Похороненные сердца.

      Как бы грустно это не звучало, но у меня сегодня был день рождения. Да, у Лили, мать меня, Линдстрема.       Почему грустно? Потому что на моей памяти, ни один день рождения не был веселым, либо на грамм интересным. Все было, как — то скомкано и, до одури, неприветливо.       Мама — занятая своей привычной деятельностью: зачастую забывала эту, священную для меня дату. Она путала дни, ну, а если вспоминала, то виду не подавала, — даже пыталась подшутить над моим нынешним состоянием.       В такие дни, я превращался в комок нерв, что сокращался и раздувался. Разбухал, как хрен знает что.       День рождения Вилле Вало отмечали еще за неделю до самого праздника. Его пичкали подарками и поздравлениями.       Родители копошились возле своего несравненного сыночка — посыпая его «поцелуйчиками» и прочими «фантиками».       Одноклассницы воровато подкладывали в его учебники цветочки, открытки, медиаторы с сердечками, и журнальные вырезки с группой «Black Sabbath». Реже — салфетки с отпечатками губ, — густо накрашенных помадой. Ну, иногда, трусики…       Вилле от души смеялся над этими знаками внимания. Его плечи еще долго трепетали от судорожного смеха, глаза светились недоумением, а в горле зудел сигаретный дух, — Таков был Вилле Вало, и его дни рождения.       Я был — несколько попроще; Проснувшись утром, я воровато подошел к холодильнику и достав из него что — то, более — менее подходившее под название «нечто съедобное», навалил «этого» в тарелку и начал есть.       Никаких тортиков на периметре кухни не угадывалось.       Настроение начинало падать. «Оно» было почти на полу, и я был не прочь его пнуть, либо запулить в открытую форточку.       — С днем рождения, малой. — Лаури скованно улыбнулся, присев рядом и толкнув ко мне сверток.       — Что это? — Безэмоционально спросил я, украдкой посматривая на гостинец и ловко управляясь с ложкой.       — Открой, и увидишь…       — Надеюсь, не тостер, как в прошлый раз, — Туманно проговорил я, срывая упаковку с «неведомого».       Это была — футболка с «Iron Maiden» (железной девой). Ту, что я не мог отыскать ни в одном, из ныне существующих поблизости, — магазинов.       Лаури, как никто другой, знал мою страсть к вещам подобного типа. Я поспешно одернул себя, пытаясь не выдавать того счастья, что поселилось во мне секунду назад. Надо было — быть чертовски сдержанным и, мало — мальски, понурым дерьмом. Таким, — меня привыкли видеть родные.       — Лаури, ты великолепен. — Тихо пробормотал я, натягивая на себя футболку и возвращаясь к еде.       Дальнейшее принятие пищи проходило в полном молчании.       Я запихивал в себя салат и выглядел крайне невозмутимым. Хотя, настоящие мысли печатались у меня прямо на зрачках.       Я был в какой — то мере рад, что густота ресниц скрывала ряд пошлых сцен, кои я прописывал у себя в голове. И конечно же: — несметно рад тому, что Лаури всерьез занялся прочтением какого — то журнала, и не обращал на меня ровно никакого внимания.       Я представил подарок Вилле Вало. Кроме того, что он сам, — был весьма неплохим даром на мое совершеннолетие.       Интересно, что подарит он? Не забудет ли? Будет ли это просто секс, а может, что — то такое, что по — настоящему осчастливит меня…?       Зазвонил телефон. Я парировал свое возбуждение и тихонько смял салфетку в пальцах.       Позже, я прошел в комнату и снял трубку с аппарата. Хриплый баритон вещал отличное продолжение дня.       — Погоди секунду… — Прикрыв дверь и взяв телефон с тумбочки, — я развалился на кровати, кутаясь в теплое одеяло. — Я готов слушать.       -Как дела, кролик?       -Неплохо. Только что думал о тебе, и ты «тут как тут». — Я расслабленно потянулся, запустив пальцы в волосы.       — У тебя сегодня день рождения. — Вало на миг замолчал, — видимо прикидывал, каким уголком рта ему следует раскурить очередную сигарету.       Послышался тихий кашель и недовольное ругательство.       Я не стал дожидаться продолжения и решил объяснить все сам.       — Я только что проснулся, поел, а через минут пять иду в школу. Мама забыла про мое день рождения, — впрочем, как всегда… До твоего звонка, я сидел и думал о тебе.       — О чем именно ты думал? — Вилле понизил голос и, словно бы, посмотрел по сторонам. — Это ведь понятие растяжимое…       — Думал о том, что не прочь — сорваться с тобой на целый день в ту самую гостиницу, — на радость того администратора; Шлифовать тебя весь день напролет. — Я тихо посмеялся над своими словами.       — Кролик, по тише. Я в студии звукозаписи. Будет не очень круто, если у меня встанет прямо тут. — Голос Вилле напрягся не на шутку. Парень едва мог контролировать себя.       — Ну, представь, — каждую твою чертову венку на члене… — Мой голос даже сел от такой вот правды.       — Лили, чертов ублюдок. И что мне теперь делать? А?       Я довольно разулыбался.       -Могу дать наводку, — Ехать ко мне. Я могу забить на школу и отправиться на поиски приключений.       — Не, иди — ка ты в школу, а я скоро подъеду и заберу тебя.       — Как скажешь, — Я обиженно бросил трубку и потянулся к гитаре. У меня еще есть время, чтобы снять напряжение.       Обычно, гитара благоволила таким порывам, и я напрочь забывал о своих мыслях и чувствах. Но, на сей раз, что — то произошло.       Моя игра была расстроенной, неохотной и притянутой за уши. Низ живота разнылся от предвкушения, а лицо, — начало пылать огнем.       Я прошел в ванную и запер дверь, — подергав ее, и проверив на наличие звукоизоляции от пытливых ушей моего дяди.       Прислоняясь лицом к стене, я рассеянно сунул ладонь за пояс и начал вспоминать, давно забытые, технологии самоудовлетворения. Признаюсь, что такая переигровка, отнюдь, не вдохновляла меня, а скорее — распаляла еще более.       Толкнуться в собственную ладонь — пол дела. Каково, представить свои пальцы — чужими? Представить жаркое дыхание Вилле, и позволить ему проникнуть в мои тесные джинсы — легким, но властным движением кисти?       Дыхание начинает ускоряться само по себе, становясь хриплым, частым и обжигающим. По телу бежит мощный заряд напряжения, что начинается от самых низов, кончаясь в голове, в самом центре нервной системы.       На секунду, возможно представить себя вне данной комнаты. Оболочка рискует разорваться и трещит по швам ежесекундно.       В тот момент, когда мышцы смыкаются и образуют мощное кольцо в недрах самосознания — не грех похерить здравый смысл, и навсегда раствориться в удивительных ощущениях оргазма.       Одновременно смеясь и содрогаясь, я кончил в свою руку, не утруждая комнату лишней тишиной.       Где — то за стенкой: Лаури возмущенно ругнулся, и попросил отстегнуть ему фото той девицы, на которую я так страстно «возбудился».       Я проигнорировал его крики и впечатавшись губами в кафель, сосредоточенно потянулся к бумажным полотенцам.       Кажется, Вилле обрадовался бы тому, какое действие у меня вызывают его чопорные ужимки и неприкрытые части тела.       Конечно, я не тороплюсь открывать свои карты перед ним, но и «простой», отнюдь, не сулит ничего хорошего, если честно. Все может закончиться тем, что я потеряю рассудок от частых оргазмов и бесчисленного семяизвержения.       Весна немного охладила мой пыл, и привела меня в исходное положение, — молчаливое и безэмоциональное.       По дороге в школу, я стрельнул сигарету и, крайне довольный собой, юркнул в переход. Таким образом: путь увеличивался в двое, а длительность пребывания на улице — позволяла прийти в себя и отойти от спазмов.       