Кисея

Она встретила Зоро в одном из крохотных ресторанчиков, заброшенном и грязном, как и все на окраинах жизни. Случайные люди рассказали ей, заблудившейся, о таком же заблудившемся, как и она сама. Робин, которая пыталась отыскать в новом мире, куда унесло ее капитана, почему-то сразу поняла – только один человек мог идти тем же путем, что и она, но попасть сюда, заблудившись по привычке. Ей стало тепло и почему-то уютно – и она сразу оплатила двойной номер в единственной гостинице. - И два билета на утренний поезд, - сказала она сама себе. – Потому что Он здесь. Зоро действительно был здесь – пил беспробудно, и, когда какой-то пройдоха попытался задрать ей юбку, лишил его руки, чести и настроения. Робин скромно села рядом и ахнула – пахло от Зоро не лучшим образом, и выглядел он соответствующе. - Помотала жизнь, - объяснил он ей. – Вы все снова потерялись. - Мне говорили, ты с Дракулем Михоуком, - робко напомнила Робин. - Он мой учитель, - ответил Зоро, - Но я уже превзошел его. Не могу следовать за ним. А смех той идиотки всегда у меня в ушах… Он говорил как обычно, будто бы не было между ними тех месяцев разлуки и одиночества, будто бы они снова на Санни, а вокруг море – и рядом Луффи. Внезапно Робин почувствовала – вот кто тоскует больше других по тому, что потерял. - Оно и верно, - сказала она вслух, - Ты всегда шел за ним. Как и Нами. Но Нами – навигатор, а ты… «Друг…», - хотелось сказать ей. Зоро встал, допивая из стакана, и вышел из бара. Робин пошла за ним. *** Первую ночь они провели вместе, в одной постели, не касаясь друг друга. Зоро был грязным, одежда его обносилась – Робин не стала настаивать на ванной, на обновках. Катаны бережно поставлены в угол, кофе заварен, а в магазине на углу нашлись харамаки. Зоро спал без снов, прижавшись к ее теплому боку – Робин молча смотрела на него и не могла понять – почему он доверился ей только теперь, когда все кончилось, где он был раньше?.. - Я говорил с бровастым, - сказал ей Зоро на вторую ночь, когда, наконец, проснулся. – Он сказал, что позаботится о вас с Нами. Нами нужна была семья – он даст ей семью, возможно, дом, мандариновую ферму… Но ты не Нами… Что нужно тебе? Я помогу. Мне все равно нечем заняться. - Санджи-кун, да?.. – улыбалась Робин. Ее рука робко коснулась растрепанных волос и осталась там – Зоро остался тем же самым, почти не изменился – разве что волосы отросли. Тонкая полоска кисеи на окнах растрепалась – сквозь нее был виден утренний свет, горизонт и целый мир. Этот мир ждал Зоро и Робин. Этот мир был спасен Луффи. - Я купила два билета, - сказала Робин, - Если хочешь, проводи меня до ближайшего городка… Возможно, там я найду след или ты найдешь себе работу… Ты не можешь оставаться тут, Зоро. Это не для тебя, не для такого, как ты. - Не для такого, как ты, - повторил он за ней. Зоро отвернулся – и Робин внезапно почувствовала себя матерью – у нее есть взрослый ненужный миру ребенок, и ей пора оставить его одного. Она обняла Зоро без лишних мыслей, и он ее правильно понял. На вторую ночь они снова спали вместе, обнявшись. А на третью – она позволила ему рассказать о себе. О том, как много лет назад один человек подарил ему его первый смысл жить. А потом этот человек умер – поскользнулся на мокрой лестнице и упал. Нелепая смерть. И единственный, кому удалось закрыть эту брешь, был второй такой же бесстрашный человек. Закрывший его собой после двухчасового знакомства. Бессмысленный и бесстрашный. Как смерть. Или как жизнь?.. - Я знаю такого, - отвечала Робин, - Я полюбила такого человека. Она слушала его голос и видела Луффи, такого, каким знала его. Иначе ничего не могло быть. Робин шла не за своим капитаном – за своим сердцем. Она отдала его Луффи еще в тот день, когда смотрела на пески Арабасты. Или раньше? Или оно принадлежало ему всегда?.. - На соседнем островке есть карты, а