухонной тумбы. То и дело вспыхивали лазерные лучи, наполняя воздух приятными озоновыми нотками. Один из них прогудел так близко, что в нос ударил резкий запах гари, а от яркого света перед глазами забегало пятно, как после взгляда на солнце. Сверху грохотали звуки винтовочных выстрелов. Из укрытий периодически высовывались четверо синтов. Ещё трое бежали к дому, сжимая в руках шоковые дубинки. Виктория разряжала в них один магазин за другим, и в голове всплывали яркие картины из “Аркджет системс". – А ну отвалите от Данса, пластиковые ублюдки! – кричала она, стреляя в синта, пытающегося пролезть через окно. Тот неуклюже плюхнулся головой в раковину, звякнув грязными тарелками. Синтов становилось всё больше, они напирали с разных направлений, заполняя собой всё поле зрения. Времени оставалось совсем немного, скоро они прорвутся, а отступать больше некуда. Виктории очень не хотелось прибегать к крайним мерам, но разве кто-то давал ей выбор? Разве в силах хилая и неумелая довоенная неженка справиться с этой ордой каким-то иным способом? Дрожащей рукой она потянулась к большой красной кнопке… – Разве не ты говорила, что просто так брать чужие вещи – незаконно? Виктория оглянулась. Позади – Маккриди уставился на неё с какой-то идиотской ухмылкой. Сама она стояла у кухонной тумбы, положив руку на небольшую портативную плитку. Почти сразу ухмылка сползла с его лица. – Вот блядь…***
Постепенно набиравший силу дождь вылился наконец сплошной стеной воды. Ручьи быстро заполняли канавы и трещины, разгоняя грязь по дороге. – И ты совсем ничего не почувствовала? – удивлялся Маккриди, накладывая повязку. – Неа, – ответила Виктория. – Бред какой-то… Ну не может с одной дозы всё намертво вырубать – уж я-то знаю! Кусок мокрого полотенца приятно холодил кожу. Наконец-то Виктория пополнила ряды прожжённых вояк – в прямом смысле этого слова. Те жалкие издевательства рейдеров не идут ни в какое сравнение с самым настоящим ожогом в половину щеки, шрам от которого наверняка будет выглядеть просто потрясно! – Всё. Это лучшее, на что я способен. – Спасибо, док, – пробормотала в ответ Виктория. Им повезло застрять в довольно уютном доме – тихом, почти не тронутом войной и мародёрами. Целые стены, крыша над головой и удобная мягкая мебель – чем не прекрасное место для долгожданного отдыха? Виктории уже надоело вечно носиться, спешить по каким-то сомнительным делам, сражаться со всякими тварями. Ей всего-то нужно было остановиться, передохнуть, набраться сил и решимости. А главное – у неё наконец-то появилось время поближе познакомиться с диваном в гостиной. Его мягкая бархатистая тёмно-зелёная обивка так и манила поскорее прилечь, и почти сразу Виктория погрузилась в приятный полусон. Вот Маккриди спускается в подвал, некоторое время оттуда доносится непонятный шум вперемешку с руганью, и выходит он с большим тазом, который выносит на улицу. Роется в кухонных шкафах, вываливает из них коробки и банки, пытается что-то из этого поесть, но без конца плюётся. Потом, сидя на ковре, вяжет какую-то гирлянду из консервных банок и вешает возле двери. О чём-то задумавшись курит у окна. Ходит кругами, не зная, чем заняться, пока наконец не включает телевизор. – На официальной встрече правительство США объявило о передаче территории штата Массачусетс в пользование супермутантов, – сообщает диктор. – Всем людям рекомендуется переселиться в соседние штаты во избежание конфликтов. Компанией “Волт-тек” была представлена новая линейка криокамер. На своей презентации они продемонстрировали модель повышенной комфортности с замшевой отделкой и аудиопроигрывателем, а также семейный вариант, способный вместить до пяти человек. В Даймонд-сити пропал десятилетний мальчик – это уже третье похищение ребёнка за неделю. За расследование, как и всегда, берётся детективное агентство Валентайна. А теперь о погоде: на севере Бостона ожидается сильный ветер, небольшие радиоактивные осадки до двух мегатонн, температура поднимется до отметки в десять миллионов градусов выше нуля. Телевизор замолкает, и Маккриди вновь подходит к окну, хватается за бинокль и тут же убирает его. Снаружи бьёт яркий свет, постепенно набирает силу, и вскоре в нём тонет сначала Маккриди, затем вся комната, а затем и сама Виктория.***