Войдя в класс, я занял самую дальнюю парту — бросая сумку на столешницу и опуская голову поверх оной и своих рук.       Ученики и учителя давно привыкли к моему отсутствию, а вот к появлению — относились весьма скептически. Пора делать ставки. Сколько, на сей раз, я пробуду на занятиях, пока не свалю, — обрисовывая свой уход кромешной тайной?       Йонне появился несколько позже меня. Подвинув мой стул в сторону, он уселся рядом со мной и, заломив белобрысые волосы за ухо, принялся изучать мое лицо.       — Кто — то, решил почтить «мещан» своим присутствием. — Он довольно потрепал меня по волосам. — А где Вилле?       — На студии звукозаписи. — Пробормотал я, пытаясь спрятаться от испепеляющего взгляда учителя литературы.       — У меня есть для тебя подарок…- Йонне покопался в карманах и извлек из одного два билета.       — Что это?       — Билеты на блюз, — я знаю, что ты его обожаешь. — Йонне попытался зачистить улыбку со своего лица, но тщетное усилие не оправдало себя.       Улыбчивые морщинки так и виднелись в уголках его светлых глаз.       — Сегодня? — Я взял один билет и рассмотрел картинку. — Сегодня — не могу. Мы с Вилле…       — Ты прикалываешься? — Аарон напряженно сжал зубы.       — Нет, и как бы не обожал этот чертов блюз — я дал Вилле обещание.       — Что ж, найду себе более достойную кандидатуру. — Йонне выхватил билет и сунул его обратно в карман, ненароком сминая вышеописанный. Кажется, я обидел его…       — …Почему из всех дней в году для похода в школу, ты выбираешь именно день рождения?       Я резко обернулся, и едва не сошел с ума от радости. Этот голос, я узнал бы из тысячи.       Вилле сел напротив меня и скривился. Похоже, он отвык от Йонне.       — Привет «принцесса».       Йонне не ответил, лишь смерил Вилле, крайне — уничтожающим, взглядом.       — Что за блажь? — Вилле юркнул к Йонне в карман, и сцапал билеты, под возмущенный взгляд правообладателя. — Блюз? Идея была неплохой, но у тебя нет шансов, по сравнению с моим подарком.       — Подаришь ему наручники и фаллоимитатор? — Йонне закатил глаза, делая вид, что его «это все» ни капельки не интересует.       — У меня что, нет воображения? — Вилле возмущенно забухтел, чем вызвал у меня улыбку, — полную нежности и умиления.       — Аарон, Вало, Линдстрем — либо вы затыкаетесь, либо идете - вон, из класса. — Мисс Айдеен погрозила кулаком.       Вилле ответил Йонне похоронным взглядом и принялся рыться в сумке. Если честно, я не мог понять, как эти двое, — могли быть друзьями детства. Слишком мало точек соприкосновения… Или, я чего — то не знал?       На протяжении всего урока, я пытался отвести взгляд от затылка Вало; Честно говоря, из этого мало что выходило. Мой взгляд словно «примагниченный» — штудировал каждую завитушку на его несносной голове.       Вилле чувствовал мои глаза на себе, иногда поворачиваясь и улыбаясь мне через плечо.        Йонне молчал, будто мир вокруг него, был — слишком неинтересным и не достойным его внимания. Разумеется, он пытался обмануть окружающих, и даже — самого себя.       Я подумывал отказаться от предложения Вилле, и пойти с Аароном…       Под конец урока, я был готов высказаться, но Йонне подхватил сумку и покинул класс. Моя фраза повисла в воздухе.       Вилле обернулся ко мне и заметил пропажу в лице Аарона.       — Куда он делся? — Зеленые глаза подернулись задумчивостью.       -Откуда мне знать… Кажется, я обидел его, — С моих губ сорвался сокрушенный вздох.       — Наверное, стоит извиниться. — Вилле поджал губы и начал собирать тетради. — Ты не против?       — Нет, — Я пространственно посмотрел перед собой — не пытаясь докопаться до истины.       Что происходило между этими  двумя? Был ли подвох в их вечной ругани?       Я смотрел в спину уходящего Вало и терялся в догадках…