Наше время

— Это безумие, — я протяжно выдохнула и провела ладонями по лицу. Щеки жгло от высыхающих соленых слез, а обкусанные губы саднило. Мои младшие братья, Адам и Адэр де Лапоньеро, которых восемь лет назад зарезала их мать, прямо сейчас сидели на диване напротив меня в кабинете Джоанны Рейес, пока та, любезно удалившись, проверяла приготовление ужина. В Дружелюбие мы вернулись двадцать минут назад. Изведясь в длительном ожидании, Зик бросился нам навстречу сразу, как завидел из-под кроны дуба. Он порывисто остановился передо мной и испытующе наклонил голову в немом вопросе, замерев в этом положении ровно до того момента, пока я не покачала головой, сообщив тем самым, что с обеих сторон все идет по плану. Облегченно выдохнув сквозь зубы, Зик с интересом окинул близнецов за моей спиной. Мгновение он рассматривал их с невозмутимым спокойствием на лице, а потом его глаза резко распахнулись. — Это же…- озадаченно протянул он, указав пальцем на моих братьев и неотрывно глядя мне в глаза. — Я сама ничего не понимаю, — тихо проговорила я, поджав губы, — дай нам разобраться в этом и утром все обсудим. Прикрыв глаза, Зик дернул головой, будто перед его глазами танцевали призраки, а затем понимающе кивнул и, развернувшись на пятках, молча направился в сторону столовой под открытым небом. Облака сейчас были окрашены в розовый и местами темно-багряный уходящим закатным солнцем. Мир вокруг выглядел так, словно его окропили кровью. Всего в паре сотен метров от нас валялись десятки трупов Отреченцев, убитых подчиненными чужой воли Бесстрашными. Несмотря на наши с Зиком старания, уберечь от гибели удалось лишь малую часть невинных людей. Кабинет Джоанны имел панорамное окно, выходящее на просторное поле. Женщина завороженно наблюдала за светлячками, летающими возле деревьев, когда мы с близнецами поднялись к ней. Другого места, где можно было говорить открыто, безопасно и совершенно конфиденциально, в Дружелюбии не имелось. Увидев нас, Джоанна лишь понимающе поджала губы и, поприветствовав новоприбывших гостей, удалилась на ужин. Адам говорил без остановки: он рассказывала об их с братом жизни, о работе и исследованиях, о том, с чем они столкнулись после смерти Марселлы. Адэр молчал: держась двумя руками за мою ладонь, он прижимался к ним лбом, время от времени судорожно всхлипывая. Слушая историю братьев, я тоже не могла сдержать слез. Какой дурой я была, когда поверила в их гибель, даже толком не увидев тел. Они были скрыты окровавленной белой простыней, лежали на газоне совсем рядом, но я не проверила. Всё могло сложиться совершенно иначе, однако вышло именно так. Я убила Марселлу и сбежала, а Адам и Адэр остались здесь совершенно одни без поддержки и понимания. Эрик сам поведал им ту часть произошедшего, в которой труп Марселлы с перерезанной глоткой упал на ковер в прихожей. Я была ему за это бесконечно благодарна, потому что не знала, как смогла бы рассказать об этом. Как рассказать сиротами, что я убила их мать? Пусть не самую лучшую и не самую дружелюбную, но всё же мать. Я не понимала, что чувствую. Спустя восемь лет я вдруг узнала, что близнецы живы и всё это время были в месте, из которого я сбежала. Их смерть когда-то надломила во мне само основание, пошатнула рассудок. Я убила человека, терзаемая горечью потери. Если бы я только заглянула под простынь, если бы я нашла в себе силы проверить, Марселла была бы жива. Да, я ненавидела её каждым атомом своего тела; да, она превратила мою жизнь в непрекращающийся ночной кошмар, но она была живым человеком, и я не имела права отбирать у неё жизнь. Всё было неправильно. — Кому это было надо? — глухо прошептал Адэр, не поднимая головы.- Кому могло понадобиться разыгрывать нашу смерть? У меня не было ответа на этот вопрос. Казалось, уже ни на какие вопросы у меня не имелось ответов. Разум отказывался соображать и переваривать информацию. У меня в груди будто выросла огромная темная пустота, поглощающая в себя всё вокруг. Вымученный вздох Адама заставил меня поднять к нему взгляд. Закусив уголки губ, он смотрел на меня блестящими от слез глазами. Я протянула ему свободную руку — левую неотрывно держал Адэр, по-прежнему прижимаясь к ней лбом. Когда его теплые пальцы коснулись шрамов на моих пальцах, Адам всхлипнул. Я не успела поймать момент, когда сползла со стула, встав на колени на полу, Адам порывисто слетел с дивана и встал на колени напротив меня. Я позволила чувствам захватить меня, погрузить в пучину. Адэр опустился на пол ровно в тот момент, когда я прижала братьев к себе, цепляясь за их спины. Слезы безостановочно стекали по щекам, впитываясь в синие пиджаки братьев, а самопроизвольные рыдания вырывались изо рта с поразительно короткими промежутками. В ту секунду, когда я разрешила себе поверить в правдивость происходящего, в голове неожиданно четко появилось понимание. Дыра в груди была не пустотой, а облегчением. Я привыкла жить с неисчезающим чувством горечи и скорби, сжимающим все внутри, но сейчас оно вдруг исчезло. Смерть братьев положила начало разрушения «меня», стала корнем всего. Теперь же их возвращение заставляло трещины внутри медленно затягиваться. Ночь прошла кошмарно. Бесстрашные держали Отреченцев на улице, не давая им ничего, чтобы хотя бы согреться. Замерзшие и изголодавшие люди, безропотно сидели на промокшей от моросящего дождя земле, прижимая к себе своих детей. Бесстрашные, которых не пугал ни холодный дождь, ни сильный ветер, молча стояли над ними с заряженными автоматами. Нам с Зиком удалось спасти руководство Отречения, укрыв их в ангаре. Спасать Маркуса Итона никто не собирался, но тут увязался за Эндрю Прайером словно хвост. После их эвакуации мы вернулись в Отречение, где методично отравляли паралитиком Бесстрашных, чтобы минимизировать потери среди обеих фракций. Эта часть плана, к сожалению, стала не такой удачной, какой представлялась нам в задумке. Парализовать нам удалось не многих, к тому же Джанин вела политику куда агрессивнее, чем можно было ожидать даже от неё. Жизни невинных людей она чужими руками забирала как овес на поле — без жалости и ограничений. Это приводило меня в ужас. — Отвлеки их, — шепнула я Зику, когда мы приблизились к первой группе Бесстрашных, удерживающих несколько Отреченцев. — Я помогу, — голос Софи Сент-Клер заставил меня вздрогнуть. Девушка притаилась в тени дома, подкравшись к нам совершенно беззвучно. На ней были черные одежды Бесстрашия, позволяющие ей полностью слиться с тьмой вокруг. Мы с Зиком покидали Дружелюбие вдвоем, четко дав понять остальным, что идти за нами — значит подставить в опасность и себя самого, и всех, кого в теории мы могли бы спасти. Порывавшуюся присоединиться к нам Трис, я попросила присмотреть за моими братьями. Знакомство с ними привело Трис в шок и оцепенение, однако она согласилась остаться с близнецами. Своенравность же Софи, очевидно, не знала границ. Джоанна обучила её нескольким приемам борьбы, что помнила еще со времен Бесстрашия, и метанию ножей (это Софи удавалось на зависть хорошо). В связи с новоприобретенными умениями девушка мнила себя бессмертной. Я окинула её осуждающим взглядом, но она просто отмахнулась, дернув бровями. Спорить о возвращении и поднимать шум сейчас возможности не было. В нашем арсенале осталась лишь пара ампул паралитика, что в имеющихся условиях было фактически бесполезно. Сейчас целью было попытаться вывести отсюда хотя бы детей. — Уведешь в Дружелюбие тех, кого сейчас сумеем