"Я - твоя ошибка"

      Виолетта смахнула вирт-окошко и обернулась к стоящей в дверном проёме матери. Полноватая женщина с объёмным бюстом упёрла руки в бока и с осуждением смотрела на притихшую дочь.       — Вот такие тебе по душе? Да у него на роже написано — уголовник.       — Мама, Гоша не уголовник, — пролепетала девушка, — он наш охранник.       — Пф, как будто охранник не может быть уголовником. Какая же ты дура! Ты бы еще с уборщиком связалась! — Виолетта закусила губу и опустила глаза. Если бы мать знала, как недалека от истины. — Я для чего тебя растила? Недоедала, недопивала, во всём себе отказывала, — женщина картинно схватилась за сердце, закатила глаза и тяжело опустилась на стул. — Давай. Вгоняй меня в гроб дальше. Тебе же на мать наплевать. Так и будем до старости еле сводить концы с концами. Ладно бы уродина какая была, а то ведь всё при тебе — и личико красивое, и фигурка точёная, что ж ты вечно с мусором каким-то шашни крутишь? Учу тебя, учу — и всё бестолку.       — Мама…       — Что мама? Ты посмотри какой мужчина тебя привёз: выправка, стать, форма, погоны, должность, видать, высокая — красавчик да и только, хоть картины с него пиши, а ты нос воротишь.       — Не надо, мама…       — А вежливый какой, — не унималась женщина. — «Здравствуйте… Извините… Всего хорошего…», а главное, катер ты его видела? Я специально в окошко выглянула — это же уму непостижимо! А она мне тут истерики закатывает.       Виолетта не выдержала. Она решила во всем признаться матери, только чтобы больше не выслушивать хвалебные речи в адрес этого мерзкого чудовища.       — Вежливый?! Да ты же ничего не знаешь! Не было никаких курсов! Он похитил меня и принудил с ним переспать, — девушка залилась слезами в надежде, что теперь-то мать поймёт и пожалеет её и продолжала исступленно кричать, показывая синяки: — Вот, смотри, смотри, это он сделал… вежливый…       Поначалу женщина действительно замерла, приоткрыв рот и приложив ладонь к пышной груди. Когда же она вновь заговорила, у Виолетты словно что-то оборвалось внутри. Девушка беспомощно хлопала ресницами, смаргивая слезинки, не в силах поверить в то, что слышала.       — Он с тобой переспал? Идиотка! Так почему же ты не была с ним поласковее? Поздно девственницу из себя корчить. Подумаешь. Ты что, растаяла? Да если бы я раньше знала, ни за что его без чашки чая или кофе не выпустила. Такие мужчины на дороге не валяются. Радоваться должна, что он на тебя внимание обратил. Зацепить нужно, заинтересовать… Как была безмозглой курицей, так и осталась.       — Что? — потрясенно выдохнула дочь.       — Да то! Ты хоть номер видеофона взяла у него? Человек тебя до дома подвёз, на руках в квартиру принёс. Неблагодарная…       Нравоучительную тираду прервал звонок стационарного домашнего видеофона, и на экране возник Марат с самым приветливым выражением лица, впрочем, глаза по-прежнему оставались ледяными.       — Еще раз здравствуйте, Зоя Борисовна! Простите, я был вынужден воспользоваться своим служебным положением, чтобы разузнать ваш номер…       — Ой, какой неожиданный приятный сюрприз, — женщина расплылась в счастливой улыбке, кокетливо поправила короткие крепко завитые кудри и принялась нервно теребить крупные бусы, висящие на шее. — Вы так быстро уехали, я даже не успела предложить вам чаю.       — Думаю, вам еще не раз предоставится такая возможность, — хмыкнул полицейский. — Мне бы хотелось у вас уточнить вот что: в ближайшее время я намерен пригласить Виолетту в ресторан и предпочёл бы забрать её совершенно легально. Надеюсь, вы не возражаете?       Женщина уже записала мужчину в потенциальные зятья и жадно рассматривала окружающую его обстановку. Идеальный порядок, дорогая мебель, просторная светлая гостиная… Он превзошёл все самые смелые её ожидания. Именно такого человека она жаждала видеть рядом со своей дочерью.       — Боже мой, конечно же, я не против. Виолетта — моё единственное сокровище, но с вами я отпускаю её с лёгким сердцем, потому как уверена, что с таким кавалером ей ничего не угрожает. Вы сказали, что вас зовут…       Полицейский отлично помнил, что имени не называл, поэтому снисходительно усмехнулся и представился: — Берг Марат Сергеевич. Заместитель начальника главного управления галаполиции.       Цель была достигнута: полученная информация сразила матушку Виолетты наповал, и она лишь беззвучно хватала ртом воздух, то и дело гневно зыркая на сникшую дочь. Подумать только, эта бестолочь чуть не упустила свой звёздный шанс!       — Как себя чувствует моя… — у Марата чуть было не вырвалось «зверушка», но он вовремя сдержался, — … подопечная? Дело в том, что я косвенно виноват в том, что она подвернула ногу и теперь чувствую за неё некоторую ответственность.       — Это так благородно с вашей стороны, — Зоя Борисовна лучилась восторгом и восхищением. — Мы будем очень рады, если вы забежите к нам вечерком. Я приготовлю небольшой семейный ужин…       — Благодарю. Я непременно воспользуюсь вашим приглашением, если, конечно, Виолетта не возражает.       — Разумеется, она не возражает, — поджав губы, категорически отрезала мать.       — Отлично. Всего хорошего. Рад был с вами поговорить.       Закончив разговор, Марат откинулся на диванные подушки и закурил. Эксперимент его забавлял, и он хвалил себя за решение отпустить зверушку погулять на длинном поводке, создав тем самым иллюзию свободы. Возможно, так она будет вести себя поживее. Дрессировщик был уверен: пройдёт совсем немного времени и она будет ластиться и лизать ему… руки. Идея зайти с другой стороны и попробовать надавить на неё через мать, похоже, оказалась весьма продуктивной.       — Что ты здесь вертишься, Кай? Не надо мне тут всё демонстративно нюхать. Знаю я, что её нет. Обойдёшься без вкусностей. А то ишь, расслабился, — хозяин улыбнулся и протянул руку, чтобы потрепать пса, который с готовностью рухнул на пол, подставив брюхо.       Марат рассеянно почёсывал собаку и думал о том, что, в принципе, присутствие в доме кого-то ещё, кроме Кая, не так уж и плохо. Свинка Виолетта его не только не напрягала, а даже вносила в жизнь приятное оживление.       Ему вспомнились наборами отдельных кадров, как в альбоме с голографиями, какие-то случайные эпизоды. Вот она давится оладушками, вот лежит на его кровати в обнимку с Каем, вот пьёт кофе, забавно держа чашку обеими руками. Вот стоит перед ним, ожидая его реакции на свою выходку с тортом. Полицейский фыркнул и улыбнулся.       Секс с ней его разочаровал, но он понял, что не прочь дать девочке ещё один шанс проявить себя. Её тело — мягкое, тёплое, приятно пахнущее, — он мог и так получить в любой момент. Но… хотелось бы, чтобы оно было более отзывчивым. Скорее всего, если изменить внешние условия, то и её поведение тоже изменится. Марат был готов экспериментировать дальше.