А Боги смеялись все утро и вечер,
Смешила их фраза: «Случайная встреча»…
И. Буланова
В одном фильме однажды сказали: «С большой силой приходит большая ответственность.» * Извините, что не соглашаюсь с классикой, но хочу добавить, что с большой силой, мои друзья, приходит гигантская ответственность, страх и полнейшее непонимание происходящего. Знаю, что звучит угнетающе, но в этих словах куда больше истины. Так, вот большая сила. Сейчас, в здравом уме и спокойствии (хотя для полубога — это довольно расплывчатые понятия), я могу рассуждать о своих ощущениях и понимать, что представляли из себя мои способности. Но когда в голову бьет такое количество адреналина, что им можно вырубить кентавра, вокруг крики и возня сражения, на тебя пытаются наброситься озверевшие ведьмы и вроде как не за горами конец света — то адекватно соображать, простите, не получается. Я уже много раз повторяла, что мне было страшно, но не за себя — где-то в глубине я осознавала, что не страшусь возможной смерти. Я боялась за родных мне людей. Что я снова, так быстро и неожиданно, останусь совсем одна. Я не хотела слез в подушку и разбитого сердца. Я просто хотела жить, смеяться и любить. Большее я бы и не просила. Слова Медеи заставили меня по-настоящему засомневаться в моем и так не сильно стабильном будущем. «Нико скорее всего умрет просто из-за моего существования», — я всеми силами пыталась засунуть куда подальше навязчивые мысли, но слезы все равно предательски катились по моим щекам. У меня, казалось, была всего одна надежда: если мы спасем отца, может, он сумеет помочь. Я крайне в этом сомневалась, но этот маленький лучик света не давал упасть в волны под названием Истерика окончательно. И говоря о свете, сразу скажу: мне было трудно определиться, что вообще такое вытворяет мое собственное тело. Одно было очевидно: рано или поздно запас моей энергии иссякнет, и я вновь могу свалиться замертво. Может, даже навсегда. Поэтому нужно было действовать аккуратно, а самое главное быстро. И впервые, в моей голове, зародился такой странный, но в тоже время очевидный план. Вообще, он появился так неожиданно, будто никогда мне не принадлежал. Я до сих пор приятно удивлена собой, но помимо страха и отчаяния у меня были и вполне полезные размышления. Строчка из пророчества долгое время сидела в моем сознании. По логике вещей, следует принять, что раз уж я свечусь как новогодняя елка, то я тот самый свет. А тьмой, что должна была со мной воссоединиться, мог быть лишь один человек. Я правда плохо представляла, что такое это пресловутое «соприкосновение», но времени на такие мелочи, как разумный план, не было. А Бет нигде не наблюдалась. Это был первый раз, когда я на самом деле нуждалась в её совете и поддержке. Медея исчезла из моего поля зрения очень быстро, я лишь заметила, как она быстрым шагом ушла в сторону, где находился мой отец. Оттуда доносились возня и крики, фиолетовая дымка более не казалась такой густой. Можно было рассмотреть расплывающиеся фигуры, бегущие, дерущиеся и издающие крики. Мои губы лишь шепотом молились, чтобы мои друзья остались живы. Казалось, я будто была вся на иголках — каждая часть меня пульсировала, но отчего-то я все еще не чувствовала усталости. Свет исходил, будто изнутри, будто это абсолютно нормальное состояние для моего организма. Я попыталась напрячь одну руку сильнее другой и на мгновение затаила дыхание. Она стала излучать самую настоящую световую волну. Признаюсь, я чуть не завизжала. Она аккуратно просочилась между моей ладонью, словно самый настоящий джедайский меч**. Волна была яркая, ослепительно желтая, теплая и ласковая на ощупь. Из собственных раздумий меня вывели крики ведьм, и я вспомнила, что именно довело меня до такого состояния. Черная макушка уже не мигала возле пьедестала, казалось, он и его маленькая армия погребены под руками повелительниц чар. Я