вытащить, — шепотом велела я Софи и, дождавшись её согласного кивка, махнула рукой Зику. Тот бесшумно направился в обход группы Бесстрашных. Оставив Софи на расстоянии дожидаться детей, я подобралась ближе к группе и притаилась в тени дома. Когда за спинами Бесстрашных раздался шорох и звук бьющегося стекла, солдаты повернулись к источнику шума, оставив Отреченцев позади. Достав из кармана джинсов маленьких фонарик, я, направив его вниз, быстро включила и выключила свет. Бесстрашные, стоящие спиной, ничего не заметили, зато Отреченцы теперь озадаченно всматривались в темноту, где я скрывалась. Я поймала взгляд женщины, прижимающей к себе девчонку лет пяти на вид. Поднеся палец к губами в просьбе сохранять молчание, я затем указала на ребенка и помахала ладонью в свой сторону, чтобы она отпустила девочку ко мне. Женщина озадаченно посмотрела на дочь, затем вернула взгляд ко мне. Её брови взмыли вверх, когда она сообразила, что нужно делать. Прошептав что-то ребенку на ухо, женщина поставила её на ноги. Зик где-то в глубине квартала разбил еще одно стекло, заставив Бесстрашных сосредоточенно всматриваться в ту сторону и потерять контроль над Отреченцами. Девочка посмотрела на меня заплаканными глазками, я улыбнулась ей и протянула руку, подзывая к себе. Один неуверенный шаг — Бесстрашные все еще сосредоточены на шуме; второй — хрустящий звук гравия под маленькими ножками, Зик бьет стекло где-то совсем рядом, отчаянно привлекая внимание к себе; третий шаг — расстояние между нами уже не больше пяти метров; четвертый шаг — она движется слишком шумно. Маленького ребенка пугали люди с автоматами, она смотрела на спины Бесстрашных, не замечая шумящие под ногами камни. Я выглянула из-за дома и сделала три широких шага к девочке. Бережно, но быстро, подхватив её на руки, я резко вернулась обратно в тень дома. Софи забрала ребенка и притаилась в том же месте, дожидаясь других. В этой плененной группе Отреченцев был еще один ребенок, но с другой стороны от меня. Я обогнула дома и встретилась с Зиком. Он одним взглядом, без слов, спросил о выполнении плана, я таким же образом ответила ему, что ребенка спасли. — Еще один с другого края, — сообщила я Зику, проскользнув мимо него. Он остался на месте в ожидании светового сигнала. Отсутствие в Отречении фонарей и любого другого уличного освещения играли нам на руку, облегчая задачу по спасению невинных. В почти кромешной темноте Бесстрашные с прищуром всматривались в лица пленников, пересчитывая их лишь по темным силуэтам. В этот раз я смогла подобраться гораздо ближе. Спрятавшись в тени дома за спинам Отреченцев, я подала Зику сигнал фонариком и подняла с земли один камешек. Осторожно чиркнув им о стену дома, я привлекла внимание пленников. Женщина, сидящая на земле ближе остальных ко мне, сжимала в руке ладонь девочки постарше предыдущей. Этой на вид было около десяти лет. Сделав жест ладонью, я позвала её к себе. И мать, и дочь видели спасение ребенка с другой стороны группы, а потому быстрее сообразили, что нужно делать. Девочка сжала руку матери в ответ и скорбно поджала губы, а затем тихо попятилась назад в полу-приседе. Эта девочка, как и еще двенадцать спасенных детей, были переправлены Софи в безопасные земли Дружелюбия. Мы же с Зиком продолжили патрулировать Отречение, однако других детей так и не нашли. Нам оставалось только вернуться обратно. Увести из группы взрослого Отреченца было практически невозможно — они создавали больше шума, а нести их на руках как детей мы бы не смогли. К тому же, открытыми действиями мы могли спровоцировать Бесстрашных к новой атаке. Сейчас, пока Отреченцы молчали и не двигались с места, солдаты не применяли оружие. — Посмотри, — шепнул мне Зик, рукой преградив дорогу и указав на уже проверенную группу пленников, — там Марлен. Я выглянула из-за угла и выцепила среди Бесстрашных белокурую голову Марлен. Девушка со стеклянным взглядом смотрела на Отреченцев на земле и не отрывала лица от прицела автомата. Марлен имела близкие отношения с Юрайей, и тот, уверена, бросился бы вытаскивать её отсюда, если бы только оказался здесь. Мы с Зиком сейчас должны были сделать то же самое, ради Юрайи. Условившись на выполнении той же схемы, Зик остался на месте в ожидании сигнала, а я обошла Бесстрашных, втиснувшись в промежуток между серыми домами так, чтобы оказаться прямо позади Марлен. Приготовив в руке оставшийся шприц с паралитиком, я сделала Зику сигнал, и, когда тот загремел чем-то для отвлечения Бесстрашных, порывисто шагнула к девушке из темноты и быстро воткнула иглу ей в руку. Марлен, к моей удаче, оказалось легкой как ребенок. Я подхватила её на руки и вернулась к проулок между домами. Безопасности ради, я оторвала полоску ткани от своей кофты и завязала Марлен открытые глаза, а затем направилась с ней на руках в сторону Зика. Средний из братьев Боггс забрал у меня Марлен, бережно ухватив девушку под спину и ноги и приложив её голову к своей груди. Я внезапно поймала себя на мысли, что Бесстрашная имела поразительное внешнее сходство с Агатой Фарлок. Нести Марлен в Дружелюбии мы не спешили. Все функции сыворотки, с помощью которой Джанин контролировала Бесстрашных, нам известны не были, а потому мы с Зиком опасались, что Эрудиция ворвется в земли Джоанны Рейес, как только благодаря возможному отслеживающему датчику обнаружит там чипированного Бесстрашного. Я расстелила куртку на полу холодного ангара, Зик аккуратно опустил на неё обездвиженное тело Марлен. На шее девушки, на месте прокола, я нащупала уплотнение. Очевидно «сыворотка» была вовсе не чудотворной жидкостью, а настоящим чипом. Оставив Зика приглядывать за Бесстрашной, я вернулась в Дружелюбие. Там, в крошечном домике, оборудованном под лазарет, я отыскала аптечку, с коей и вернулась в ангар. Хвала терпению Марго, делать разрезы скальпелем она научила меня сносно. Я обработала спиртом руки и шею Марлен, после чего достала из упаковки стерильный скальпель. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоить дыхание и сердце, я сделала надрез. Обезболивающего, чтобы избавить Марлен от болезненных ощущений, в аптечке не нашлось. Перед глазами стояла картинка со строением шеи, её мышц, сосудов, вен и артерий. Благо, чип был близко к поверхности кожи и не соприкасался ни с чем жизненно важным. Достав крошечный продолговатый шарик, я бросила его на пол, а Зик шумно растоптал ногой. Пары стежков хватило, чтобы зашить рану. Все время «операции» мы с Зиком молчали. Когда я с шумных выдохом плюхнулась на пол возле Марлен, Зик снял повязку с её глаз. Марлен по-прежнему была полностью обездвижена и не могла ничего нам сказать. Но ясный взгляд её широко распахнутых голубых глаз и без того давал исчерпывающие пояснения. Это был взгляд Марлен, а не подневольной марионетки. На рассвете Джоанна позвала нас с близнецами на завтрак. Трис понуро сидела за столом, ковыряя овощи вилкой. Темные круги под её глазами говорили о том, что и для неё эта ночь стала бессонной. Она переживала за Фора, который до сих пор был в руках у Джанин. Для меня эти переживания не были такими сильными: я знала, что рядом с ним Эрик, который не позволит кому-либо навредить Фору, и знала, что у Джанин, проглотившей наживку с беременностью, были занятия поважнее, чем мучить Фора. Софи Сент-Клер шумно опустилась на скамью напротив меня и жадно осушила наполненный апельсиновым соком стакан. В столовой сейчас были немноголюдно, а потому Дружелюбные сидели за