***
— Слушай, Юнми, сейчас, когда я тебе скажу, ты должна будешь выйти и попросить своего брата не трогать Чимина, хорошо? — Джин стоит за поворотом здания, из-за угла которого отлично видно как разворачивается беседа Чимина и Юнги. Джин улыбается сам себе, замечая, что всё идёт довольно гладко: Мин запредельно зол, а Пак так и не додумался сказать хоть слово про их спор, такой послушный. Сейчас, ещё пара минут, Джин должен дать Мин Юнги распалиться до предела, а потом ввести последнюю фигуру в игру. Шах и мат. Джина уже распирает от предвкушения долгожданной победы. Он, как и Пак ни раз воображал этот финал: куда ударит Юнги сначала? Оттащит ли от сестры Пака за волосы? Двинет ли коленом в пах? Сокджин и сам понимает, что ненормально это — так желать, чтобы твоего единственного друга отмутузили до потери сознания. Сокджин понимает, что не нормально, но сделать ничего не может. Он уже и сам забыл за какой Чиминов грешок такую изощрённую месть устроил, но отступить — значит перестать быть Ким Сокджином. — Конечно! — кивает девушка в ответ. Она, чёрт, так хочет помочь. Может, Чимин, правда ей так сильно нравится и всё ещё хорошо будет? Может и будет, да, пожалуйста, пусть будет, только после, как минимум, трёх… Нет… Пяти сильных ударов от Юнги. Сокджин подставляет палец к губам, мол: «а пока, тихо» и отворачивается от Юнми, заглядывая за угол. Ситуация почти на пике, Мин вплотную к Чимину подходит и чуть ли не слюной брызжет от раздражения, до ушей Джина долетают отголоски фраз — что-то про Юнми — ах, всё же Сокджина не обмануло предчувствие. Выбранная цель — просто сокровище! Джин ловит испуганный взгляд Пака и улыбается ему во весь рот, кивает, и поднимает руку в аккуратном «оʼkey» своими длинными пальцами. Пак на это голову опускает-поднимает почти не видимо и уже на Мина смотрит. Джин готов к последнему этапу, не отрывая взгляда от двух парней в паре-тройке метров от него, шепчет: «Юнми, приготовься», и в ответ слышит решительное «угу». Только готовиться надо было Джину. Ким не знал, что у Пака проблем с головой больше, чем у него самого. Не подозревал даже, что этот наивный и простодушный мальчишка, сможет так легко разрушить весь чёртов план и сломать Джинову систему. Этот грёбаный Пак Чимин целует Мин Юнги! ЧИМИН ЦЕЛУЕТ ЮНГИ! БЛЯТЬ, КТО-ТО ЕЩЁ ВИДИТ ЭТО, КРОМЕ ДЖИНА? Может это его воспалённый мозг свинтился к чертям и воспроизводит эту чёртову срань в прекрасной головушке, выдавая её за реальность? Джин бы схватил Юнми за плечи и выставил за угол, прокричав в ухо: «Ты тоже это видишь?», а потом бы засмеялся в истерике: «А это могла быть ты». Но сил не хватает. Вся энергия уходит в подушечки пальцев, впивающиеся в красный кирпич до побеления костяшек и поломанных ногтей. Этот дебил Пак Чимин решил быть умнее? Решил выставить Джина полным придурком? Но, что? На кой-чёрт? Мин Юнги пидор что ли? Как он узнал? У Джина взрывается голова, ноги трясутся и Юнми осторожно за футболку дёргает, шепчет: «Оппа, ну что там?». ЧТО ТАМ? ТАМ ТВОЙ ЧЁРТОВ БРАТ СОСЁТСЯ С ЧЁРТОВЫМ ПАК ЧИМИНОМ! ЁБ.ТВОЮ.МАТЬ. Хотя, подождите-ка, ни черта не так. Мин не отвечает. Мин стоит в каком-то ступоре-шоке, пока Пак просто до ахуения искусно вылизывает его губы. И что? Как это, блять, понимать? Может Юнги всё-таки оклемается и врежет ему? Желательно, посильнее. Джин теперь не уверен, что был честен, когда говорил «не убьёт он тебя». Сука, чёртов Пак Чимин. Если Юнги не врежет, то Джин сам размажет его об эту чёртову стену, к которой он Мина прижимает. Блять, реально же прижимает. Долбанная голубятня. Чёрт возьми! Мысли просто переполняют голову, сменяя друг друга со скоростью света, Джин, наверное сейчас на части разорвётся, а Мин-та-которая-должна-быть-на-месте-Юнги