Когда я просыпаюсь, мне приходится себя убеждать,
что мои сны не реальность, а моя реальность не сон.
С. Ахерн
Спокойствие — прекрасное ощущение, которое, к большому сожалению, редко бывает доступно таким, как я. Когда весь мир крутится безумно быстро, а опасность подстерегает на каждом шагу, порой, не хватает времени, чтобы выдохнуть, что уж говорит о тихом времяпровождении, как у нормальных людей. Я знаю, возможно, вы скажите, что это скучно и жить в постоянном приключении очень весело, но это не так. Иногда, я всем сердцем желаю просто погулять по парку, посидеть на берегу озера, почитать книгу. Но в моей жизни таких минут счастья мало. Страхи и опасность — вся эта горечь существования полубога иногда так глубоко прокрадывается в сознание, что выгнать все дурные и пессимистические мысли невозможно. Иногда я думаю, чем таким провинилась, что вместо стабильного детства получила груз ответственности? Эти странные способности, непонимания самой себя, издевательство со стороны внешнего мира и болезненные, жуткие дни, после которых хочется окунуться в реку Лето, чтобы просто забыть и сбежать далеко-далеко. Но сейчас, после всех событий, я понимаю, что обрела самых лучших друзей и семью, которая будет со мной до последнего вздоха и в глубину моего сердца начинает прокрадываться любовь, которая окрыляет на самые глупые поступки. Можно, даже сказать безумные. Во всем виноват Эрот, не так ли? В любом случаи, этот сон в обнимку с Нико был самым спокойным событием с начала летних каникул. Мне не приснилось не одного кошмара и надеюсь, ему тоже. Да, пусть мы в Лабиринте, а время все поджимает, но это было просто жизненно необходимо. И я готова была благодарить Богов за эту возможность, несмотря на все мои претензии к ним. Не знаю сколько мы спали, но силы однозначно прибавились после пробуждения. Спина, конечно, немного ныла после лежания на холодном полу, но теплые объятья все компенсировали и уходить куда-то совершенно не хотелось. Слегка приоткрыв веки, краем глаза я заметила, что парень не спит, а наблюдает за мной. От этого стало очень приятно, но я наверняка густо покраснела. Меня правда очень легко ввести в краску, я застенчивая и часто смущаюсь, что в целом не должно быть свойственно детям Аполлона. А у нашего отца, как бы трудно это не было признавать, большое самомнение. По правде говоря, у нас в домике самые скромные я и Уилл, а остальные мои братья проблемой с самооценкой явно не страдают. Наверное, из-за этого я мечтаю о большой уверенности. Да, этому стоит поучиться, а то с моей робостью в этом мире далеко не уедешь. Всегда вспоминаю, что стоит братьям Стоуллам отвесит мне пару шутливых комплиментов и поиграть бровями, как я тут же становлюсь мягкой, как плавленый маршмеллоу и начинаю всегда их прикрывать перед детьми Ареса, даже в самых странных случаях. Нет, ребята они хорошие, но манипулируют мной с помощью пары фраз, как могут. А когда в пятом классе один мальчик, звали его Дакота *, единственный человек со школы, с которым я хорошо общалась, подарил мне бумажный цветок, что мы делали на уроке труда, я улыбалась, как ненормальная целую неделю. Кстати, странно, что его выгнали со школы раньше меня (что нужно уметь) и он так же не имел отца… Порой, у меня возникали мысли, что он полубог, но в лагере он так и не появился. В общем, вы поняли, стоит противоположному полу дать мне хоть какие-то знаки внимания, я становлюсь сама не своя. Если выживу, обязательно, возьму пару уроков у моего брата Оливера — он в плане самоуверенности просто спец. Нико кажется заметил изменения цвета моего лица и немного отодвинулся, смущаясь данной ситуации, не меньше меня. Эй, вернись, мне же холодно! Но данное замечание так и осталось мыслью, из-за парящей в воздухе неловкости, хотя в глубине я не хотела, чтобы парень как-то отодвигался. — Уже не