***
— Ну что, каково это, когда все тебя ненавидят просто за то, что ты существуешь? — поинтересовался Лайм, плавно огибая деревья и ветки на пути. Рядом задумчиво плелся Лисолап, смотря на лежавшую листву под лапами. — Очрень неприятно, — повел плечом и нахмурился оруженосец, изо всех сил пытаясь не коверкать слова. Впервые ему было так тяжело лишь от одних мыслей. Он искренне не понимал причин неприязни к нему и был сбит с толку этими событиями. Постоянно ловить на себе недоверяющие взгляды тоже радости не приносило. Он вообще не привык к какому-либо обществу. — Я запутался… — Ты восхитителен, — произнес глашатай, вызвав у лисёнка волну изумления. Наставник кинул на рыжего преспокойный взгляд, слегка улыбнувшись, а последнему оставалось лишь подозревающе хмуриться. Видимо, и лаймовоглазый кот тоже навернулся с какого-нибудь дерева. Причем с самого высокого. — Что ты знаешь о нас? — продолжил кот, но тут же осекся. Грубостью будет обозначать разницу между лисёнком и племенами. — То есть… о котах-воителях? Оруженосец был подавлен и с трудом смог заговорить. Как некстати вспомнились собаки, запах мертвой матери-лисы, одиночество у барсучьей норы, и он тряхнул головой. Рыжеухая всегда говорила, что не стоит возвращаться к плохому специально и мучить себя, а если уж так и хочется, то не ныть и не показывать виду, потому что сам захотел подобного. — Корнолевы, это те, кто сомтарился и уже не могут охротиться… — выдавил рыжий, вспоминая на ходу и уткнувшись изумрудными глазами под лапы. Он нещадно прикусил язык за неправильное произношение. — Это старейшины. Королевы воспитывают котят, — поправил глашатай. Послышался звук скрежещущих клыков. Мышиный помёт, как можно было перепутать? Оруженосец глубоко вдохнул и нахмурился, а потом поднял голову. Его учили смотреть на свои проблемы решительно, а не забиваться в угол и трястись. Вот и с этим он справится! Ему нужно защищать маму! И даже если их выгонят из племени он продолжит становиться сильнее. — Предводитель это тот, кто… — продолжил маленький оруженосец, ведомый уверенным наставником. Так они шли по лесу, осматриваясь и изучая новую территорию, и попутно заново знакомясь со всем миром лесных котов.***
Рыжеухой казалось, что лагерь вот-вот сгорит. Или она от стыда заполыхает ярым пламенем, или кто-нибудь сожжет ее своим колючим взгляд. «Святые Звёзды, этот Розмарин, он что, на колючку сел?!» — прошипела про себя рыжая, со всех сил швыряя в кучу дичи дрозда и стискивая зубы. Бежево-рыжий кот окружил воительницу таким вниманием своих идиотских зеленых глаз, что та начинала скрывать страх за злостью и калечила еду. — Птица-то в чем виновата? — недовольно поинтересовался Пепельнолапый, подходя и забирая жертву издевательств. — Если хочется что-нибудь побить, то иди и пинай дерево. Не обеспечивай Соколёнку травму детства. Названный котёнок сидел рядом с оруженосцем Светлолапой и смотрел круглыми глазенками на соплеменников. Рыжеухая вздохнула. Желание стащить у Незабудки весь запас кошачьей мяты резко возрос, однако, рыжая знала, что потом от целительницы придется бежать очень долго. Прям очень. Даже Сумрачный Лес не поможет, если эта кошка обнаружит нехватку трав. А Радужная еще и поможет. Нет, плохая идея, фу, плохая Рыжеухая, нельзя. Решив, что достаточно уже портить психику Грозовым воителям, зеленоглазая, не найдя для себя занятия, пошла к Пламезвезду. Сколько бы рыжик не бегал от происходящего, угроза была предельно прямая и кристально прозрачная. И гласила она следующее — оставите в племени лиса и к вам придет злая тётя Хана. И всем точно будет хана. Тупые, не слышащие ни черта дикари. Бесят! Вскарабкавшись на скалу, кошка остановилась перед входом, и решила всё-таки соблюдать формальность: — Пламезвезд, можно? — мяукнула кошка. В ответ тишина. Спит? — Пламезвезд, можно я зайду? — показалось, что ее невербально послали этим молчанием. Ну или предводитель в спячке. — Пламезвеееезд! — повысила