любовь без конца

      Татьяна медленным шагом обошла комнату, на ходу улыбаясь многочисленным соседям, приехавшим на приём в усадьбу, и одаривая мимолётными приветливыми фразами.       Вечер был в самом разгаре, на стол как раз подали самовар, и Морриган на пару с Анабеллой — дочерью Мины - разливала чай гостям. А те смеялись и весело болтали. Атмосфера в комнате казалась тёплой и уютной.        Татьяна сделала круг по комнате и подошла к Мине. Подруга сидела в углу отстранённо ото всех. Завидев Татьяну, женщина слабо улыбнулась.        За годы, прошедшие с их знакомства, Мина мало изменилась. Всё такая же рыжеволосая и зеленоглазая, всё такая же пламенно неистовая, яростная и страстная, она пленяла всех вокруг, блистая своей необыкновенной красотой.       Татьяна подошла и села рядом с ней.         — И как ты можешь так легко общаться с таким количеством людей и так мило им улыбаться? — Мина передёрнула плечами.         — Я всю жизнь училась лицемерить, да и все эти люди прямы и добры. А ты попросту слишком долго жила вдали ото всех.       - Возможно, — Мина покачала головой, — Но меня это всегда вполне устраивало. Мой мир теней был мне домом.         — Да уж, тьма — лучшее лекарство и от ослеплённых светом глаз, и от разбитых жизнью сердец.        Мина вскинула голову.         — Раньше ты никогда такого не говорила. Тебя этому тоже твой Демон научил?         — Нет, — Татьяна усмехнулась, — этому меня научила дочь.         — Твоя дочь бывает очень мудрой, когда чувства и эмоции не застилают ей разум.         — Значит, - очень редко. Эмоции у Морриган превыше всего.        И словно бы в подтверждение её слов в другом конце комнаты раздался возмущённый голос Морриган.        Какой-то молодой человек, по-видимому восхищённый молодой княжной, слишком рьяно выказывал ей своё расположение, и хотя вначале Морриган слушала его излишне пафосные прославления её красоты с явной насмешкой, но в конце концов он вывел её из себя. И девушка высказала незадачливому кавалеру всё, что думает о нём и его ухаживаниях, причём в самых лестных выражениях, отчего остальные гости содрогнулись.       По комнате в очередной раз пошли слухи, что девушка позорит своих родителей, не щадивших для неё ничего, и позорит всё общество. Морриган это ничуть не тронуло. И она просто удалилась подальше в сопровождении подруг — Маргариты и Анабеллы.         — Твоя дочь за словом в корман не полезет, — усмехнулась Мина, — уж явно, не в тебя пошла.         — Это верно, — спокойно отозвалась Татьяна, — Иногда её поведение меня ужасает, но вместе с тем я восхищаюсь ей, восхищаюсь её жизнелюбием, страстностью, любовью к свободе. Иногда мне хочется быть такой же.         — Не представляю тебя такой, как твоя дочь, — Мина издала тихий смешок, — это не твоя роль. Но тебе бы следовало присмотреть за ней. А то выдержка в ней уже уступает место раздрожению.         — Думаю, твои дочери помогут ей сдержать себя.         — Не думаю, что у них это получится. А вернее, не думаю, что у Анабелы это получится, моя Марго ненамного тише твоей дочери. И похоже она набирается у неё только ещё большего сумасбродства, чем уже имеет.         — Что же она пошла в свою мать, а Анабела пошла в отца. Кстати, что с ним?         — О, мой одинокий прекрасный Луи много раз оставлял меня и возвращался. Он просто не может быть один без меня, — она театрально закатиоа глаза, — разумеется, я принимаю его, ведь надеюсь уйти с ним в мир ночи. Моя гордыня жаждет этого.       — Что же ты этого хоть не скрываешь, — вздохнула Татьяна.        