Лис с кошачьим сердцем

      Рыжеухая в панике оглянулась на Шипобрюшку, но та лишь хлопала глазами, и изредка — пастью, хотя какой от этого толк, если она и писка не издавала.       Лагерь был уже совсем близко, как и верная «гибель» Рыжеухой и Лисёнка. Может быть не настоящей, но мысленной точно. Она уже представляла, как будет плавиться под прожигающими взглядами соплеменников а-ля «она сошла с ума».       Шаг за шагом она ощущала, как её короткая шерсть встаёт дыбом. Что ей делать? Лисёнок всё ещё болтался в пасти, видимо поняв, что ему лучше молчать.       Зайдя в лагерь, она мельком глянула на присутствующих — их мало, и слава Звёздному племени. Лайм в данный момент переговаривался с Зеброклыком насчёт посвящения Светлолапы, но это не помешало Розмарину отвлечь глашатая.       — Лайм! — бежевый кот повернулся к воину. — Передай Пламезвёзду, что он нужен сейчас же! У нас котёнок!       В этот момент Рыжеухой отчаянно захотелось прыгнуть на непутевого воина и одним ударом впечатать его в землю, чтобы он не произнёс больше ни звука. Идиот, идиот, идиот! Что он творит?! Кто его просил?! Негодование, смешанное со страхом, разлилось по телу рыжей воительницы, и она боролась с желанием наорать на воителя так, чтобы он на всю жизнь остался полуглухим калекой.       Рыжий предводитель, как только услышал про котят, тут же выскочил из пещеры Незабудки, и как назло прямо около Рыжеухой! Кошка поставила Лисёнка и спрятала его за лапами, уже не зная, злиться ей или пугаться.       — Кто это? — спросил предводитель.       «Моя головная боль.»       Едкая фраза на очевидный вопрос уже готова была сорваться с языка, как вездесуще-безмозглая Белоснежная выскочила перед рыжиком, крикнув на весь лагерь, как безумная выпь:       — Это котёнок Рыжеухой! Она его ещё никому не показывала! — при этих словах рыжая отыскала глазами сестру, с яростным упрёком глянув на неё. — Покажи его! Он же миленький!       «Вот покажу, а вы как завизжите и прибьёте меня вместе с ним, ну его», — тут же ответила им рыжая, но вместо этого резко сделала вид, что жутко устала. Она страдальчески зевнула, простонав:       — Не сейчас, я слишком устала. Да и приболела, кажется… — какая бессовестная ложь! — Вот отдохну и покажу…       Толкнув Лисёнка в сторону Детской, кошка стремительно в неё влетела, тут же плюхнувшись на покрытый мхом пол, и прижав к себе приёмыша, насколько было возможно, она укрыла его лапой и хвостом, что бы никто не увидел. В пещеру влетел кто-то, но Рыжеухая крепко закрыла глаза и всем видом показывала, что спит.       — Сестричка! — взбешенно рявкнула рыжая, почуяв Шипобрюшку. Черно-белая королева оторопело посмотрела на неё. Попросив наклониться, воительница зашипела сестре на ухо. — Скажи им, что я сильно устала, и когда отдохну, то всё им расскажу, — Рыжеухая с мольбой посмотрела на черно-белую, которая скептически отнеслась к её затее. — Ну и запутай их, чтобы они не лезли! Иначе загрызут!       Послышался мучительный вздох.       — Это не спасёт тебя, а лишь отсрочит твой выход, — устало промолвила Шипобрюшка, но развернулась и вышла, перед этим тихо коснувшись носом рыжего уха.       Через пару минут на поляне начали проноситься разговоры, которых рыжая уже не слышала. Там Шипобрюшка, уверенно стоя на лапах с Лаймом перед всем племенем, оправдывала сестру. Рыжеухая знала, что она не может вечно скрываться в Детской, и когда-то придётся показать малыша. Это и пугало. «Надо решать проблемы по мере их поступления», — решила воительница, вздохнув и расслабившись.       Наконец, усталость взяла своё, и веки Рыжеухой постепенно тяжелели, а сама она наконец успокоилась, в полудрёме слыша, как в Детскую заходит неумолкаемая Радужная и Шипобрюшка с Соколёнком, устраиваясь на сон.