Проснулась она от удара об пол. Кругом – кромешная тьма. За окном по-прежнему шумит дождь. – Роберт! – позвала Виктория, пытаясь нащупать диван. – Роберт, ты здесь? – Да здесь я! – Маккриди зажёг лампу, и из тени выплыло его заспанное лицо. – Тебя что, гули на части разрывают? Ну зачем так орать? – Там, – она указала пальцем куда-то в сторону шкафа. – Мне надо. – Чего тебе надо? – не понимал Маккриди. – Ну вон же, наверху. – Я ничего не вижу. – Да там. Ну надо мне! – чуть не со слезами требовала Виктория. – Ты скажешь уже нормально, чего тебе надо? На короткое мгновение ход мыслей застопорился. Она совершенно не понимала, почему Маккриди так отчаянно отнекивается, вместо того чтобы взять и сделать то, что она просит. И когда Виктория собралась уже забросить свои попытки объяснить настолько очевидную в её понимании вещь, в голову намертво врезалась другая мысль. – Пастилки, – спохватилась она, обеспокоенно озираясь по сторонам. – Где мои пастилки? – И ты ради этого меня подняла, едва я сумел отрубиться? – Где они? – настаивала Виктория. – Понятия не имею. – Они были у меня в кармане! – Ну, значит, там и ищи, – пробубнил Маккриди, сильнее укутываясь в плащ. – Делать мне нечего – по карманам твоим шариться! Виктория проверила куртку и джинсы, залезла в рюкзак, исползала весь пол и выцарапала из-под дивана огромную гору пыли. – Ну куда им деваться? – причитала она. – Может, это ты их сожрал и не признаёшься? – Эй! Вот не надо на меня так нагло гнать! – возмутился наёмник. – А где они тогда? – не унималась Виктория. Она принялась яростно выворачивать свои карманы, и из одного вывалился большой мятый комок. По старой привычке весь мусор она оставляла у себя, чтобы потом выбросить, как только доберётся до урны. Маккриди подошёл и начал рыться в бумажках, но там были лишь упаковки от шоколадных батончиков, жевательной резинки, какие-то исписанные от руки клочки и... – Погоди-ка, – задумчиво пробормотал он, разворачивая упаковку из-под Мед-Х. – Это сегодняшняя? Виктория удивлённо кивнула. Маккриди изучал этикетку с полуоткрытым ртом, и брови уползали всё дальше вверх. – Читай, – он протянул упаковку Виктории и ткнул пальцем в надпись мелким шрифтом на обороте. – Экспериментальный образец, – проговорила она вслух. – Применять только под наблюдением квалифицированного специалиста… Что это? – Да чтоб я знал! Жёсткий подъёб какой-то… Ну то есть, кхм, возможно, в этом и кроется причина твоей странной реакции, – он задумчиво провёл рукой по волосам. – Это надо ж было так лохануться! Сходу и не отличить… Виктория смотрела на наёмника полным недоумения взглядом. Ему явилось какое-то тайное откровение, которое поставило всё на свои места. Вот только не для неё – она так и не поняла самого главного. – А пастилки-то где? Маккриди несколько долгих секунд сосредоточенно смотрел на Викторию, будто пытаясь переварить её вопрос, а потом засмеялся и по-приятельски похлопал её по спине. – Давай с этим завтра, а? – произнёс он, выключая свет.***
