Наше время

Еле слышно постучавшись и не дожидаясь ответа, я приоткрыла дверь в комнату брата. Калеб лежал на кровати, закинув одну руку себе за голову, а второй держа плотный томик в серой кожаной обложке. Захваченный чтением, брат даже не оторвал внимательного взгляда от страницы, когда я вошла из коридора в его комнату. — Кхм-кхм, — плотно закрыв за собой дверь, прочистила горло я, привлекая внимание Калеба. Услышав посторонние звуки, он мгновенно подскочил на кровати и завел книгу себе за спину, прикрывшись одеялом. — Трис, — хрипло проговорил он, пытаясь придать своему лицу и позе обыденности, — давно ты тут? — Достаточно давно, чтобы заметить, чем ты занимаешься, — усмехнувшись, ответила я и подошла к брату, присев на край его кровати.- Покажешь мне? Досадливо цыкнув, Калеб нехотя достал из-под одеяла руку, держащую серый том. Он поудобнее уселся на кровати, свесив ноги к полу, и протянул мне книгу. Я чувствовала его расстройство от того, что он не смог остаться незамеченным за чтением запрещенных книг. — «Основные типы эволюции», значит, — прочитала я название книги, не разобрав в нем значения и половины слов, — захватывающее чтиво? — Можно узнать много нового, — уже более воодушевленно проговорил Калеб, открыв книгу на той странице, где прервал чтение, — например, об ученом по имени Чарльз Дарвин. Он считал, что все организмы на планете произошли от общего предка. Когда Калеб пустился в рассказы о гениальности этого ученого, я, признаться, слушала его не слишком то внимательно. Мне нравилось проводить время с братом, нравилось молча сидеть, пока он зачитывал мне заумные строки из заумных книг. Но меня никогда особенно не интересовало все то, о чем Калеб мог читать ночами напролет. Под тихий голос брата я медленно листала страницы книги, читая множество незнакомых мне слов. Кому-то была очень интересна тема эволюции, иной причины тому, что в этой книге было больше тысячи страниц, я не находила. Мои глаза медленно и без особого интереса перебегали от определения слова «стагнация» к «биологическому регрессу», затем к «параллелизму» и «конвергенции». Затем я, неожиданно для себя самой, наткнулась на знакомое слово. «Дивергенция», — гласил третий абзац 394 страницы, — «это расхождение признаков и свойств у первоначально близких групп организмов». Я трижды перечитала эту фразу, пытаясь вникнуть в смысл написанного. О дивергентах в Стенах этого города можно было услышать не часто, но те крошечные кусочки информации, что время от времени шепотками и сплетнями пробегали по фракциям, ужасали. Пару дней назад в Бесстрашии нашли труп мужчины, одного из инструкторов неофитов, который по слухам, гуляющим в школе, был дивергентом. Я не знала, можно ли этому верить. Тело нашли на дне глубокой впадины, пересекающей владения Бесстрашия, и, учитывая безрассудность Бесстрашных, мне почему-то виделось логичным, что его гибель стала либо несчастным случаем, либо печально окончившимся проявлением бравады. Но люди вокруг не переставали шептаться о том, что мужчина был дивергентом. Более того, говорили и том, что за дивергентами началась настоящая охота, а во главе этого праздника Смерти стояла Джанин Мэтьюз, лидер Эрудиции. — Калеб, — прервала я поток бесконечных рассказов брата, — где ты достал эту книгу? — Ну, — замялся он, протерев ладони о пижамные штаны на коленях, — я позаимствовал её в закрытой секции библиотеки. — Всем, кроме эрудитов, запрещено читать подобное, — пытаясь воззвать к голосу разума Калеба, произнесла я, — ты представляешь, что произойдет, если тебя поймают? — Никто меня не поймает, — тихо ответил Калеб, покачав головой. Он тяжело вдохнул и молчал минуту, а затем добавил: — Мне не нравится жить в неведении. То, что нам рассказывают в школе, лишь жалкие крупицы от тех знаний о мире, которыми располагает этот Город. — Я просто волнуюсь за тебя, — выдохнула я и положила голову на плечо брата, — не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — Не надо бояться за меня, сестренка, — улыбнулся он, погладив меня по голове, — это я должен оберегать тебя, а не наоборот. — Что если после Церемонии Выбора мы окажемся в разных фракциях? — спросила я, посмотрев на Калеба из-под опущенных ресниц. Выражение его лица было расслабленным. Меня не просто так волновал этот вопрос. Несколько недель назад во время Церемонии Тобиас Итон, сын нашего лидера, сбежал от отца, перейдя в Бесстрашие. Говорят, он медленно шел к сцене, глядя себе под ноги, затем встал перед чашами, порезал руку и, посмотрев на отца, без раздумий стряхнул каплю крови в горячие угли Бесстрашия. Это развитие событий ни капли не удивило меня. Наоборот, в глубине души я надеялась, что после Церемонии Тобиас не вернется к себе домой, за закрытые отцом двери. После его ухода по Городу поползли слухи. Люди говорили, будто бы Маркус Итон