вновь аккуратно тянет за ткань на спине Джина: «Оппа?» — и сама шагает вперёд, пытаясь заглянуть за угол через него. — Стой! — гаркает Джин довольно громко. Она останавливается. Ким оборачивается и дрожащими губами проговаривает тихое: «Подожди минутку». И Юнми делает шаг назад. За поворотом ситуация меняется. Пак стоит, не двигаясь, напротив него Мин с широко раскрытыми глазами и (блять, серьёзно?) покрасневшими щеками. ЁБ. ТВОЮ. МАТЬ. Мин Юнги не бьёт. Не таскает Пака за волосы и не пинает коленом в пах. Мин мать его Юнги просто сваливает. Не просто, а на ахренеть какой скорости. Подлетает над высоченным забором, будто тот двадцатисантиметровый и скрывается из виду. А Пак на месте мнётся, не решаясь глаза на Сокджина поднять. Правильно боишься, Пак, это нихуя не конец! — Юнми, Юнги ушёл, он не трогал Чимина, — наконец поворачивается Джин к девушке. — Что? Как? Пойдём тогда к нему, — делает она новый шаг вперёд, но Ким останавливает её за плечо. — Иди в класс, урок уже начался, я пока сам с ним поговорю, хорошо? — просит Джин так сладко, насколько это теперь возможно. — Но… — Начала было возражать девушка. — Юнми, Чимину это сейчас нужнее твоих утешений и причитаний, — мягко отрезает Джин. — А… Ну… Да… — грустно опускает она голову, а у Кима уже руки чешутся. Уговаривать эту девицу он уже заебался, но держится пока, оставляя всю эту злость до встречи с Паком лицом к лицу. Но нет. И тут не выходит. — Ну, теперь-то всё, хён? — Слышится обречённый полушёпот Чиминовым голосом за спиной. — Чимин! Всё хорошо? Ты в порядке? — подлетает к нему Юнми, чуть ли не снося с ног Кима, бросая тихое «извини», продолжает разглядывать Чимина. — Юнги тебя бил? — интересуется она, осматривая его лицо и руки. — Нет — отворачивается Чимин от её прикосновений. — ДА, ДАЖЕ И ПАЛЬЦЕМ НЕ ПРИТРОНУЛСЯ! — взрывается Джин — Прости, Юнми, нам нужно отойти! — рычит Джин и хватая Пака за запястье, уносится в неизвестном направлении. Чимин знал, что Джин разозлится, старший ненавидит, когда всё идёт не по его плану, и это нормально, это понятно. Что не понятно, так это Юнги. Что это было? Объяснит ли Чимину это хоть кто-нибудь? Ему ведь не показалось, как покрасневший, смущённый Юнги просто смылся? Почему?***
— Ну и какого хрена это было? — орёт Джин сразу после того, как убеждается, что Юнми нет на горизонте. — Я… Хён… Я не знаю почему он меня не ударил, — шепчет Чимин и тупит взгляд в землю. — Чего? Я спрашиваю на кой хуй ты вообще с ним сосался, Чимин? Ты ебанутый что ли? — Джин толкает младшего в плечо и уже совсем спокойно интересуется: — И как ты вообще узнал, что он педик? — Что? Хён, о чём ты? Педик? — Удивляется Чимин. Это у Джина тактика такая? Сделать вид, что спора не было? Или что? — О твоём, блять, поцелуе с Мин Юнги, придурок! Это я у тебя спрашиваю! — Кто здесь ещё ебанутый?! — Психует Чимин, — Это ты затеял весь этот спор! Сам тыкнул в него пальцем и весь мозг мне проел: «давай, давай, подкатывай к нему, целуй его»! А теперь делаешь вид, что ничего не было? — Что ты несёшь вообще! Я не просил тебя сосаться с Мин Юнги! Я просил тебя получить от него по ебалу, за то, что ты поцелуешь его сестру! Я на Юнми показывал, дебил, на девушку. Я по-твоему совсем кретин, заставлять тебя приставать к самому больному на голову пацану универа? — Это ты самый больной в этом университете! — А ты чёртов пидорас, Пак Чимин! Не могу поверить, мой лучший друг - хренов педик, блин! — Я не… Это всё ты со своими идиотскими спорами! — Как ты вообще мог согласиться, если «ты не»? — Ты угрожал отослать мои пьяные фотографии маме! — Нет, ты просто втюрился в этого раздолбая Юнги! Я ещё и думаю, какого чёрта, Пак, ты везде за ним таскаешься! А теперь всё ясно! — Да