"Я - твоя ошибка"

      Обычно ужасно капризный по утрам Игорёк впорхнул в салон, сияя счастливой улыбкой. Судя по всему, его отличное настроение граничило с эйфорией, потому как, проходя мимо сидящего на диване охранника, стилист беспечно хлопнул того по лбу свёрнутым в трубочку журналом.       Гоша обомлел и перевёл недоумённый взгляд на Алекса, словно ждал от него подтверждения, что ему не почудился этот беспредел.       — Ты чё, голубь, в лоб захотел?       Рыжий фыркнул и уткнулся носом в чашку только что сваренного кофе.       — Жорж, я знаю, что ты этого не сделаешь, — Игорёк лучился позитивом.       — Чё это? — Гоша поднялся с явным намерением доказать, что приятель сильно заблуждается.       Тот на всякий случай утёк за стойку к Виолетте и уже оттуда высказал, на чём основаны его выводы:       — Во-первых, у тебя большое и доброе сердце, — охранник хмыкнул и медленно двинулся к стойке, — во-вторых, это будет выглядеть, как месть за твой разгромный проигрыш, — аргумент снова не сочли убедительным: двухметровое возмездие неумолимо приближалось к Игорьку. — В-третьих, на нас смотрит Ирочка, — хитро прищурившись, шмякнул на стол главный козырь стилист.       Гоша встревоженно заозирался по сторонам и тут же отказался от своих намерений, обнаружив, что Игорёк не блефует.       — Что у вас тут опять? — косметолог положила сумочку и пакет на диван, подошла к растерявшему весь воинственный настрой гиганту и заботливо поправила ему воротник на рубашке. — Алекс, я вам там с Гошей котлет с пюрешкой принесла. Хоть пообедаете нормально, а то сидите на одних бутербродах.       Рыжий сразу засёк, что девушка волнуется, хоть и старается этого не показать. Он уже научился немного разбираться в человеческих странностях. Ведь ясно же, что принесла Гоше, но так и не решилась сказать, что это для него. Что за манера ходить окольными путями?       — Спасибо. Очень кстати, — поскольку у охранника от проявленного в его сторону настолько весомого знака внимания временно пропал дар речи, Алексу пришлось благодарить Ирочку за двоих.       — Игорёк, тебе не предлагаю. Ты у нас вечно на диете. Так. Всё, мальчики, я побежала, контейнеры сами засунете в холодильник, ладно? А то у меня сегодня клиентка капризная с утра, — Ира прихватила только сумочку, оставив пакет с едой на диване, и убежала к себе в кабинет.       — Ещё б не кстати, — проворчал Гоша, благоговейно складывая Ирочкины гостинцы в холодильник. — Попадакис-то ваще того… с катушек слетел. Он и бутеры не жрёт. Только языком молотит. Прикинь, Игоряха, этот дурик уже все бабки на межпланетку просадил. Я как счёт увидел... Зуб даю, не был бы лысым — поседел бы.       — А что ты хочешь? У него любовь, — стилист мечтательно закатил глаза. — Хочется порхать и слагать стихи. А порхать с набитым картошкой и котлетами пузом крайне проблематично.       — Харэ завидовать, голубь. Вспорхнём как-нибудь, — Гоша снова развалился на диване, вытянул ноги чуть ли не с самой стойке и благодушно пообещал: — Ладно уж, не гунди, дадим тебе котлетку.       — Ну, разве что маленькую, — не стал долго ломаться Игорёк. — Тем более что тебе обедать будет некогда.       Охранник нахмурился и вопросительно уставился на приятеля, ожидая объяснений.       — И не смотри на меня так. Люстру я привёз и готов хоть сейчас её продемонстрировать почтеннейшей публике. Так что в обед ты бежишь за пивом.       — А ну-ка давай, демонстрируй, — недоверчиво потребовал Гоша.       — Запросто, если со мной к флайеру сходит кто-то не криворукий и принесёт эксклюзивный шедевр сюда.       Алекс молча отставил кружку с котом и поднялся с кресла Виолетты.       — Пошли.       Гоша не утерпел и тоже пошагал с друзьями на парковку.       В багажном отделении флайера обнаружилась большая коробка. Алекс ловко ухватил её за проделанные в боках отверстия, поставил на тротуар и осторожно вытащил на свет дизайнерское творение.       Это простое действие отчего-то вызвало у Игорька странную реакцию. Обычно бледные щеки окрасились румянцем, а сердцебиение заметно участилось. Киборг пришёл к ошибочному выводу, что приятель вполне закономерно волнуется за свой шедевр.       