голос рыжая, не вытерпев и сунув голову между плетей. — Ты кому орешь? Я тут, — раздался сзади мягкий голос. Рыжеухая ойкнула и повернулась. Ох, ну конечно. Рыжик выходил из Детской под горящие взгляды королев. Кошка тут же спустилась, кивнув коту. Как же тупо она сейчас выглядела… Позорище. Но поговорить все равно надо, да и воительница соскучилась по болтовне с рыжиком. Спрыгнув со скалы, кошка подошла к предводителю, и те синхронно кивнули друг другу. Для места переговоров выбрала заросли крапивы. Там без дела валялся Камнепад, но он им и не помешает. Рыжеухая потопталась, не зная, как всё это начать. Надо было хоть подумать, ну и дура! — Речному племени послали пророчество, — задумчиво хмыкнул предводитель, усаживаясь. — Сегодня я уходил с Илозвёздом. Как оказалось, не всё внимание Звёзд приковано исключительно к нам, — мурлыкнул кот, и это было нескрываемо довольно. «Он куда-то уходил? — удивилась Рыжеухая и мысленно посетовала на телепорт, видимо, имеющийся у Пламезвезда. — Нам и так хватает приключений, — отозвалась воительница, чувствуя некую ответственность за создание этих «приключений». — Меня это не интересует, — тут же фыркнул Пламезвезд, словно отмахиваясь. — В любом случае, я буду драться за каждого кота в нашем племени. — Но некоторые не так важны, что бы для них слишком многим рисковать… — аккуратно проговорила Рыжеухая, тут же жалея. Она шкурой почувствовала, как сказала что-то очень глупое. — Каждый достоин того, чтобы за него сражаться, — холодно изрёк рыжий, отводя взгляд с намерением не продолжать этот разговор. — Знаешь, возможно, другие просто боятся мощи Лисолапа. Когда он вырастет, то будет очень полезен для племени, — резко предположила кошка с намеком на важность этой темы. — А другие предводители просто не могут отказаться от мыслей, навязанных им с детства, передающихся из поколения в поколение… — теперь она нахмурилась, начав смотреть в сторону и задумавшись. Такие мысли ее огорчали. — Бояться чего-то нового — это глупо. И то, как они пришли к нам, просто наглость, — тут же нашла, за что уцепиться в своих убеждениях, Рыжеухая. — Лисолап хороший… Воительница, после данного монолога, непонимающе моргнула, глядя на сидящего впереди. Предводитель молчал. Острые когти впились в землю, тот словно окаменел, сверля рыжую взглядом. Э… Он выглядит необычно. Что с ним? Думает над ее словами? Он непривычно серьезен. Кошка незаметно поежилась от настолько прямого острого взгляда. «Мне можно продолжать? Это разрешение?» — удивилась кошка, напрягшись. — И, знаешь, — осторожно продолжила та. — Я бы не хотела, чтобы ты выгонял нас… Не успела и секунда пройти после ее слов, как морда предводителя исказилась от гнева. Рыжик резко вскочил с бешеным воплем и горящими яростью глазами. — Не смей больше заговаривать со мной об этом! — рявкнул предводитель. Рыжеухая в тот же миг вскочила вместе с ним, отшатнувшись и вжав голову в плечи, страх окатил с головой, шерсть встала дыбом от шока, глаза округлились. Оторопело глядя на кота, та открыла рот, чтобы что-то сказать, замерев. Потрясение сковало, не давая и пискнуть. Всего две секунды, которые они смотрели друг на друга, очень растянулись. Рыжеухая, задержав дыхание, тут же стремительно развернулась и пулей вылетела из зарослей крапивы.***
Лес сверкал после небольшого дождя в солнечных лучах. На поляне раздавались голоса и мурчание, уж как-то туго доходящие до сознания. — Придурок. Придурок, придурок, придурок, — шипела Рыжеухая, настойчиво пытаясь отогнать дрожь в лапах. Чего это с ним? Что за реакция? Словно с цепи сорвался… Кошка сидела в Детской, окруженная мягкими убаюкивающими запахами, задумчиво глядя в земляную стену пещерки, и положила голову на лапы. Все повылезали наружу, кроме Шипобрюшки, которая солнцу предпочла слушать рассказы сестры. Каким образом эта рыжая наглая дурочка постоянно вляпывается в неприятности? — Земля вызывает Рыжеухую. И если Рыжеухая сейчас