To create a home

       Позднее, тем же вечером, Блейн и Айзек сидели за столом за чашкой кофе, или, в случае Блейна, играя с кружкой, чтобы занять чем-то руки.        Он нервничал, но понимал, что судьба Эмили полностью зависела от сегодняшнего решения Курта, и от этого ему было неуютно. Он сомневался и не был уверен, что забрать Эмили — хорошая идея, но ему также не хотелось, чтобы Курт был тем, кто вынесет вердикт. Он чувствовал себя некомфортно из-за того, что Хаммел становится решающим фактором. Это, может, немного по-детски, но если бы они решили не забирать Эмили, то он бы хотел, чтобы это было полностью его решение, а не его невыносимого и претенциозного соседа по комнате.        Айзек видел, как нервничает Блейн, но не знал, что делать. Он пытался несколько раз объяснить Андерсону, что Курт не так плох, как парень думал, но тот даже слушать не стал.        Он не мог не признать, что Хаммел часто был холоден и сдержан с Блейном, но не знал, почему. У Айзека не было никаких проблем в общении с Куртом, а тот всегда был дружелюбен с ним, так что он не понимал, почему Блейн и Курт, казалось, ненавидят друг друга так сильно, когда находятся рядом. Конечно, был и тот факт, что у них нет ничего общего, но это не объясняет, почему Курт большую часть времени так ужасно относился к Блейну.        Он думал об этом, но потом решил, что отношения парней можно отложить на другой день. Все-таки он не нервничал, как Блейн, который считал Курта бессердечным и неспособным хорошо отреагировать на новости. Он пытался сказать Андерсону, что это не так, но мужчина не мог быть уверен, пока не проверит.        Когда Курт вернулся в квартиру около семи вечера, он вошел и увидел двух своих сожителей в гостиной, сидящих в тишине с мрачными лицами.        — Кто умер? — саркастически спросил он, как только вошел в комнату, однако пожалел о своих словах, когда увидел исказившееся от боли лицо Блейна и заметил яростный взгляд Айзека.        — Слушай, Курт, ты можешь быть серьезным хотя бы десять минут? Нам очень нужно поговорить с тобой кое о чем, и было бы здорово, если бы ты не был… — начал говорить Айзек.        — Моя сестра умерла, — сказал Блейн, прервав Айзека на середине его предложения.        Курт понял, почему у них были такие серьезные лица, когда он вошел, и мгновенно почувствовал себя виноватым за то, что сказал.        — Мне очень жаль, Блейн, — серьезно сказал он.        Блейн с удивлением заметил, что Курт казался искренним и, похоже, ему действительно жаль.        Андерсон принял извинения за его слова, которые парень сказал, когда вошел в квартиру. Он все еще чувствовал себя тревожно, хотя Курт оказался более милосердным, чем он думал. Но это не значит, что он согласится на присутствие Эмили в квартире.        — Дело в том, что, когда моя сестра умерла, сложилась непростая ситуация. И, как Айзек сказал раньше, как бы я ни ненавидел то, что дальнейшее решение зависит от тебя, твое слово является определяющим.        Услышав это, Курт нахмурился. Он не понимал, как он относится к смерти сестры Блейна.        Ему было по-настоящему жаль парня, он знал, как важна семья и знал, каково потерять близкого, но не понимал, как это было связано с ним. Хаммел никогда не встречался с его сестрой, даже не знал, что она была у Блейна.        — Я не уверен, что понимаю, какое это имеет отношение ко мне, — сказал Курт и вздрогнул, когда понял, насколько холодно это прозвучало. — Я имею в виду, я не знал твою сестру и… я не уверен, какое решение ты ждешь от меня…        — У нее есть дочь, — прервал его Блейн. — У моей сестры… есть дочь, ей одиннадцать месяцев, и сейчас она одна. Ее зовут Эмили, и у нее нет больше никого из семьи. Помнишь человека, что приходил прошлой ночью? Это был офицер полиции. Он пришел, чтобы сообщить мне, что моя сестра умерла, и теперь я отвечаю за эту девочку.        Курт начал понимать, о чем говорит Блейн, но он решил дать ему закончить, прежде чем ответить. Он видел, как нервничает парень, и не хотел делать еще хуже. Курту, может, он не всегда нравился, но это не означало, что он хотел сделать его жизнь еще более сложной. Особенно в такие моменты.        