спишь, Чарли? Открыв глаза и повернувшись к нему, я кивнула. — А ты давно встал? — Не знаю. — он пожал плечами, а после резко помрачнел. — Время и вправду здесь идет по-другому. В этом я разделяла его опасения. Вдруг солнцестояние уже давно прошло, а мы этого даже не заметили? Ком подступил к горлу, события, связанные с Эротом, снова дали о себе знать, и я ощутила себя очень виноватой. Но вновь взглянув на ди Анджело, я поняла, что выбрала пусть не простой путь, но тот о котором я не буду сожалеть. — Остается надеяться на лучшее. — я слегка улыбнулась, смущенно заправляя прядь за ухо и уводя взгляд в пол. — Все же мы вместе, а дальше… Как-то справимся. Вначале я заметила на его лице тень улыбки, но потом она исчезла, а сам он стал очень задумчивым. — Я хотел спросить… — начал Нико неуверенно, чему я удивилась, ведь ему это несвойственно. — Почему ты так поступила? Я нахмурила брови, не понимая значение данного вопроса до конца. — Я же все сказала тогда. — То есть, это правда? — Я не стала бы лгать, а тем более Богу любви. — раздражение снова начало появляться внутри, ведь было обидно, что он до сих пор думает, что я лгу. — Слушай, мы могли умереть, я бы не стала в такой ситуации придумывать всякие глупости. Все сказанное мной было от чистого сердца. Да, я сомневалась, ты и сам это видел. Но считаю, что сделала правильный выбор, какие бы не были последствия. А они будут, можешь не напоминать. Выдохнув, я облокотилась на колени и хотела бы спрятать в них лицо, но потом наткнулась на его взгляд полный удивления, где-то с оттенками радости и перестала сердиться. Становится все труднее делать это в его компании. Но все же почему мальчишки такие недалекие? Помню, как Перси тупил в ситуации с Рейчел и Аннабет, было довольно забавно за этим наблюдать со стороны, пусть и немного завидно. Сейчас же это совершенно не забавно, мне даже как-то приятно, что Нико искренний со мной. О, Шарлотта, ты и вправду втрескалась в сына Аида. Какая пара может быть еще более странной? Ребенок Посейдона и Афины? Нет, такие у нас уже есть, и они вполне себе счастливы. Может и здесь получится? — К тому же, я не умею красиво лгать. — уже мягче сказала я, снова включая улыбку. — Ты же знаешь, я делаю это нелепо. — Тут я согласен. — парень уже не выглядел таким хмурым, но его явно мучали еще какие-то вопросы. — Ты что-то хочешь знать? — спросила я, хотя понимала, что время поджимает, а долго выяснять отношения лучше в лагере, если выживем. Нико поморщился, явно раздумывая говорить ему, что-то или нет, но все же ответил: — Но ты ведь с Коннором, ведь так? — С каким Коннором? — этот вопрос ввел меня в окончательный тупик. — С Коннором Стоулом, что ли? Он то тут причем? — Как причем? — парень хмыкнул. — Вы же вроде, как встречаетесь. Последнею фразу он сказал с таким недовольством и мне показалось, что в комнате опять похолодало. Но подождите секунду… Что? — Ты сейчас серьезно? — несмотря на мое негодование, он кивнул, явно не понимая почему я так удивлена. — Я, Шарлотта Мартин, и Коннор Стоулл — пара? Ты точно не перепутал нас с кем-то? — Нет. — он сложил руки на груди и смотрел на меня своим фирменным взглядом сурового Царя-Призрака. — Ты с чего это вообще взял? — Действительно, с чего это! — его голос источал сарказм, и я уже жалела, что проснулась. — Во-первых, мне об этом говорили… — Кто? — я тоже начинала раздражаться от всего этого, поэтому как-то уступать сыну Аида не собиралась. — Если, дети Афродиты, то я удивлена твоей доверчивости, они всех сводят вместе. — Они тоже, но я бы не стал так поступать, не смеши. — сказал он, но что-то мне подсказывало, что это ложь. — Брат этого Стоулла, пару ребят с разных домиков и Уилл. Я, конечно, не сплетник, но в лагере, по-моему, вас уже поженили и придумали имена детям. В комнате становилась все прохладнее, а в последних словах я слышала