дальними столами, подальше от нас. Трис улыбнулась Софи, та ответила ей подмигнув. — А где Питер? — вдруг спросила Трис, оглядевшись по сторонам. — Еще спит, наверное, — пожал плечами Зик, не отрываясь от поедания вареной морковки, — я не видел его с вечера. Питер Хейнс, рискнув своей жизнью, вчера спас мою. Он оттолкнул меня, когда Макс, не задумываясь, пустил пулу мне в голову. Он ни о чем не просил взамен, просто молча примкнул к сопротивлению против Джанин. Втягивать в наши безумные планы еще и его я не собиралась, а потому отвела его в Дружелюбие, где и оставила на поруки Джоанне. — Оу, — с улыбкой протянула Софи, когда рядом со мной за стол опустились близнецы с тарелками в руках, — а у нас пополнение. — Адам, — представился один из братьев, кивнув ей в качестве приветствия. Адэр же кивнул ей, ничего не произнося. — Я знаю, — сообщила Софи, наполнив свой стакан очередной порцией свежевыжатого сока, — я была влюблена в тебя в детстве. Зик закашлялся, поперхнувшись овощами от такого откровения, а Трис усмехнулась. Она, должно быть, давно привыкла к развязанному языку старой подруги. Адам вопросительно посмотрел на меня, не зная, как на это отреагировать, а Адэр закрыл рот ладонь, глотая смешки. Удовлетворенная произведенным фурором, Софи с улыбкой оглядела близнецов и покачала головой. Её глаза расслабленно гуляли по близнецам напротив неё, пока не зацепились за что-то интересное. Софи прикусила губу и снова посмотрела на Адама, вперившегося в меня смущенным взглядом, а затем перевела взгляд ко мне. Её глаза сузились, пока она с подозрение рассматривала мое лицо. Когда в них мелькнуло понимание, она щелкнула пальцами. — Я все думала, откуда знаю тебя, — произнесла Софи, медленно кивая собственным словам, — у меня хорошая память на лица, — пояснила она, дернув губами. — Софи, — предостерегающе позвала её Трис, протянув к подруге руку через стол. Я неотрывно смотрела в глаза девушки, которая узнала меня. Этот факт меня больше не пугал: в Городе все считали, что Марселла покончила с собой, а значит никого из моих близких никто не сможет обвинить в покрывательстве убийцы. — У тебя были длинные волосы, — сказала Софи, не обратив внимания на протянутую к ней руку подруги, — ты заплетала их в тугую косу за спиной. И ты носила синее платье, обтягивающее фигуру. Я всегда думала, что оно лучше бы смотрелось на мне. Без обид, но ты была для него слишком костлявой. — Никаких обид, — хмыкнула я, растянув губы в улыбке. Меня одновременно поражала и восхищала девушка, сидящая напротив. Пылкий характер, острый ум. Софи было плевать, что о ней думали другие. Она проживала жизнь так, как хотелось ей, а не как навязывали окружающие. Ну и фигура у неё была на зависть идеальная. — Ты ведь не Алекс, — между тем покачала головой она. Зик справа от меня напрягся, сжав пальцы на вилке. Под столом я коснулась своим коленом его, чтобы успокоить, — ты — Кэтрин де Лапоньеро. — Бинго, — отозвалась я. — Меня сейчас разрывают на куски миллион вопросов к тебе, — сообщила Софи, постучав пальцем по виску, — но пока не время для долгих бесед. — Пожалуй, — согласилась я, дернув губами. Интересная девочка. Шелестящие одежды Джоанны привлекли к себе внимание всех присутствующих за столом. Лидер Дружелюбия, придерживая на груди цветастый шарф, уверенно направлялась к нам, напряженно поджав губы. — У нас гости, — коротко уведомила она. — Уведи близнецов, — попросила я Зика, поднявшись со скамьи. Судя по взгляду Джоанны, она переживала.- Будьте здесь, — сказала я уже Трис и Софи и быстро направилась вслед за удаляющейся Джоанной. Джек Кан, Лидер Искренности, сложив руки за спиной, терпеливо дожидался нас возле входа в дом, где разместился кабинет Джоанны. Вокруг него столпилась его свита, из шестерых Искренних я узнала их журналиста Брэда Этвуда и его сына Николаса. — Джек, — кивнула я Лидеру, когда остановилась напротив. — Алекс, — поприветствовал он в ответ. Усаживаться на предложенный стул в кабинете Джоанны, он отказался. Вместо этого Джек Кан напряженно вышагивал вдоль стола вперед-назад, пока его свита рассаживалась на диване рядом, придирчиво оглядывая интерьер комнаты. — Что происходит? — спросил он у меня, когда Джоанна уселась в своей кресло за столом, а я остановилась позади неё.- Почему Бесстрашие напало на Отречение? — Я могла бы рассказать, — протянула я, пожав плечами, — но ты не станешь слушать. Ты слишком очарован прекрасной мисс Мэтьюз. — Какое отношение к этому имеет Джанин? — недовольно вскинув брови, процедил Джек и, остановившись, сложил руки на груди. — Прямое, — просто ответила я.- Джанин организовала нападение, а Бесстрашные подчинены её воле. — Чушь, — пренебрежительно выплюнул Кан. — Ты, должно быть, заметил, как часто за последние два года люди, обвиненные в дивергенции, в итоге заканчивали жизнь самоубийством? — И? — Джанин ведет на них охоту и таким образом избавляется без лишнего шума. — При чем тут Отречение? — Руководство Отречения имеет у себя на хранение нечто, в чем содержится послание от Основателей Города. Там же, по предположению Джанин, имеется информация о том, как истребить дивергентов. Произнесенное мною было вовсе не выдумкой, а секретной информацией, полученной Эриком за время его нахождения в Эрудиции. Может, это и звучало как бред, но, в сущности, объясняло происходящее. Это же было еще одной гарантией того, что Джанин не тронет Фора — открыть эту шктуку сможет только дивергент. — Джанин хочет заполучить это нечто для Эрудиции, чтобы её фракция отныне руководила Городом, — пояснила я, — а в качестве приятного бонуса она сможет извести всех дивергентов. — На чем основаны такие выводы? — с нескрываемым пренебрежением отмахнулся Лидер Искренности.- Кто сможет подтвердить, что Джанин убивала дивергентов. — Может, я смогу? — произнес Омар, появившейся на лестнице. Он остановился на последней ступени и облокотился на перила. — Или я, — хмыкнул Джордж, встав бок о бок с бывшим Бесстрашным. Джордж и Омар вернулись с нами из-за Стены накануне нападения на Отречение. Единственным их условием в помощи нам стала просьба Джорджа уберечь от всего этого его сестру. Тори и Марго в тот вечер остались в дистрикте Два под защитой Элоизы. Как и Юрайя и Дэниел, которых мы с Зиком уловками заставили держаться подальше от очередной устроенной одним из Сноу войны. — Омар? — Джек Кан непонимающе нахмурил брови и приблизился на несколько шагов к мужчине.- Ты же бросился в Ущелье два года назад. Перед тем как стать Бесстрашным, Омар шестнадцать лет прожил в Искренности, где имел достаточно близкую связь с Джеком, которая сохранялась и после его перехода в другую фракцию. Сейчас Лидер Искренности быстро моргал, будто не верил собственным глазам. Это чувство я могла понять. — Поправка, — вскинул палец Омар, — Джанин приказала столкнуть меня в Ущелье, когда узнала, что я — дивергент. Алекс и Фор спасли меня. — У меня то же самое, — вклинился Джордж, помахав рукой, — только в прошлом году. Омар и Джордж, оказавшись в Городе после долгого отсутствия, порывались вернуться в Яму и рассказать каждому Бесстрашному о том, что с ними сотворила Джанин. Однако план был иной: той же ночью мы отправились к Джоанне, которой бывшие Бесстрашные смогли поведать о произошедшем. Джоанну, в отличие от Джека, долго убеждать не пришлось — она поверила каждому слову внезапно «воскресших» дивергентов и согласилась скрыть их у себя до необходимого момента. Вчера, когда в Дружелюбии оказались родители Трис и Софи, Омар и Джордж были представлены и им. В отсутствие Маркуса, а оно, вероятно, теперь было окончательным, место Лидера Отречения займет кто-то из его заместителей, потому обеим семья было рассказано о судьбе Бесстрашных. Учитывая нападение на их дом, заместители Маркуса и их супруги не сомневались в правдивости рассказа. Две фракции были на нашей стороне и две — Эрудиция и Бесстрашие — против. Искренность пока не выбрала для себя сторону. — Что значит «Бесстрашные подчинены ее воли»? — подал голос впервые за время нахождения здесь один из свиты Джека. Это был Николас Этвуд. — Джанин вступила в сговор с Максом и ввела каждому Бесстрашному сыворотку контроля над разумом, — пояснила я, бросив презрительный взгляд на Брэда Этвуда, с недовольством смотрящего на сына, посмевшего открыть рот.