***

      Маленькая рыжая голова сонно захлопала глазками, а тонкие лапки упёрлись в мамин живот с точно такой же рыжей, мягкой шерстью. Лисёнок потянулся, наморщив носик и широко зевнув, высовывая розовый язычок. Он на секунду расслабился, и в голове промелькнула мысль — не поспать ли ещё? Мамины бока так ровно вздымаются, сердце бьется тихо и ритмично, а сопение спокойное и убаюкивающее, да и к тому же тепло! «Нет, » — решил малыш. В нос тут же ударил чей-то мягкий запах, очень знакомый… Так это же Шипобрюшка! Лежит рядом с Рыжеухой, раскинула лапы, а около живота пристроился золотистый комок чего-то… По видимому, что-то живое, потому что дышит вместе с черно-белой кошкой. Рядом спит кто-то ещё, незнакомый. Лисёнок даже хотел зашипеть на странный спящий субъект, но подавил это желание, потому что запах был такой же нежный и неопасный.       Это же новое место! Так интересно было разглядывать пещерку, выкопанную в земле, и где по полу стелился мягкий мох. Лисёнок радостно упал на спину и повалялся на мху, потому что здесь он был необыкновенно мягкий и большим. Вскочив, тот посмотрел в просвет — так была поляна, и много всего, чего он не знал, но очень хотел узнать. Лапы молниеносно вынесли его за пределы Детской, в морду тут же дунул свежий холодный ветер, солнце начало слепить глаза. Он резко остановился, чуть подпрыгнул и застыл. Тут же он ощутил, как его обступило множество запахов — аж голова закружилась! — и стоял, не шелохнувшись. На него устремилось десяток пар глаз, и неизвестные ему коты вздыбили мех, выгнули спины.       — ЛИСА!!! В ЛАГЕРЕ ЛИСА-А-А!       Оглушительный визг прорезал воздух, белая кошка распушилась так, что стала похожа на маленький шар. Лисёнок инстинктивно пригнулся, в панике оглядывая сборище котов. Он хотел позвать маму, но страх встал комом в горле, и он издал жалкий писк.       Верещание Белоснежной ударило в голову Рыжеухой, вырывая ту из сна. Рыжая вскочила на лапы, а шерсть на спине в буквальном смысле встала дыбом. Моментально вылетев из Детской, она тут же заметила отсутствие детёныша и увидев, подскочила к нему так быстро, что едва успела затормозить и врезалась в Лисёнка, попутно закрыв его лапами. «Шикарно. Сейчас тебя порубят на обед воителям», — немного растерянно подумала Рыжеухая и мысленно ударила тот дурацкий голос, что обязательно появлялся в подобных ситуациях в голове.       Повисло молчание, которое хуже всяких валунов придавливало рыжую к земле. Сердце колотится как безумное, об выражении морды лучше помолчать — она не корчила такую рожу даже когда по ошибке съела кислую калину.       — Это лиса! — снова провизжала Белоснежная, но Рыжеухая её моментально перебила:       — Нет! Это мой котёнок! — Великие Звёзды, теперь она смахивает на сумасшедшую психопатку!       — Лиса!       На поляне вмиг воцарился такой шум, что хоть уши затыкай! Рыжая воительница зашипела, сверля глазами белую кошку. «Дура!» — хотелось крикнуть ей, но вместо этого она прорычала три словами, выделяя каждое:       — Это. Мой. Котёнок. — внезапный приступ злости напугал и её, но материнский инстинкт победил. Желание защищать Лисёнка не смотря ни на что, готовность принести всё что угодно в жертву ради своего сына — племя, друзей, семьи, уважения… А этот прошибающий взгляд Пламезвёзда! Льдисто-голубые глаза горели так, что хотелось спрятаться. Куда-нибудь подальше. Под землю. Или на другой конец света. Но только не этот взгляд! Где тот предводитель, который всегда на неё смотрел с нежностью и заботой?!       «Нет его, — грубо вынес вердикт внутренний голос, который она пыталась заткнуть. — Ты сама убила этого наивного котика своим равнодушием! Вот и получай тоже самое!»       Да затыкайся ты уже…       Ну?!       Рыжик спрыгнул со скалы, кинув взгляд на Лайма. А бежево-песочный кот будто родился глашатаем, и вёл себя так уверенно! Всего на секунду Рыжеухую кольнула зависть — и её сестре, и глашатаю очень повезло друг с другом. Не то что она, Рыжеухая, бракованная какая-то…       — Покажи его, — раздался в появившейся тишине холодный голос, и воительница тут же поддалась. Всё равно нет смысла сопротивляться.       Рыжий комочек показался из-за лап его приемной матери. Его страх отчетливо чувствовался в воздухе, и он без труда выпрямился, вытягивая рыжие лапки, за что получил новую порцию визгов и криков. Белоснежную заткнули, а Лисёнок снова испуганно прижался к Рыжеухой — единственной, кто его защитит. И так всю жизнь…       — Я вас не обижу, — совсем тихо сказал Лисёнок, но на поляне его расслышали.       Даже непоколебимый Лайм раскрыл глаза так, что казалось, они сейчас вылезут на лоб. Но не от страха, как у Лисёнка, а из-за удивления. Ну ясно, ведь никто не видел, как разговаривают лисы!       