Монетка
8 февраля 2016 г. в 14:55
Отдельной головной болью был поиск подработки. Из всех четверых товарищей никто не имел больших денег, богатых родственников или другого способа обеспечивать себе безбедное существование. В отличие от Санады, его новые друзья жили далеко не в самом благополучном районе, а Такеда, и подавно, обреталась в жалком старом гараже, кое-как перестроенном под жильё. Зато гараж был её собственный, в отличие от съёмной комнаты Тоётоми или общежития Оды. Потому тусили друзья то у семпая, то у Санады.
Какими бы скромными ни были потребности старшеклассника, обеспечивать их все же нужно, а стипендию, понятное дело, никто из них не получал.
Работали кем попало. То газеты разносили, то на стройке мешки таскали (благо что Ода, что Санада физической силой обделены не были). Самый простой вариант — это участие в экспериментах. Во-первых, эта работа сама тебя находит. Иногда организаторы экспериментов высылали заявки в школы, и их вывешивали на доски объявлений. Нужно было только подойти в учительскую. Иногда Санаде звонили напрямую те учёные, с кем он уже работал, и снова предлагали поучаствовать в "контрольной группе". Дело не пыльное, не редко быстрое: вколют тебе что-нибудь, или голову прошерстят на осциллографе и свободен. Платили знатно! Иной раз, как за месяц на стройке.
Из друзей только Такеда не подрабатывала в экспериментах. Долго не удавалось добиться от неё ответа на вопрос "почему?", но в конце она сдалась, и сказала, что как медик боится таких мероприятий. Спорить с ней никто не стал.
Были вещи, от которых Санада с друзьями отказывались. Например, рослый парень с внешностью мордоворота (прозванный за-глаза американским именем Буч), учившийся в той же школе, однажды предложил поработать на каких-то учёных. Работа была долгосрочной, платили, по меркам нулевиков-старшеклассников, просто по-царски, но глядя на ехидную улыбочку Буча, Санада на отрез отказался. Ода - человек более легкомысленный - по-выступал было, но Такеда и Тоётоми в один голос поддержали Санаду.
Так потихоньку и жили. То шикуя, то впроголодь.
Однажды Санаде жутким образом повезло, иначе это не назовёшь. Отправившись по одному объявлению, где требовался разнорабочий в хозяйстве общежития, он с удивлением обнаружил, что адрес соответствует зданию через дорогу от его собственного многоквартирного дома. То было общежитие престижной школы Токивадай. На тот момент про Токивадай Санада знал только то, что она расположена в том дорогущем районе, рядом с которым он жил. Ну элитная школа для зажиточных, ну и что? И только оказавшись на собеседовании, он допёр до поразительного факта. Токивадай — школа для девочек, значит и в общежитии одни только девочки, а комендант — громбаба с таким взглядом, что даже рослому парню-кендоисту стало не по себе. Одета она была в строгий костюм, а когда поправляла очки, по спине Санады пробегал озноб.
Пряча страх и смущение за сдержанностью, парню удалось убедить строгого коменданта в том, что от него "не будет проблем". Конечно, ему строго запретили общаться с живущими здесь девушками, но оно и понятно.
- Помни, что я знаю, где ты живёшь, — загробным голосом проговорила комендантша и снова поправила очки.
Лучшего побуждения и не придумать...
Главное, что дело попахивало постоянным, пусть и не большим, заработком. В конце концов, каким бы женским ни было общежитие, без мужской твёрдой руки по хозяйству приходилось тяжело. Одно удручало Санаду: друзей сюда же пристроить не удалось. Требовался строго один человек. Однако, товарищи в один голос убеждали его держаться за эту работу зубами, ибо лучшего в его положении не найти. Так и сталось в результате, что Санада начал работать в общежитии Токивадая. Работы оказалось много, физически тяжёлой, при этом комендантша безжалостно пользовалась тем фактом, что работать он мог допоздна, поскольку жил совсем рядом. Но Санада не жаловался, тем более, что ему за всё платили. А вечером, когда мечтаешь лишь коснуться горизонтальной поверхности, как-то даже и не до жалоб. Он скромно ужинал, ложился на диван и моментально засыпал.