иди ты нафиг, Джин! С тобой бесполезно разговаривать! — Конечно, я ведь не Юнги! И как? С ним классно сосаться?! Чимин внезапно впадает в ступор. — Ах, да, он ведь даже не ответил. Я клянусь тебе, Пак, он придёт в себя и ты, сука, сдохнешь! Поцеловать, блять, Мин Юнги! Ты такой бесстрашный! Узнай об этом ребята, ты стал бы знаменитостью похлеще Чонгука — усмехается Джин. Кто бы мог подумать, что Чимин так умеет. Сжать пухленькие пальчики в кулак и хорошенько размахнувшись, нанести сильный удар в челюсть своего хёна так, что тот отшатывается на пол метра и валится на землю, хватая ладонями разбитое лицо. — Даже не думай кому-то рассказывать — зло хрипит Чимин. — Наконец-то, Чимини, — Джин выдаёт это через боль, выплёвывая кровь вместе со словами, — Я всё думал, когда ты станешь-то мужиком наконец. — Ким осторожно встаёт, придерживая рукой подбородок и подходит к Чимину, разглядывающему свой трясущийся, испачканный в чужой крови кулак. — Забавно, что именно сейчас, когда пять минут назад ты сосался с пацаном, Чимини, это, правда, забавно. Джин перекладывает левую руку со своего подбородка на Чиминов и осторожно поворачивает его голову то в одну сторону, то в другую: — Какой глаз тебе разукрасить? Правый или левый? Думаю, этот наш спор последний, да, Пак? — Ким перестаёт вертеть голову Чимина, регулируя теперь удобное положение, левой стороной к нему. Удар Джина проходится по всему телу, Чимин чувствует как ноет, рассеченная Джиновым железным колечком, бровь, как песок скребёт где-то под верхним веком, а кожа вокруг глаза больно саднит и, наверное, уже синеет. Правым глазом видно слегка расплывчатое лицо улыбающегося Джина, с ручейками крови, скатывающимися по подбородку. — Теперь, будем дружить нормально, а, Пак Чимин? — протягивает руку Ким. — Иди ты нахуй! — пожимает Чимин кривые пальцы.***
Юнги с детства помнит, как ему объясняли все кому не лень, что делать, если незнакомый дяденька подойдёт и поманит пальцем за собой, обещая сказочные развлечения и вкусные конфеты. Юнги помнит каждое слово тренера, который обучил заковыристым приёмчикам, помогающим забрать мяч даже у самых профессиональных игроков. Юнги помнит, как изучал инструкцию по использованию новой драммашины, в ней на корейском было только пара надписей, Мин тогда изматерился весь, шерстя английский словарь. Но, чёрт возьми, что делать, когда тебя целует Пак Чимин ему никто и никогда в жизни не рассказывал.Хотя это было бы полезнее знания о том как доказать теорему о равенстве треугольников, которые линейкой померь — узнаешь. Да и всей математики в целом. Считать умеешь, да и хватит, зачем всё усложнять? Зачем всё усложнять, Пак Чимин? Что это, чёрт возьми, было? Юнги не дышал так сорвано даже после самых ожесточённых соревнований в своей жизни, где три победных игры подряд, против сильнейших команд города. Мин упирается ладонями в колени, вдыхает холодный, режущий глотку воздух и встаёт резко, до головокружительной острой боли в голове. Юнги оседает на траву, опираясь затылком о жёсткую кору дерева; парк пустой — слишком рано для играющих в салки детишек и романтических свиданок, застенчиво держащихся за мизинчики, подростков. Зато самое время судорожно ощупывать ледяными пальцами своё лицо, задерживаясь на дрожащих губах. Которые целовал Пак Чимин. Юнги не кстати вспоминает отрывки своих детских обещаний друг другу, на одной из весёлых посиделок у Намджуна с горой вредной еды в шуршащих пачках и аниме на большом экране.***