ноты настоящей ревности. Что ж, с одной стороны приятно, что ему не все равно, но с другой, я хотела убить всех участников данной драмы за их языки и решила начинать с братца. Если, мы конечно не умрем раньше времени. — К тому же, все видели ваш поцелуй. — в конце его голос сорвался и ди Анджело стал более хмурым, чем грозовая туча. У меня же сердце упало в пятки, и я вспомнила это странное и забытое мной событие. Со всем этим поиском и пророчествами, я совершенно не вспоминала об этом, хотя вроде как случившееся должно быть важным для меня аспектом, как для девочки-подростка. Но оно не было. И порой я думала почему? Наверное, потому, что с Коннором нас связывает лишь дружба и пару совместных банок Фанты, что были «незаконно» притащены в лагерь. Это и поцелуем было нельзя назвать в полной мере, он произошел в Нью-Йорке, когда мы победили Кроноса и были все на эмоциях. И, наверное, наши подростковые гормоны, СДВГ и радость, что сносила крышу переполнила все рамки и сын Гермеса слегка коснулся моих губ, а я со всем этим как-то забылась и не оттолкнула его сразу. Хотя, теперь мне было понятно, почему все решили, что мы сладкая парочка, а слухи только все подогревали. Всегда знала, что любой секрет в лагере перестает быть секретом в течении часа, хотя, чего я вру, в течении пятнадцати минут. — Нико, послушай, — я пыталась подобрать слова, чтобы объясниться. — Мы с ним не пара. Никогда не были и не будем, а тот случай… Это было, что-то странное… И по правде говоря, — я осторожно взяла его за руку. — Коннор Стоулл просто мой друг и все, а с тобой… Это так по-новому для меня, честно. Он был удивлен, в глазах все еще читалось смятение, но я видела, что облегчение начало зарождаться в них. — Чарли, прости. — Нико почесал затылок и моментально смягчился в голосе. — Надо было спросить тебя, а не надумывать самому, слушая сплетни. Еще одно доказательство, что в лагере лучше часто не появляться. — А как же я? –неожиданно для самой себя, спросила я. — То есть, имею ввиду… Ты же не бросишь меня там, чтобы я переживала, где ты шляешься? Ты смотри, больше лечить тебя не буду, обидится могу. Будешь сам себя раны перевязывать от доисторических львов или кто там был в последний раз? Ди Анджело впервые рассмеялся, а я поддержала его в этом. Удивительно, что несмотря на то в какой ситуации мы находились, счастья было больше, чем когда-либо. Наверное и вправду важно с кем ты находишься, а не где. — Кстати, если мы выберемся и останемся живи. — не знаю, какие силы руководили мною, но мой язык явно жил другой жизнью от здравого смысла. — Надеюсь, мы куда-то выберемся, как, ну, это вместе. — Вместе? — удивленно спросил он, будто совершенно не ожидал такого поворота событий. Ой, зря я это сказала. Так, и знала, что испорчу все. Мой длинный язык — враг мой. Парень раздумывал над моими словами, слегка ухмыляясь, а я уже готовилась к худшему. — Да, давай. — всего два слова, а с сердца словно камень упал. — Осталось только выжить и всех спасти. Легкая программа на досуг выходит. Я радостно кивнула, мысленно понимая, что схожу с ума. Чего хорошего в том, что мы можем не выжить? Разве, что окончательный приз слишком притягательный. Эх, что же ты со мной делаешь, Нико ди Анджело? Я совершенно не знала, что говорить и как действовать в подобной ситуации, следовательно, как и он. В фильмах и сериалах все происходит гораздо проще, если между людьми есть симпатия, они спокойно начинают встречаться под неплохую музыку. А у нас ни саудтреков, ни свиданий, ведём мы себя неловко, но от чего-то все, кажется, правильным. Я понимала, нужно двигаться дальше и бороться. Эта война только начинается. А мы, как два дурака, все равно смотрели друг на друга и не могли произнести ни слова. И я, повинуясь непонятному, внутреннему желанию, начала медленно подвигаться к его лицу. Нико выглядел