настолько провалилась в размышления, что могла довести его до смерти раньше назначенного Эротом срока! (Вот это ни капельки не смешно, но продолжим). Еще одна резкая мысль, настолько не похожая на мои предыдущие рассуждения, ворвалась в мое сознание. Я забыла, что выронила стигийский меч из рук. Мне отчего-то стало стыдно, ведь я не уберегла действительно важную для Нико вещь. Хаотично осматривая пол, я заметила, что клинок валялся недалеко от моих ног. Я быстро схватила его и тут же крикнула так громко, что часть ведьм оглянулись в мою сторону. На щеки брызнули слезы, а оружие, что начало дымиться, со звоном свалилось на пол. Моя рука пульсировала и подрагивала от судорог, покрываясь красными пятнами, будто после ожога. Световые волны притупились и очень медленно возвращались в прежнее состояние. Я вытерла слезы рукавом и глубоко вздохнула. Похоже, мои силы отторгали все, что связано с Царством Мертвым. Но я была обязана принести меч владельцу любым способом. Взвесив крайне скудное количество идей, я сняла свою разорванную кофту, оставаясь в одной оранжевой футболке. По телу прошелся неприятный озноб, но я не обращала на него внимание. Я наклонилась к мечу, очень аккуратно оборачивая его тканью. Складывалось впечатление, будто я несу горячий поднос с выпечкой, ведь несмотря на слой защиты, рука все равно покалывала. Не очень уверенно, но крайне агрессивно настроено, я приблизилась к ведьмам. — Эй, вы! — они даже не обратили на меня внимания, всё еще кучкой стоя ко мне спиной. — Я к вам обращаюсь! Одна из них, рыжеволосая, и, наверное, самая молодая и глупая, удивлено посмотрела в мою сторону. В мгновение, она резко встала и приблизилась ко мне. — Мы заняты, — несмотря на очень миловидную, я бы сказала цветущую, внешность, её голос звучал хрипло и приглушенно. — Госпожа сказала заняться тобой позже. Я даже не стала ничего ей отвечать, а лишь гневно сжала губы. Свободная рука засветилась еще ярче, словно какой-то внутренний рефлекс заставил меня это сделать. Я взмахнула световым лучом вверх и звонкий удар прошелся по талии ведьмы. Она схватилась за ушибленный бок, вскрикивая, а вокруг раны все стало медленно чернеть и атрофироваться. Видимо, она тоже была мертвой. Ее крик привлек внимание остальных ведьм, и теперь глаза каждой были грозно уставлены на меня. Они поднялись в полный рост, обретая явно недружелюбный настрой, а самая дальняя из них отчего-то скрылась в тумане, таща по земле какую-то фигуру. Даже не будучи Шерлоком Холмсом, мне хватило ума догадаться, что это был ди Анджело, и в ту секунду, во мне что-то переключилось. Ну знаете, когда в детстве над тобой издеваются ребята постарше, а в конце ломают твою куклу? Так вот, может быть два варианта развития событий при подобном раскладе: или море слез, обычно присущее мне, или бушующая ярость и полное отсутствие благоразумия. И в тот раз я удивила саму себя. Мое состояние все же можно было описать одним словом: накипело. Все негативное, что копилось во мне, бурлило и мечтало вырваться наружу. В глазах появилась слегка видимая пелена, они прикрылись, а рука вибрировала от напряжения. Все мое тело, будто наполнилось чем-то новым, полностью было неосязаемым. Я мало, что помню, но после из меня будто нечто вырвалось. Вся моя энергия вылетела из меня в одну секунду, а я даже не успела это осознать. Я открыла глаза, резко набрав воздуха в легкие. От увиденного у меня вырвался приглушенный крик, а ко рту подступила желчь. Ведьмы были разбросаны по периметру, а парочка из них получила ожоги. Они выглядели ужасно, совсем не так величественно, как ранее. Я ощутила резкое головокружение, пришлось приложить усилия, чтобы не потерять равновесие. По всей видимости, я потеряла слишком много энергии. Закинув последний кусок амброзии в рот, я отвернулась от ведьм, сдерживая всхлипы. До встречи с «тьмой» больше нельзя было так