В конце концов, на что ещё годен нулевик?
Каждый, кто узнавал, где работает Санада, не упускал возможность поехидничать на тему, что он там, дескать, как в малине (Ода, так тот припоминал ему это после каждой бутылочки саке, которую парень позволял себе каждый раз, когда появлялись приличные деньги). На самом деле всё было не совсем так, или совсем не так. Санада работал в основном в подсобных помещениях, на погрузке и разгрузке во внутреннем дворе, и т.д. В результате, девушек (привлекательных без сомнений), живущих в общежитии, он видел только издалека. К общему санитарному узлу с душевыми его вообще не подпускали на пушечный выстрел. Да он, по правде говоря, и не стремился. Работа его устраивала и ругаться с демоном-комендантшей совсем не хотелось.
Но иногда случалось такое, что девушки, дежурившие или занимающиеся уборкой, заглядывали в подсобку, подвал или ещё куда по хозяйственным надобностям. Тогда Санаде удавалось рассмотреть их поближе, и иногда даже удостоиться улыбки.
Основной же его "компанией" были тётушки преклонного возраста или замужние женщины, работавшие в общежитии. Была тут пара подходящих по возрасту девиц, но они были страшны ликом и скверны характером, да и Санаду в упор не видели. В целом коллектив к нему относился тепло. Особенно когда попривык к иностранцу и заметил его честную работу. Так что жаловаться опять-таки было не на что.
Бывали, конечно, и особо занимательные случаи. Например, однажды Санада перетаскивал топливо для запасной котельной со двора на склад. Дело было поздно вечером, почти все уже разошлись по домам. Закончив, Санада и сам мог быть свободен. Другими словами, никого в подсобке не было. Парень любил работать в это время, поскольку никто не мешался под ногами и не тыркал его: "пойди туда", "принеси то".
В одной из секретарских комнат, где обычно оформлялись бумаги, горел свет. Санада, утирая со лба пот, решил заглянуть туда, чтобы узнать, кто ещё так засиделся со своей писаниной. Осторожный по природе (да и не любили японцы резких вторжений в свой мирок), парень сначала решил глянуть через маленькое окошко в двери, благо рост позволял сделать это без усилий. К его глубокому удивлению, в комнате сидела совсем не секретарь, а ученица из общежития. Девочка в неизменной школьной форме (которую бедняжки были обязаны носить повсюду), сдвинула на угол стола монитор с клавиатурой, обложилась книгами и что-то увлечённо писала механическим карандашом в своей тетради. Лицо её видно не было. По-привычке Санада уже хотел сбежать, но вдруг понял, что ему никто слова не скажет, если он ещё минутку понаблюдает за незнакомкой. В конце концов, это она сюда пришла, а не он к ней.
Девушка работала очень усердно, не подняв головы ни разу минут за десять, в течение которых парень так бесшабашно за ней наблюдал. Признаться, Санада был поражён её рвением. Надо же было покинуть уютную комнату, спуститься сюда втихаря, чтобы заниматься учёбой в такой час! Сам Санада, хоть и не считал себя прежде бездельником, в жизни не смог бы заставить себя заниматься так поздно.
Усмехнувшись на прощание и пожелав про-себя удачи упорной девочке, парень покинул свой наблюдательный пункт и отправился заканчивать дело.
Но вот последней мешок лёг на склад, ключ щёлкнул в замке, запирая его на ночь, а свет в секретарской всё ещё горел. Санада даже забеспокоился, не случилось ли чего. Он снова подошёл к двери и заглянул во внутрь.