применял к сыну физическое насилие, от того тот и сбежал. Мои родители не верили в это, называя подобные сплетни глупостью и наговором, ведь Маркус был всегда так добр и заботлив, такие, как он, не причиняют вред своим детям. Меня широкой улыбкой и заученными любезностями было не обмануть. Казалось, я видела Маркуса насквозь. В его глазах была тьма, а на руках его жены синяки. Со дня похорон Эвелин Итон я все больше и больше думала о том, кем на самом деле был Маркус Итон. В моей голове со временем начинали всплывать воспоминания, которые когда-то показались моему мозгу незначительными. Я вспомнила, как столкнулась с Тобиасом однажды в школе, мне тогда было лет девять от силы. Я увлеченно рассказывала что-то однокласснице и не заметила его появления перед собой, а потому на всем ходу врезалась в его бок. Тобиас схватился за левую руку и, поморщившись, прижал ее к груди. Из-под задравшегося длинного рукава шерстяной серой кофты стали видны фиолетовые синяки с зелеными и коричневыми вкраплениями. Я извинилась и пошла дальше, тогда даже не придав значения этим синякам и не сообразив, что теплая шерстяная кофта была совсем не по погоде в жаркий день поздней весны. Тем же вечером я встретила на улице Эвелин Итон, когда та вешала старую штору на входе в жалкую лачугу Изгоев. Пока она тянулась вверх, приколачивая ткань гвоздями, её серая футболка тянулась вверх вслед за хозяйкой, открывая мне фиолетовые синяки на её пояснице. Тогда я об этом не задумалась и, хуже того, никому не рассказала. Сейчас эти воспоминания открывались для меня с новой стороны. — Даже если мы окажемся в разных фракциях, — после долгого молчания ответил Калеб, обхватив мои плечи своей рукой, — я всегда буду тебя защищать, моя маленькая сестренка. Я всегда буду с тобой, обещаю. Я почувствовала, как в глазах собираются слезы от сказанного братом. Я положила свою руку поверх его руки, лежавшей у меня на плече, и глубоко вдохнула и выдохнула. Меня тронуло это обещание, тронул теплота его голоса. Шмыгнув носом, я стряхнула с глаз набежавшие слезы и, усмехнувшись, сказала: — Вообще-то это я старше, — Калеб прыснул и отпустил мое плечо, — на целых девять минут. — Как скажешь, моя маленькая сестренка, — он закатил глаза и закинул ноги обратно на кровать, укутавшись в одеяло, — рассказать тебе еще что-то запрещенное? — Да, — кивнула я, усаживаясь в изножье его кровати. — В том мире, какого мы с тобой не видели, — начал он, сложив руки за головой и мечтательно глядя в потолок, — существовала такая штука, как религия. Перестать быть пугливой и стать пугающей. Хороший совет, но, увы, совершенно бесполезный. Легко говорить человеку, что ему нужно побороть свои страхи, когда это не твои страхи. Легко советовать перестать пугаться, когда для тебя этот мир изведан и понятен. — Почему Джанин Мэтьюз здесь? — спросила я у Фора, когда мы вышли из его квартиры и направились в сторону Ямы. Эрик, в своей манере, был темнее тучи, Алекс же рядом с ним, выглядела еще более обеспокоенной. — Потому что она высокомерная дрянь, которая считает, что может получить все, что захочет, — вместо Фора ответил мне Зик, пока передавал брату пистолет. Юрайя, глядя на него не без вопросов, молча убрал пистолет за пояс джинсов, прикрыв его курткой. — Полегче, Зик, — предостерегла его Тори, покачав головой, — тут даже у стен есть уши. — Но ведь он прав, — проговорила Марго, пока пальцами расчесывала спутанные волосы, — Джанин ведет себя так, будто уже управляет этим Городом. Слова Марго холодком пробежали по моей спине. Я вспомнила разговор с Калебом в стенах Эрудиции. — Мой брат сказал мне что-то странное недавно, когда я была у него, — тихо проговорила я, остановившись. Припомнив точную формулировку его фразы, я оглядела всех остановившихся вокруг и повторила его слова: — скоро так и будет: Эрудиция должна руководить Городом. Все вокруг, кроме нас с Юрайей, переглянулись. В их глаза не было ни намека на удивление. Скорее, их взгляды говорили что-то вроде «как мы и думали». — Вы знали об этом? — спросила я, посмотрев на Алекс, — об их замыслах? — Не сложно было это предположить, — пожав плечами, ответила она и пошла дальше по коридору. Мир, в котором я жила шестнадцать лет, начинал медленно разрушаться. Сначала я ушла из фракции, оказавшись в незнакомом месте с незнакомыми людьми, затем выяснилось, что Эрудиция намерена захватить власть в Городе и, чего доброго, перевернуть с ног на голову все сложившиеся здесь порядки. А после мой брат перестал вести себя как мой брат. Я рассказала Калебу о том, что не справляюсь, о том, что мне очень тяжело, но в его глазах не было ни капли участия, только холодное безразличие. — Я всегда буду с тобой, обещаю,— донеслось у меня в голове обещание брата. Вот так и доверяй людям после этого. Яма была наводнена Бесстрашными. Десятки человек