удивлённым, но после слегка наклонился, а я уже ощущала его дыхание совсем близко. Я прикрыла глаза, сердце отплясывало в бешеном ритме чечетку, в животе, как говорят дети Афродиты, танцевали бабочки, а все нутро приготовилось к чему-то прекрасному. Мысли испарились, все проблемы исчезли, будто их и не было в моей голове. Была лишь любовь и желание быть ближе. И в тот момент, когда должно было произойти то, от чего хотелось улыбаться всю оставшуюся жизнь, я услышала раздраженный, испуганный голос, который бывает у данной обладательницы лишь в моменты смертельной опасности. Аннабет Чейз что-то быстро говорила и складывалось впечатление, что кто-то трясет мое плечо. Серьезно, именно сейчас? Боги, я что не заслужила еще пару мгновений без спасения мира и всякой геройской глупости? Или я просто спятила? — Ты слышала это? — спросил Нико, который моментально посерьёзнел и нахмурился. — Голос Перси. — И Аннабет. Они оба, что-то говорят. Скажи, а можно коллективно сойти с ума? — Не думаю, хотя я не чем не уверен. Я выпрямилась, хотя делать этого вообще не хотела и будучи полностью недовольной данным исходом событий, прислушалась к голосам друзей, которые были сейчас совершенно не в тему. Разобрать их было трудно, словно сквозь пелену тумана. Тумана, тумана… Что-то подобное, я видела ранее. Вот только… Картинки пазла стали медленно складываться и мысль, которая ко мне пришла заставила удивиться пуще прежнего. Как можно было не догадаться раньше, это же очевидно, что Медея не смогла бы создать такой сложный механизм, как Лабиринт Дедала по-настоящему! Это просто ловушка, когда я была в «идеальном» мире, тогда в автобусе! — Попробуй проснуться. — уверенно сказала я. — Проснуться? — парень не до конца понимал мою мысль, но после его глаза расширились насколько это вообще возможно. — Ты же не хочешь сказать, что это как тогда…? Значит, ты это не ты? — Ну, я чувствую себя вполне реальной. — я нервно сглотнула, ведь факт, что Нико тоже не Нико, не давал мне покоя. Я кивнула потому, что другой идеи нашего общего безумия не было. Взяв Нико за руку, я медленно прикрыла глаза и всем нутром говорила себе, что я должна очнуться от данного сна. Главное, чтобы все произошедшее здесь не было лишь моей фантазией. Это было бы паршиво узнать, что моя симпатия так и останется моей, никем неуслышанной. Голоса друзей становились все громче и складывалось ощущение, что я взлетаю и все нутро испаряется куда-то вдаль. Но, что моя рука сжата, давало лучик надежды, тонкий, ели различимый, но столь воодушевляющий и дающий силы не сдаваться.***
А дальше был свет. Яркий, неприятный, от которого режет в глазах. Я пыталась отдышаться, будто была много часов под водой, а теперь воздух снова наполняет мои легкие. Впервые, за мою жизнь мне было трудно дышать. Жуткое чувство я вам признаюсь, совершенно не советую. Голова снова стала болеть от сильного сжатия сосудов, знаете, когда резко переходишь с тепла в холод. В общем, самочувствие было ужасным, тело болело, и я уже жалела, что решила проснуться. Только от чего? Я отчаянно пыталась все вспомнить. События, что произошли со мной в Лабиринте стали всплывать обрывками, как после сна и загадка, что мучала меня все это время наконец была открыта. Медея просто обманула нас. И это было так обидно, ведь все те эмоции, что я ощущала были такими реальными. Казалось, просто невероятным, что это все его лишь фантазии моего мозга. Получается, что все, что произошло с Нико это только мои мысли? Нет, это невозможно. Все было слишком реальным, чтобы оказаться ложью. И я бы заплакала от данного факта, если бы физическая боль не заглушала душевную. В конце концов, мое зрения нехотя сфокусировалось, и я осознала, что мы на том месте, где нас оставила Медея. Все в том же жутком переулке разве, что из-за витающей утренней прохлады стало очевидно, что