В этот момент Морриган вновь с жаром ответила кому-то. Татьяна поднялась со стула и направилась в сторону дочери.        Завидев мать, девушка прервала беседу с подругами. Татьяна медленно приблизилась к дочери.       В такие моменты она просто ненавидела мезантропию дочери, ведь Морриган становилась невыносима, к тому же страдали все вокруг. Да, иногда Татьяне даже казалось, что, как в детских сказках, её дочь при рождении подменили эльфы. Но, как саркастически выразилась Мина : «тогда они мастерски умеют копировать внешность».       Да, Морриган была очень похожа на мать, её пронзительные чёрные глаза вряд ли мог дать кто-то кроме её отца.       Татьяна позвала дочь по имени. Маргарита и Анабела при этом тактично удалились к матери. Татьяна отозвала дочь в сторону.         — Ты обещала мне, что этот вечер пройдёт спокойно, — строго произнесла княгиня, — хотя мне следовало знать, что ты не выдержишь без взрыва.       - Мама, ты же знаешь, что я не люблю всё это множество людей, все эти скучные разговоры, бесконечные любезности. Кажется, все они держат меня за юную дурочку, совсем не разбирающуюся в жизни. А ведь я знаю, куда больше их, — Морриган фыркнула.        - Временами когда ты особенно сильно вспыхиваешь, ты кажешься мне не мудрее и не рассудительнее их, — парировала Татьяна, — и потом ты уважаешь Мину и дружищь с её дочерьми.       — Но они не такие, как все, они заслуживают уважения.        -Ну, так посмотри более уважительно и на других, хоть попробуй.        -Я пробовала понять их много раз, — вскинулась девушка, — но что поделать, раз уж я такая мезантропка, и мне крайне сложно впустить кого-то в своё сердце.         — Я всё понимаю, дочь моя, и всё же сегодняшний вечер тебе придётся вытерпеть, — мягким, но не терпящим возражения тоном сказала женщина, — и прошу, не покпзывай всем вокруг, какая ты фурия.       С этими словами Татьяна отвернулась и пошла прочь, давая понять, что разговор окончен. Морриган позвала к себе подруг, а её мать вновь подошла к Мине. Та ничего не сказала, только ехидно усмехнулась.         — Не думаю, что этот разговор хоть как-то повлияет на мою дочь, — грустно произнесла Татьяна.         — А её отец? — спросила Мина.         — Он тоже уже не может на неё повлиять. Морриган делает лишь то, что сама хочет         — Так, дай ей время. Быть может, она ещё сможет справиться со всем этим сама.         — Не думаю, что у меня есть другой выбор.        Они немного помолчали. Затем Татьяна заговорила.         — Ты ведь приехала лишь на несколько дней. Куда поедешь дальше?        -О, — рыжеволосая женщина вновь усмехнулась, — я уже слишком много где была. Но думаю отправиться посмотреть на новый свет вместе с девочками.         — Неужели? — Татьяна вопросительно вздёрнула бровь. — Ты ведь была и там. Куда именно вы едите?         — В Новый Орлеан. Я там была, а мои дочери — нет.         — Ну что же, — пожала плечами брюнетка, — потом расскажешь.         — Это долго рассказывать. Лучше езжай со мной.        Татьяна изумлённо взглянула на подруга.         — А почему нет? Вам с Морриган уже пора сменить обстановку. Подумай над этим.         — Думаю, это хорошая идея, — задумчиво произнесла Татьяна, — если, конечно, моя дочь согласится.         — Новый Орлеан не такой, как знакомые тебе города. Он всё время куда-то торопится, что-то празднует, пылает своей неповторимой страстью. Морриган там понравится.         — Возможно, — Татьяна улыбнулась, — с Морриган нельзя знать заранее. Но я с ней об этом поговорю.        Обе женщины немного помолчали, а после заговорили уже о другом, не возвращаясь к теме путешествия.        