в черных одеяниях без умолку перешептывались о том, зачем нас всех здесь собрали. Под потолком на помосте для спичей стоял Макс, упираясь руками в перила и разглядывая собравшихся без особого интереса. Джанин с ним рядом пока не было. У противоположной от входа стены стоял Ал, освещая всё вокруг синяком под глазом. Значит и я смогла в ответ оставить ему какую-никакую травму. Хорошо. Я почувствовала прикосновение к своей руке и, обернувшись, увидела Фора, стоящего за моей спиной. Как и я, он смотрел на Ала. — Не верится, что Ал…- начала говорить я, но горло сдавила судорога горечи. — Ты поднимаешься в таблице, а он пускается, — проговорил Фор, еще раз окинув Ала взглядом, — он ненавидит себя, ненавидит тебя. Он…- протянул Фор, покачав головой и поджав губы, — просто боится. — Все боятся, — отрезала я. Кому, как ни мне, было доподлинно известно о том, что такое постоянный страх. Лучше остальных я понимала, каково это, когда ты засыпаешь с завязанным в груди узлом страха, а утром просыпаешься с ним же, идешь в душ, чувствуя его под ребрами, завтракаешь и разбрызгиваешь по столу кофе, потому что твои руки трясутся от этого неподвластного тебе страха. Я знала, что такое страх, но я никогда не хотела из-за него причинять вред кому-то вокруг. — С такими, как Ал, страх делает странные вещи, — пожал плечами Фор и жестом велел мне следовать за ним. От части я могла согласиться с его суждением, но все равно мне оставалось непонятным, как из-за собственного страха кто-то мог решить навредить другому. Если Ал, боясь вылететь из фракции, решил избавиться от меня и подняться выше в таблице, то почему я не могла убить всех тех, кто был хотя бы даже отдаленно причастен к убийству дивергентов? Да потому что это просто бесчеловечно. — Трис, — позвала меня Кристина из толпы неофитов, ухватив рукой за предплечье. Фор обернулся на звук моего имени и окинул Крис изучающим взглядом. Она смотрела на него в ответ с высоко поднятыми бровями. — Я останусь с Кристиной, — сказала я Фору, когда он перевел взгляд на меня. Он лишь молча кивнул и движением головы указал на место в первом ряду, где стояли Алекс и Зик. Эрик уже поднялся на помост и занял место среди командиров. Улыбнувшись, я кивнула Фору в ответ, а затем подошла ближе к Крис и Уиллу. — Что вчера произошло? — спросил Уилл, осмотрев меня с ног до головы, — где ты ночевала? — Да, тебя не было всю ночь, а Ал вчера вернулся побитый, — добавила Кристина, сложив руки на груди. — С кем он пришел в общую комнату? — спросила я, схватив Крис за руку. Личности двоих в масках, которые были вчера вместе с Алом, оставались мне неизвестны. — Один, — непонимающе качая головой, ответил Уилл, — да в чем дело то? — Трис, — я услышала знакомый до боли голос и почувствовала ладонь на своем плече, — мы можем поговорить? — спросил Ал, когда я обернулась к нему. Я дернулась от его руки, как от яда, и отошла на несколько шагов назад, полностью развернувшись к нему лицом. — Я просто хочу извиниться, — проговорил он, сделав такое жалостливое лицо, что меня замутило, — я не знаю, что на меня нашло. Он не знал, что на него нашло. Это было просто смешно, банальнее оправдания даже не придумаешь. Мы неделями спали на соседних кроватях, ели за одним столом, а потом он просто решил убить меня. Вот так просто, лишь бы спасти собственную задницу. У меня перед глазами заплясали отрывки прошлого вечер: толкающие меня в Ущелье руки; трое в масках, не произносящие ни слова; лицо Ала, когда я стащила с него маску. И в этот момент я тоже не знала, что на меня нашло, потому что я размахнулась и ударила кулаком в нос Алу. Он схватился руками за лицо, между его пальцами текли струйки алой крови. — Не подходи ко мне, — прошипела я, чувствуя, как глаза начинало жечь от скапливающихся слез. — Трис, — еще жалобнее протянул он. — Держись от меня подальше, — твердо проговорила я, повысив голос, — ты не более чем жалкий трус. Ал смотрел на меня глазами полными слез, из его носа продолжала стекать кровь. Мне не было его жалко, ни капельки. Я изо дня в день боролась за свою жизнь не для того, чтобы однажды ночью какой-то недалекий слабак вместе с дружками подкараулил меня возле Ущелья и сбросил вниз как мешок с зерном. Поджав губы, Ал молча развернулся и ушел. Я судорожно всхлипнула, борясь со слезами, и убрала волосы от лица. Посмотрев на помост командования, я увидела Эрика. Он смотрел на меня, а на его губах играла слабая усмешка. — Что это было? — спросила меня Кристина, привлекая к себе внимание. Её брови были сдвинуты к носу, а губы искривлены в непонятной мне гримасе. Вздохнув, я коротко рассказала им с Уиллом о произошедшем вчера. — Не могу поверить, что он на такое способен, — выдохнул в конце Уилл, потирая лицо ладонями. — Он ведь очень добрый в сущности, — пожала плечами Крис, пытаясь разглядеть в толпе