не ответит, Земля ее покусает, — мягко промяукала черно-белая королева, взмахнув обрубком хвоста. Сестра подняла голову и перевела спокойный нечитаемый взгляд на зовущую. Мало ей будущего изгнания, так еще в голову лезет эта материнское требование заботиться о Лисенке… то есть, Лисолапе, да и к тому же Воробейный. Очередной… Ох. Его даже дураком не поворачивается язык назвать, он же не дурак. Но на Совете рыжая оного не увидела. Совсем. Остается надеяться, что с ним все нормально… Кто знает, какой чертополох у этого беса в голове? Как бы ни хотелось возмутить, мол, какого Звездоцапа я вообще думаю о вражеских воинах, но это было правильно. Хватит уже грубить всем подряд. Надо проявлять сострадательность. Рыжеухая научилась сдержанности и уравновешенности за всё это время. И все же, Лисолап… — Ох, — тяжко вздохнула воительница, пытаясь избавиться от камня на сердце. Поднявшись, обернулась к Шипобрюшке. — Ладно, пойду. Не было совершенно никакого желания с кем-либо контактировать. Рыжая вышла из Детской, привалившись сбоку и апатично разглядывая лагерь. Лень. Ужасное чувство. Вон Незабудка шпыняла и гоняла пакостливого Розмарина и легкомысленного Сапсана за шутки над Радужной, потом за королеву, как неожиданно, вступился Пеплолапый, отправив двух в места не столь отдаленные — собирать мох. Беременная Ласка только что чуть не съела Лопоухого за его отстраненное указание в сторону палатки старейшин. Светлолапа, будучи теперь не единственным оруженосцем в Грозовом племени, от души веселилась, кувыркалась и бегала по всей поляне, отрабатывая боевые приемы с миниатюрной наставницей — Белоснежной. Если она, конечно, не перепутала это с цирковым выступлением. Как интересно, но бледно-золотистая Светлолапа уже переросла Белоснежную… Видно, это заметила не одна она. Вскоре в лагерь зашел Лайм, а за ним вышагивал Лисолап. Уши у лиса подрагивали от радости, глаза светились, как изумруды на солнце. Рыжий, видимо, набравшись уверенности после похода с наставником, подошел к скачущим по поляне. Зеброклык тут как тут — подошел к глашатаю, начал говорить, что Светлолапе давно пора становиться оруженосцем. Рыжеухая хмыкнула. Печешься, значит? — Это решать Белоснежной, — строго оборвал бежевый кот, смотря, как некстати, на валяющуюся кверху все знают, чем, ученицу. Наставница не лучше. Обе блистали отсутствием дисциплины и организованности. Зеброклык тактично удержался от движения «лапа-морда», но раздраженно вздохнул. Любящий порядок и собранность, кота до стертых в пыль клыков бесило поведение кошки, которая совершенно ни о чем не заботится. — Лайм! — рявкнул голос с другого конца поляны, рядом с крапивными кустами и палаткой предводителя. Кот тут же вскинул голову, в глазах промелькнуло волнение. «Словно пес у Двуногих,» — фыркнула Рыжеухая. Та быстро перевела взор на рыжика, инстинктивно пригнув уши. Тот поймал ее взгляд, но оба в тот же миг посмотрели в другие стороны. Неуверенность прокатилась по телу. Что это сейчас было? Как-то неловко… — Зайди ко мне. «Я что, сейчас его испугалась?» — такая мысль возмутила кошку. Еще чего! Да когда она была оруженосцем, а он воителем, та его за уши таскала без зазрения совести и даже капельки страха! Повторно фыркнув, Рыжеухая сразу же снова устремила взор на кота, с четким намерением спалить его шерсть дотла. Она в упор смотрела в глаза предводителя и грозно нахмурилась, пока не поймала ответный ледяной взгляд прищуренных, потемневших очей. Секунда. Вторая. Это оказалось сложнее, чем она думала, держать взгляд было очень напряжно. Предводитель махнул хвостом и скрылся в палатке. За ним пулей вскочил Лайм, в один прыжок преодолев путь от начала скалы до входа. «Ха, отвернулся? Знай наших!» — победно и немного недовольно усмехнулась воительница. Но теперь данное развлечение в виде Пламезвезда покинуло поляну и кошке снова стало нечего делать. Она скучающе окинула взглядом лагерь. Белоснежная оставила оруженосцев