Ничего личного

      Я смотрел на рассыпанные по столу фото и молчал. Фотографии заполняли весь стол, с них на меня смотрели и совсем еще дети, и девушки, и взрослые. Такое чувство, что местная полиция решила, что я причастен ко всем исчезновениям. произошедшим в их штате за последние лет десять. Я скованными наручниками руками неспешно складывал фото в две неравные пачки, избегая фотографии рыжего. Мулат, тот, что продал мне своего брата, оказался детективом и сейчас стоял рядом, наблюдая за мной.       — Можно мне кофе? — тихо спросил я, нагло развалившись на неудобном стуле. Детектив оперся руками на столешницу с противоположной стороны и уставился на меня, я взял в руки фотографию рыжего. — Он ведь еще жив… Я про Кристофера, кстати. Может, похудел немного, но жив. Могу доказать, вот только без кофе не буду этого делать.       Детектив Беннет кивнул зеркалу и сел напротив меня, решив, что я буду говорить.       — Ваше имя, год рождения и номер социального страхования.       — Джон Доу, — сообщил я лениво. — Это так важно? Мое имя? Важнее, чем Кристофер? Знаете, он занятный парень, любит боевики и спагетти, не любит молоко и молочные продукты. Он бы хотел учиться на врача, но не смог поступить, решил для начала стать парамедиком. Упрямый он… Так как, мое имя важнее, чем его жизнь?       — Мы все равно узнаем, кто вы. Да и без имени с имеющимися у нас доказательствами мы вас посадим очень надолго, — детектив Беннет смотрел на меня с явным чувством превосходства. — Если Кристофер жив, и ты поможешь нам его найти, то это тебе зачтется.       — Предлагаете мне сделку? — подался я вперед.       — Возможно, — детектив кивнул на стопку поменьше. — Вы их всех похитили?       — Нет, я разделил фотографии по другому принципу, тут, — я указал на большую стопку, — те, о местоположении кого я ничего не знаю, — кивнул на вторую кучку. — А тут те, кого я бы и покупать не стал. И я никого не похищал, даже Кристофера. Мне его продали, за доллар, но сделка есть сделка. Америка же держится на частном бизнесе: купил подешевле, продал подороже, заплатил налоги, страховку, отложил в пенсионный фонд… Не так уж много и остается.       — То есть, вы продаете людей дальше? — уточнил Беннет, когда мне принесли кофе. — И кому?       — Тому, кто больше заплатит, — улыбнулся я. — Кофе у меня есть, хотите посмотреть на своего драгоценного Кристофера?       Детектив кивнул, давая мне возможность самому зарыться глубже, потерять последнюю возможность оправдаться перед судом. Беннет явно считал, что я купился на упоминание сделки и считаю, что мы уже ее заключили. Я взял ручку и написал на обратной стороне фотографии Кристофера ник и пароль, а так же адрес файлообменника. Беннет вышел, давая мне спокойно допить свой кофе. Там было двухминутное видео, в котором Кристофер рассказал жителю шестой камеры, что живет тут уже полтора месяца. Никого кроме рыжего видно не было, даже голосов не слышно, но все же было понятно, что он там не один. Это видео было моей страховкой, на подобный случай. Времени у меня было слишком мало, чтобы переждать, да и смысл? Это просто дало бы полиции подготовиться еще лучше. Детектив вернулся и сел напротив меня.       — Ладно, пару недель назад Кристофер еще был жив, — стал гораздо серьезнее Беннет, он явно до этого момента не верил, что парень еще жив. — Мы узнаем откуда был загружен файл…       — Я могу и так сказать, — пожал я плечами, перебивая, — с одноразового телефона через Wi-Fi торгового центра. Много дает вам эта информация? У вас есть время… Вода у него в неограниченном количестве, но последний раз он ел вчера утром. Как думаете, мучительная смерть от голода, это все, чего заслуживает этот парнишка? Или, может, все же попытаемся договориться?       — Чего ты хочешь? — спросил детектив.       — Давайте так: вы заберете Кристофера себе, как налог, а остальных оставите мне, — предложил я, изображая серьезность.       — Издеваешься? — тихо спросил Беннет, начиная подозревать, что я сумасшедший.       — Ладно, двоих… Кристофера и еще кого захотите, — продолжил торговаться я.       — Ладно, мы заберем двоих, а остальных тебе оставим, — поспешил исправить свою оплошность детектив. — Сколько там всего… товара?       