- Они не осознают, что происходит. Только выполняют команды. — Надо остановить её! — заявил Николас, подпрыгнув с дивана. Отец жестко дернул его за руку обратно вниз.- Там Молли, — протянул Николас, глядя на отца и качая головой, — вдруг с ней что-то случилось? Джек Кан молча пялился на бывшего любовника, то ли решая, кому верить, то ли просто внимая знакомым чертам. Омар выжидающе поднял брови. — Мы обдумаем это, — в итоге выдал Лидер Искренности, качнув головой. Разочарование в глазах Омара читалось как черный текст на белой бумаге. Я подала им с Джорджем знак уходить. Что-то в этой ситуации меня смущало, в груди клокотало переживание, хотя оснований для этого еще не было. С чем был связан этот внезапный визит? Почему Джек Кан пришел в Дружелюбие задавать вопросы о нападении Бесстрашия на Отречение? Не был ли он лишь очередным посланником Джанин, который теперь знал о том, что мы скрываемся здесь и с нами «погибшие» дивергенты? Омар досадливо цыкнул и развернулся на лестнице, Джордж начал спускаться вниз. — Мы еще увидимся? — тихо спросил Джек у бывшего инструктора. Не разворачиваясь к нему лицом, Омар ответил коротко и холодно. — Вряд ли. — Что ты собираешься обдумывать, Джек? — спросила Джоанна, до этого не вмешивавшаяся в разговор. Она сложила руки в замок на столе и подалась вперед, глядя на Лидера Искренности.- Кого поддержать — жертв или преступников? — её голос был на удивление твердым, а в интонации явно проскальзывало обвинение. — Я могу поверить, что Джанин охотилась на дивергентов, — нехотя отозвался Джек, повернувшись к Джоанне, — но то, что она организовала нападение на Отречение? Это чушь. — Не будь идиотом, Джек! — резче, чем сама от себя ожидала, воскликнула я.- Зачем Бесстрашию нападать на Отречение? Разве мы когда-то желали руководить Городом вместо них? С какой целью нам могла понадобиться эта чудо-вещица, которой они владеют? Бесстрашие — полиция, мы охраняем и оберегаем Город, а не нападаем на беззащитных. — Не думаешь, что в тебе говорит обида на Джанин? — вкрадчиво произнес Джек, никак не отреагировав на оскорбление.- Твой Эрик бросил тебя ради неё. — Ты владеешь не всей информацией, — холодно проговорила я в ответ, — Эрик никогда не был «моим». И это он бросил меня, а не Джанин. С какой стати мне злиться на неё? — Я видела нападение на Отречение, — звук голоса Трис заставил меня на мгновение прикрыть глаза и взять себя в руки. Она уверенно поднялась по лестнице и встала напротив Джека Кана с высоко поднятой головой, — Джанин пыталась взять меня в плен, потому что я — дивергент. Этого вам тоже недостаточно? Бред Этвуд и еще один Искренний резко поднялись с дивана и подошли к Лидеру. Встав по обе стороны от него, они устремили взгляды прищуренных глаз на Трис. — Я Бесстрашная, — заявила она, — я присутствовала при том, как Джанин чипировала всех в Яме. Это же она сделала и со мной. Сыворотка контроля бессильна перед дивергентами. На моих глазах Макс выстрелил в Бесстрашного, не подавшегося воздействию сыворотки, даже не убедившись, что тот — дивергент. Николас Этвуд, приподнявшись с дивана, звучно втянул носом воздух, ошарашенно глядя на Трис. Та даже не посмотрела в его сторону. — Причастность Джанин Мэтьюз к этому балагану основана лишь на ваших предположениях, — зло заявил Джек Кан, махнув руками. Лидер Отречения бросил на меня короткий, где читалось что-то не то. Но я никак не могла понять — что именно. Я внимательно следила за его действиями, склонив голову набок, в это время Джек посмотрел на Джоанну, которая, презрительно дернув бровями, отвернулась от него.- Ладно, — будто бы примирительно вскинул руки Джек и усмехнулся, — хотите, чтобы я вам поверил? — он два раза щелкнул пальцами у плеча, привлекая внимание своих помощников, а затем указал на Трис, — мы заберем девчонку и допросим её нашими методами. Тогда всё и решится. Неизвестный мне Искренний резко шагнул в сторону Трис и, схватив ту за руку, дернул на себя. Трис поморщилась от боли, а я успела сделать лишь шаг в их направлении, когда Николас Этвуд, перескочив через диван, жестко перехватил руку Искреннего. — Она же девушка, — осуждающе проговорил он, дернув руку мужчины, — не смей с ней так обращаться. — Ник? — протянула Трис, словно только заметив парня в помещении. Она терла отпущенное запястье и морщилась. Брэд Этвуд оттолкнул сына с такой силой, что тот с грохотом врезался в деревянную стену. Когда его рука потянулась к Трис, я порывисто бросилась к ним, но в моей помощи вновь не нуждались. Не успев ухватить Трис за руку, Брэд попятился назад, пытаясь отвести свою шею как можно дальше от подставленного к ней лезвия. — Еще раз прикоснетесь к ней, — прошипела Софи, сверкая глазами на каждого Искреннего, — и впредь вам будет нечем кого-либо касаться. — Интересный поворот событий, — хмыкнув, протянул Джек. Приставленный к горлу его помощника нож Лидера Искренности, казалось, забавлял. — Встреча окончена, — заявила Джоанна, резко поднявшись с кресла. Она не придерживала руками шарф, накинутый на плечи, а потому тот от резкого движения хозяйки сполз по её спине, оголив шрамы на шее и в вырезе платья. Сейчас Джоанна выглядела так, словно была готова накинуться на Искренних вместе с Софи. — В этом я с тобой солидарен, — кивнул Джек. Искренние убрались с земель Дружелюбия также быстро и незаметно, как появились. Единственным напоминанием об их былом присутствии стал Николас Этвуд, замерший у стены в том месте, куда его впечатал отец. Джоанна нахмурила брови, глядя на парня в черно-белом костюме, но тот смотрел лишь на Софи. — Никки пошел против семьи, — притворно удивленно протянула девушка, глядя на парня в ответ, — и кто бы мог подумать. Николас медленно моргнул и порывисто приблизился к девушке, подхватив ту на руки. Бережно удерживая в воздухе и сжимая в объятиях, парень поцеловал Софи так рьяно и жадно, будто грезил об этом всю жизнь. — Я был таким придурком, Софи, — прошептал он, оторвавшись от её губ, и сокрушенно покачал головой, — сколько времени мы потеряли… Девушка зависла в воздухе, крепко удерживаемая его руками. Мгновение Софи смотрела на него с прищуренными глазами, а затем её губ коснулась загадочная полуулыбка. Положив ладони на шею Николаса, пальцами Софи приподняла вверх его опущенный подбородок и усмехнулась. — Я люблю тебя, — вдруг заявил Николас, крепче сжав ладони на её талии, — больше, чем даже можно себе представить. Софи снова усмехнулась и наклонила голову, поцеловав Николаса. Через полчаса рация, свисавшая с ремня Зика, зашипела. Сквозь помехи доносились обрывки слов, сказанных женским голосом. Зик озадаченно снял устройство с ремня и окинул всех вопросительным взглядом. Джоанна по-прежнему сидела за своим столом, напряженно стуча карандашом по столешнице, мы с Трис маячили возле панорамного окна, разглядывая поле, а Софи, в объятиях Николаса, сидела на диване возле Зика. После долгого и эмоционального обсуждения все сошлись на мысли, что Джек Кан уже работает на Джанин, и его визит сюда был предназначен для выяснения интересующих её сведений. Могли ли мы это предположить раньше? Могли. Было ли частью плана раскрывать Джанин присутствие здесь Омара Джорджа? Нет. Сильно ли это влияло на невыполненные еще части плана? Тоже нет. Пока ситуация была под нашим контролем, оставалось лишь дождаться выхода на сцену Джанин. — Прием, — сказал Зик в рацию, когда я коротко ему кивнула. — Я бы хотела услышать мисс Алекс, — наигранно мягко потребовала Джанин, чей голос все еще смешивался с шумом помех.