мериться силами, сама ускакав недалеко — теперь сидела и кокетничала с Сапсаном. В голове Рыжеухой проносились какие-то лениво-безразличные мысли, типа «Круто, любовь, шуры-муры,» даже без намека на обиду или зависть. Усталость овладела кошкой, хотя она сегодня и носу не высовывала из лагеря. За все время, с какого ее приняли в племя, ей чудом удалось попасть в патрулирование и один раз на охоту. Если кто-то думает, что Рыжеухая — хрустальная ваза, и разобьется от ловли добычи, то та поспешит разочаровать Лайма. Уж что-что, а разочаровывать она умеет. Нечего ее жалеть. Хотя, можно осмелиться предположить, что психически нестабильных просто не хотят выпускать из лагеря. Не удивительно, если уже все коты во всех племенах считают ее ненормальной, душевнобольной и неуравновешенной шизофреничкой, которая в ссоре с головой. Вообще-то, обидно. — Эх-х-х… — уже нескрываемо тяжело вздохнула воительница, сменив кучу поз около Детской. Как же надоело торчать тут и ничего не делать. — Заняться нечем? — пасмурно поинтересовался Лайм, который уже высвободился от предводителя. Рыжеухая бы сейчас вскочила, яростно замахала головой, крича «да-да-да-да-да!», но ее хватило лишь на такое же угрюмое: — Ага. Воительница даже не глянула на глашатая, продолжая томно разглядывать истоптанную траву на поляне, надеясь, что таким поведением сумеет получить какую-нибудь тяжелую работу. Как-то раз она подходила к бежевому с просьбой ее уж хоть куда-нибудь отослать, но тот отмахнулся тем, что сейчас занят другим. — Помоги-ка Светлолапе и Лисолапу с подстилками, — начальственно распорядился обладатель ядовито-зеленых глаз. Рыжеухая непонимающе вскинула голову, склонив ее на бок. Она воительница, а не ученица, это не ее обязанность! — Оруженосцев мало — подстилок много, — на корню срезал потуги Рыжеухой возмутиться. — Без разговоров. Выполняй. Кошка аж встала, так была недовольна. Это можно было поручить и другим! Вон, Розмарин скоро на голове стоять начнет от безделья! Или Морозник, которого мышами не корми, дай в лесу поторчать побольше! Кстати, а где это он?.. — Можно мне на охоту? — тоскливо протянула воительница, и вся скорбь и грусть мира отразилась на ее морде. Ну, и к тому же, она ослушалась приказа, и дерзнула заговорить. — Нет, — резко оборвал глашатай, желая зайти в Детскую. Да что это за дела такие?! Рыжеухая не придумала ничего лучше, чем молнией подскочить и закрыть вход коту. Так больше нельзя, нужно разобраться. — Почему?! — непонимающе вскрикнула, возмущенно вперившись взглядом в глаза соплеменнику, который даже не порывался отодвинуться от кошки, находясь на расстоянии уса от ее морды. Тот нахмурился, строго и непоколебимо глянув на воительницу. — Потому что. — стиснув зубы, прошипел глашатай, тут же отклонился и перевел взгляд в сторону, скользнув в пещеру. Нет, ну это уже ни в какие ворота! От такого ответа у Грозовой воительницы чуть глаза на лоб не вылезли. Что тут происходит? Беспредел! Хоть иди с митингом за защиту прав воителей! Рыжеухая обиженно помрачнела. Мысль о хоть каком-то положительном отношении между ними разлетелась в пух и прах. «Стоп! — тут же остолбенела кошка, надумавшая уже идти и помогать с подстилками. — Это явно не вольность Лайма. Сильно сомневаюсь, что ему будет прок от удержания меня в лагере. Тут точно не обошлось без этого рыжего болвана, гордо именующего себя предводителем!» Начав шнуроваться на поход к Пламезвезду, воительница снова оступилась и застыла. Нет. Только не к нему. Только не сейчас. Она еще не до конца отошла от того разговора в крапиве. Разочарованно выдохнув с закрытыми глазами, кошка так же резво открыла с полной решимостью не сделать и шагу к предводителю, блеснув изумрудной радужкой. «Значит, помогать надо? Да я сейчас им столько мха понатаскаю, вся палатка забита будет!» — определилась та, подходя к двум оруженосцам, тренировавшимся на поляне.***