Расположение книг на столе явно изменилось. Сдвинув чуть в сторону тетрадь, девочка освободила перед собой место и... Вот чудо! Прямо перед ней на столе, как по волшебству, крутилась монетка. Ну не по волшебству, конечно. В Токивадай, наверно, брали только эсперов какого-нибудь там уровня, но Санада всё равно был заворожён. В общем-то ему, нулевику, не так уж часто удавалось видеть эсперов в действии. И уж тем более тренировки эсперов! Он и думать забыл про всё остальное.
Девочка помахивала пальцами рядом с монеткой, как бы закручивая её, но не касаясь напрямую. При этом ученица успевала периодически заглядывать в свою тетрадь, сверяясь с записями. А ещё, Санада мог теперь рассмотреть её лицо. Нужно ли говорить, какой милой она ему показалась.
Меж тем полуночница подсмотрела в тетради ещё что-то и изменила характер взмаха пальцами. Что она пыталась сделать, Санада так и не понял, но что-то явно не получилось. Монетка вырвалась из под её контроля, отскочила в сторону и ударилась об стопку книг. Девочка разозлилась, по её красивым каштановым волосам пробежали молнии, она в сердцах ударила кулаком об стол, прожигая монетку взглядом. Неожиданно, та сорвалась с места и как пуля влетела в стену. И Санада, и девушка перепугались одинаково. Только тут парень сообразил, почему полуночница прячется в подсобке. По слухам, жильцам общежития запрещалось пользоваться способностями эсперов на территории здания. Если кто-то узнал бы, что девочка тут тренируется, у неё могли бы быть проблемы. И не известно какого масштаба, принимая во внимание строгость комендантши и престиж школы.
Перепуганная полуночница закономерно бросила опасливый взгляд на дверь, в окне которой, получалось, маячило лицо Санады. Парень жутко перепугался сам. В конце концов, он-то чем занимается сейчас? Тоже рискует вылететь с работы! Рефлекторно отступив назад, он бросился наутёк, в надежде не получить в спину никакой эсперской хитростью (во всяком случае, монетка, пробивающая стену, выглядела устрашающе).
Не оборачиваясь, он добежал до дома и только там расслабился. Он, конечно, не ожидал, что она будет бежать следом, метая молнии и монетки. Его гнало собственное чувство стыда. Честный работник попался на таком! Позор!
Санада навёл себе растворимый кофе. Аппетит отшибло начисто. Стоило девочке-полуночнице заявить на него комендантше — и всё, пиши пропал постоянный заработок, да и уважение... Не то, чтобы Санада собирался ещё где-то видеться с коллегами, но всё равно, чисто по человечески, хотелось сохранить лицо. Успокаивало только одно. Если девица заявит на него, возникнет вопрос, а что, собственно, она сама делала в подсобке в такой час? Это единственное, что могло теперь его спасти.
И всё равно парень не спал полночи. Валяясь в постели, он сначала перебирал в голове события вечера, надеясь найти ещё какую-нибудь спасительные зацепки, да и просто придумывая сам себе оправдания, а потом его воображение вдруг переключилось на саму девочку. Он вспомнил её милое личико, огоньки в разгневанных глазах, молнии, бегущие по мягким на вид волосам... С этой мыслью он и уснул.
На следующий день, после занятий и доджё (из которого очень не хотелось уходить), Санада всё же приплёлся на работу. Первым же его заданием оказался косметический ремонт стены в секретарской. Он трепетал всем телом, но старался себя не выдать. Разглядывая углубление в стене в том месте, куда вчера ударила монетка, он понял, что стену она не пробила. Собственно углубление напоминало щель в автомате с напитками. Пока никто не видел, Санада достал из кармана пяти-йеновую монетку и примерил. Подошла идеально. Вошла на три четверти длины в стену. Парень усмехнулся и спрятал монетку обратно.
Судя по разговорам, ничего девочка-полуночница не заявляла. Откуда взялась дырка в стене, никто не знал. Потом выяснилось, что компьютер в той же секретарской перегорел. И как это произошло, тоже никто не понимал. Комендантша ходила подобно грозовой туче. Устроила Санаде допрос, но он не раскололся. Не видел, мол, ничего, занят был.
На том всё и закончилось.