Пламезвёзд старался сохранять спокойствие, но нервно дергающийся хвост показывал его истинное настроение. Но и эти резкие движения он сумел прекратить, отведя изучающий взгляд от совсем озадаченной подруги. Рыжик кивнул Лайму, коротко отдав приказ:       — Занимайтесь своими делами.       И подойдя к Рыжеухой, заглянул снова теми же грустными глазами… Сердце защемило. Значит, он всё ещё тот же! Неужели он так владеет собой и своими чувствами, что там умело маскирует их?       — А ты, — сказал он привычным холодным голосом. Ведь никто не мог видеть его печального взгляда, обращенного только на Рыжеухую.       — За мной.       И развернувшись, ловко заскочил к себе в палатку. Рыжеухая последовала за рыжиком, подтолкнув малыша. Отодвинув плети чего-то там — воительница совсем забыла об этом — она зашла к предводителю. Сидит, такой величественный и непоколебимый… Всё-таки он очень сильно вырос и изменился, а Рыжеухая до сих пор видит его тем юным неопытным воителем и в шутку называет «рыжиком»… Удивительная простота.       Предводитель дождался, пока кошка с малышом зайдут, и наконец, смерил кошку уничтожительным взглядом.       — Ты совсем спятила? — вдруг резко зашипел кот, вздыбив густую рыжую шерсть. Он в миг вскочил, приблизившись к ней и её приемышу.       «Есть немного, » — тут же пожал плечами внутренний голос.       «Заткнись!»       — Ты притащила сюда лиса?! Чем ты руководствуешься, когда принимаешь решения?! — рявкнул он, повторяя слова её сестры. — Если бы я их не успокоил, они бы от тебя и мокрого места не оставили! Что у тебя в голове творится?! — вопрос звучал довольно многозначно. Ему было и правда интересно. Но сейчас он не на шутку рассердился, меряя шагами палатку. — Сумасшедшая!       — Это мой сын! — тут же выкрикнула Рыжеухая, в мгновение успокоив предводителя. Эти крики так подействовали на неё, эти взгляды — осуждающие, испуганные, презрительные… Давили на неё, нанося огромные раны. Да, она сумасшедшая! Да, у неё вместо мозгов чертополох! — Ты никогда этого не поймёшь! Он единственное дорогое существо в моей жизни! Сначала я его спасла, а теперь он спасает меня! Если бы не он, я бы давно уже покоилась на дне озера! — кричала она.       Теперь её уже было не заткнуть, казалось, будто это говорила не Рыжеухая. Вся та накопившая боль в миг выплеснулась, Пламезвёзду оставалось лишь слушать её. Рыжая, сама того не замечая, рассказала всё то, что она пережила тогда, на темной поляне с котом, который предал и растоптал её чувства. Не осознанно поделилась частичкой себя, своей души и своих страданий.       Пламезвёзд остановил её резким движением лапы, усаживая на свою подстилку. Лисёнок так и остался стоять на пороге, смотря на всё удивлёнными глазами. Он никогда не видел маму такой разбитой, и похоже, теперь ему и вправду придётся ему её защищать, а не наоборот.       — Я не причиню вам вреда! — выпалил Лисёнок, уставившись на предводителя. — Я ничуть не хуже ваших котят! — тут же выкрикнул он, и в его голосе прозвучала обида.       Рыжеухая уже успокоилась, ожидая решения этого рыжика. Он их оставит, ну же… Ведь так всегда случается! Счастливый конец, ну? Можно успокоится, он всё равно их примет. Это же Пламезвёзд! Он же ещё друг.       — Нет.       Стальной голос эхом отдался от стен каменной пещеры. Сердце Рыжеухой пропустило удар и упало куда-то вниз. В смысле? Что это означает?       — Уходите отсюда, — приказал рыжий, пряча глаза. — И никогда не появляйтесь на наших землях.       Что? Что?.. Нет! Нет нет нет! Лапы перестали слушаться Рыжеухую, и она чуть не упала. Остановившись взглядом на шерсти кота, она все никак не могла понять. Он её прогоняет. Предводитель развернулся, блеснув холодными глазами.       — Ну же! Уходите! — рявкнул кот, вонзая когти в камни. — Скажите спасибо, что оставил вас в живых.       Что-то непонятное прозвучало в его голосе, но Рыжеухая не отрываясь смотрела на него безумными от страха глазами. Лисёнок подскочил к ней, готовый защищать. Медленно переведя потрясённый взгляд на выход, она слегка наклонила голову и увидела светло-бежевую шерсть и лаймово-яркие желтые глаза глашатая. «Подслушивал!» — пронеслось у рыжей в голове.       — Пламезвёзд! — окликнул кот, увидев, что его заметили. Он вышел из-за угла и одарил Рыжеухую уничтожающим взглядом. — Я бы хотел кое-что сказать по поводу…       Рыжая не дослушала, а лишь толкнула носом приёмыша и пулей вылетела из его палатки. До сих пор она не могла поверить — он её предал! Выгнал! Как он мог так поступить?! Что вообще творится с рыжиком?!       