рисковать, поэтому, настолько быстро, насколько позволял мне организм, я бросилась наутек, ближе к битве, чтобы её отыскать. Я бросила беглый взгляд на поникшую Артемиду и лишь губами прошептала: «Прости». Пробегая, я заметила лежащую замертво ту самую рыжую колдунью, чьи волосы обесцветились, а тело было покрыто ярко-красными пятнами. Она медленно превращалась в прах, а лицо искажала гримаса ужаса. Меня бы вывернуло наизнанку прямо на месте, если бы не перспектива быть убитой, поэтому я ускорила шаг, скрывшись в тумане. На щеке заблестела одинокая слеза. Я представила, что бы случилось, если бы возле врагов случайно оказались мои друзья в тот момент. Мне стало страшно от того, что я могу сделать, если я снова потеряю над собой контроль. Чтоб меня Тартар, но мне уже не хотелось этих светящихся рук. Я понимала, что эта ведьма не была хорошим человеком, но одно дело, когда монстр сразу рассыпается в прах, а другое, когда ты доводишь врага… до такого состояния. Я ведь правда не хотела такого эффекта, до этого и представить не могла, что свет может быть убийственным. Стоит заметить, что у греческих богов нет полного разделения на такие понятия, как добро или зло. Так, что не имеет значения ребенок ты Бога мертвых или солнца, — если в тебе превозмогает божественная часть, а не смертная, ты редко бываешь милосердным. Увы, такова природа олимпийцев. Шум быстро нарастал, а кислород пропах пылью и кровью. Я рассеянно оглядывалась, хоть и пыталась включить трезвость ума. Руки потрясывало, лицо было измазано грязью, смешанной со слезами, а красные потеки все еще пропитывали ткань у предплечья. Какие тут здравые решения, думала я. Новые силы только усугубили мое и до того плачевное состояние. Это все рекламная ложь, что после получения неестественных способностей ты превращаешься во всесильного Супермена. Ага, считайте так уже и произошло. Я сделала глубокий вдох и решила двигаться в сторону Аполлона, в надежде найти «тьму» как можно скорее. Другого варианта у меня просто не оставалось. Взять привычные мне лук и стрелы было трудной задачей, так как одна рука все еще жутко болела, а вторая держала меч ди Анджело. Иронично, что в самый опасный момент, именно его клинок был моим единственным оружием. А как я упоминала ранее, в фехтовании, я словно дети Гипноса — совсем не расторопная. Да, конечно, я помнила про козырь в рукаве, но кто знал, сколько раз я еще могла использовать силы перед полным отключением, а амброзии больше не осталось. Еще одна большая вспышка энергии, и возможно, я стала бы трупом. Поэтому я старалась не наткнуться на какую-то озлобленную тварь, на сколько бы невозможной ни казалась поставленная задача. На трети пути возле меня пробежала стая эмпус и одну из них я даже узнала — это была та самая Сара, что спасла нас в метро. После знакомства с ней я слегка по-другому посмотрела на привычный устрой дел. Порой, наше происхождение не определяет наш характер или склонности. Ей бы стать лесной нимфой, но видимо мойры посчитали забавным сделать ее монстром. Поверьте, у этих трех старух уж очень своеобразное чувство юмора. По всей вероятности, они меня не заметили, ведь следовали за фигурой девушки, что сверкала молниями и ругалась греческо-английской бранью в их сторону. У меня словно камень с души свалился, слава Богам, Талия была пока еще жива. Конечно, ключевое слово пока,, но у меня не было возможности ей помочь. Нужно было спасти саму себя, ну и мир в придачу. Я последовала дальше, но вдруг резко остановилась, слушая бешеный стук моего сердца. В паре метров от меня заблестела знакомая натертая броня. Встретить его именно в тот момент было похоже на самый жуткий кошмар, по страшнее тех, что наслала Медея. Со мной не было Нико, я стояла в совершенном одиночестве с последними силами, и пять минут времени могли ускорить конец, что б его, света. Мед стоял прямо по курсу и вероятность