— Ненавижу подстилки, — сдерживаясь от хныканья, раз за разом шипела Рыжеухая. Мох под когтями крошился в труху, отваливался, а взять в пасть было равно попытке его съесть, так как эти маленькие хилые кусочки в зубах не удержать. Кошка с самого ученичества ненавидела собирать это отродье Сумрачного леса. То ли она неправильно его сдирала с коры, камней и другого, то ли не видела отличий между хорошим и плохим мхом, ну или просто весь лес решил непечатно послать рыжую и настроился против нее. От этого не легче. — Делай не такие резкие движения, подцепи по всем краям и аккуратно снимай, — наставляла Светлолапа, у которой уже громоздилась вызывающая зависть красивая кучка. Ну, подумаешь… Воительница надулась, чувствуя себя неуклюжим и криволапым барсуком. Даже у Лисолапа, не контролирующего когти и занимающегося подобным в первый раз что-то да лежало под лапами. Вот ведь пакость. Ну, Лайм, рой себе могилу, чертов приспешник рыжика. — Сюда бы лучше Морозника, пусть приобщается к племенной работе, а то скоро в лесу будет спать, а не в лагере, — проворчала Светлолапа, устав работать в молчании. — Мне Белоснежная все уши прожужжала. Она постоянно волнуется за него, и мы даже потренироваться нормально не можем. Ходит, как в облаках летает, еще и дерганая жутко, — пожаловалась оруженосец с недовольным выражением лица. Рыжеухая удивленно повела ушами, прислушиваясь. Странно… А по виду Белоснежная как всегда — игривая, с задранным носом, веселая, совсем незаметно, что та переживает. Видимо, рыжая невнимательна к своим соплеменникам. Плохо… Морозник и правда часто пропадает в лесу, то ему в патруль, то на охоту… Такая преданность племени уже начинает быть подозрительной, да и этот молодой воин не отличался особой старательностью и жаждой помогать, он, как и остальные, любил побаловаться с соплеменниками и все такое. В голову Рыжеухой стрельнула мысль. — А где он сейчас? — присоединилась к разговору кошка, продолжая собирать мох по полученной инструкции. Техника хоть и не сильно, но помогла, жаль только, что все ближайшие деревья со мхом она уже обцарапала своими кривыми когтями. — Вроде где-то в южной части леса, — неторопливо пожала плечами светлошерстная, отряхиваясь от мелких соринок и скатывая собранное добро в шарик. Кивнув, рыжая воительница тоже смастерила ветхий кругляш болезненного вида, и, помогая Лисолапу, потом все втроем отправились в лагерь. Кошка решила поумерить пыл по поводу заботы о приемном сыне, не опекая его в любых действиях и уча ответственности. Теперь нашлось интересное занятие. Хоть Рыжеухая не была лучшей подругой Белоснежной, и даже скорее у них было некое недопонимание, но дело касается ее соплеменников, да и раз уж предводитель забастовал и начал вытворять фокусы, она пойдет к Морознику и всё узнает. Морозник хоть и колючий временами, но шутник, добродушный и честный. Оставив подстилки приемышу и ученице, кошка мигом покинула лагерь. Здорово побыть одной. Ветерок пробежал по короткой шерсти, заставив дернуть ушами. Пронзительные глазки рыскали по зелени леса, мягкая кошачья поступь не тревожила ни единой ветки. Осторожно огибая деревья и кусты, Рыжеухая грациозно петляла по лесу в сторону юга, вслушиваясь в птичьи песни. Мысли о родной территории и племени приятно согрела душу. Всё-таки, кошка успела соскучиться по всем этим котовоительским проблемам. И тут на тебе… Получается, через луну она уже не будет тут? Выход из ситуации упрямо не придумывался. Плыть по течению и ожидать, пока пнут, не хотелось. Она всегда наставляла себя не сдаваться. Выход есть всегда. Однако… Рыжая твердо решила не обращать внимание на косые взгляды, на чужое мнение, на то, что пытаться изменить четыре племени в одиночку — все равно что пытаться оставить одним мизинцем лапы огромного медведя. Нельзя прожить жизнь бесполезно, нужно стараться до конца, ведь эта жизнь все равно одна, и лучше ее потратить на что-то стоящее и захватывающее, чем заливаться слезами о своей ничтожности и умереть под березкой