Она уже хотела выбежать из лагеря, как её перехватила Шипобрюшка. Воительница уже не скрывала своего малыша — наоборот, пусть все смотрят и видят его. Они видят их в последний раз.       — Подожди! — запальчиво крикнула бело-черная королева. Сестра обернулась. — Стой! Пожалуйста! Я пыталась… — прошептала она, подскочив с огромными от страха и отчаяния глазами. Рыжеухая скорчилась и отшатнулась, не дав договорить сестре. Нет, всё, теперь это точно конец. Он сказал им уходить - и они уйдут. Ей и её лисёнку действительно тут не место.       Устало закрыв глаза, Рыжеухая помаячила на пороге. Смысл оттягивать неизбежное? И Шипобрюшка сама наверняка догадывается, что сказал ей предводитель. Целую минуту две сестры просто стояли, смотрели молча друг другу в глаза - зачем ту пустая болтовня? Рыжая перестала обращать внимание даже на своё глупое племя. И тут к Лисёнку спустя пару минут шустрой тенью подскочила Светлолапа — единственный оруженосец в племени. Она нисколько не испугалась рыжего — наоборот, проявляла интерес. Ей ведь не доводилось разговаривать с кем-то не из своего вида.       — Ты остаёшься? - звонко спросила кошка, кажется, даже не заметив зашуганного вида Лисёнка.       Ответить не успели, так как из палатки предводителя вышли глашатай и предводитель. Лайм едва сдерживал радостную ухмылку, и сел чуть в стороне от рыжика, бросая довольные взгляды на Шипобрюшку. Воительница мрачно сощурилась, сконцентрировавшись на льдисто-голубых глазах. Ну давай, посмотри на неё. Посмотри, сколько презрения, обиды и боли плескается в изумрудных глазах. Сначала ты должен это узнать, ты должен это почувствовать, а потом она уйдет. Нельзя просто так оставить Пламезвёзда, и пусть он всегда будет мучиться от мысли, что прогнал её. Свою маленькую, лучшую и сумасшедшую подружку.       — Пусть все коты, способные охотиться самостоятельно, соберутся под скалой для собрания племени! — зычно крикнул предводитель обычную для него фразу, и коты вмиг послушно скучковались около скалы предводителя, хотя в этом не было надобности, потому что большинство итак уже сидело на поляне, тараща глаза на восьмое чудо света - говорящую лису. И не смотря на то, что котята не умеют охотиться, Соколёнок выпрыгнул из Детской с остальными королевами и плюхнулся к матери на лапы.       Рыжеухая лишь огорчённо повела ушами. Она знала, что сейчас будет… Внезапно её охватила злость. Но она не знала, что Пламезвёзд обязательно выставит это на показ, перед всем племенем! Она ведь могла просто уйти, зачем так делать?! Рыжая бросила взгляд на сестру, но та была увлечена уже чем-то другим. Вздохнув, кошка прижала к себе Лисёнка, и Светлолапа ускакала в противоположном от них направлении. Всем плевать на неё, тогда она будет отвечать тем же. И она не покинет стены этого лагеря всеми забытой. Она должна оставить о себе воспоминание.       Предводитель посмотрел на приёмыша. То, что он даже не посмотрел на Рыжеухую, больше всего её и взбесило, и хотелось выпрыгнуть у него перед носом и высказать всё в таких словах, что бы он потом всю жизнь страдал от них.       — Лисёнок, подойди сюда, — сказал рыжик, и Рыжеухая смерила кота недовольным взглядом. Встав, она смиренно подошла к скале вместе с сыном, не смотря на то, что звали только Лисёнка. Подтолкнув рыжего на скалу, она сама уселась у её подножия, смиренно выпрямившись перед всем племенем. Он что, специально собрался опозорить её перед тем, как выставить с территории котов-воителей? Чудесно! Она фыркнула себе под нос.       — Грозовое племя, — с трудом начал кот, вызвав в подружке еще больше гневных эмоций. — Это единственный, первый в своем роде случай. Я обсудил это с нашим глашатаем и решил, что Рыжеухая и её детёныш останутся в племени, — как-то холодно, бесстрастно сказал рыжик. По поляне прокатился изумлённый ропот, воители резко повскакивали со своих мест, ошарашенные не меньше Рыжеухой. Воительница вмиг вскочила, молча, не веря своим ушам. Тот ураган, что в мгновение вспыхнул в голове, вдруг не дал ей адекватно всё это воспринимать. Она застыла, словно статуя, глядя взволнованным взглядом на двоих.       — Он наш враг!       — Мы не можем этого сделать!       — Он опасен!       Взвизги недовольных котов давили на уши воительнице, она с силой зажмурилась, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и наконец доказать себе, что она всё правильно сделала. И что не напрасно она взяла себе в дети лиса. Но ведь она уже тысячу раз себе это доказывала!       Лайм вдруг взвился, молнией взлетев на скалу, и совершенно нагло встал перед племенем.       — Вы не понимаете, какое это преимущество в борьбе с другими племенами! - бесцеремонно перебил соплеменников кот, нисколько не смущаясь. - Ни у одного лесного племени не будет настолько сильного воина, как этот! — уверенно крикнул он, заткнув парочку ртов.       — К тому же, он будет очень полезен для нас, — спокойно продолжил за глашатая Пламезвёзд. — На лис не действуют наши болезни, они очень ловки и выносливы даже в самые лютые морозы.       Незабудка внезапно подскочила с места, взобравшись на скалу, и что-то шепнула двум котам. Предводитель деловито кивнул, а потом наконец взглянул на приемыша, который в непонимании забился в угол. Рыжий осторожно коснулся его хвостом и подвел к краю. Воители, казалось, взбунтовались, но через пару минут базарный гам стих, оставив только недовольные возгласы, изредка раздававшиеся в тишине. Против предводителя не попрешь - таков закон. Лучше уж помолчать, ведь рыжик знает, что делает. Он же нормальный. Наверное.       — Лисёнок, вот ты и достиг того возраста, когда можешь стать оруженосцем нашего племени, — сказал Пламезвёзд. — До того дня, когда ты получишь воинское имя, ты будешь известен под именем Лисолап, и твоим наставником будет Лайм.       Рыжеухая лишь непонимающе таращила зеленые глаза на рыжика. Чего-чего? Он сошёл с ума, да? Да, конечно, тут же всё понятно! Старик совсем свихнулся! Пару секунд Рыжеухая просто молча думала - свалиться ей в обморок прямо сейчас или не портить сыну посвящение своими закидонами? Но рыжик выглядел довольно серьезно, а значит, не шутил.       — Теперь Лисолап часть племени, и вы должны обращаться с ним точно так же, как и с другими соплеменниками, — строго отчеканил Пламезвёзд, кинув взгляд на рыжую подружку. Но теперь вместе презрения изумрудные глаза были наполнены непониманием, и произвести должного эффекта рыжей не удалось. Всё прошло...       — Лисолап, — вырвалось у Рыжеухой, когда она отвела взгляд от рыжика, теперь не зная, как к нему относиться, и посмотрела вперед себя, словно в пустоту.       — Лисолап! — с большим рвением воскликнула Шипобрюшка, а после Светлолапа и королевы их уверенно поддержали. Скоро подключились и будущие отцы, и большая половина племени наперебой начала поздравлять нового оруженосца. Остальная же занималась весь понятным в этой ситуации делом — смотрела на троицу из предводителя, глашатая и Рыжеухой как на сумасшедших. И правильно делали.       Лисолап непонимающе оглядел племя, спускаясь со скалы, но Рыжеухая знала, он понимает, что происходит. Она ведь рассказывала ему по ночам, как сказки, обычаи лесных котов-воителей. Только она приблизилась к спрыгнувшему с камней приемышу, как лисёнка вдруг сбила с лап какая-то молниеносная тень. Розмарин, выпустив когти, неистово вцепился новому оруженосцу в шерсть. Страх пронзил рыжую мать, она застыла на месте, а потом заорала. Материнский инстинкт не подведет, поэтому она немедля налетела на бежевого вона, с яростью вонзив в загривок зубы и когти. Зарычав, она полоснула задними лапами противника по спине и резко отшвырнула от своего детеныша. Невыносимая ярость и злость, как у любой другой матери, забурлила в Рыжеухой, и в такие моменты она была особенно сильной. Неудивительно, за своего малыша каждая бы порвала в клочья.       Воитель кинул взбешенный взгляд на Рыжеухую, и маленькая струйка крови стекала по уху. Вновь зарычав, рыжая резко понеслась на соплеменника, но Лайм пулей метнулся между ними, преграждая разъяренной матери и не менее дикому воину пути друг к другу.       — Прекратить немедленно! — рявкнул глашатай. Грозовые удивленно тянули шеи, чтобы разглядеть что происходило. — Розмарин! Ты напал на нашего оруженосца! Ослушался предводителя! — раздражённо прошипел кот, сверкнув гневным лаймово-желтым взглядом. — За нарушение будешь целую луну выполнять его обязанности!       