было утро, хотя солнце все еще было затянуто тучами. Подождите, но ведь когда эта ведьма нас оставила был вечер. Сколько же мы проспали? Ответ не заставил себя долго ждать, достаточно было просто взглянуть на верхушку злосчастного Трансамерика вокруг которого образовался столь густой фиолетовый туман, что казалось здания никогда не закончиться, и оно потеряно в облаках навеки. Значит, день летнего солнцестояния критически близко. От этого желудок скрутило от волнения и страха, а может это просто побочный эффект перемещения из тумана. Проще говоря, все «бабочки», что так счастливо порхали во мне еще мгновения назад, исчезли и не планировали возвращаться. Я старалась внимательно осмотреться и наконец заметила всех остальных. Нико сидел такой же прибитый, как и я, будто его и не было здесь вовсе, настолько был отращенным его взгляд и увидев его мне захотелось еще больше заплакать, закричать и просто спросить помнит ли он все, поэтому я поспешно отвела взгляд. Аннабет и Перси что-то неразборчиво говорили, а Уилл и Талия все еще были без сознания. Я старалась, как можно быстрее сфокусироваться, что выходило мягко говоря не очень, пока по моим ушам резко не ударили слова. Я снова начала слышать, только ощущалось, что впервые в жизни поняла, что такое звук. Состояние у меня было таким, будто я родилась сейчас, а не шестнадцать лет тому назад в английском туманном городе Бристоле одним весенним днем. Наверняка, именно так себя чувствуют младенцы. Отвратительно, я вам отвечу сразу, становится понятно почему они постоянно орут. — Аннабет, Перси, — мой голос был до жути хриплым, а две пары таких разных, но одинаково озабоченных глаз смотрели прямо на меня в полном ожидании. — Как… Как это случилось? То есть… Я имею ввиду, как вы это сделали? На лице дочери Афины с ее заостренными скулами читалось определенное облегчение, но мешки под серыми глазами выдавали усталость и стало понятно, что только ее природная серьезность и собранность, из-за чего между бровями уже иногда виднелась морщинка, не давали ей расклеиться. За это ее можно уважать, учитывая то, что она явно чувствует себя лучше меня. — Шарлотта пришла в себя. — девушка обращалась не ко мне, а к Перси, явно не желая сейчас мне все объяснят, с одной стороны это весьма обидно, но с другой ее можно понять. — Я попробую разбудить Уилла и Талию, а ты пока займись ими. Она старалась держаться, но усталость дыхания выдавала все, что было отлично видно со спины, когда девушка пошла в сторону моего брата и подруги, пытаясь вернуть их в реальность. Я посмотрела на Перси и думала подняться на ноги, потому что ощущение, что я только мешаю, все нарастало. Я очень хотела как-то помочь, но это явно не входило в планы моего организма. Ненавижу быть ненужной. — Не пытайся, пока встать, Лотти. — он мягко улыбнулся и сел на корточки возле меня, от чего стало немного легче. — Съешь пока амброзии, мне, на пример, понадобилось минут пятнадцать, чтобы полностью прийти в себя. Он протянул мне божественную еду, вкус маминого клубничного варенья снова заиграл на языке и немного снял болевые ощущения. В отличии от своей девушки, мы с Джексоном всегда были в более хороших отношениях, и даже сейчас он относился ко мне намного лучше Аннабет. Наверное, за свое доброе сердце он мне немного нравился в детстве, что я уверенна, не ускользнуло от зоркого взгляда дочери Богини мудрости. Она все замечает. Это же Чейз. Нет, это было совершенно не серьезно, длилось это всего максимум пару месяцев, я быстро переросла эту симпатию, но наша дружба и привязанность к друг другу остались все такими же, как и когда мы были неопытными, испуганными детьми, которых Гроувер привел в новый, совершенно неизвестный нам мир. У него остались с тех пор черные, непослушные волосы, улыбка, которая прямо говорила, что он что-то замышляет и глаза цвета