К утру действие Мед-Х закончилось, и мир предстал в своём истинном обличии: грязный, померкший, пронизанный болью. Хорошо сохранившаяся комната была не более чем иллюзией, подрисованной искажённым восприятием. Диван, на котором спала Виктория, уже давно выцветший и изъеденный молью, частично провалился сквозь прогнивший пол. С растрескавшихся стен косо глядели потускневшие картины. Всё содержимое развалившихся полок валялось рядом неаккуратными кучами. В тёмном углу скрючился скелет, которому явно недоставало некоторых костей. А в экране телевизора зияла огромная дыра, через которую можно было изучать его внутреннее устройство. Голову больше не ломило от каждого неосторожного движения, но вот ожог на лице наконец получил возможность заявить о себе. Кожу словно объяло огнём, и вдобавок она так невыносимо зудела – должно быть, из-за действия стимулятора, – что хотелось сорвать с себя повязку вместе с мясом. Маккриди ещё спал, полусидя развалившись на кресле. Фуражка свалилась на пол. Осторожно, чтобы его не разбудить, Виктория прокралась к выходу, но когда открывала дверь, задела связку жестянок. Наёмник тут же подскочил, схватил винтовку и направил её в сторону источника звука. Несколько секунд он пытался понять, что вообще происходит. – А, это ты, – облегчённо вздохнул Маккриди, приставил винтовку к стене, поднял с пола фуражку и рухнул обратно на кресло. – Собралась свалить, оставив меня без гонорара? – Просто хочу воздухом подышать, – ответила Виктория, стараясь как можно меньше шевелить челюстью. – Там снаружи должна быть вода, – бросил ей вслед Маккриди. – Возможно, даже чистая. И действительно: на крыльце стоял таз, до краёв заполненный водой – эта часть вчерашнего действа ей не привиделась. Виктория с трудом понимала, что из произошедшего было реально, но от чувства стыда за своё поведение она уж точно отделается нескоро. Удивительно, что Маккриди вообще хватило терпения это пережить. На теоретических занятиях по оказанию первой помощи Хэйлин ни разу не затрагивала тему ожогов, и Виктория не знала, что ей делать со своей раной. Раньше, если она случайно касалась рукой горячего чайника или плитки, достаточно было немного подержать больное место в холодной воде. Но если бытовые ожоги обычно оборачивались небольшими покраснениями, то здесь всё наверняка не так безобидно. Она осторожно сняла повязку и посмотрела на своё отражение – дрожащее и расплывчатое, оно всё же позволяло разглядеть ярко-красное бугристое пятно не прикрытого кожей мяса. Подобное зрелище было ей уже не в новинку, но видеть такое на своём собственном лице… Виктория и раньше не считала себя красоткой – в её жизни хватало знакомых, которым она втайне завидовала, хоть и ненавидела их скотский характер. А теперь оставалось только радоваться, что после войны почти не сохранилось целых зеркал. Без дурманящего эффекта экспериментального Мед-Х перспектива щеголять огромным шрамом уже не казалась такой привлекательной. – Всё не так уж и плохо, – отметил Маккриди, всё же выбравшийся следом. – Если бы луч не прошёл по касательной – ты могла бы пересчитать свои зубы, не открывая рта. – А ты умеешь подбодрить, – промычала Виктория, неловко вытирая слёзы. Она осторожно умылась ледяной водой, намочила полотенце, и Маккриди помог ей перевязать раны. – Какие планы? – спросил он, закончив со всеми процедурами. – Мед-Х, – коротко ответила Виктория. – Ещё немного, и я буду чувствовать себя твоим персональным поставщиком, – усмехнулся Маккриди, протянув упаковку с обезболивающим, и Виктория жадно выхватила её у него из рук. – Вроде как эта без сюрпризов. Вместо завтрака Виктория обошлась стаканом мутафруктового сока, чтобы лишний раз не тревожить рану – запас стимуляторов неуклонно подходил к концу. Синтам не нужны медикаменты, а потому ничего полезного, кроме оружия и боеприпасов, найти на поле боя не удалось. И если самостоятельно разбираться с незнакомыми моделями пистолетов Виктория побаивалась, то вот стандартными энергетическими батареями она запаслась вдоволь. Вчерашний ливень всё ещё напоминал о себе лёгкими брызгами измороси, отчего каждый порыв ветра пробирал до костей. По пути Виктория с Маккриди заглядывали во все дома в поисках тёплой одежды и медикаментов. Лучшее, что попалось – почти идеально целая лыжная куртка в одном из чемоданов, которую Виктория натянула поверх своей кожанки. В