Опуская выгнутую дугой спину, рыжая все еще прожигала в противнике дырку взглядом, она отошла на пару шагов, сдаваясь. Лайм смерил её непонятным взглядом, а потом подозвал к себе целительницу. Переведя мрачный взгляд на соплеменников, Рыжеухая увидела, как некоторые свидетели драки прячут глаза и тут же уходят. И замечательно, нечего им тут делать! Пускай катятся, сплетники несчастные.       Глубокий вздох. Она чувствовала, как саднило бок от когтей Розмарина. Кремовый воитель тоже вполне успокоился, но исходящие от обоих волны лютой злости не давали им даже словом обмолвиться. Пригладив шерсть, воительница сердито зыркнула на Белоснежную, все еще наблюдающую за рыжей, но белая быстро скрылась в своей палатке. Замечательно, вот и пусть ведут себя после этого циркового спектакля как раньше. Хотя, было итак понятно, что многие еще нескоро отойдут от сегодняшнего происшествия, включая Рыжеухую. Великое Звездное племя, да когда она вообще в последний раз была веселой и радовалась жизни? Да уж, будешь тут веселой... Только хмурится и можно с такой жизнью.       Да, её жизнь — сплошная хмурость.       Раньше легче было как-то…       Эх. «Выкинь из головы», — попробовала успокоить себя зеленоглазая, но вышло плохо. Незабудка, с неким опасением разглядывая Лисолапа на предмет ранений, спокойно кивнула Лайму, и глашатай быстро оглядел своего нового оруженосца.       — Пошли, покажу тебе территорию.       Рыжеухая хмуро проводила взглядом глашатая и приемыша, даже не пытаясь остановить. Глашатай позаботиться о её сыне, он же глашатай... Кошка не была уверена. Честно сказать, Лайма она не очень любила, хотя бы потому, что он пара её сестры. Предвзятое мнение, но все равно душу тревожно скребло когтями от мысли, что этот кот будет обучать её сына.       Разбитая и уставшая, воительница смерила Розмарина убийственным взглядом и направилась к скале. Надо поговорить с Пламезвёздом. Всё это произошедшее не укладывалось в голове, а уж его дебильное поведение - вообще кошмар! То он их выгоняет, то проявляет своё ангельское милосердие и оставляет их, да и к тому же лису в наставники вручает глашатая! Прекрасно, от такой красоты легче сдохнуть, чем во всём разобраться!       Она уже была на середине, как рыжик сам вышел и на секунду заставил Рыжеухую испугаться и оробеть.       — Ты идешь в вечерний патруль с племенем Ветра, — устало отдал приказ предводитель, даже не дав раскрыть подружке рта. — Со Смольницей, Зеброклыком и Камнепадом.       Вздохнув, кошка решила отложить разговор и кивнув, пошла собирать отряд. Вышло быстро, и рыжая, скосив взгляд на Шипобрюшку и Ворона, бесившихся с Соколенком на поляне, даже позавидовала.       Правда, напоследок черно-белая королева отпустила едкую шуточку насчет настроения Рыжеухой, но было понятно, что даже с такими фразами в голосе Шипобрюшки сквозила забота и желание уберечь сестру. Как странно, они и правда очень быстро об этом забыли... Может, оно и к лучшему?       Вышли воители как раз, когда солнце уже садилось, окрашивая верхушки деревьев в пламенно-желтый цвет. Рыжеухая снова размышляла о себе, котятах, Лисолапе и Мышегриве… Странно всё это.       Молча пройдя всю дорогу, она как всегда пропустила мимо ушей тот момент, когда они дошли до границы. Встав в сторонке, чтобы не мешать остальным, рыжая обратила взгляд на зеленую долину. Там наверно очень просторно птицам… Вот бы и она могла быть птицей и уметь летать. Наверняка это очень здорово.       Сегодня даже Смольница была довольно активной и в меру общительной, что не осталось не замеченным её дочерью. Но сейчас у Рыжеухой не было сил с кем-то разговаривать и уж тем более выдавливать из себя улыбку, больше смахивающей на оскал.       Задумчиво смотря вдаль, кошка плавно переводила взгляд с одного холма на другой. Свобода… Красиво там. Хотя, с чего её вообще потянуло на чужие земли? Но это не важно. Её мысли вряд ли кто-нибудь услышит, так она может нахваливать чужую территорию сколько влезет.       Резко её взор остановился на одном высоком холме, выглядывающем из моря вереска. На холме застыла темная фигура. До жути знакомая… коричневая шерсть, пронзительно-пристальный взгляд… Это же воин Ветра!       