Ала. — Прошу внимания, — крикнул с помоста Макс, когда сзади него раздалось цоканье тонких каблучков. — Идем, — сказала я Уиллу и Крис и повела их к первому ряду. Безопаснее было сейчас рядом с Фором. Когда мы остановились возле Фора, он бросил на меня короткий взгляд и неодобрительно дернул губами. Значит, видел стычку с Алом и видел, как я ударила его. Меня за это совесть не мучала. К тому же, Эрик, очевидно, изрядно повеселился, наблюдая за этой картиной сверху. Алекс, заметив движение сбоку, подалась вперед и, выглянув из-за спины Фора, коротко мне кивнула. — Доброго утра вам, Бесстрашные, — произнесла Джанин, держа на губах заученную холодную улыбку. Ответа ей не последовало. Никто в Бесстрашии, кроме, пожалуй, Макса, не жаловал эту дамочку.- До руководства Города дошли известия о том, что в наших Стенах сейчас находится незарегистрированный беженец из соседнего государства. По толпе прошлась волна шепота. Я же отчетливо почувствовала подступающую панику. Каким образом я оказалась вовлечена в этот слишком серьезный для моего положения секрет. Я окинула быстрым взглядом Фора и Алекс. Их самообладанию можно было только позавидовать: на лицах Бесстрашных не было ни намека на то, что им что-то известно, оба без каких-либо эмоций смотрели прямо перед собой. Я нервно сжала кулаки и постаралась скопировать на себя выражения их лиц. — Всем, кому что-либо известно о данном факте, необходимо сообщить об этом немедленно, — приказала Джанин, перекрикивая гомон толпы, — Бесстрашные, укрывшие у себя этого человека, а также тот, кто знал об этом, но не посчитал нужным сообщить командованию, будут наказаны по всей строгости законов Города. Я подняла глаза к Джанин и к своей неудаче обнаружила, что она смотрит на меня в ответ. Отведя взгляд быстрее, чем следовало, я посмотрела на Фора, ища в нем поддержку, затем на Крис, на Эрика и на все, что попадалось мне в обзоре. Джанин усмехнулась и медленно направилась к железной лестнице, ведущей с помоста вниз, к нам. Дурацкий бегающий взгляд. Именно по нему она догадалась, что мне что-то известно. — Успокойся, — не разжимая губ, попросил меня Фор и слегка коснулся своей ладонью моей. Я судорожно выдохнула, коснувшись его в ответ. — Беатрис, — позвала меня Джанин, когда шла в мою сторону, слишком показательно игнорируя Алекс и Фора. — Просто Трис, — ответила ей я, облачив свой голос в непробиваемый панцирь из стали. Я не позволю Джанин манипулировать моим страхом, от меня она ничего полезного не узнает. — Трис, — с легкой усмешкой проговорила она, остановившись напротив меня, — тебе что-нибудь известно? — Её голос был нарочито спокойным, а тон настолько любезным, что можно было представить, что я какая-то важная персона. — Что-нибудь? — спросила я, надеясь, что это выглядело как наглый выпад, а не жалостливое переспрашивание вопроса.- Что-то да знаю. Могу рассказать Вам о религии, которую исповедовали люди в Старом мире. О протестантах что-нибудь слышали? Алекс громко хохотнула, очевидно, намеренно перетягивая внимание Джанин с меня на неё. Лицо Джанин окаменело, нижняя ее челюсть выехала вперед, а щеки оказались плотно втянутыми внутрь. Глядя прямо в её холодные голубые глаза, я медленно приподняла один уголок губ в ленивой усмешке. Другие эмоции я на своё лицо не выпускала. — Мисс Алекс, — сказала Джанин притворно ласковым голосом и нехотя оторвала взгляд от меня, посмотрев на командира. Я в это время позволила себе короткий и беззвучный выдох облегчения.- Что в этой ситуации так Вас рассмешило? Алекс окинула Джанин вызывающим взглядом, даже не пытаясь скрыть с лица бессовестную улыбку. — Меня рассмешило, мисс Мэтьюз, — наигранно вежливо и учтиво проговорила она, сделав полшага навстречу Джанин, — как ловко Вас уела шестнадцатилетняя девчонка. Теряете хватку. — А нарушение законов кажется Вам настолько же смешным? — спросила Джанин, сцепив ладони за спиной. Я успела заметить, как её руки бьет мелкая дрожь, а по лицу время от времени начинали гулять желваки. — Каких законов? — ответила Алекс вопросом на вопрос, пожав плечами.- Не сочтите за грубость, мисс Мэтьюз, но как один из командиров Бесстрашия, при том, что Бесстрашие является основной фракцией занятой в охране соблюдения законов, я смею предположить, что я о законах Города знаю побольше Вашего. — Выходить за Стены Города без санкции руководства запрещено, об этом Вы не забыли? — Мне известно об этом, только Вы забыли о наличии исключений: для проведения поисковых работ на территории Панема разрешение на выход из Города не требуется. — Поиски давно окончены. — Поиски будут окончены, когда появится соответствующее легитимное Постановление руководства Города, а не тогда, когда этого захочется Вам, — Алекс сдержанно улыбнулась лидеру Эрудиции, та же в свою очередь будто бы отпустила невидимые узда, которыми