- Надеюсь, вы не против, что я разузнала у Эрика частоту для связи с вами? — Что ты хочешь? — спросила я у неё, забрав устройство у Зика.- Что с Фором? — Готовится к смерти, — отозвалась Джанин, чем заставила Трис прикусить задрожавшую губу.- Спасти и его тебе вряд ли удастся. — Зачем он тебе, Джанин? — умоляюще протянула я, не пытаясь скрыть подрагивания в голосе.- Отпусти его. — Отпустить сына Лидера Отречения? — переспросила она, словно задумавшись.- Он сработает неплохим рычагом давления. — Джанин, прошу, — проговорила я, внезапно вспомнив похожий разговор между Китнисс и президентом Сноу, — ты уже выиграла. Я проиграла. Отпусти Фора, я сяду вместо него. — У тебя был шанс стать мученицей, питоху, — в ответ произнесла Джанин, вспомнив тот же разговор, — ты давно могла героически погибнуть на Арене. — Я сделаю всё, — сказала я, проглотив ком в горле, — всё, что ты потребуешь. Только отпусти его. Смех Джанин, перебиваемый звуком помех, заставил поежиться всех присутствующих. — Так и быть, — благосклонно согласилась она, — я дам тебе шанс. Приходи ко мне сама. Сейчас же. — Хорошо. — И прихвати с собой новую подружку, Беатрис Прайор. Мне пригодится еще один дивергент. На этом связь оборвалась, и я бросила рацию на дивану, протяжно выдохнув. — Еще один? — вдруг спросила Трис.- Почему она сказала «еще один дивергент»? — Фор сам тебе всё расскажет, когда будет готов, — мягко ответил ей Зик, поджав губы, — для него это тоже болезненная тема. Сообразив, что к чему, Трис поджала губы и молча кивнула в ответ. Эта тема для их приватного разговора. — И что дальше? — Софи поднялась с дивана и подошла к Трис, поддерживающе сжав её плечо. — Мы пойдем к Джанин, — просто отозвалась я. — И это весь ваш гениальный план? — ужаснулась Софи, приложив ладонь к груди.- Сдаться ей добровольно? Вы же понимаете, что она не отпустит Фора? — Джанин считает, что я беременна, — сообщила я, открыв присутствующим некоторые детали плана, — она когда-то Джанин потеряла дочь и теперь хочет сделать со мной то же. Её «дозволение» сесть вместо Фора — ловушка. — Ты беременна? — проговорила Трис, широко распахнув глаза и приложив руку к груди под стать Софи. — Нет, — ответила я, скривив губы, — не думаешь, что заводить ребенка в такой обстановке было бы, по меньшей мере, безответственно? Это тоже ловушка. — Я ничего не понимаю, — призналась Трис, покачав головой. — Джанин могла бы использовать Фора в своих целях с этой вещью, а новость о беременности притормозила её планы. В Форе она теперь видит приманку, с помощью которой завлечет нас в своё логово, где сможет вдоволь поиздеваться над плодом. Но по факту это мы продиктовали ей необходимость добровольно позвать нас к себе. — Звучит безумно, — выдохнула Софи. — Но это сработало. Зик посвятит вас в другие детали плана, а нам с Трис пора идти. Главное здание Эрудиции возвышалось над нашими головами, пока мы с Трис обходили фонтан на площади перед ним. На входе нас схватили двое охранников, и это выглядело как брошенная нам в лицо насмешка от Джанин. Двое Эрудитов против двух Бесстрашных? Джанин знала, что в боевых условиях эти двое не смогли бы удержать и одну из нас, но сейчас намеренно показательно демонстрировала нам безвыходность нашего положения. Охрана привела нас в просторное помещение, по всему периметру которого были расставлены десятки мониторов, где высвечивались данные о каждом Бесстрашном, подверженном её сыворотке. Мы с Зиком не ошиблись, и по чипам действительно можно было определить местоположение солдат. Окошко с данными о Марлен крест-накрест пересекали две красные линии, значит, они считали её погибшей. Такой же крест был на окошке Уилла и еще нескольких Бесстрашных. Слева от входа, прислонившись к стене с пистолетом в руках, стоял Питер. Когда наши взгляды встретились, он неловко отлип от стены и опустил глаза вниз. Нахмурившись, я покачала головой. Что за игру он устроил? — Может, немного развлечемся для начала? — спросила Джанин, едко усмехнувшись, когда увидела нас с Трис. Она перевела взгляд горящих глаз к Фору, привязанному в кресле в левом углу помещения. Его стеклянные глаза смотрели прямо перед собой. От его вида в сердце что-то надорвалось, я усилием воли удержалась от того, чтобы не бросить испуганный взгляд на Эрика, застывшего рядом с Фором. — Что ты с ним сделала? — вместе меня спросила Трис, но Джанин не удостоила её даже взглядом. Посмотрев мне в глаза, с ликующим удовольствием, женщина ответила на вопрос Трис. — Дивергенты не подчиняются моей сыворотке, — она покачала головой, изображая расстроенный вид, — но, как оказалось, даже они не могут справиться с модифицированным ядом Осы-убийцы. Я замерла, пытаясь проглотить комок в горле, мешающий вздохнуть. Джанин упивалась болью, отразившейся на моем лице. — Помнишь, как твой брат пытался задушить Китнисс Эвердин под действием яда? — словно просто для справки уточнила Джанин, махнув рукой.- У нас с Тобиасом не было так много времени, однако кое-что я все равно успела. Джанин сделала Эрику сигнал ладонью. Только сейчас я нашла в себе смелость посмотреть на него. С безразличием и холодностью Эрик стал возиться с ремнями на руках Фора, бросив на меня быстрый, едва заметный, взгляд исподлобья. В этом взгляде я прочитала всё: страх, раскаяние, боль. Джанин навредила Фору, и Эрик не смог или не успел ей помешать. И Эрик винил себя в этом, но я не могла. Не он был виноват в том, что Фор здесь оказался, и не он был виноват в том, что безжалостность Джанин была в очередной раз недооценена. Когда ремни свалились на пол, Фор молча поднялся на ноги, а, державшая нас с Трис охрана, отступила назад, блокируя единственный выход из помещения. Мгновение ничего не происходило, а затем Фор взвыл и бросился в нашу сторону. Я оттолкнула Трис в сторону, от чего она упала на пол. Приблизившись почти вплотную Фор замахнулся для удара и обрушил кулак на мою щеку. Я отшатнулась, от боли машинально схватившись рукой за лицо. Фор замахнулся снова — теперь он ударил в живот. Воздух вылетел из моих легких, я согнулась пополам. Главное не навредить ему. Главное не навредить ему. Главное не навредить ему. Фор схватил меня за ворот кофты и рывком заставил встать прямо. Его челюсти были плотно сжаты, а напряженные руки подрагивали. Джанин не успела разрушить его сознание, как когда они с отцом сделали с Питом. Где-то внутри Фор боролся за право управлять собой и своим телом. Дернув горлом, он еще раз ударил меня кулаком в живот. Вот чего добивалась Джанин — выкидыш. Она запрограммировала Фора бить меня в живот, даже не понимая, насколько этим сыграла