карты и Лог Пос обязательно приведут к кому-нибудь, - обещала Робин. – Я все равно однажды найду его – я уже обошла этот мир вокруг, он не так велик, как кажется. - И мы не так слабы, - отвечал ей Зоро. *** Зоро и Робин вышли в море снова спустя год и три месяца после распада команды. Вместе. Зоро смыл с себя грязь, побрился – Робин подстригла его волосы и сама завязала любимую темную бандану. Робин надела платье из кисеи – ткань прозрачна лишь для обрисовки силуэта, не больше. Ей пристало надевать такую одежду в ее возрасте, она уже не молода – Зоро уже не молод. Видеть друг друга такими, как раньше, показалось приятным, близким, настоящим. Далекий отныне Брук пел из радиоприемника. Небольшой корабль вез бывших пиратов в их прошлое. Или будущее. - Михоук и та идиотка говорили, что видели Луффи, - сказал Зоро, доставая чуть тронутые солью и ржавчиной катаны. – Говорили, он не подавлен, а даже как счастлив. Счастлив… - Он был счастлив каждый день, - соглашалась Робин, - И если бой не проигран – значит, Луффи выиграл. Шляпа возвращена. Мир пройден. Он король. - Король без королевства, - усмехнулся Зоро, - Эра пиратства кончилась. Чем заняться пиратам? - Можно ловить рыбу или растить детей, - сказала Робин, вспомнив счастливое лицо Брука. – Или петь. Пираты любят петь. - Мы с тобой петь никогда не умели, - Зоро тронул лезвие, и оно жалобно застонало, - Мне больше не нужно ими пользоваться. Я никогда не был героем – но сейчас миру герои и не нужны. Миру сейчас никто не нужен. Только рыбаки, певцы и родители. Ветер теребил ленты его банданы – и Робин внезапно стало жаль его катаны и его самого. Что делать воину в конце войны? Или погибнуть, или научиться быть кем-то другим… Зоро никогда не был никем, кроме как собой. Это она, Робин, может придумать себе имя и историю. Как там было? Учительница истории? Супруга мэра Кузана? Ей впервые стало стыдно за те спокойные месяцы, украденные у ее поисков… Где она была, когда Зоро пил и терялся? Где она была, когда Луффи проводил вечера в одиночестве? Где она была?.. - Прости меня, - сказала она. – Прости. Я была в тюрьме. Меня допрашивали – но потом я вышла и попыталась забыть то, что было. Я не смогла. Но меня не было. Прости. Прости, Зоро. - Никого не было, - согласился он с ней. – И все-таки Ты вернулась. Они замолчали – потому что небо заволокло тучами. Зоро бережно спрятал начищенные катаны – они теперь боятся дождя. Они теперь хрупкие, музейная реликвия, и он теперь хрупкий – всего лишь бывший пират. - Если я найду Луффи, я спрошу у него, зачем он ушел, если был так нужен всем нам, - сказал он. - Если я найду Луффи, - сказала Робин, - Точнее, когда я найду Луффи, я скажу ему, что чувствую. Она показалась Зоро маленькой и хрупкой – хотя никогда не была такой. Как катана Куины, украденная и оставленная в залог, Робин закалилась еще до встречи с ним – и никогда не ржавела. И она любила Луффи. Она искала его. - Я помогу тебе, - решился Зоро. – А потом начну все сначала. С тобой и с ним. Или без вас. Он протянул руку – и Робин оперлась на нее. Ей вдруг подумалось, что она любит Зоро больше, чем когда-либо на свете – и сильнее, чем кого-либо из команды. Он всегда шел за Луффи. Но не из странных чувств. Не из долга. Он просто шел, потому что считал это правильным. И никак иначе – никто иначе не мог поступить так. - Много лет назад, - сказала Робин, - Один человек подарил мне первый смысл жить. Точнее, подарил мне жизнь. Он умер потом, этот человек – хотя человеком он и не был. Его убили. Но его убийца спас меня дважды – и попытался подарить мне новое будущее. Я думаю, что могла бы полюбить его. Если бы не любила Луффи… Если бы не встретила тебя сейчас. Она встала, слушая, как ворочает высоко над ней небо. Глаза ее сияли – Зоро поправил узкий пояс из кисеи на ней, улыбнулся. - Послушаешь мою историю? – спросила она.