— Если кто-нибудь из нас поцелуется с этими мерзкими существами, то должен будет расплатиться за это чем-то совершенно ужасным, — хихикал маленький Намджун, оглядывая своих друзей, не на шутку перепугавшихся только от одной этой угрозы. — Фу, да если бы мне даже дали сто миллионов баксов, я бы всё равно этого не стал бы делать! — фыркает Тэхён, протягивая руку к пачке чипсов, на коленях у Джуна. — Тогда ты легко согласишься поставить на кон свой набор комиксов Нила Геймана, — Улыбается Юнги, лёжа головой на подлокотнике дивана. — Что? Но, хён… — заметно грустнеет Тэ. — Миллион баксов, говоришь, — уворачивает от младшего пачку чипсов Намджун, и смотрит с вызовом. — Тогда Юнги пусть съест целую кастрюлю водорослей! — выкрикивает Тэхён и снова расплывается в беззубой квадратной улыбке. — Да хоть пять! Слюнявится с этими глупыми девчонками — это тупо! Никогда в жизни! — Юнги кривит лицо и переводит взгляд на экран, пестрящий милыми личиками 2д-девочек. — А с мальчиками? — Слышит он внезапный вопрос Тэхёна, и переводит взгляд на синеволосого аниме-парнишу из телевизора. — Господи, Тэхён, заткнись, че ты бред несёшь? — Намджун передёргивает плечами, выказывая своё отвращение, поднимается на колени и ударяет кулаком в Тэхёново плечо, от чего тот чуть не валится со спинки дивана на пол. — Ай, хён, ну я пошутил просто, — потирает Тэ ушибленное место, заклеенными пластырями, пальчиками и опасно отклоняется назад. — А Намджун тогда целый месяц уроки не будет делать! — вскидывает Тэхён указательный палец к потолку и хитро смотрит на встревоженного Джуна. — Отец меня убьёт, Тэхён, я не могу, — отмахивается парень. — А значит как Нил Гейман — так пожалуйста! — Возмущается Тэ на всю комнату, сильно размахивая руками и притопывая ногами по дивану. — Ладно-ладно, хорошо, только не ори и слезь от туда, ты же сейча… Тэхён! Ты нормально? — Намджун подпрыгивает и заглядывает за диван, где смеющийся Тэхён распластался по полу. — Мне кажется, я сейчас второй раз руку сломал, — хохочет Тэ, пытаясь перелечь на спину. — Кость не торчит, да и нормально, — выглядывает Юнги, безразлично пожимая плечами. — Спасибо за заботу, хён, — поднимается Тэ и потирает локоть. — Из-за тебя чипсы рассыпались, — морщится Юнги, разглядывая крошки на белом паласе. — Если бы я упал менее удачно, то запачкал бы ковер ещё и свежей кровушкой, — Тэхён запрыгивает на диван между хёнами и падает головой на колени Намджуна. — Посмотрим «Реборна»? Намджун проиграл спор через два года и четыре месяца. Он не выходил гулять все весенние каникулы, получив подарком на Рождество поцелуй от соседской девочки Хёны, дочери хороших друзей его родителей, которые праздновали вместе. Джун с этой Хёной потом ещё пару недель ходили за ручку, провоцируя насмешки Тэхёна и постоянный жест Юнги — два пальца в рот, как только розовая шапочка Хёны с бубенчиком и фиолетовыми бабочками всплывала на горизонте. Они расстались как раз тогда, когда Намджун выполнял свою часть сделки, приходя в школу с чистенькими тетрадями, а домой с краснющим от замечаний дневником. Родители подумали, что учёба ухудшилась под влиянием этих «отношений» сына с девочкой. Так Намджун и остался смотреть на показывающих под окном языки Тэхёна и Юнги, размахивающих его конфискованными учебниками и тетрадями, чтобы не сорвался до конца наказания. Тэхён же сломался только под конец средней школы. Ким со слезами на глазах снимал с полки комиксы, которые по прежнему были бриллиантом его коллекции. Намджун ехидно скалился принимая пакет и похлопывая Тэ по плечу, а чуть позже под неслабые удары по спине\голове\лицу отдавал пакет обратно, в руки той самой девушки Тэхёна. Чёртов хитрец. Она была, как ни банально, его репетитором по английскому, на котором Тэхён мог произнести только лишь «Нуна, ай лов ю». Кореянка, рождённая в Америке и вернувшаяся на родину через десять лет, на учебные курсы, попутно подрабатывающая репетитором такого вот Ким Тэхёна. Тэ не потерял абсолютно