центре она вновь включила приёмник и на этот раз смогла засечь слабый сигнал. Немного побродив по округе, удалось вычислить ещё и примерное направление. – Кажется, нам туда, – сообщила Виктория. Маккриди никак не отреагировал. Он с отсутствующим видом стоял напротив здания какого-то исследовательского центра. – Ты идёшь? – Виктория положила руку ему на плечо. Наёмник вздрогнул и резко обернулся. – Я засекла сигнал, – она потрясла Пип-Боем у него перед лицом. – А, да, – бросил Маккриди. Она шла впереди, постоянно сверяясь с картой и прислушиваясь к нечётким звукам гудков, робко пробивающимся сквозь шум помех. Следом плёлся Маккриди, задумчиво уставившись на свои ботинки, и когда Виктория остановилась на очередном перекрёстке, чтобы осмотреться, налетел на неё и чуть не сбил с ног. – Что-то не так? – поинтересовалась Виктория. – А? – откликнулся он после недолгой паузы, и в тот же момент до него наконец дошёл вопрос. – Нет, просто не люблю это место. Давай уже поскорее закончим с твоими поисками. Виктория и сама бы рада побыстрее разобраться с этим делом, но сложно было так сходу понять, куда ведёт сигнал. Он то пропадал, то снова появлялся, заставляя иногда ходить кругами среди и без того однообразных кварталов. – Как-то здесь слишком тихо, – отметил Маккриди, доставая сигарету. Зажечь он её так и не успел – из-под автобуса донеслось зловещее рычание, и наёмник схватился за винтовку. Как по команде гули полезли отовсюду: из мусорных баков, из сваленных в кучу покрышек, из-под автомобилей, проламывали прогнившие доски домов и канализационные люки и просто выныривали из луж – Виктория насчитала их не меньше двадцати. Маккриди пытался проредить толпу, но палить из винтовки на короткой дистанции по быстро движущимся целям – неблагодарное занятие. Виктория поняла, что многое сейчас зависит именно от её умений. И, к счастью, на гулях, самых многочисленных противниках Братства, она практиковалась чаще всего. Наставления паладина вновь всплыли в памяти. – Видишь тех гулей? – спрашивал он, когда впервые вывел Викторию пострелять на Колледж-Сквер. – Каковы твои действия, если я прикажу их устранить? – Я убью их, сэр, – отвечала она. – Хороший ответ, но не исчерпывающий. Пока враг тебя не обнаружил, ты располагаешь стратегически важным ресурсом – временем. Грамотный солдат всегда использует это время, чтобы продумать тактику, оценить риски и отыскать пути к отступлению. Времени у Виктории не было, как и возможности для побега. Гули нещадно напирали со всех сторон, и соображать приходилось по ходу дела. Едва успевая прицелиться, она смогла убить четверых, прежде чем закончилась обойма, и во время перезарядки – чисто механического действия, которое руки выполняли уже на автомате – урвала таки несколько секунд, чтобы осмотреться и оценить обстановку. В основной массе это были бродяги – быстрые, но легко рассыпающиеся от пары удачных выстрелов. Некоторые к тому же уже покалечены: кто без рук, кто едва волочил ноги. Таких, как учил её Данс, можно оставить напоследок, чтобы сначала сконцентрироваться на более опасных целях. Она ловила взглядом самых подвижных, расстреливая их одного за другим. Если кому-то серьёзно ранила ноги или просто сбивала с толку выстрелами – пересматривала приоритеты, не подпуская никого на дистанцию ближнего боя. Без паладина в силовой броне, грозной тенью нависающего за спиной, права на ошибку нет. По левому краю улицы тянулась канава, размытая дождём. Грязь замедляла продвижение противника, и Виктория понемногу отступала в её сторону, чтобы использовать в качестве своеобразного укрытия. Маккриди старался держаться поблизости и следовал за ней. Он явно растерялся и торопился с выстрелами, то и дело промахиваясь. – Блядские гули! – пыхтел он, перезаряжая винтовку. – Бей бронированных! – скомандовала Виктория. Медлительные пожиратели были лучшей целью для снайпера. Из-за