до этого сдерживала своё нетерпение. — Где он? — сжав зубы, прошептала Джанин, наклонившись почти к самому лицу Алекс. — Понятия не имею, о чем ты, — выражение лица Алекс не изменилось ни капли, она холодно смотрела в глаза лидера, карикатурно сцепив руки за спиной. Я понимала, что Джанин интересовал Дэниел Одейр, но причины этого интереса найти не могла, как не старалась. Неужели ради одного парнишки стоило собирать всю фракцию в Яме и устраивать показательные выступления? Даже если он и находился на территории Города без специального разрешения, которое выдавалось всем выжившим из Панема, это можно было легко и быстро исправить. Джанин еще раз дернула челюстью, и заправила волосы за уши. Я увидела в её глазах лихорадочный блеск какой-то одержимости, когда она, отступив на шаг назад, выхватила из-за пояса юбки пистолет и направила его на Алекс, проговорив: — Придется заиметь это понятие. Отдам должное выдержке Алекс — она даже не шелохнулась. Продолжая смотреть на Джанин безразличным взглядом и держа на губах наглую полуулыбку, она сделала шаг вперед и уперлась лбом в дуло пистолета. — Давай, — подначила она лидера. Напряжение от Фора, стоявшего справа от меня разносилось, наверное, на всю Яму. Он плотно сжал челюсти и кулаки, на его шее и лбу пульсировали венки. Фор стоял возле Алекс, готовый чуть что броситься на Джанин. Зик рядом с ним выглядел так, словно уже собирался атаковать лидера Эрудиции. Тяжелые шаги Эрика нарушили молчание, повисшее над Бесстрашными. Он быстро спускался по лестницы с командного помоста, держась одной рукой за кобуру с пистолетом, висящую на ремне черных джинсов. — Где он? — еще раз повторила свой вопрос Джанин, плотнее ухватившись за рукоять пистолета. — Ты, — медленно проговорила Алекс, — его, — она делала паузы между словами, отчего её речь становилась еще более жуткой на фоне легкой полуулыбки, — не получишь. Не получилось со старшим, не получится и с младшим. Джанин взвыла как дикий зверь, картинки с которыми нам когда-то показывали в школе. Она отбросила пистолет на пол и с размаху ударила Алекс ладонью по лицу, вцепившись другой рукой в ворот её куртки. — Отдай его, — прошипела она в лицо Алекс. Появившийся мгновенно рядом Эрик, одним движением оттолкнул женщину от Бесстрашной. Он прижал Алекс к своей груди, пока Джанин не отошла на достаточное расстояние, а затем осмотрел её с ног до головы, проведя рукой по щеке, на которую пришелся удар. Продолжая прижимать к себе девушку, он обратился к Джанин: — Вы осознаете, что сейчас напали на командира Бесстрашия? — Вы осознаете, что ваш командир преступница и подстрекатель? — с выпадом спросила Джанин, одергивая вниз пиджак и блузку, задравшиеся во время потасовки. На белоснежной коже Джанин я успела заметить длинный алый шрам на животе. Фор оказался передо мной, прикрыв меня собой и предостерегающе вытянув руку, чтобы я не вылезала вперед. Зик в это время удерживал за руку брата, пока Юрайя пытался прорваться к Джанин. Марго и Тори предусмотрительно отодвинули назад стоявших рядом с ними в первом и втором рядах. — История циклична, — тихо проговорила Джанин, глядя на Алекс, когда та отошла от Эрика и направилась в сторону лидера. — Да, да, — дважды кивнула Алекс, складывая руки за спиной, — истории повторяются, я помню. Смени пластинку. — Жизнь — это бесконечное повторение, — донесся от входа мелодичный голос Дэниела Одейра, — то, что мы недопоняли в первый раз, происходит с нами снова, чуть-чуть по-другому. Если мы по-прежнему не понимаем, оно будет возвращаться до тех пор, пока мы не усвоим урок. Я замерла, когда Джанин, мгновенно выпрямив спину, хищно окинула взглядом Дэниела. Эрик же обреченно прикрыл глаза, что-то пробормотав себе под нос. — Это тут из-за меня такая суматоха? — спросил Дэниел, весело улыбнувшись и расправив на голове кудри, после чего разгладил на себе новую черную кофту и, прокашлявшись, произнес: — позвольте представиться: Дэниел Одейр, дистрикт четыре. Яму тут же наводнили резвые голоса: кто-то перешептывался, некоторые говорили в полный голос, но каждый обсуждал этого невероятной красоты мальчишку. Джанин резко подалась вперед, желая пройти к Дэниелу, но ни Алекс, ни Эрик не собирались уступать ей дорогу. Встав на ходу у Джанин, Алекс оттолкнула её ладонью назад, заставив женщину попятиться в сторону лестницы на помост. — Он уйдет со мной, — зло проговорила она, шаря за спиной руками и, видимо, запоздало соображая, что свой пистолет она несколько мгновений назад она отшвырнула под ноги Зику, который не преминул воспользоваться возможностью обезоружить врага. — Я так не думаю, — покачала головой Алекс, предостерегающе выставляя перед собой руку. — Ты пренеприятная тетка, Джанин, — проговорил Дэниел, выйдя из-за спины Эрика. Он держал руки в карманах джинсов, а выражение его лица было расслабленным, но напряженная спина и сжатая челюсть не укрылись от моего внимательного взгляда.