Illusione della vita

      В кабинете царствовала тишина. Она не была совсем уж тяжелой, но и лёгкой её можно было называть с трудом. Присутствующие переглядывались и делали выводы, исходя из своих размышлений. Происшествие произошло около часа назад, но выйти на связь с Харт решили только сейчас. Девушка предполагала, что около получаса назад, когда всё более-менее устаканилось, в этом помещении вёлся спор.       Тсунаёши сидел за своим столом и нервно перебирал бумаги с докладами. Рядом с ним, по правую руку, стоял Гокудера, взволнованный и готовый в любую секунду прикрыть своего Босса. В одном из кресел расположился Иемицу, наблюдающий на присутствующими. Недовольный Занзас из-под полуприкрытых век наблюдал за действиями остальных. Реборн же оперся спиной о стену и, сложив руки на груди, посматривал в окно, за которым было видно снующих туда-сюда солдат.       В этой тишине шаг неизвестно откуда появившейся девушки показался оглушающе-громким. Реакция на её появление не заставила долго ждать — Занзас и Реборн выхватили пистолеты и наставили их на Люси, а Хаято ощутимо напрягся. Аркобалено, поняв, что именно эту девчонку и ждали, нехотя опустил оружие. Она казалась ему знакомой. Кажется, Солнце видел её на тренировочной площадке для его атрибута. Тогда она пришла с выводком туманников. — Чтоб вас всех черти драли, — тихо выругалась Харт, когда при следующем шаге по направлению к Иемицу она почувствовала боль в ноге. Не заметила даже, что неудачно стала и подвернула ногу. Правда, слова, сказанные девушкой, подействовали на присутствующих довольно странно. Стало немного спокойнее. — Люси, ты… — хотел начать свою речь Иемицу, когда блондинка его возмущённо перебила: — Слушай, я вот не могу понять, с каких пор это ты боишься со мной связываться и заставляешь это делать других? Понимаю, если бы я была кровожадной психопаткой, разрушающей всё, что беспокоит меня, но я же… Ай, какой толк с тобой говорить, — поняв, что чуть не взболтнула лишнего, Люси решила перевести тему. — Тсунаёши, что случилось? Что требуется сделать?       От гневной тирады в сторону бывшего главы CEDEF мафиози едва заметно приподняли уголки губ. Забавная девчонка в пух и прах разделалась с напряжённой обстановкой. А ещё она начинала вызывать доверие, во что не хотелось верить ни одному из них. Только Реборн заинтересованно наблюдал за ней. — Тебе объяснили ситуацию, когда звонили? — получив кивок на свой вопрос, Тсуна продолжил: — Из пойманного вторженца нужно выудить информацию, но как ни пытались другие — ничего не вышло. Отец сказал, что ты можешь сделать это по возвращению с тренировок. Но после твоего последнего сообщения до тебя было не дозвониться, а уж после нападения мы и вовсе оставили попытки. Как только выдалась возможность — с тобой связались. Правда, я и не надеялся, что ты появишься так скоро, — закончил Савада. — В Вендиче не особо-то и ловит связь, — буркнула девушка, надеясь, что её не услышали. Увы, надежды не оправдались. — Я отправилась к вам сразу же, как оповестила отряд о своём исчезновении. Перенести их с собой я не смогла бы: слишком истощена тренировкой, да и расстояние не маленькое, — хмыкнула Харт. Всё было чистейшей правдой, и она не представляла, как будет вытягивать из того человека информацию. — У тебя здесь есть таблетки? — спросил у задумавшейся иллюзионистки Иемицу, не издавший ни звука после возмущений Люси. — Нет, но я точно знаю, что у тебя они всегда при себе, — фыркнула блондинка, ловя руками брошенные в её сторону пластинку с препаратом и бутылку воды. — Я надеюсь, он ещё живой и не успел сойти с ума. — Обижаешь, — усмехнулся в ответ старший Савада.