громоздкой брони им трудно забираться в узкие щели и сидеть в засаде, и потому они позже остальных начали лениво выползать из ближайших домов и не представляли непосредственной угрозы. Виктория как могла сдерживала остальных, пытаясь найти хоть какую-то лазейку, чтобы выбраться из опасно смыкающегося кольца. Вскоре она заприметила деревянный дом, через окно которого виднелся пролом на другую часть улицы. – Готовься бежать, – предупредила Виктория и пристрелила двоих, преграждавших путь к спасению. – Вперёд! Она дёрнула Маккриди за руку и поспешила в сторону двери. Гули, больше не сдерживаемые почти не прекращавшимся огнём, осмелели и стали пытаться с разбега напрыгнуть на врага. Виктория уворачивалась, и те, неуклюже плюхаясь на землю, замедляли приближение остальных. Маккриди разбрасывал за собой садовую мебель, создавая дополнительные препятствия на их пути. Лишь ловкие охотники сумели подобраться на опасное расстояние. Один из них нечеловечески длинным прыжком налетел на снайпера. Тот едва успел выставить перед собой винтовку, чтобы отбить удар острых когтей, но не смог удержать равновесие и упал на спину. Гуль торжествующе зашипел и впился зубами в плечо. – Отцепись, сука! – выкрикнул наёмник, пытаясь скинуть с себя его тушу. Виктория развернулась. Стрелять нельзя – гуль прижался к нему слишком близко. Малейший промах, и она рискует попасть в Маккриди. Выхватив нож, она подбежала и несколько раз всадила лезвие охотнику в спину, а когда тот ослабил хватку, отпихнула ногой и добила из пистолета. Пока Маккриди поднимался на ноги, Виктория успела выцепить взглядом из приближающейся толпы второго охотника и принялась по нему палить, но гуль ловко уворачивался, и пули лишь немного задерживали остальных. Но вскоре прозвучал гром винтовочного выстрела, и гуль прекратил преследование. – Есть! – воскликнул наёмник, и они с Викторией продолжили отступление. С силой толкнув приоткрытую дверь, они забежали внутрь. Виктории потребовалось несколько секунд, чтобы понять, в какую сторону бежать до спасительного пролома. Но вдруг откуда-то сверху на них свалился ещё один гуль. – Да чтоб тебя! – Маккриди отпихнул его прикладом, и Виктория тут же выстрелила, прикончив нападавшего. – Сюда! – она свернула в узкий коридор и по нему добралась до спальни, откуда на задний двор вела брешь в стене. Гули следовали за ними, и некоторые, не позаботившись воспользоваться дверью, вваливались в дом прямо через окна. – Вот вам подарочек! – Маккриди метнул в пролом гранату, как только они с Викторией выбрались на улицу. После взрыва ненадолго воцарилась тишина. Конечно, глупо было надеяться, что на этом бой закончен, но эта короткая заминка позволила занять более подходящую оборонительную позицию. – Старайся максимально использовать окружение, – наставлял Данс. – У гулей хорошо развит стадный инстинкт, и их легко заманить в ловушку. Узкий проход не только замедлит их приближение, но и позволит сконцентрировать огонь в ограниченном секторе. В бою с превосходящими силами противника подобная тактика не раз спасала жизнь многим солдатам. – Следи за проломом, – распоряжалась Виктория. – Я беру на себя остальных. Непривычно было вдруг оказаться в роли командира, но впервые за долгое время она чувствовала в себе странную уверенность, что уж в этом бою она знает, что делать. И пусть его начало было внезапным и хаотичным, Виктория понемногу сумела влиться в его бешеный темп и получить контроль над ситуацией. Наименее сообразительные гули продолжали ломиться всей кучей через узкий проход, толкались и мешали друг другу, и Маккриди без труда сокращал их численность, иногда снимая по двое или даже трое за выстрел. Несколько пожирателей догадались обойти дом, и Виктория подловила их у забора, время от времени переключаясь на вырывавшихся из пролома бродяг. – На крыше! – предупредил Маккриди. Виктория, повинуясь