ни черта, поцеловав её на их десятом занятии, вместо очередного прочтения текста с дурацким запинаниями после каждого слова. Нил Гейман вернулся к нему сразу же после того, как Сана заметила его отсутствие, придя к Тэ на следующий же день уже не как репетитор. Она так и осталась первой и последней девушкой Тэхёна, они вроде как ничего друг другу не обещали, когда Сана снова уезжала в Америку, режа Тэхёново сердце жестким «навсегда», но Ким твёрдо собрался ехать к ней по окончании университета. Так. Так. Так. А что же Юнги? Полагается ли ему теперь кастрюля водорослевого супа, или Пак Чимин не сойдёт за девушку? Но Юнги наконец понимает, почему его друзья, добровольно подписывали себе приговор, меняя Нила Геймана и крутецкие каникулы на слюни девчонок. Юнги готов сожрать хоть три кастрюли этих чёртовых водорослей, за эти десять секунд Чиминовых аккуратных губ. А вот за эту мысль, пожалуй, удавиться неплохо было бы. Юнги ужасно понравилось как его целовал Пак Чимин. А за эту умирать в долгих и самых болезненных муках. Юнги больше всего на свете желает, чтобы это был не последний их поцелуй. А ещё на следующий Чимину ответить. Мину бы иглы под ногти и кожу живьём сдирать за такое. За такое. За такое. Пак Чимин… Юнги пиздец как влюблён.* 19:00 *
— Пак Чимин, я сейчас заберу свои слова про то, что ты мужик! Собираешься ты явно как тёлка, давай быстрее замазывай свои синяки. И даже не думай идти в моих джинсах, брось их в машинку — Тарабанит Джин в свою же ванную. — Но… Хён… В чём я тогда пойду? — Грустно тянет Чимин по ту сторону двери, заканчивая обмазывать, найденным у Джина на стеклянном столике, тональником. — Шкаф, первая полка, слева, — Чимин открывает дверцы небольшого шкафчика и обнаруживает на указанном месте чёрный свёрток брюк, Пак вытаскивает находку и встряхивает, чтобы осмотреть штаны со всех сторон. — Хён… — настороженно зовёт Пак. — Чего? — раздражённый тон Джина. — Они ведь кожаные. — Чимин снова оглядывает узкую чёрную кожу и краснеет, просто представляя как будет выглядеть, если он их наденет. — Ну и че? У меня нет ничего другого! Давай, пять минут и я вышибаю дверь — Громкие шаги хёна стихают по пути в кухню, а Чимин аккуратно натягивает на себя кожаные брюки, чувствуя себя ещё в большей степени неловко.* 19:30 *
— Хён, не кусай губу! Это выглядит странно. — Хмурится Тэ, глядя на Юнги. — Ты всегда выглядишь странно, но я ничего не говорю, — Острит Мин, хотя заметно дёргается от этой фразы младшего и перестаёт терзать губы. — Что-то случилось? Ты нервничаешь? Это из-за Пака? Что он сказал? — Засыпает Тэ вопросами, которые Юнги сейчас в самую последнюю очередь хотел бы слышать, а уж тем более отвечать на них. — Тэхён, это не твоё дело. — сжимает Мин руку в кулак и раздражённо выплёвывает фразу в лицо Тэхёна. — Собираешься рассказать ему, что ты от него без ума? — Игнорирует Тэ. — Блять, Тэхён с чего ты… — Юнги не успевает закончить. — Такой проницательный? — Ким усмехается и зачёрпывает ложечкой мороженное из стаканчика. — Намджун должен был уже прийти, — как бы невзначай. — Подождём ещё минут пять и позвоним, он вроде как собирался притащить с собой очередную «на этот раз всё супер-серьёзно». — Успокаивается Мин таким отступлением от темы. — Ставлю на то, что через две недели он передумает. — Лыбится Тэ и тут же щурится, запихнув в рот слишком большой кусок, остро отдающий холодом в мозг. — Неделю, — Юнги набирает в ложку шоколадную крошку с тонким слоем мороженного и отправляет в рот, уже совсем расслабившись, но. — Смотри, хён, как бы Чонгуки не увёл твоего ненаглядного, — Ким нечаянно измазывает в мороженном палец, роняя ложку на стол. — Я видел как этот придурок на него пялится, хён, — Тэ ставит ложку обратно