Чёрная башня

Повар-пройдоха, ловивший сетью Глупых дроздов, чтобы сунуть их в суп, Клянётся, что слышал он на рассвете Сигнал королевских труб. Элис стояла в холодном пустом погребе. Ничего. В нём совсем ничего не было. Она на минуту прикрыла глаза, представляя себе время, когда погреб ломился от съестного: головки сыра, соленья, развешанные на просушку грибы, вина в пыльных бутылках в дальнем углу и большая бочка эля. Сейчас эта бочка, пустая, была единственным, что осталось здесь. Запах смерти спустился даже сюда. Как только Элис, пошатываясь, вышла из погреба на свет, не постаравшись закрыть дверь, она сделала глубокий выдох и закашлялась, стараясь приспособиться к нему. Зима близилась к концу, снежные бури улеглись, с каждым днём теплело. Элис сидела почти безвылазно в чёрной башне. Спускаться вниз её заставляла лишь необходимость время от времени навещать Делли. Кроме них двоих, во всей крепости остались только Байрон, Том и маленький Джон. Дин погиб, спрыгнув вниз с крепостной стены, не в силах видеть смерти своих товарищей день за днём. Марен отказывалась от скудной еды долгое время и скончалась на руках у Байрона. С того дня он больше не улыбался. Улыбок крепость не видела очень давно. Только Джон, ради которого редеющий с каждым днём гарнизон собирался на ночь в одну тёплую кучу, видел во сне неясное и безмятежно счастливое прошлое. Шотландцы ничего не требовали больше. Они безмолвно стояли за стеной, выжидая, предвкушая. Зачем сдалась им изъеденная ветрами и временем крепость со стремящейся в облака чёрной башней и кучкой ослабленных людей внутри, до сих пор Элис было неведомо, да и безразлично. Искрой тлеющего гнева её становилось осознание, что по вине гэльцев погибли люди, которым она доверяла, которых знала давно – все самые преданные люди Ричарда. «Я дождусь тебя, брат», - повторяла она, но в словах не было прежней силы. «Я ненавижу вас, стервятники», - шептала Элис, и в этих словах сила была. Смерть проходила по коридорам опустевшей Тальви. Делли виделись тени умерших и женщина в белом платье – черноволосая, отрешённая женщина с тёмными пятнами на впалых щеках. Об этой женщине бормотал Джон, о ней хмуро молчал Байрон, а Том, суеверно и без прежнего убеждения крестясь, называл её ведьмой. Однажды Делли почудилось, что она зажгла огонь мановением рук. В другой раз ведьма смеялась над нею, стискивая свою шею бледными пальцами словно в попытке удушения. - Холодно, Элли, - пожаловалась маленькая женщина сегодня, как вчера, как позавчера, как много дней до того. – И птицы замёрзли на ветках, им страшно. Чего они боятся, я и сама не знаю. Я бы им сейчас и отдала свои глазки, лишь бы они ушли и с ними это страшное рядом! - Тише, моя дорогая. Спи. Спи. - Мне хочется кушать, - пробормотала она, засыпая. За окном переливчато пели дрозды. Косный Джон ворочался рядом с Делли, пребывая в полуобморочном состоянии между явью и сном. Элис тревожило его состояние: ненормально распухшее тело и упадок сил. Джон лежал, почти не двигаясь, и изредка отхаркивал кровянистые струпья; при этом лицо его напрягалось, краснело во сне. С каждым днём мокроты становилось меньше, и Элис надеялась, что это благоприятный для выздоровления знак. Байрон неслышно сел рядом и приложил пальцы к шее мальчика. - Дыхание слабеет, - голос его не изменил мелодичности со смертью Марен – он просто помертвел. – Ему так трудно… Рука менестреля скользнула на голову Джона, пригладила грязные волосы. - Но никто из нас не поможет ему. Никто из нас даже себе не поможет. - Вернётся Ричард, - твёрдо сказала Элис. – Мы услышим звук его рога, и тогда будем счастливы. Ответ Байрона прозвучал тише ветра. - После всего, что случилось? Нет, моя дорогая. Сможешь ли ты жить спокойно, когда в их могилах померк уже лунный свет? Нет, я думаю. У многих из них нет даже последнего пристанища. - Мы похороним всех, когда придёт мой брат. - Да, твой брат придёт, - улыбнулся Байрон. – Посмотри на этого мальчика. Он умирает. Даже если наш король появится прямо сейчас, эту жизнь ему не спасти. Элис могла отрицать что угодно, кроме правды. Поэтому слова менестреля повисли в звенящей тишине. Прошло время, и дрозды запели вновь. В их флейтовые мотивы вплёлся вдруг пронзительный, зовущий звук. Он разрастался, захватывал всё пространство, и Байрон повернулся к Элис, неверяще уставившись в её глаза. Этот звук был им знаком. Делли заворочалась сонно, не просыпаясь, Джон обнял подушку во сне. Они как будто не слышали ничего, но Байрон вскочил, и Элис вскочила тоже. - Ричард вернулся! – торжествующий голос Тома перекрыл пение рога. Рыжий повар ворвался в комнатушку под собственный грузный топот. – Голос его олифана я узнаю из тысяч других! Он хохотал, как безумный, не замечая, что делает это один. Элис и Байрон смотрели друг на друга, скованные усталостью и боязнью поверить. Девушка медленно подошла к окну и высунулась наружу. Свежий ветер взметнул русые волосы, обласкал щёки, а червлёное рассветное небо резью отозвалось в глазах Элис. Она же не заметила ничего. - Где же он? – почти беззвучно спросила она. – Почему не взметнулась дорожная пыль, почему я не вижу алых знамён его войска? - Он пришёл, я знаю, - продолжал Том, сбрасывая с плеч ловчую сеть. В ней запутался поникший кривоклювый дрозд. – Почему мы до сих пор не открыли ворота? Байрон схватил его за руку. - Не делай этого, Том! Повар отбросил его руку нетерпеливо, с присущей ему грубоватой уверенностью продолжая: - Это Ричард, наш король, которому мы принесли присягу. Ты не впустишь его? Ты нарушишь своё слово, менестрель? - Я не уверен, мой друг, что после всего случившегося звук рога не померещился нам, - был ответ. Байрон покосился на Делли: она проснулась от громкого голоса Тома и сидела, протирая глаза. – Разве мы не должны быть последней защитой и оплотом Тальви? Стояли мы, а не ворота, Том. И я не поверю так скоро даже в то, чего ждал. - Рог затих, - пробормотала Элис, всё ещё вглядываясь в разгорающийся рассвет. - Шотландцы ещё здесь. Я не знаю… Мальчик захрипел во сне, и девушка с тревогой обернулась к нему. - Ричард пришёл? – Джон улыбнулся, не открывая глаз. – Хорошо. Элис кинула взгляд на окно. В душе её что-то оборвалось – может, то, что связывало её давно и помогало верить в возвращение брата. Ричард не пришёл. И Ричард не придёт. - Джон, послушай, - Элис присела рядом с ним на корточки и перевернула к себе лицом. – Он немного задержался в пути. Должно быть, гэльцы… Но он обязательно… Не договорив, она замолчала. Из груди её не вырвалось ни звука, ни всхлипа. Элис безмолвно прижала к себе пустое неподвижное тело.