О нет. Опять он. Рыжеухая беспокойно забегала глазами по пустоши, отведя взгляд от глаз кота. Если она на него посмотрит, то лучше уж умереть прямо сейчас. А, ну вот, молодец, посмотрела. И окончательно и без того плохое настроение совсем упало. Тупая бурая морда, преследующая её… Сумасшедший и ненормальный псих, нет уж, она не собирается обращать на него своё внимание.       Отвернувшись, она на секунду нахмурилась, закрыв глаза и глубоко вдохнув. Не стоит думать о таких помешанных котах, только себе хуже делаешь. Да, не стоит.       Первой же сорвавшись с места, после того как воители пометили границу, она понеслась в лагерь. Мысли смешались в безобразную кучу, и она не знала, куда от этого спастись — нигде её не оставляло гаденькое чувство на душе. Странно-отвратительно, садистско-омерзительное… Ей было до жути противно смотреть и даже думать о таком странном субъекте, как бурый Ветровой воитель, но она думала. Глупая Грозовая кошка.       Повторяя в голове бессмысленные слова по миллиону фраз, она пыталась от всего этого отгородиться и заглушить непонятные эмоции. Она мысленно перевела взгляд на Лисёнка, уже Лисолапа и поняла — вот оно, о чём нужно думать! А он всяком бреде.       Внезапно, вместе с мыслями о приемыше, ей в голову пришла и мысль о будущем Совете. Который должен состояться сегодня.       Рыжеухая нервно царапала траву, стоя в сторонке, около королев, и слушала предводителя.       — На Совет идут Песчегрудка, Зеброклык, Белоснежная, Камнепад, Ворон, Рыжеухая, Морозник, Светлолапа, Пеплолапый… — рыжик начал перечислять воителей, что отправятся в эту ночь к Великому Дубу, а в это время Шипобрюшка с важной строгостью говорила запомнить все мельчайшие детали, которые проходили на Совете, потому что каждый раз, когда её не брали на это собрание, случалось что-то интересное — от драки до зомби апокалипсиса. Конечно, с зомби апокалипсисом она перебарщивала, но всё же. — И… Лисолап.       Округлив глаза, Рыжеухая повернула голову в сторону ничуть не смутившегося предводителя. Что? Он берёт Лисолапа на Совет?! Да его же там в миг порвут в клочья! Видимо, предводитель заметил волнение рыжей, поэтому встрепенулся и пояснил:       — Именно поэтому я и беру столько воинов, — рыжик косо глянул на Розмарина, которого не взяли, и рыже-кремовый воитель фыркнул. — Держите Лисолапа в круге и не показывайте другим раньше времени, ясно? — воины послушно кивнули.       Отряд уже собирался, выстраиваясь в цепочку, и рыжая воительница подтолкнула к себе лисёнка, который не переставая болтал со Светлолапой. Оба дурачились и шутили, а светло-золотистая кошечка смеялась каждый раз, когда «огруженосцец» и «дричь» звучали на весь лагерь. Однако когда предводитель встал в начале отряда и повёл соплеменников, все притихли, шепотом переговариваясь.       Рыжеухая, передёрнув плечами, вышла из лагеря вслед за группой соплеменников и встала в конце шеренги.       Конечно, в громкости смеха Радужная побеждала Светлолапу, которую её взяли по просьбе подружки Белоснежной, и сейчас они хохотали, как никогда, обсуждая вещи, которые были ясны только им. Рыжеухая не могла понять, чего такого смешного в «а потом он в реку упал, как тогда, да?» и смею-ю-ются так, что и Рыжеухая невольно усмехнулась, когда услышала их: Радужная, довольно позитивная королева, отличалась просто заразительным смехом! А вот чуть не столкнувшись с Морозником, рыжая кошка удивилась — воитель будто витал в облаках, смотря себе под лапы совершенно незаинтересованным взглядом. Да и вообще он вёл себя довольно странно: сначала пропадает, потом — как будто не здесь находится, а где-то далеко… Надо будет узнать, что это с ним.       Она остановилась, потому что её насторожил какой-то шорох за деревом. Дичь? А это идея! Может, быстро прихлопнуть её, присыпать землёй, а потом вернуться и взять? Ведь с Совета все приходят голодные и уставшие, а у неё такой вот бонус будет. Всё-таки, едой не разбрасываются. Подойдя к дереву, которое её заинтересовало, она принюхалась.       Внезапно её схватили сбоку и утащили в какой-то куст, который внутри был почти пустой, без острых веток и колючих ежевичных шипов. Возмущённо замычав от осознания, что ей забили пасть противным пушистым хвостом, она попыталась вырваться, но кто-то прижал её к земле. Янтарные глаза, возникшие над ней, смотрели с беспокойством.       — Да тише ты! — шикнул голос. «Я не буду молчать, когда меня утаскивают в кусты!» — хотелось рявкнуть в ответ, но ей помешала шерсть незнакомца во рту. Рыжеухая оглядела похитителя — эти глаза, широкие плечи, бурая шерсть… Тот воин Ветра!       