- Если ты рассчитываешь, что наконец получишь хоть кого-то из Одейров, то придется жестоко тебя обломать. — Потеря твоего брата…- еле слышно проговорила Джанин, опустив взгляд к полу и нервно подергивая руками края пиджака. — Твоя вина, — тихо закончил Дэниел фразу Джанин. Я медленно моргнула, пытаясь осмыслить услышанное. Каким образом Джанин Мэтьюз, Горожанка, могла когда-то поспособствовать убийству Финника Одейра, гражданина Панема? Я огляделась по сторонам, внезапно обнаружив, что вокруг меня больше не стоят Бесстрашные. Каждого, кто не должен был участвовать в этом конфиденциальном разговоре, Марго и Тори оттеснили назад. Так почему же я осталась рядом с Фором? — Я не уйду с тобой, — твердо заявил Дэниел, глядя в глаза Джанин, — а ты больше никогда не заявишься сюда за мной. Ясно? — спросил он, кивнув собственным словам.- Ты больше никогда не поднимешь руку ни на кого из них. Джанин резко оторвала взгляд от пола, в её глазах плескалось безумие. Она больше не смотрела на Дэниела, теперь всё её внимание было полностью захвачено Алекс. — Это опять ты, — рассмеялась лидер, закрыв лицо руками, — это всегда была ты. — Успокойся, — ровным тоном посоветовала ей Алекс, махнув рукой, — и убирайся отсюда. Джанин подалась вперед, ухватив Алекс за запястье. Подняв её руку на уровень своего лица, лидер медленно провела своим пальцем по длинному шраму, пересекающему всю левую ладонь девушки. — Я помню, как ты рыдала, когда я забрала его, — умиротворенно улыбаясь, Джанин наблюдала за реакцией Алекс, которая после её высказывания сцепила зубы.- Если ты не отдашь мне младшего Одейра, — лидер сильнее сжала запястье Алекс, впившись в мягкую кожу над венами острыми наманикюренными ногтями, — то я заберу и его. Взгляд Джанин с хищной мерзкой ухмылкой скользнул по Эрику. Фор передо мной расправил плечи, готовый свернуть ей шею, защищая друга. Я не могла даже предположить, о чем был разговор между Джанин и Алекс, но одно я могла сказать точно — Джанин не ожидала, какая реакция последует за её угрозой. Даже не пытаясь вырвать левую руку из захвата Джанин, Алекс замахнулась и со всей скопившейся злостью обрушила на нос Джанин удар правым кулаком. Не задержавшись ни на секунду, Алекс перехватила руку Джанин и подтянула женщину к себе. — Только приблизься к нему, — прошептала Алекс, провожая взглядом струи крови, спускающиеся из носа Джанин по её губам к подбородку, — ты горько об этом пожалеешь. Договорив, Алекс оттолкнула женщину от себя и сделала несколько шагов назад, подойдя к Дэниелу. Тот встал у неё за спиной, глядя на окровавленное лицо Джанин не без наслаждения. Джанин рассмеялась во весь голос, привлекая внимание всех Бесстрашных, стоящих полукругом в отдалении. — Забери его! — приказала она Максу, который до этого момента продолжал стоять на помосте, облокотившись на перила, и наблюдал за происходящим с безопасного расстояния. Как послушный щенок, Макс бросился вниз, доставая из-за пояса форменных штанов наручники. Дэниел попятился назад, неотрывно отслеживая передвижения командира и опрометчиво отойдя от Алекс на слишком большое расстояние. Бросив предостерегающий взгляд на Макса, Алекс шагнула в его сторону, желая преградить дорогу к Дэниелу. Джанин торжествующе улыбнулась и обнажила белые зубы в хищном оскале. — Останови её! — приказала Джанин тому, кто стоял рядом с Алекс. Выхватив из-за пояса пистолет, Эрик направил его в сторону девушки и холодно произнес: — Стой на месте. Не веря своим глазам, Алекс остановилась перед Эриком, неотрывно наблюдая за пистолетом, направленным на неё. Она коротко улыбнулась, видимо, еще не сообразив, что к чему. — Что такое? — спросила она у него, уверенно шагнув к Эрику. — Стой на месте, — жестко повторил он. Сердце в моей груди ухнуло вниз. Это не могло быть взаправду. Я уставилась на Эрика, который в этот момент держала на мушке пистолета Алекс. Алекс, которую он оберегал, как самое ценное в его жизни. Алекс, которой он не стеснялся на людях признаваться в любви. Осознание отказывалось рождаться в моей голове. При всей моей личной неприязни к Эрику, я не могла поверить в происходящее. Эрик постоянно осуждал Макса за то, что тот бегал за Джанин послушным щенком и безропотно выполнял все её команды, а сейчас сам, не задумавшись ни на миг, по приказу Джанин наставил пистолет на девушку, которой он когда-то клялся в любви. Глаза Алекс остекленели в тот же момент, когда в них на секунду мелькнула горечь и боль. Она стояла, не проронив больше ни слова, и смотрела на Эрика. С её губ до сих пор не сошла легкая улыбка. Зик и Марго у неё за спиной преградили дорогу Максу, когда как Тори, взяв Дэниела под руку, подвела его ко мне, остановившись за спиной у Фора. Дэниел посмотрел на меня глазами полными непонимания, очевидно, ища у меня ответ, которого не было. Зик и Марго медленно подошли к Алекс и, встав у неё за спиной, уставились на Эрика. — Ты чего, брат? — обескураженно спросил у него Зик, пытаясь за руку оттянуть Алекс себе за спину, но та стояла на месте как огромный серый камень.