мне на руку. Любой удар, приходящийся не на легкие и ребра, был мне безразличен. За годы избиений мачехой я свыклась с физической болью и совершенно её не боялась. Трис, успевшая подняться на ноги, вцепилась в руку Фора, но тот отмахнулся от неё как он комара, отвесив удар тыльной стороной ладони по лицу. Из её носа брызнула кровь, я оттолкнула Фора от девушки, но одарил меня таким же ударом по лицу, только теперь уже левой рукой. — Фор, — позвала его я, утирая кровь с разбитой губы, — борись с этим. Ты сильнее. Фор моргнул, а я затаила дыхание, глядя на него. Эта задержка стала моей ошибкой. Сцепив зубы, он с силой ударил меня в живот, а когда я инстинктивно согнулась, приложил лицом о колено. Кровь теперь шла и из носа. Я рухнула на колени, сплюнув на пол сгусток крови, образовавшийся во рту. Теперь я видела лишь ноги, шагнувшие ко мне. Издав короткий возглас, Трис напрыгнула на Фора, от чего тот покачнулся и потерял равновесия, пытаясь скинуть девушку с себя. — Какая назойливая, — недовольно цыкнула Джанин, — убей её! Фор с силой сбросил с себя Трис. Когда я вскинула голову, он с дрожащей челюстью приблизился к своей девушке. Подвернув под собой ногу, я сделала Фору подсечку, отчего тот рухнул на пол рядом со мной. Его голова с хрустом ударилась о подставленную для неё руку. Из глаз сами собой брызнули слезы, когда пальцы обдало волной жгучей боли. Главное не навредить ему. Перекатившись на бок, Фор порывисто вскочил на ноги. Краем глаза я заметила, как Джанин сделала знак охраннику-Эрудиту, который бросил Фору пистолет. Трис схватила его за руки, не давая воспользоваться оружием, а я поддела его колени носком ботинка, заставляя ноги подогнутся. Пистолет оказался в руках Трис. Она нацелила его на Фора. — Фор, — хрипло позвала она, — прошу тебя. Очнись! Он сделал к Трис несколько уверенных шагов, а она попятилась назад. Губы девушки дрожали, а глаза были полны слез. Она ни за что не выстрелит в Фора, ни за что не причинит ему вред. — Фор, — позвала его уже я, резко поднявшись на ноги и бросившись к нему. Фор с размаха еще раз ударил меня в живот, заставив рухнуть обратно на колени. В это же мгновение, запутавшись в своих дрожащих ногах, Трис упала на пол рядом со мной. Из её глаз стекали слезы, она лежала на земле и продолжала целиться в него из пистолета. Когда нам обеим стало очевидно, что этим Фора не остановить, Трис перевернула оружие, уткнув ствол пистолета в собственный лоб. Фор резко опустился к ней, сжав ладонь на рукоятки пистолета. — Нет, — сквозь сжатые зубы выдохнула я, протянув к ним руку, которую тут же перехватил охранник. Дернув меня на себя, он отволок меня от Фор и Трис, а затем отпустил захват на моей руке, тут же наступив ногой на запястья другой. — Все хорошо, — тихо сказала Трис, кивая Фору с дрожащими губами, — все хорошо. Это я, Фор. Это я. Фор никак не реагировал, продолжая удерживать пистолет у головы девушки. — Все нормально, — еще раз повторила она, — я люблю тебя. Мышцы на его лице дернулись, перехватив пистолет поудобнее, Фор положил палец на спусковой крючок и отвернулся в сторону. Фор боялся забрать чью-то невинную жизнь и в своей симуляции мог сделать это, только отвернувшись. Трис знала это не хуже меня. Она ухватила Фора рукой за подбородок и развернула лицом к себе. — Это я, Фор, — умоляюще протянула она, — смотри на меня. Взгляд Фора все еще оставался таким же пустым, но глаза беспорядочно метались по её лицу. Он медленно моргнул и пришел в себя. — Трис? — еле слышно выдохнул Фор. Я скорее прочитала это по его губам, чем услышала. Поджав губы, она ему кивнула. Мгновение Фор соображал, что происходит, а затем вскинул пистолет и выстрелил в охранника, стоявшего на моей руке. Пуля воткнулась в его плечо, охранник пошатнулся и резким движением ноги, я сбила его на пол. Мужчина упал рядом и скорчился от боли, протяжно завывая. Двое Эрудитов повалили Фора на пол, а третий отобрал пистолет. Еще один схватил Трис. Эрик поднял меня с пола и взял за руки, чтобы надеть наручники. Он стоял спиной к Джанин, а потому мог хотя бы посмотреть на меня. Его лицо ничего не выражало, а глаза полнились эмоциями. Он был разбит на куски и растоптан до мелкой крошки всем случившемся. Вина, что он испытывал, казалось, чувствовалась в каждом его прикосновении. — Ты не виноват, — одними губами шепнула я, на мгновение прикоснувшись скованными руками к его ладони. — Виноват, — только возразил он. Этого не должно было произойти. Фор оказался в плену из-за меня, я привела сюда Трис, я позволила Эрику вести двойную игру. Это избиение у него на глазах произошло из-за меня и моего слишком самоуверенного плана. — Умеете же вы обламывать веселье, — досадливо заметила Джанин, сложив руки на груди, когда мы с Трис оказались перед ней со связанными руками, а скованного Фора сбоку от нас удерживали на коленях трое охранников. — Отпусти их, — выдохнула я, покачав головой. Сейчас нам оставалось лишь тянуть время и дожидаться подмоги. — Я передумала, — помолчав, ответила Джанин. Она усмехнулась, проведя острым ногтем по губе, — но я буду милосердна. Я дам тебе выбор: кого убить первым? Тобиаса Итона или Беатрис Прайор? — Беатрис! — Калеб Прайор, запыхавшийся, влетел в помещение, размахивая руками.- Отпусти мою сестру! — велел он Джанин дрогнувшим голосом.- Или больше никогда не увидишь ту коробку, что ты украла у Отречения. Значит, Джанин нашла в Отречении то, что искала. Нашла и принесла сюда, а Калеб Прайор у ней это… подрезал? Недовольно скривив губы, Джанин махнула рукой. Она не поверила, что Калеб смог украсть у неё коробку. Самоуверенность была нашим общим пороком. — Убей его, — приказала Джанин одному из охранников за нашими спинами. Трис испуганно развернулась в сторону брата и успела лишь открыть рот, прежде чем раздался выстрел. Все произошло быстро и, одновременно, как в замедленном действии. — Калеб, нет! — крикнула Софи Сент-Клер, когда оттолкнула парня от летящей в него пули. Одновременно с тем, как она появилась в дверях и отшвырнула Калеба в сторону, Питер Хейнс, до сих пор стоявших слева от входа, сделал подсечку и повалил Софи на пол, упав следом за ней. Выхватив нож из кармана Питера, девушка метнула его в охранника, метко попав тому ровно в сгиб локтя рабочей руки. Взвыв, мужчина рухнул на пол. На долю секунды в помещении воцарилась звенящая тишина, пока Софи не проговорила, поднимаясь на ноги: — А ты не преминешь возможностью меня облапать, да? — она отряхнула запылившиеся черные джинсы и, усмехнувшись, подала руку Питеру, все еще лежащему на полу и смотрящему на девушку широко распахнутыми глазами. Когда, ухватившись за ладонь Софи, Питер поднялся на ноги, она быстро добавила: — спасибо. — Ты еще кто такая? — сквозь зубы протянула Джанин, вцепившись рукавами в края своего синего пиджака. — Софи, — невозмутимо ответила девушка, пройдя вперед. Её не смущали пистолеты других охранников, направленные ей в голову. Остановившись в центре помещения и разгладив на себе алую укороченную рубашку, Софи прочистила горло и заявила: — они не нужны тебе, Джанин. Женщина опешила, не ожидав подобного развития событий. Она прищурилась и недовольно скривила губы. — Обойдемся без излишнего официоза, да? — уточнила Софи, очевидно решив, что причиной недовольства Джанин стало её неуважительное обращение к ней.