моря, разве что сейчас они были более печальными. Это трудно заметить сразу, образ весельчака все скрывают, но зная сына Посейдона, ты точно поймешь, что он пережил слишком многое для своих неполных семнадцати лет. Удобно скрывать боль за смехом. Мне ли не знать этого. А теперь вглядываясь в него, я понимаю, что Перси не тот парень, с которым мне было бы хорошо. Он как те ребята-скейтбордисты в Центральном Парке, не по своей вене вечно попадающие в передрягу, такие хулиганистые… Он хороший друг, но быть с ним парой может только такая девушка, как Аннабет. А вот Нико… О, Аполлон, мои мысли снова вернулись к нему, но я не решалась на него посмотреть. Надо разобраться, как работал туман, а уже потом, начинать разговор. И желательно наедине, что вряд ли нам светит в ближайшие дни. Нет, можно в компанию монстров, они мало смыслят в отношениях, но знаете, это слегка неудобно. — Спасибо. — мой голос потихоньку снова становился нормальным. — Перси, как у Вас с Аннабет вышло…? Я просто не могу понять… Но не успел парень мне ответить, как человек, что сидел рядом со мной хрипло, но подал свой голос: — Во имя Аида, Перси, не говори, что ты меня спас и я тебе должен. — И я рад, что с тобой все хорошо, ди Анджело. — Перси устало снова поднялся на ноги и передал Нико амброзию. — Всегда рад помочь. Не думал, что вас с Лотти кинут вдвоем в это… место. Вы же были вдвоем? Мы переглянулись, будто нас гложут одинаковые сомнения. — Наверное… — неуверенно ответила я. — Как не знаете? — Перси свел брови на переносице, что делало его значительно старше. — Ну, с тобой же там был Нико, ведь так? — То есть, ты имеешь ввиду, что Медея запихнула нас в этот сон парами? — вместо меня сказал Нико. — Не просто в сон, — произнесла Аннабет, которая вернулась к разговору, ведь Уилл и Талия уже стали приходить в себя. — А в кошмар. Туман Медеи проецировал все наши страхи, это обратное тому, что было в автобусе. Благодаря дочери Афины для меня все стало ясно! Все наконец-то сложилось в одно целое. Для каждого из нас было по два страха, но Эрот… Получается был на двоих? — Нас было по двое для большой реалистичности. — неожиданно для себя молвила я, смотря на свои потрепанные жизнью кеды. — Они не хотели допустить прошлую ошибку, когда я догадалась, что это не сон… — я осеклась потому, что не хотела, чтобы кто-то знал, что это случилось из-за Нико. — Уж слишком там было все радужно. — Да, ты уловила мысль. — согласилась Чейз, и только сейчас я заметила насколько они с Перси измотаны, а несмотря на это помогают остальным, из-за чего я ощутила укол совести. — А вы узнали какое сегодня число? — я медленно поднялась с пола, хотя это было очень больно во всех смыслах. Главное, не упасть. К сожалению, мои колени думали совершенно иначе. Наверное, еще один шаг и я бы свалилась с грохотом. Но вдруг, в тот роковой момент между мной и землей, меня кто-то подхватил и уже минуту спустя, придерживал за руку. Это был Нико, смотрящий на меня с тенью улыбки, хотя, когда он успел встать быстрее меня? Да, это было не важно. Я же улыбнулась ему в ответ настолько ярко, насколько у меня хватило сил, радуясь, как маленький ребенок. Мы были там вдвоем. Он не был частью того жуткого сна. — Так, значит говорите, — с обоюдного созерцания нас вывела Аннабет, что хитро переглядывалась с Перси. — Вы не помните, что были там вдвоем? — Долгая история. — пожав плечам и слегка покраснев, ответила я. Не думаю, что мы захотим ее рассказывать. Ну, может намного позже, когда во всем разберемся. А пока нас ждет Уран и решающая битва, откуда кто-то может не вернуться…. Остается лишь молить Богов, чтобы мы выжили. А я буду до последнего искать способ, чтобы мы все спаслись. В конце концов, у меня есть стимул выйти победителем. Пойти на свидание с Нико слишком хорошая перспектива, и никакой конец света не изменит мои планы.