- Что у тебя за шутки? — Никаких шуток, Зик, — ровно ответил ему Эрик, так и не оторвав взгляда от Алекс, лишь поудобнее перехватив оружие в руках. — Когда это началось между вами? — спросила Алекс. Её глаза наполнялись слезами, грозящими вот-вот перелиться через край, но она игнорировала их. Голос девушки был надломленным, но спокойным, а на губах продолжала играть полуулыбка. — На следующий день после пограничного боя, — ответил Эрик, когда Джанин встала позади него и властно положила ладонь на его плечо. — На следующий день…- хрипло протянула Алекс, прикусив зубами нижнюю губу и тяжело вдохнув. — После нашего первого поцелуя, — кивнув без каких-либо эмоций, закончил за неё Эрик. — Какая же ты сволочь, — подал голос впервые за долгое время Фор. Он сделал шаг вперед, собираясь броситься на Эрика с кулаками, но Алекс, оказавшаяся возле него в один момент, придержала его рукой. — Не стоит, — лишь сказала она. — Я глазам не верю, Эрик, — качая головой, Зик подошел к Алекс сзади и положил свои руки ей на плечи. Я обратила внимание, что и руки, и ноги у девушки подрагивали.- Как ты только мог. — Сбавь драматизма, Зик, — поморщившись, предложил Эрик и убрал пистолет обратно в кобуру, после чего добавил: — я ушел от неё, а не от вас, — он вернул свой взгляд к Алекс и обратился уже лично к ней: — прости, детка, но ты слишком проблемная для меня. С тобой через чур тяжело. — Подонок, — выругался Дэниел, порываясь вперед. — Хватит, Дэни, — остановила его Алекс, уперев руку в грудь. Она разговаривала с Дэниелом, но взгляда от Эрика так и не оторвала, — мы оба знали, что лучше твоего брата никого не будет. Это не такое уж сильное разочарование. Эрик холодно пожал плечами, глядя на девушку. — Сбор окончен? — спросила Алекс уже у Макса и, даже не дожидаясь его ответа, обратилась вновь в Эрику и Джанин: — тогда хорошего вам дня. Её голос был хриплым, а глаза застилали слезы. Улыбка, которая, вероятно, была всего лишь защитной реакцией, так и не сползла с её лица. Алекс развернулась лицом ко мне и Дэниелу и, взяв последнего под руку, направилась к выходу из Ямы. Ни Макс, ни Эрик больше не пытались задержать младшего Одейра. — Видеть тебя не могу, — произнесла Тори, глядя на Эрика и безостановочно качая головой. В её глазах тоже стояли слезы.- После всего, через что мы прошли все вместе. — Он не стоит твоих речей, Тори, — сказал Фор, положив ей руку на спину, — он с самого начала не был с нами. — Достаточно, — отрезал Эрик, — я повторю, что бросил её, а не вас. Проговорив что-то неразборчивое, Зик бросился на Эрика, ударив того кулаком в лицо. Из носа командира, точно также как и из носа Джанин, хлынули потоки темно-красной крови. Фор сумел оттащить Зика до того, пока тот не успел нанести еще один удар командиру. Плюнув Джанин и Эрику под ноги, Зик направился к выходу, удерживаемый Фором и Тори. Подхватив за руку Юрайю, который кипел от негодования, я направилась вслед за Фором. Последним, что я услышала, прежде чем покинуть Яму, были слова Марго, наполненные горечью и злостью: — Моему отцу не следовало так уж стараться вытащить тебя из комы, — проговорила она, оттолкнув Эрика от себя руками в плечи, — ему стоило отключить тебя от аппаратов, когда того потребовало руководство. — Видимо, стоило, — безжизненно ответил ей Эрик, лица которого я уже не видела, так как скрылась за поворотом каменного коридора. Марго догнала нас почти сразу, как мы вышли из Ямы. Мы молча шли до квартиры Алекс и Фора, каждый в это время раздумывал о своем. Только сейчас до меня стал доходить смысл всего, что я услышала. Выходило так: Эрик с самого начала работал на Джанин, шпионил для неё или вроде того; их отношения с Алекс были для него всего лишь работой, а не настоящими чувствами; никто из их внутреннего круга не был в курсе этого факта. Я не понимала, насколько черной должна быть душа, чтобы кто-то смог предать человека, который ему без оглядки верил. Как мог Эрик смотреть в любящие глаза Алекс и врать ей день ото дня? Почему такие вещи не считались в этом Городе преступлением? Когда мы вошли в квартиру, Алекс уже сидела на кровати Фора с дымящейся кружкой в руках. По комнате витал запах мяты и ромашки. В её глазах больше не было слез, но красные губы и щеки говорили о том, что они не просто оттуда исчезли. Как только я пересекла порог, передо мной тут же вырос Фор. — Как она? — спросила я у него, продолжая наблюдать с Алекс. — Плохо, — честно ответил он и мягким прикосновением руки заставил меня выйти обратно в каменный коридор.