- Тебе не нужны Беатрис и Тобиас, — повторила она сказанное ранее. Я озадаченно смотрела на девушку, прислушиваясь к каждому её слову через гулкое биение собственного сердца. Все снова шло не по плану, начиная с отсутствия здесь Зика и других и присутствия Софи. — Да ну? — притворно заинтересованно спросила Джанин, сложив руки на груди. — Ты думаешь, Тобиас Итон станет рычагом давления на Отречение? — скорее проконстатировала, чем спросила Софи.- Маркус Итон на днях растерял жалкие остатки своей власти и уважения. Держать в заложниках его сына бессмысленно. В ужасе глядя на девушку, я не сразу обратила внимание на отсутствие возле дверей Калеба Прайора и Питера. Кажется, это осталось незамеченным и Джанин, которая сейчас, хмуря брови, внимала словам Софи Сент-Клер. — Моя фамилия Сент-Клер, — между тем продолжила Софи, — моя мать займет место Маркуса. Хочешь себе важного заложника? Отпусти Тобиаса, и я останусь. Фор глухо охнул, судорожно качая головой в несогласии. Я прикусила изнутри щеки, ошеломленная её предложением, Джанин же глухо усмехнулась. — А девчонка Прайор? — спросила Лидер Эрудиции, подыгрывая предложению Софи. — Беатрис нужна тебе, потому что она — дивергент? — спросила Софи, хотя и так знала ответ на этот вопрос. Не дожидаясь реакции Джанин, она заявила: — я — дивергент, и я останусь, если ты её отпустишь. Глупо держать двоих сопротивляющихся заложников, если можно закрыть два вопроса одним человеком, который будет с тобой добровольно. — Интересное предложение, — хмыкнула Джанин, пожав плечами.- Что помешает мне захватить всех вас? Софи долго молчала, с прищуром глядя на Джанин из-под длинных опущенных ресниц. Когда где-то возле входа раздались тяжелые шаги, Софи усмехнулась: — Или мы просто всех вас убьем. С этим она выхватила спрятанные за поясом джинсов ножи и резко воткнула их в спины охранников, удерживающих нас с Трис. Появившийся в дверях Зик, из пистолета ранил в руки еще трех охранников. Фор сбросил с себя удерживающие хватки троих Эрудитов, порывисто поднявшись на ноги. Джанин ошеломленно озиралась по сторонам, её глаза стали бешенными, а грудь быстро вздымалась и опускалась. Трис бросилась к ней, но путь ей преградил Эрик, подхвативший девушку на руки и оттащивший её из гущи завязавшегося снова боя. Если Трис и Эрик в стороне, прикрывать мне оставалось лишь троих. Я развернулась к корчащемуся от боли охраннику с воткнутым в плечо ножом и с размаху пнула того ногой, выбив его коленную чашечку в обратную сторону. Не смертельно, зато точно выведет его из игры. Софи заломала руку второму охраннику рядом и повалила его на пол, ногой надавливая за торчащий из плеча нож. Мужчина громко выл, пока не потерял сознание от болевого шока. Мы с Софи одновременно атаковали Эрудитов, окруживших Фора. Одному из них Софи полоснула лезвием по лицу, и теперь кровь, потоками стекающая из глубокой длинной царапины у него на лбу, заливала глаза, не давая видеть происходящее вокруг. Второму я выбила плечо, и его рука безвольно повисла вдоль тела. Наручники, сковывающие руки, мешали мне вступить в полноценную схватку с третьим Эрудитом, пытающимся вырубить Фора, однако обрушить на его голову удар поднятым с ближайшего стола монитором мне удалось. Освободившись от противника, Фор окинул быстрым взглядом Трис в руках Эрика, а затем мое лицо. Он быстро провел пальцем по моей разбитой им же губе и с сожалением поджал губы. Зик у дверей продолжал отбиваться от нескольких охранников, прекратив использовать пистолет во избежание еще большего количества смертей. Софи, негодующе выкрикивая что-то про оружие, прикрывала Зику спину. Я резко обернулась к Джанин, когда воздух сотряс звук тревоги. Сирена поглощала все окружающие звуки. Лидер Эрудиции сосредоточенно тыкала что-то на экране, отчего окошки с подчиненными ей Бесстрашными мигали и подсвечивались зеленоватым цветом. Она раздавала им приказы. Я бросилась к Джанин, и в ту же секунду меня сбило с ног. Кто-то или что-то размером с настоящий платяной шкаф. — Знакомая ситуация, — ухмыльнулся Ганс, придавив меня к полу свои весом. Собрав все силы, что было можно в таких обстоятельствах, я замахнулась головой и врезалась лбом в лицо Ганса. Кости отвратительно хрустнули, а на мое лицо брызнула теплая кровь. Скорчившись о боли, Ганс скатился с меня набок и схватился руками за сломанный нос. Как там говорится, ок за око? Он сломал Эрику нос во время пограничного боя, я отплатила ему тем же. Резко поднявшись на ноги, я обнаружила, что помещение наводнили десятки Эрудитов, прибежавших на зов сирены. Софи и Зик, прижатые к стене у входа под дулами пистолетов, зло осматривали нападавших в синих костюмах. Фора, с заломанными за спину руками, снова удерживали на коленях трое Эрудитов, утыкая его лицом в пол. Эрик удерживал Трис, обхватив руками вдоль туловища и не давая той бросаться на рожон. Я прикусила губы. Мы ведь почти победили, почти справились со всеми Эрудитами. Но почему пришли только Зик и Софи? Что с остальными? Джанин громко расхохоталась, когда мы встретились взглядами. — А ты серьезно рассчитывала обыграть меня? — спросила она, вытирая руками лицо. Её белую кожу покрывали красные лихорадочные пятна. Я осмотрелась по сторонами: вокруг были толпы людей в синим, которые сковывали и удерживали моих друзей. Эрик больше не держал Трис, теперь она молча стояла у него за спиной, зажатая в углу, и в ужасе осматривала помещение. — Вы меня разозлили, — сообщила Джанин, зло покачав головой. Мышцы на ее лице подрагивали, а на лбу бешено пульсировала венка.- Придется вас наказать. Джанин сделала несколько шагов вперед и внимательно осмотрела всех присутствующих. Злорадно усмехнувшись, она повелела двум Эрудитам, держащим на мушке Зика и Софи: — Вы двое! Отойдите. Эрудиты послушно отошли в сторону, полностью закрыв собой единственный выход из помещения. Джанин потерла руки и махнула Эрику: — Убей их. Сжав зубы, Эрик молча достал пистолет из кобуры и отошел от Трис. Я заметила, как в её руках что-то блеснуло, а затем перевела взгляд на хмурого Эрика. Не говоря ни слова, он выключил предохранитель, дослал патрон в патронник и выстрелил в Зика. Мы месяцами продумывали план избавления от Джанин, придумывая схемы действий для всевозможных случаев и развитий событий. Для ситуации, в которой одному из нас нужно выстрелить в другого, мы разработали специальную тактику, с кучей вводных, зависящих от обстоятельств. Если «мишень» прижата к стене и есть место для движения, как сейчас было у Зика, при выстреле нужно было лишь изобразить, что ты дернулся в бок, но по факту остаться на месте. «Стрелок» же, не обращая внимания на движение «мишени», целится и стреляет ровно в промежуток между рукой и туловищем. В этой тактике были учтены все из возможных вариантов развития событий, все изменяющиеся и неизменяющиеся вводные. Все должно было пройти по отработанной схеме. Единственным, что сейчас оказалось неучтенным, стала Софи Сент-Клер. Оттолкнувшись от пола, она резко подалась в сторону и сбила Зика с ног, оказавшись в на пути расчетливой пули. Выстрел, и на алой рубашке Софи Сент-Клер расцвело багровое темное пятно. Девушка медленно прижала руки к ранению на животе и сползла по стенке на пол. — Софи! — скрипучим, хриплым голосом взвыла Трис. От этого звука сердце, казалось, раскололось надвое. Она зажалась глубже в угол, где стояла, и схватилась руками за волосы. Лицо Трис исказила гримаса боли вперемешку со злостью, а из глаз хлынули слезы. Я судорожно вдохнула, упустив момент, когда до этого задержала дыхание. Софи, прислонившись спиной к стене, сидела на полу, сжимая руки на