Ему с трудом удалось сказать это слово, я же взглянул в свою чашку, где осталось еще немного кофе.       — Вы никогда не замечали, — я незаметно оторвал пуговицу от рукава, — что все вам врут? У меня иногда такое случается. Последнее время все чаще. И даже пуговицы врут, — я показал Беннету оторванную, затем быстро проглотил её, запив остатками кофе. — Ведь из таблетки так легко вытесать пуговицу.       — Вот же гад, — подорвался детектив, громко требуя врача.       Вокруг меня началась суета, меня пытались заставить сблевануть, я же активно им мешал. Кто-то вызвал скорую, видя, что у них самих толком ничего не получается. К моменту, когда медики зашли в допросную, я валялся на полу, тяжело дыша и почти не шевелясь.       — Что он принял? — деловито спросил один.       — Мы не знаем, — честно сказал Беннет.       — Как давно?       — Минут пятнадцать назад, — ответил местный врач.       — Везем в больницу, там в любом случае спасем, — сообщил парамедик, и меня погрузили на носилки.       Конечно, в машину скорой, кроме меня и медиков, влез один из полицейских. Я задержал дыхание, от чего предсказуемо сбился ритм сердцебиения. После трех лет увлечения фридайвингом я научился задерживать дыхание надолго, частота пульса упала, о чем и сообщил монитор медикам, подтверждая мое «бессознательное» состояние.       Охранник слегка расслабился, в закрытом и узком пространстве скорой это было непростительной ошибкой. Мне оставалось только выжидать, изредка бесшумно вдыхая или выдыхая, провоцируя резкие скачки пульса.       — Да что он принял? — ругнулась женщина-парамедик. — До больницы доедем точно, но мне уже просто любопытно.       — Не знаю, он же чокнутый, но его нужно спасти, — серьезно сообщил охранник. — От этого зависит жизнь ни в чем неповинного парня.       Они так и не нашли времени расстегнуть мне наручники, так что на каталке были зафиксированы только ноги, руки, пусть и скованные, были относительно свободны. Когда женщина в очередной раз решила проветрить реакцию моих зрачков на свет, я осознал — либо сейчас, либо никогда. Резко дернувшись, я ударил парамедика лбом в переносицу, выхватил с полки три шприца с адреналином, что заранее приготовили для меня, и, затащив её на каталку, приставил шприцы к горлу напуганной женщины, закрываясь ей, как живым щитом.       — Только дернись, — зло сказал я охраннику.       — Не надо, пожалуйста, — взмолилась парамедик.       Когда офицер опустил оружие, я даже сам поверил, что, возможно, выберусь.       — Передайте Беннету, что пуговица чаще всего, просто пуговица, — попросил я, завязывая надежный узел, скрепляя вместе и парамедиков, и полицейского. Угонять скорую далеко не имело смысла, эту машину уже начали искать, так что я заставил водителя просто свернуть к ближайшему переулку. Тут их найдут очень быстро, но мне это уже будет неважно, в пяти минутах ходьбы станция метро, людской поток, в котором так легко затеряться.       — Тебя все равно найдут, — буркнул офицер, но я не стал ему отвечать, просто захлопнул задние двери машины, выкинул в мусорный бак пистолет и неспешно отправился к метро. Никто не ловит того, кто идет спокойно и не спешит.       — Эдди, говори, чего ты хотел, — раздался после седьмого гудка голос детектива Беннета. — Сам знаешь, что тут творится, после того, как мы упустили этого подонка.       — Наверное, даже ФБР на помощь позвали, — насмешливо ответил я, гладя по волосам спящего Эдди. Мой собеседник молчал, наверное, секунд тридцать.       — Джон Доу? — с какой-то опаской спросил он.       — Можно и так, — согласился я. — Вы ведь взяли мой доллар, продав родного брата. Вот я и забрал его себе. Хорошего вам дня, детектив.       Я не стал слушать, что он ответит, просто скинул вызов и выкинул телефон в окно машины, съезжая с автострады. Моя работа закончена, у меня есть все семеро, значит, можно и домой, что бы меня там ни ждало за мой глупый провал. Я погладил спящего парня по вьющимся черным волосам, стараясь не думать о том, что ждет его... что ждет нас всех, — так вернее. Того факта, что полиция добралась до меня, мне тоже не простят. Никому не нужны неудачники и слабаки. Машина въехала в гараж, гаражные ворота закрылись, и я подхватил Эдда на руки и понес в подвал, уже не заморачиваясь с маской, это больше ни к чему.