инстинктам, резко метнулась в сторону. В ту же секунду на место, где она стояла, приземлился охотник. Виктория сразу принялась стрелять, но тот ползал и извивался, избегая почти всех выстрелов. Ей удалось ранить гулю одну из рук, но он, нисколько не растеряв энтузиазма, подскочил, рассекая когтями воздух. Виктория в спешке перезаряжалась, уклоняясь от ударов, но дрожащие от волнения руки не слушались, и она выронила магазин. Все её карманы предательски опустели, и времени копаться и искать другой не было – гуль зашипел прямо перед её лицом, обдавая своим зловонным дыханием. Виктория врезала ему рукоятью по голове и слегка отступила, выхватывая нож. Впрочем, позориться своими навыками ближнего боя не пришлось – совсем рядом просвистела пуля, и голова охотника разлетелась осколками черепа и ошмётками прогнившего мозга. – Маккриди! – прикрикнула Виктория, стряхивая с лица мерзкую жижу. – Не благодари! – откликнулся наёмник. Когда гули наконец закончились, Мальден погрузился в приятную тишину. – Вот просто… нет слов, – выдохнул Маккриди, усевшись на поваленный ствол дерева. Они решили ненадолго остановиться перевести дух после изматывающего сражения. Мёртвые гули валялись, куда ни глянь, и Виктория даже не стала пытаться их пересчитать. – Должен признаться, я впечатлён, – произнес наёмник, зажигая сигарету. – Ловко ты их направо-налево хера… мочила. – Я же говорила, что в гулях знаю толк, – улыбнулась она. – Только из-за этих уродов пиз… – он снова осёкся, тряхнув головой, – весь вымазался в грязи как болотник. – Слушай, – не выдержала Виктория. – Если тянет ругнуться – мне уши не режет. Необязательно каждый раз исправляться. А то даже я вижу, как тебе некомфортно. – Да не в тебе дело, – ответил Маккриди. – Я просто пообещал стать хорошим человеком. – Хорошего человека определяют не слова, а поступки, – она понимала, что брякнула сущую банальность, но ничего лучше в голову не пришло. – Нужно же хоть с чего-то начинать, – вздохнул наёмник. – С моей-то работой сложно соответствовать образу. “Наёмник” – лишь красивое название для убийцы. Так уж получилось, что это дело даётся мне лучше всего. – Мы с тобой знакомы всего пару дней, но тебе уже удалось создать у меня хорошее впечатление, пусть даже и не всё шло так гладко, как хотелось бы, – возразила Виктория. – Ты спас меня тогда от супермутантов. Не бросил, когда я, плохо соображая, что делаю, предложила тебе взять крышки и уйти. Разобрался с охотником, который наверняка бы меня прикончил. Ты рискуешь ради других, пусть и за крышки, но ведь согласись – твоя жизнь куда дороже, чем ты просишь за свои услуги. И теперь, когда я об этом задумалась, мне даже стало немного стыдно, что я уломала тебя на скидку. Так что вот, – она вновь достала звенящий мешочек из рюкзака. – Тут сотня, как и договаривались, а по итогу отсчитаю ещё пятьдесят до изначальной суммы. Маккриди слегка улыбнулся. – Давай уж с этим потом, – произнёс он. – Ты ведь тоже мою шкуру спасла, так что, пожалуй, тебе можно доверять. И к тому же дорога всегда кажется не такой тяжкой, если в конце ожидает награда. – И уж тем более – в хорошей компании, – Виктория протянула ему руку. – Идём. Кажется, осталось совсем немного. Сигнал усиливался и в конечном итоге привёл их к руинам кирпичного здания, стоявшего в некотором отдалении от города. От его стен мало что осталось – лишь жалкие огрызки по нижнему краю – а вместо пола зияла глубокая воронка. На дне её виднелись покорёженные останки силовой брони, намертво сплавившиеся с породой. – Это ещё что за срань? – удивился Маккриди, поправляя фуражку. Виктория приблизилась, осторожно перешагивая разбросанные повсюду куски арматуры, и заглушила бешено пиликающий приёмник. Картина жуткая, и сложно сходу сказать, что же здесь произошло. Единственное, что не вызывало сомнения – это были солдаты Братства Стали. – Похоже, мы их нашли.