Страх мурашками забрался под шерсть, и она завертелась ещё резвее, пытаясь выбраться. Но он её не отпустил.       — Пожалуйста, тише! Я не причиню тебе вреда! — взмолился воин, посмотрев на Рыжеухую. Та притихла, с широко открытыми от шока глазами смотря на бурого. Тот аккуратно убрал покусанный хвост с пасти кошки. — Я так давно тебя не видел!       — Ты и не должен меня видеть, мы же из разных племён! Отпусти меня, мышеголовый придурок! — вскрикнула рыжая кошка, вытянув шею и завертев головой. — Что ты ко мне пристал?! Я тебя даже не знаю! — она уперлась ему лапами в живот, выпустив когти и сжав, но кот лишь на секунду скривил морду, а потом с непонятной тоской в глазах сказал:       — Я Воробейный.       Рыжая глубоко вздохнула, справляясь с непонятной истерикой, когда хотелось то ли плакать, то ли смеяться. Что ему сказать? «Приятно познакомиться»?!       — Мне… мне нужно на Совет! — задыхаясь, крикнула Рыжеухая. Ещё одна попытка выбраться. И снова бесполезно. Она заколотила лапами по коту, и он ослабил хватку, словно растеряв всю уверенность. Почему именно она? Почему он не хочет видеть другую кошку? У него что, в конце концов, в племени воительниц нет?! Ходи себе да смотри, сколько влезет!       — Мне тоже, — кажется, в голосе кота пролетела нотка отчаяния. — Я… я хотел поговорить и извиниться за то что тогда, ммм… преследовал тебя, — выпалил он и смущённо отвел взгляд.       — Ты мог сделать это и на Совете! — непонимающе воскликнула воительница, и почувствовала, как лапы Воробейного исчезли с её плеч. Она тут же поднялась, выскочив из кустов на дорогу. — Я сильно отстала от своих! — испугалась кошка и уже сделала рывок в сторону, куда ушли её соплеменники.       — Подожди! — чуть ли не в отчаянии крикнул Воробейный и появился перед рыжей. Он незаметно поморщился, непонятно зачем вглядываясь в зелёные глаза Рыжеухой, что та аж смутилась, сделав шаг назад. Не хотелось сейчас делать ему больно.       — Что ты хочешь от меня? — четко произнося каждое слово, спросила она, и чуть видно высокомерно подняла голову, смотря как рвано выдохнул бурый Ветровой воитель. Она могла бы сейчас развернуться и бежать в сторону своих, но он, стоящий впереди неё, смотрел с такой странной грустью, что и двигаться не было желания.       — Я хочу тебя узнать, — твёрдо сказал Воробейный. — Хочу знать о тебе всё — твою любимую дичь, твои счастливые воспоминания, твои мечты…       Рыжеухая отшатнулась. Она потрясла головой, словно это могло помочь привести мысли в порядок.       — Так нельзя. Воинский Закон запрещает это, — тихо, растерянно сказала Рыжеухая, снова вспоминая о неудачной любви с Мышегривом.       — Приходи после Совета на границу, — произнес он. — Пожалуйста, приходи! — умоляюще прошептал кот, и у Рыжеухой болезненно сжалась сердце. У неё нет на это времени! Она должна следить за Лисолапом!       Кошка развернулась, обернувшись на воителя. Тот с надеждой ждал, пока она ответит, но она не ответила. Она сохраняла молчание. Сколько грусти светилось в его глазах!       Отвернувшись, она сорвалась с места, и побежала, что есть сил. Сердце билось с бешеной скоростью, и почему-то было очень паршиво на душе. Перед глазами — всё тот же печальный взор с отблеском янтаря. У Рыжеухой от этой молчаливой грусти разрывалось сердце. «Я хочу знать всё о тебе — твою любимую дичь, твои счастливые воспоминания, твои мечты…»       До сих пор она чувствовала, как взгляд Воробейного обжигает её шерсть. Кошка понеслась ещё быстрее, быстро тряхнув головой и отгоняя мысли о коте. Нет, она не может! Она уже совершила подобную ошибку, и это обернулось только болью и страданием. Нельзя ещё раз допустить подобное, как бы сильно не хотелось взять, и прийти к нему ночью. В голове эхом отдавался бархатно-умоляющий голос Воробейного, но воительница лишь рывками бежала к месту Совета.       Скоро показался и Великий Дуб, и бревно с торчащими ветками, и целое море разноцветных кошачьих шкур. Видимо, отстала она не на долго — Совет ещё не начался, и воители всех племён общались друг с другом, делясь последними новостями.       Сейчас у неё есть дела поважнее спятившего воина. Сейчас ей нужно быть с Лисолапом, и только с ним.