в стакан. — Будто сожрать хочет, — Парень проводит пальцем по губам, пачкая их в мороженном тоже и сексуально облизывается, переходя на тихий, томный бас — Или чего другого, похле… — Завали! — Юнги с силой ударяет кулаком по столу и подскакивает с места, спеша к выходу от этого сумасшедшего. С чего он вообще берёт всю эту чушь? Идиотский Тэхён! — Хён! Сходим сегодня в бар? Выпивка с меня, — ударяется ему в спину. И Юнги послал бы к чертям Тэхёна с его бредовыми мыслями, дурацкими предположениями и этим хреновым приглашением в бар, но Ким правда ведь, проницательный, знает про Юнги всё абсолютно. От алкоголя, который сегодня ему, как воздух нужен, до Пак Чимина, в которого Мин по уши втрескался.* 20:30 *
— Ты правда думаешь, что я выгляжу в этом нормально? — У Пака новый приступ стеснения, первый Джин подавил ещё дома, когда просто схватил Чимина за руку и вытащил на улицу. А сейчас Пак нашёл зеркало уже в баре и пялится на себя, стыдливо подтягивая футболку вниз. — Господи, Пак, если бы твой Юнги увидел тебя в этом, он бы сто раз пожалел, что не ответил на поцелуй — Усмехается Джин, замечая мило краснеющие щёки Чимина. — Нет. — Тихонько шепчет Пак себе под нос и плетётся за Джином, пробирающимся сквозь толпу к барной стойке, на которой кто-то выплясывает странные движения — смесь стриптиза и танца маленьких утят.* 23:00 *
— Тэхён, блять, может ты перестанешь меня позорить и слезешь со стола? — Орёт Юнги, хватаясь за края Тэхёновых джинс и пытаясь стянуть парня со стойки. Тэхён никак не реагирует и не отвечает, только выдёргивает ногу из Минового захвата и крутит носком на деревянном столе и с пущей старательностью. — Тэхён, мать твою! Я уйду сейчас же, если ты не слезешь! — Юнги не на шутку взбесился* 23:30 *
— Вот парень даёт, а? — тычет Джин пальцем в танцующего на стойке молодого человека. — А как теперь заказывать? — тихо интересуется Пак. — Ахахах не переживай, Чимини, засунешь пару купюр ему в трусы и он слезет, — Джин смеётся и поигрывает бровями, уже не удивляясь способности Пака краснеть за две с половиной секунды. — Слушай, а он и вправду неплох, — Они подошли уже вплотную к стойке, более менее свободно только с краю, откуда видно неплохую задницу танцора, стройные ноги и иногда появляется профиль — Теперь я даже понимаю, почему ты по мальчикам, — Ким завороженно пялится на парня и слегка нервно хихикает. — Я не… — начинает Чимин, но не заканчивает, потому что танцующий парень поворачивается прямо в их сторону и челюсть сама собой валится на пол. — Блять! Ким Тэхён? — Не один Пак удивлён знакомому лицу. Зато поражён обнаружить румянец на лице хёна.* 23:30 *
Круто развернувшись Тэхён встречается глазами с Чимином. С Пак Чимином. Ммм… Отличное такое совпадение. Киму на лицо лезет пьяная ухмылка и он отворачивается к своему хёну, выкрикивающего ему какие-то там угрозы и «Тэхён, идиот, слезь сейчас же!», нет, ну как мамочка, честное слово! Тэхён наконец спрыгивает со стола, толпа освобождает ему место и бурно аплодирует, восхваляя и благодаря за зрелище. Надутый Юнги сверлит укоризненным взглядом, а Тэхён лыбится во весь рот от предвкушения. На что сейчас поменяется это недовольное выражение лица. — Там Чимин, хён, в паре метров от нас, — говорит Ким, внимательно вглядываясь в лицо напротив. Юнги будто воздух в лёгких задержал, когда это имя услышал, прикусил губу и замер, боязливо стреляя глазами по сторонам. — Он там, хён, вон он! — Тэ без стеснения тычет пальцем в Пака, разглядывающего его в ответ. — Блять, не показывай! — Юнги инстинктивно бьёт Тэхёна по руке. — Поздно, хён, он уже тебя заметил, — лыбится этот дьявол, а Юнги глаза поднимает, совсем медленно, в противовес сердцу, которое до сумасшествия быстро стучит.