животе. Она еще была жива, и ей еще можно было помочь. Попытку Зика подползти к раненой девушке, оборвал злой голос Джанин: — Не двигайся или в мире станет на одного Боггса меньше. Эрик бросил пистолет в кобуру и развернулся лицом к Джанин. Его лицо ничего не выражало, а глаза подались темной дымкой. — Довольна? — бесцветно спросил он у Джанин. — Еще нет, — отозвалась та, пожав плечами. Джанин развернулась на каблуках и широкими шагами направилась в сторону главного, большого монитора. Я резко дернулась в сторону Софи. Как учила Марго: положить раненую на спину, согнуть её ноги в коленях, накрыть рану тканью, вызвать квалифицированную помощь. — Сделаешь шаг, и я убью каждого из них, — проговорила Джанин, даже не повернувшись в мою сторону. Я замерла на месте. Софи вот-вот могла погибнуть, медлить было нельзя. — Она умрет, если ничего не сделать! — Они все умрут, если ты что-то сделаешь, — ровно отозвалась Джанин. Эрик остановился в паре метров от меня и посмотрел мне в глаза. Я физически ощутила взрывную волну, разлетевшуюся во все стороны, когда у него внутри что-то с грохотом разрушилось. Он должен был выстрелить в Зика и попасть в стену рядом с ним. Никто не должен был пострадать или погибнуть. Но вышла иначе: Софи быстро умирала у нас на глазах, истекая кровью. Убивать не сложно. Сложно жить с последствиями. Вина будет преследоваться тебя по пятам каждую секунду жизни до конца твоих дней. Нигде и никогда ты не найдешь от неё укрытия, она не даст тебе передохнуть или хоть разочек вдохнуть полной грудью. Испачкав руки в крови человека, ты ни за что не сможешь от неё отмыться. Вина не хуже оружия ломает и калечит человека. Эрик не был повинен в ранении Софи, это стало ужасным несчастным случаем. Но даже если каждый вокруг скажет об этом Эрику, он никогда не перестанет винить в этом себя. Я готова была развалиться на куски. У меня не было решения для этой ситуации. Я посмотрела на Джанин, та продолжала сосредоточенно тыкать в монитор. — Избавлюсь от Отречения и буду довольна, — сообщила она, кивнув своим словам. Издав подобие боевого клича, Трис бросилась на Джанин и с размаха воткнула нож в её ладонь, пригвоздив к экрану. Джанин заорала от боли и отпихнула от себя Трис здоровой рукой. Зик вскочил с пола и выбил пистолет из рук ближайшего Эрудита, начав полить другим охранникам по ногам. Я выбила пистолет из рук Эрудита, целившегося в Фора, и вырубила того ударом рукояткой по голове. Оставшихся двоих Фор опрокинул на пол, резко навалившись на них спиной. Джанин взвыла пуще прежнего, когда вытащила нож из пригвожденной к монитору руки. Я отвернулась от неё, прикрывая Трис, рвущуюся на помощь к Софи. Зик умело обстреливал Эрудитов попадая тем в ступни или голени, а Фор дрался скованными руками не хуже, чем свободными. -Давно стоило сделать это, — голос Джанин раздался у меня над ухом, а затылка коснулось холодное дуло. Я медленно развернулась к ней лицом и прижалась лбом к пистолету. Пускай убьет меня и, наконец, успокоится. Большим пальцем Джанин вручную взвела курок и удовлетворенно улыбнулась. Чему быть, того не миновать. Грохот выбитой двери прозвучал громче, чем выстрел пистолета. Крепкая мужская рука дернула руку Джанин с зажатым в ней оружием раньше, чем та успела выстрелить. Мик Одли вывернул руку Джанин и, отобрав оружие, швырнул женщину в стену с такой силой, что ударившись о неё лбом, Джанин упала навзничь. — Не благодари, — отмахнулся Мик, скривив губы, — я бы позволил ей убить тебя, но Элоиза расстроится. Я хаотично осмотрела помещение вокруг: Агата и Лорен в тандеме вырубали Эрудитов одного за другим, Элоиза и Гейл, орудуя длинными деревянными палками, от них не отставали. Зик и Фор, прикрывая друг друга, сражались против людей Джанин. Время двойных игр и прикрытий было окончено, а потому Эрик размахивая одинаково умело и руками, и ногами, отгонял любого, кто пытался приблизиться к Трис и Софи. Софи! Я быстро оказалась рядом с ней и бережно опустила её спину на пол, а затем согнула её колени. Возле тела девушки успела образоваться огромная алая лужа, расплывающаяся все дальше и дальше. — Не мельтеши, — прошептала Софи, едва пошевелив окровавленными губами, и ухватила меня за запястье, когда я попыталась проложить к её ране сорванный с Эрудита пиджак, — ты мне не поможешь. — Мы отнесем тебя в лазарет, — в слезах прошептала Трис, прижимая руку подруги к губам, — тебя обязательно спасут. — Нет, — просто отозвалась Софи, улыбнувшись и обнажив окрасившиеся кровью зубы, — мне не больно. А значит, я уже умираю. — Софи, — скорбно прошептала я, положив ладонь на её щеку и проведя по ней пальцем. — Не надо лишних соплей, — попросила она, — скажи своему парню, что он не виноват в этом. Я разгадала его план «быть хорошим, притворяться злым». Засомневалась в последнюю секунду. Сама виновата. — Ты ни в чем не виновата, — прошептала я, глотая слезы и силясь унять дрожащие губы. — И Эрик тоже, — слабо кивнула она, — Джоанна говорила, что он из «хороших», надо было всецело этому довериться. Он бы не попал в Зика, да? — Нет, — всхлипнула я, сделав два судорожных вздоха. — Не рассказывайте родителям, что меня убила собственная глупость, — попросила Софи, глотая собственную кровь.- Придумайте что-нибудь героическое, пусть думают, что хотя бы умереть мне удалось как-то путно. Вокруг нас повстанцы связывали Эрудитов и выводили их из помещения. Эрик стоял позади меня, на несколько шагов отойдя, и молча наблюдал за умирающей Софи. — Солдаты собирают людей на массовый расстрел, — взволнованно сообщила Крессида через рацию. — Они всех убьют, — мечтательно произнесла Джанин, успевшая уже вернуться в сознание. Она сидела на полу, прислонившись к стене и вытянув перед собой скрещенные ноги. — Слушай, Джанин, — проговорил Мик Одли, присев на корточки возле женщины, — ты помнишь, сколько раз вкалывала мне дерьмо, туманящее сознание? Нахмурившись, Джанин покачала головой и ответила: — Я даже имени твоего не помню. — Плевать на имя, — отмахнулся Мик, — пришло время платить по счетам. Я не заметила, когда в его руках мелькнул шприц. Схватив Джанин за волосы, Мик приблизил к себе женщину и воткнул иглу в её шею. — Отмени приказ и сотри эту программу, — живо велел ей Фор, рывком подняв Джанин на ноги и подтолкнув к мониторам. Джанин подошла к экрану, по которому расходились трещины от лезвия ножа, и нажала на несколько кнопок. Несколько секунду на других мониторах мигали картинки, а затем все погасло. — Крессида, прием, — позвал Гейл в рацию, — как обстановка? — Они приходят в себя, — после нескольких секунд молчания отозвалась Крессида, — бросили оружие. Я протяжно выдохнула, всхлипнув, и вернула свой взгляд к Софи. Та, еле шевеля губами, что-то наказывала Трис: — И передай Джеймсу, что он был для меня лучшим братом, какого только можно себе представить. — Хорошо, — всхлипывала Трис, даваясь рыданиями и окропляя слезами руку подруги, которую всё еще прижимала к своим губам. Софи умиротворенно улыбнулась и посмотрела в потолок, её веки подрагивали, собираясь навсегда закрыться. — Никки, — вдруг громко выдохнула Софи, распахнув глаза, — я ему не ответила… надо было сказать, что я тоже его лю… Её голова резко упала на бок, а открытые глаза невидяще уставились в пол. Сердце девушки больше не билось, а грудь не вздымалась от дыхания. Дрожащими руками я аккуратно закрыла ей веки. Скорбь, ненадолго ослабившая хватку на моем сердце, сдавила с новой силой. Софи Сент-Клер была мертва.