- Иди к себе, у вас скоро завтрак. — Я хочу чем-то помочь, — уверенно заявила я, будучи не в силах представить, что сейчас творилось в голове у Алекс. Да и у всех остальных. — Трис, — протяжно выдохнул Фор и положил свою ладонь на мое предплечье, — ты же видела, что своим появлением притягивает Дэниел. Ты не можешь быть здесь, постоянно рискуя попасть под прицел Джанин вслед за всеми нами. — Я её не боюсь, — соврала я. — Напрасно. Я кивнула его словам и сделала шаг назад, убрав руку Фора со своей руки. — Завтра финальные тесты, — напомнил он, — поэтому сегодня вечером приходи пораньше, есть еще варианты, как получше тебя к ним подготовить. — Хорошо, — ответила я, еще раз кивнув, и пошла по каменному коридору в обратную сторону, к дортуару. Мысли в моей голове спутались, страх за тесты смешался с потрясениями последних дней, а потому я даже не осознала, как успела принять душ в общей комнате и в чистой одежде прийти на завтрак. Крис и Уилл, размешивая в тарелках вязкую кашу, расспрашивали меня о произошедшем сегодня утром. При всем желании, мне было ничего им рассказать. Я сама не вполне понимала, что за ерунда произошла сегодня во время общего сбора. Я не поняла, как Джанин могла быть причастна к смерти Финника Одейра; не поняла, почему Эрик внезапно оказался в рядах прислужников Джанин; не поняла, почему Фор так резво выставил меня после всего этого из квартиры. Когда по залу разнесся чей-то крик, я не сразу его услышала. Пребывая в собственных мыслях, звуки снаружи доносились до меня с опозданием. Оторвав глаза от дольки яблока, которая в тарелке уже превратилась в яблочное пюре, я нашла глазами источник звука. У обрыва Ущелья стояли двое Бесстрашных, которые, глядя вниз, тыкали во что-то пальцами. Через мгновение рядом с ними появились двое других Бесстрашный с веревками. Один из них привязал веревку к себе и начала быстро спускаться в Ущелье. Меня сие действо, в свете и без того эмоциональных последних событий, не заинтересовало, поэтому я поднялась со скамьи и, собрав со стола свою посуду, понесла её к окошку забора посуды. Уже на выходе из столовой я услышала быстро поднимающийся шепот, который заставил меня все-таки обернуться к Бесстрашным у Ущелья. Перетягивая веревки, они что-то поднимали со дня. Вернее сказать — кого-то. Чьё-то безвольное тело повисло на завязанных вокруг груди веревках, короткие черные волосы были окроплены кровью, а одежды была мокрой и грязной. Знакомая стрижка и не менее знакомые широкие покатые плечи заставили мое сердце сжаться. Когда еще теплый труп Ала выволокли из Ущелья и положили на камнях возле обрыва, я почувствовала подступающую к горлу тошноту. Ал был мертв. Из-за меня? Сподвигнутый к самоубийству мной? Косвенно убитый моими словами? Тяжесть обволокла мою грудь, как грудь Ала поддерживали веревки. Ал был мертв. Он был трусливым и слишком ведомым. Кто-то надоумил его попытаться от меня избавиться, а он и послушал. Таким был Ал — недалеким, но в сущности добрым. А теперь… Ал был мертв. Я попятилась назад и выбежала из зала, закрывая рот руками. Рыдания в полную силу старались вырваться у меня из горла. В коридоре я встретила Фора, который, судя по выражению его лица, уже был в курсе произошедшего. Разговаривать с ним об этом мне сейчас хотелось меньше всего, а потому я не откликнулась и свернула в другой коридор, когда Фор позвал меня. Я все еще не могла свыкнуться с этой мыслью: Ал был мертв. — Трис, — еще раз позвал меня Фор и, вновь не получив ответа, догнал меня ухватив за рукав куртки. — Оставь меня, — сдавленно попросила я, вырвав руку из его руки. — Мне очень жаль парня, — тихо произнес он и опустил свою руку, которая так и осталась висеть в воздухе, когда я вырвала из неё свою. — Я виновата в его смерти, — прошептала я, закрыв лоб и глаза ладонью. Слезы вырывались наружу. — Нет, это не так, — уверенно заявил Фор, — он сам сделал свой выбор. Я развела руки в стороны, не зная, что сказать. Когда Фор шагнул ко мне навстречу, я попятилась назад. Лицо болело от сдерживаемых слез. — Я должна идти, — сказала я, после нескольких глубоких вдохов, — встретимся на тренировке вечером. Фор молча кивнул и медленно побрел ко входу в столовую. Вероятно, это ему предстояло разбираться с погребением Ала и оповещением его близких. Я свернула в безлюдный угол коридора и прислонилась к каменной стене. Мы с Алом неделями спали на соседних кроватях, ели за одним столом, а потом он просто решил убить меня. И в отместку за его поступок, получалось, что я убила его. Ал был мертв. Я сползла по стене, закрывая рот руками, пока оттуда вырывались сдавленный рыдания. Щеки и шея в мгновения стали мокрыми от нескончаемых потоков соленых слез. Сидя на полу холодного коридора и прислушиваясь к голосам, доносившимся из столовой, я пыталась осознать одну единственную мысль: Ал был мертв.