На самом же деле Игорь вспомнил сегодняшнее раннее утро. О том, как заикнулся, что люстру совершенно не во что упаковать. Костя быстро оделся, ничего не объяснив, куда-то ушёл и минут через пятнадцать вернулся с этой коробкой. «У вас же тут магазин внизу». Игорёк зажмурился, чтобы точнее представить себе спокойную обворожительную улыбку любовника, а заодно и то, чем закончилось их совместное опускание люстры в коробку. На работу оба не опоздали чудом.       — Ну что? — с торжествующим видом поинтересовался Игорёк, когда украшенная пышным бантом «чайная» люстра очутилась на столе у Виолетты.       Сейчас со стороны казалось, что невысокий щуплый стилист смотрит на двухметрового гиганта сверху вниз.       — Прикольно, — честно признал поражение Гоша. — Точно сам нарукоделил?       — Сам, — уверенно похвастался Игорёк.       Алекс хитро улыбнулся. Процент правды был довольно убедительным, но, по всей видимости, без постороннего вмешательства всё же не обошлось.       — А вот и Виолка прискакала, — охранник кивнул на быстро взбежавшую по ступенькам девушку.       — Ой, что это? — прямо с порога ахнула она. — Чашечки, горошек… Какая милая! Игорь, это ты?       — Конечно, я, — Игорёк гордо задрал нос вверх и самодовольно улыбнулся. — Теперь, дорогуша, у тебя есть эксклюзивный шедевр от Милославского. Береги его. Уже сейчас есть шанс его реализовать за приличную сумму, но я советую тебе немного повременить — годы спустя она будет стоить миллионы.       — Нет, Игорёша, я ни за что не продам, — серьёзно пообещала Виолетта. Она впервые получала подарок, сделанный от души, и радовалась абсолютно искренне.       — Ладно, тогда владей единолично, — милостиво разрешил автор бесценного шедевра. — Ну, кто сделает кофе гениальному дизайнеру? — он, надменно изогнув бровь, оглядел улыбающихся сослуживцев.       — Алекс, свари, пожалуйста, — девушка умоляюще сложила ладошки. — Игорёша сегодня заслуживает самого лучшего.       — Игорёша всегда заслуживает самого лучшего, — поправил стилист.       — Как же я вас всех люблю, — вдруг вырвалось у Виолетты, а когда парни удивлённо воззрились на неё, сбежала к себе за стойку.       Через несколько минут довольный собой Игорёк, открыто наслаждаясь произведённым эффектом, пил восхитительно вкусный капуччино. Попутно он что-то чирикал ручкой на салфетке, время от времени вдохновенно закатывая глаза.       — Игорь, можно тебя на минуточку? — крикнула Света из мужского зала. — Я никак с краской не определюсь.       — Ни минуты покоя, — фальшиво возмутился стилист, втайне млея от всеобщего внимания. — Я понял: вы сговорились меня уморить, чтобы убрать конкурента.       — Да нужен ты… — Гоша сел на стул, на котором только что сидел Игорёк и озадаченно уставился на лежащую рядом с чашкой салфетку.       Она была вся исписана мелким бисерным почерком с неожиданными завитушками в заглавных буквах. Судя по тому, что с них начиналась каждая строка — это были стихи, а по количеству исправлений — они рождались в муках.       Заметив опасную близость Гоши к плодам своего творчества, Игорёк с полдороги кинулся обратно, в отчаянии вытаращив глаза и размахивая руками, словно пытаясь отогнать его, как назойливого голубя. Поздно. Охранник, нахмурившись, вчитался в тонкие строчки, раскатисто фыркнул и с чувством продекламировал вслух:       — В руках твоих как фаллос перфоратор!       Он так вибрировал, так трясся и визжал,       В бетон стены вгрызаясь просто матом!       И страсть меня пронзала сотней жал!       Мгновенно покрасневший до оттенка спелого помидора Игорёк страдальчески зажмурился.       — Ну ты ваще, Игорёха, даёшь. Как этот… мгновенный… — заржал Гоша, одновременно изображая свободной рукой кудри и бакенбарды. — Ну тот, что типа плохо кончил.       Алекс, который уже давно сотрясался от беззвучного хохота не выдержал и спошлил:       — Кончил бы плохо — стихов бы не писал.       — Ну знаешь, Солнце. От тебя я этого не ожидал, — стилист ворчал только для порядка. На самом деле он обнаружил, что совершенно не сердится на вездесущих приятелей. — Всё ясно. Ты ревнуешь. Однако уже слишком поздно, у тебя был шанс, но ты его упустил. Теперь в отчаянии кусай локти. Сердце Милославского занято.       Процент правды почти под сотню. Ого!       — Я очень за тебя рад, Игорь, — Алекс улыбнулся, так же чарующе, как и раньше, и друг просиял ему в ответ.       — Балбесы. Вечно свой нос суёте, куда не просят, — беззлобно проворчал Игорёк и поспешил навстречу своей постоянной клиентке.