Он увидел, как плечи Блейна напряглись, и мужчина сделал глубокий вдох, прежде чем сказать.        — Вот в чем дело, Курт. Я бы хотел, чтобы она жила здесь, в квартире. Я знаю, что о многом прошу, и знаю — я тебе не нравлюсь, и почему ты должен делать мне одолжения, да? Но она маленькая девочка, я — ее единственная семья, и я…        — Хорошо, — тихо сказал Курт.        Но Блейн не слышал его и продолжал говорить.        — … она не может остаться одна, и…        — Блейн, — позвал его Курт, прервав его на полуслове. Когда тот замолчал и, наконец, посмотрел на него, Курт продолжил. — Я сказал "хорошо". Тебе не надо меня убеждать, я уже согласился. Она твоя племянница, и теперь ты ее единственный родственник, как я понял. Так что да, хорошо. Она может переехать и жить здесь.        Блейн был так поражен этим ответом, что молчал в течение нескольких минут. Он не мог поверить в то, что только что услышал. Конечно, он надеялся, что после того, как он все расскажет Хаммелу, и Айзек попытается немного убедить его, Курт мог бы смягчиться и сказать «да». Но он никак не ожидал, что тот согласится так быстро, без каких-либо колебаний или вопросов.        В то время, как Блейн не мог перестать смотреть на Курта в неверии, Айзек слегка ему улыбнулся. Он знал, что ответ Курта будет положительным и был рад видеть, что парень согласился с такой готовностью, но не был удивлен. Он знал немного о жизни парня, и Курт не мог сказать «нет».        Когда Блейн, наконец, переборол удивление, он посмотрел на парня и откашлялся. Он почти спросил, был ли Курт уверен в своем решении, но Андерсон не хотел искушать судьбу, рискуя возможностью того, что Хаммел забрал бы свои слова назад, так что просто поблагодарил его.        — Я… Это… Спасибо. Я знаю, что прошу о многом, так что спасибо, — сказал он нерешительно. — Я до сих пор не уверен, что она переедет и будет жить здесь. Просто имею в виду, что она еще ребенок, и я не уверен, что способен ухаживать за детьми, но спасибо за положительный ответ. По крайней мере, теперь я знаю, что могу подумать над тем, чтобы забрать ее.        Услышав это, Курт нахмурился, но Блейн не заметил этого и продолжал говорить. Он оперся локтями на стол и положил голову на руки.        — Теперь все, что я должен выяснить — это где найти деньги, и действительно ли я готов заботиться о ней…        Айзек открыл рот, готовясь снова успокаивать Андерсона, но, к его и Блейна удивлению, Курт опередил его.        — Ты готов, — сказал он. — Это все же лучше, чем детдом, поверь мне на слово.        С этими загадочными словами Курт встал и пошел к себе в спальню.        Айзек и Блейн продолжали смотреть на то место, где несколько секунд назад стоял парень, озадаченные его ответом.        Через некоторое время Андерсон покачал головой, пытаясь проветрить свой разум. Он не мог думать о Курте прямо сейчас.        Тем не менее, он не мог забыть то, что сказал Хаммел перед уходом. Это все же лучше, чем детдом. Блейн не подумал об этом.        Он был так сосредоточен на множестве вариантов, в которых парень был недостаточно хорош, чтобы воспитывать Эмили, даже не предполагая, что ей с Блейном будет лучше, чем в любом другом месте.        Он не был идеальным и понимал, что забота об Эмили, вероятно — самая трудная вещь, которая когда-либо будет в его жизни. Однако она была его семьей, и Блейн готов сделать все, что потребуется, чтобы устроить жизнь этой маленькой девочки настолько хорошо, насколько сможет. Он будет делать все, что в его силах, чтобы обеспечить ее, и в один прекрасный день подарит ей настоящий дом.        И наказывать ребенка — это правильно? С этой заключительной мыслью Блейн понял, что его решение уже было принято.        Он собирался пойти и забрать Эмили, собирался перевезти ее в эту квартиру.        Он собирался нести ответственность за еще одну жизнь в течение следующих, по крайней мере, семнадцати лет своей жизни.        Он собирался стать родителем.