С наступлением ночи гости разъехались. Провожала их в основном Татьяна, ибо юная княжна, не теряя времени, сбежала подальше в сад. Мать не стала её упрекать, в семнадцать лет она была такой же. Но после того, как все уехали, женщина послала Маргариту отыскать подругу и привести.        Марго нашла девушку в небольшой беседке, в дальнем конце сада. Она сидела по обыкновению очень прямо, с достоинством, сложив руки в замок на коленях, и время от времени постукивая ногтями о падол платья. Взгляд её рассеянно блуждал с одного предмета на другой. Казалось, девушка полностью погрузилась в свои мысли и не слышит и не видит ничего вокруг. Но когда Марго приблизилась, Морриган резко вскинула голову и посмотрела на неё.       Рыжеволосая девушка на мгновение замешкалась, но собравшись с силами, сказала :        - Твоя матушка зовёт тебя в дом.        Морриган спокойно выслушала её с лёгкой усмешкой на лице.        - Ну, разумеется, - девушка издала лёгкий смешок, - я нужна ей в доме. А между тем, ночь так прекрасна, воздух столь свеж, и луна взошла почти полная. Мне вовсе не хочется покидать объятия ночи. А мама могла бы выйти ко мне, она ведь тоже так любит ночь. Но она слишком устала и не придёт. Значит, мне придётся оставить ночь и пойти к матери.        С этими странными слова девушка встала, и подруги вместе пошли к усадьбе. Морриган шла необыкновенно быстро, Марго едва поспевала за ней, глаза девушки светились каким-то фосфорическим светом, и вся она пребывала в необычайном волнении. Молча они дошли до дома и вошли внутрь.        После они все ещё немного посидели впятером у камина и разошлись по комнатам.        Татьяна с дочерью ненадолго задержались на пороге её комнаты.        - Знаешь, мама, - окликнула женщину Морриган, - Я бы хотела уехать отсюда ненадолго.        - Что? - Татьяна изумлённо воззрилась на девушку.        - Ах да, я случайно услышала Ваш разговор с Миной.        Татьяна хмуро кивнула, она и забыла, какой острый слух у её дочери.        - Можешь сказать, что мы едем, - спокойно продолжила та и добавила, - я же знаю, что ты хочешь выбраться отсюда, и я тоже.        С этими словами девушка направилась в свою комнату.        Татьяна устало покачала головой. Они с дочерью слишком отличались друг от друга.        Женщина переступила порог комнаты и затворила дверь.        После того, как слуги переодели её и ушли, она затушила все свечи и отошла к окну. Татьяне нравилось находиться в полной темноте, давать некий отдых глазам. Она распахнула окно и полной грудью вдохнула свежий ночной воздух.        Тусклый лунный луч пробился сквозь тучи и легко скользнул в комнату. Старое зеркало, стоящее в глубине комнаты, поймало его и отразило. Татьяна наблюдала за этой игрой с лёгкой усмешкой на устах. Протянув вперёд руку, Татьяна как бы сама попыталась поучаствовать в этой игре. Но луч скальзнул сквозь пальцы и, как бы желая подразнить её, лёг на лицо, пробежал по волосам и вновь сбежал через окно. Татьяна с лёгкой печалью посмотрела ему вслед.       Она отвернулась от окна и удалилась в глубину комнаты. Но она уже была не одна.       Мужчина в чёрном фраке и цилиндре застыл около зеркала.        -А, ты пришёл, - с лёгкой улыбкой промолвила женщина.        - Ты говоришь так, как будто не желаешь меня видеть, - ответствовал Демон, - неужели ты мне не рада?        - Ну, разумеется, я счастлива видеть тебя, - она легко рассмеялась, - но мне так нравится иногда дразнить тебя.        - Дразнить? - его губы чуть дрогнули в слабой улыбке. - И ты совсем более меня не страшишься? Прямо как наша дочь.        - О, на нашу дочь я вовсе не похожа, кстати, именно благодаря ей я более ничего не страшусь, - Татьяна даже закатила глаза, - и неужели тебе бы хотелось, чтобы я вновь страшилась тебя и воевала с тобой?        - Вовсе нет. Но действительно, в кого же пошла Морриган?        - Уж явно не в меня, - она даже фыркнула, - мне кажется, в саму себя.        - Возможно.        Татьяна снова улыбнулась, а затем подошла к письменному столу и на ощупь стала вынимать шпильки из волос, она сказала горничной, что сделает это сама. Одну за другой она опускала их на стол, при этом косясь изподлобья на своего ночного гостя.        - Неужели пара улыбок - это всё, чем ты можешь меня приветствовать? - С лёгкой насмешкой в голосе произнёс Демон.        - А ты ещё на что-то расчитываешь? - лукаво поинтересовалась женщина. - Никак не могу понять.        Последняя шпилька со звоном опустилась на стол. Длинный чёрные волосы упали на плечи Татьяне, придавая её облику нечто таинственное, неземное. Татьяна взяла расчёску и принялась мягко водить ею по волосам.        Но в этот момент чужая рука легла на её запястье. Демон сам принялся медленно расчёсывать возлюбленную, перебирая тёмные пряди. Он любил касаться её волос, таких мягких и шелковистых, гладить их и вести с их хозяйкой неторопливые беседы. В таких разговорах они часто проводили ночи напролёт, ибо беседовать час за часом было неимоверно приятно. Верно, это было самым приятным времяприпровождением для обоих. Татьяна мягко коснулась руки Демона и забрала расчёску.        - Надеюсь, это достаточное приветствие? - нежно поинтересовалась Татьяна.        - О, несомненно, моя бесстрашная возлюбленная, - он улыбнулся.        Татьяна часто становилась с ним насмешлива, так переменила её жизнь, но в то же время оставалась нежна, как и прежде.       Демон медленно провёл рукой по её волосам от корней к концам. Вскоре он наткнулся на золотую цепочку на шее княгини. Это был небольшой кулон, с которым княгиня никогда не расставалась, его ей когда-то подарил Демон.        - Вижу, ты всё время носишь его, - тихо произнёс тёмный дух.        - Разумеется, он всегда со мной, - с нежностью ответила женщина и прибавила - А ты думал, что я ношу крест? Жаль, но я сняла его в день рождения Морриган.        И она горько рассмеялась. Демон мягко обнял её в знак утешения. Он знал, как тяжело этой набожной и чистой женщине когда-то было отвергнуть всё, что она считала святым, и стать его невестой. Однажды она покинет сей бренный мир и станет его светлой женою.        Тем временем женщина пришла в себя и, мягко разняв руки возлюбленного, повернулась к нему лицом.        - Я собираюсь в Новый Орлеан вместе с Миной, - сообщила она.        - Я знаю, - спокойно ответил мужчина, - думаешь, это пойдёт Морриган на пользу?        - Сомневаюсь, - Татьяна скептически приподняла одну бровь, - но смена обстановки ей не повредит, как впрочем и мне.        - Это верно. Тебе не пристало хоронить себя в деревне.        - Я себя и не хороню. Мне нравится жить здесь. Но почему бы и не развеяться? Хотя в первую очередь я думаю о дочери. Думаешь, Новый Орлеан - хорошее место?        - Это ты сама мне скажешь, но я и там буду с тобой.        - Лучше следи не за мной, а за Морриган.        - Я день и ночь слежу за ней.        - Боюсь, это не слишком помогает, - хмуро заметила Татьяна, - Она, конечно, бывает рассудительной, но чаще даёт волю эмоциям.        - Однажды она повзрослеет.        - Я надеюсь.        Через несколько мгновений они сменили тему разговора.        Татьяна с Демоном ещё долго беседовали ещё долго. После он уложил её в постель, и она уснула в его объятиях.