***

      В помещение она зашла медленно, будто позволяя начальству передумать и отменить приказ. Люси действительно надеялась на это, но понимала — без её помощи Вонголе придётся всё чаще терпеть проникновения в систему и взломы хранилищ. Только поэтому Харт уже смирилась со своей ролью в этом спектакле.       В комнату она разрешила войти только двоим — Иемицу и, как ни странно, Реборну. Тсуна явно не был готов к тому, что мог увидеть. У названного брата она перед входом спросила: — Если что-то пойдёт не так, не важно: умрёт он или нет? — Главное, чтобы ты осталась жива. Я не хочу терять того, кто только недавно стал рядом со мной и пополнил мою семью, — Тсуна ободряюще взглянул на свою сестру, хоть и не кровную. Духовные узы всегда крепче кровных. Эта немаловажная истина была известна не каждому, но никто не понимал её так, как эти двое.       Серые стены давили на плечи Харт неподъемными плитами. В центре помещения находился привязанный к стулу враг. Руки и ноги были крепко закреплены, не позволяя сделать какое-либо движение. Глаза полуприкрыты и затуманены болью, разрядами пробегавшей по телу мужчины.       Люси ещё на подходе к нужному месту выпила успокоительное, так что сейчас она ощущала полное безразличие, разливающееся в мыслях. Поглаживая тёмные камешки на цепочке, девушка наблюдала за своим подопытным. Она помнила свою первую жертву, помнила, как дрожали её коленки и как ситуация пошла не по плану. Кажется, она тогда едва спаслась от безумия, захлестнувшего врага. И всё же Харт, не смотря на обстоятельства, смогла выжить и сохранить жизнь мужчине.       Запутавшиеся в серебристой крепкой нити пальцы аккуратно начали высвобождаться. Цепочка дарила приятное тепло, согревающее кожу. Здесь, на подземных этажах, была очень холодно. Тем более в блоке, где проводились допросы, никто и не собирался создавать хоть какой-то источник тепла.       Незаметно ей на плечи лёг чёрный пиджак, сохранивший тепло своего владельца. Сперва подумав, что это сделал отец, она хотела его поблагодарить, но задумалась, не успев открыть рта. В одежде Иемицу она бы утонула. По крайней мере в последний раз, когда он подобным образом заботился о Люси, то пиджак доставал ей до середины бедра.       Медленно повернувшись в сторону устроившегося в дальнем углу Реборна, Харт в полной мере ощутила на себе полный любопытства взгляд. Едва заметно кивнув Аркобалено, она повернулась к отцу, стоящему в противоположном Солнцу углу. Он явно заметил взгляд запаниковавшей иллюзионистки, но ничего не сказал. Только по-отечески улыбнулся, подбадривая.       Обречённо вздохнув, девушка повернулась к своему подопытному. Подойдя ближе, она не заметила и следа от побоев, которыми обычно «награждали» при допросе. И даже при отсутствие явных травм в глазах мужчины искрилась боль. Значит, били по болевым точкам, не оставляя следов. Люси обучили подобному бою, но настолько умело не оставлять за собой следов она не умела. Обычно первые удары у неё действительно не отображались на теле цели, но под конец она обычно переставала контролировать силу удара и последние касания оставляли синяки или гематомы.       Обхватив лицо мужчины ладонями, она сдвинула их немного выше, не позволяя тому дёрнуть головой. Большие пальцы соприкоснулись в точке на лбу подопытного. Синеватое пламя очертило круг вокруг ног и стула, к которому был привязан вторженец. В блондинистых волосах туманницы появилось аккуратно закреплённое смоляное перо. От него исходила сила, щедро подпитывающая резерв Феи. Такое случалось не часто, ведь блок был поставлен не просто так. Древние создания были сотканы из пламени давным-давно, и за время своей жизни основательно пропитались мощью и бурлящей энергией.       Благодаря закатанным рукавам блузки можно было увидеть странное зрелище. Синеватый свет будто заполнил собой вены Люси, переливаясь под кожей и подбираясь ближе к кончикам пальцев. Подобное было редкостью и Харт не смогла разобраться в причинах происходящего. Однако ей не было противно. Пламя Тумана будто обволакивало и дарило успокоение для своей хозяйки, для врагов же — могильный холод и закрытые глубоко внутри страхи. Благо иллюзионистка чётко даёт понять своему огню: кого нужно атаковать, а кого в случае опасности защитить. Правда, насчёт Реборна Люси была не уверена на все сто процентов. Поэтому приходилось одёргивать разбушевавшееся пламя от того, что оно хотело подвергнуть пыткам Аркобалено. Блондинка прекрасно знала, что тот не сдастся, но и её внутренняя сила не из глупых.       Сосредоточившись на своём деле, Харт уверенно оправляла потоками пламени, направляя их на поиски нужной информации, перебирая многие варианты и отбрасывая ненужное. Вскоре цель оправдала потраченную энергию. Секундное замешательство после просмотра воспоминаний сменилось гневом. Намеренно неосторожно выходя из памяти мужчины, она призвала оружие, на рукоятке которой тут же сомкнулись тонкие пальцы. С силой проткнув привязанную к стулу ладонь кинжалом, Люси мгновенно услышала болезненный крик. Вокруг кинжала клубилось пламя Тумана, искажая реальность и не позволяя увидеть истинный облик оружия. Неторопливо провернув лезвие, не вынимая его, она с удовлетворением услышала вопль. Приподняв голову своей жертвы выше, так, чтобы она могла заглянуть ему в глаза, Харт создала мужчине личную иллюзию. И новая порция холодящих душу криков не заставила себя ждать.       Иллюзионистка отпустила оружие и оно покорно рассыпалось смоляными перьями, исчезающими даже не долетев до пола. Пламя вокруг ног бушевало, не желало успокаиваться и подчиняться. Когда огонь собирался охватить собой комнату и находившихся в ней взволнованных состоянием Люси мафиози, на плечо, обтянутое пиджаком, сел ворон. Неожиданно перья не переливались на свету, а будто пожирали его. Ни одного блика не было видно. То ли из-за происходящего, то ли из-за того, что птица напоминала посланника Бездны. — Sine ira et studio*.       Услышав мысль ворона, Харт подчинилась и начала постепенно возвращать контроль над эмоциями и пламенем. Когда огонь исчез, а хрипы вторженца перестали разрывать тишину, Люси огладила птицу по крыльям и та немедленно исчезла, осмотрев каждого, находящегося в помещении, цепким взглядом глазок-бусинок. — Это всё же Пальвенни. Если поспешите, то сможете разгромить их базу. Там сейчас минимум бойцов, — вздохнула Туман. — Ты в порядке? — с тревогой смотрел на дочь Иемицу, переживая за её душевное состояние. — Нет. Даже не спросишь, почему там сейчас так мало боеспособных единиц? — грустно улыбнулась девушка, смаргивая слёзы. — Многих послали на уничтожение моего отряда, чёрт возьми.       Пламя охватило тело Харт, перенося её к ставшими дорогими ей людьми. Чтобы в следующую минуту она взвыла от открывшейся ей картины.