у реки. Всё, больше решительности! Больше смелости! Дерзай! Прямо сейчас! Воодушевившись подобными разговорами с самой собой в голове, Рыжеухая бодро кивнула, подпрыгнув. С такими речами — хоть потоп, хоть революция! Хмыкнув, кошка продолжила идти по своей территории, продолжая монологи. Наконец-то воительница почувствовала приближающийся запах меток. Честно говоря, южная часть территории кошке нравилась больше всех остальных. Тут было прекрасно, аккуратно и красиво в любое время года, даже когда в пору Падающих Листьев погода превращала лес в оранжево-желтое мокрое месиво. Лес редел, и начиналась чаща с невысокими деревьями. Трава тут всегда была короткой, ярко-зеленой. Если пройти чуть вперед от леса, то можно было увидеть гнезда Двуногих и длинную ровную полосу решетчатых заборов с колоннами, на которые было легко забираться. Всё выглядело так опрятно и осторожно, что находиться тут было одно удовольствие. Рыжеухая обогнула пару деревьев, пытаясь уловить знакомый запах. Так, где-то тут должен быть Морозник. Где же, где же, где же… Задумавшись и наслаждаясь тишиной, кошка исследовала территорию, но ничего путного не нашла. Может залезть на дерево и оглядеться? Координация-то не подводит, но есть риск просто ничего не увидеть из-за листьев. Глупая Рыжеухая, думай лучше! Фыркнув и допустив мысль о неудачном решении искать соплеменника, рыжая подошла ближе к домам, выйдя из чащи, и от нечего делать стала разглядывать территорию гнезд Двуногих, идя вдоль заборов. Через них можно было спокойно увидеть сами постройки, аккуратные клумбы, постриженную траву, цветы, фонтаны и прочую белиберду. «Я же сюда не зря пришла? Не зря. Мне нужно провести это время с пользой. Не уйду отсюда, пока не сделаю что-нибудь хорошее, — не зная для чего, препиралась сама с собой Рыжеухая. Запаха кота нет и не встречалось, возможно, он уже ушел отсюда? Сидит себе в лагере, а она как последняя идиотка ищет пустоту. Шансы найти соплеменника таяли с каждой новой мыслью. — Эх… Да кого я обманываю? Конечно, зря я сюда приперлась, — выражение лица воительницы стало недовольно-обиженным. — Хотя бы прогуляюсь». Таким образом, воительница продвигалась вдоль гнезд Двуногих, поражаясь уникальности каждого участка. Вот какая-то дурацкая собака облаяла кошку от ушей до хвоста, где-то вдалеке орали и носились Двуногие котята… Слава Звездам, вся эта красота была за перегородкой, и бояться было нечего. Рыжеухая засмотрелась на небо. То и не думало темнеть, хотя воздух уже стал немного прохладным, предвещая вечер. Разнообразные облака пролетали мимо, скрываясь в гуще листвы. Резко раздался пронзительный вой, заставив кошку подскочить от ужаса, словно ее облили целым озером ледяной воды. Страх сковал лапы, давая лишь отшатнуться от очередного забора, глаза расширились до размеров луны, дыхание прервалось. Два Двуногих носились по очередному гнезду, обливая друг друга из каких-то непонятных штук. Эээ?.. Рыжеухая непонимающе раскрыла рот, не двигаясь с места. Ну и напугали… Что с ними? Ненормальные Двуногие! Фыркнув себе под нос что-то о глупости этих странных существ, воительница уже хотела отправиться дальше, как те двое скрылись, и раздалось мяуканье. Кошка встрепенулась, навострив уши и приготовившись к проблеме. Мотая головой туда-сюда и выискивая глазами пострадавшего везде, где можно, рыжая все никак не могла понять, откуда доносится звук. Где? Кто? Что случилось? Недавно вернувшееся спокойствие снова колыхнулось. Она бы помогла, только кому помогать?! Она нигде в упор не видела котов, даже на деревьях, хотя мяуканье было довольно близко. Послышался скрип. Кошка тут же переметнула взгляд к источнику скрипа, увидев, как огромная деревяшка из гнезда Двуногих распахивается, представляя какого-то Двуногого… Рыжеухая застыла, не в силах даже пискнуть от удивления. Опустив взгляд немного ниже, можно было увидеть, как оттуда спокойным и мерным шагом выходил не кто иной, как Морозник.