того, что он меня не заметит была очень мала. Отступать я также не могла, сразу бы сбилась с курса и уж точно бы не нашла отца. Поэтому оставался печальный и неизбежный вариант — снова встретиться с ним. К тому же, стоит признать, что это все шло по сценарию пророчества. Призрак-предатель, когда я кажется нашла ключ к разгадке, мог погубить все. Мне даже не нужно было двигаться, в несколько шагов Мед настиг меня, что заставило меня по сильнее сжать один кулак, а через второй пропустить чуть больше света. Максимум, что я могла сделать — это отвлечь его, а потом кинуться бежать. Знаю, плохой и ненадежный план, но что я могла еще предложить? Его лицо озарила фирменная ухмылка, но даже она не скрывала толику отчаяния в его темных, доставшихся от матери, глазах. Это заставило меня задуматься, что, может, где-то глубоко он мечтал о упокоении души, а не о всем этом. Он ведь все-таки мертв, неужели у него все еще возникает желание мстить? — А вот мы снова наедине, маленькая девчонка, — он поднес руку к моим волосам, а я резко сделала шаг назад, с опаской осматривая его. — Я ведь не незнакомец, не нужно меня бояться. Вся ситуация мне напомнила Красную Шапочку и волка, что вряд ли можно назвать хорошим сравнением. — Чего ты хочешь? — не знаю насколько глупо прозвучал мой вопрос, но я постаралась вложить в него всю серьёзность. Ведь по правде я просто хотела побыстрее найти «тьму», и, если бы мне удалось разговорить Меда, он бы мог неосознанно мне подсказать. — Будто ты не знаешь, — он покачал головой, а в его глазах метнулась, подобно молнии, ярость. — Вроде пророчества твой конек, не так ли? Моя рука слегка дрожала от большого светового напряжения, заставляя задуматься, что она самом деле является моим так называем «коньком». — Ты ведь не пропустишь меня, — меня неожиданно обволокла пустота, которая уже не вызывала такого отчаяния как раньше. — Ты пришел убить меня. Он издал хриплый и такой неживой смешок, что я поежилась. Мед сделал еще один шаг вперед, сокращая расстояние между нами до минимума. Его каштановые волосы, как и в нашу первую встречу, были по-ребячески взлохмачены, но на лице было слишком много морщин и житейской усталости. Он возвышался надо мной, словно пытаясь показать свое доминирование в данном разговоре. — У тебя крайне скупая фантазия для дочери бога искусства, — он внимательно рассматривал мое лицо, будто пытался что-то в нем найти. — Мысли масштабнее. — Что, кинешь меня в Тартар? — я вспомнила, как видела его в своем видении, тогда он казался таким нереальным, а сий момент то, что он из плоти и крови, пугало меня до чертиков. Он оскалился, пытаясь изобразить нечто на подобии улыбки, и продолжил: — Ты все же отказала моей матушке. Я говорил ей, что с тобой такой номер не пройдет, — Мед провел большим пальцем по моей щеке, вытирая черную сажу, отчего по моему телу пошли мурашки. — Ты выпячиваешь свою мнимую независимость также яро, как Артемида, не понимая, что на самом деле, наша сторона куда вернее твоей. — Я видела конец, — мой голос надломился, то ли от воспоминаний, то ли от того, что его длинные холодные пальцы опустились между моей шеей и лицом. — Если он победит уже ничего не будет, как ты не понимаешь. Мир станет хаосом. Мир просто умрет. — А что хорошего тебе сделал этот мир, что ты так сильно его защищаешь? — так много боли в глазах я не видела ни у одного существа в своей жизни, как у него в ту минуту. — Тебе ведь уже сказали, что тот, кого ты полюбишь умрет? Этот гад Эрот не снимает проклятие, даже если ты будешь спасать его каждый день. Я не могла не согласиться с последним предложением, отчего мне стало еще тоскливее. Но я понимала, что хотя бы ради ребенка Лили и Рика, и еще сотни таких детей я не должна была сдаваться. Ведь мир не создан только ради меня — в нем еще так много хорошего и оно не должно гибнуть из-за моего самолюбия. — Чтобы потом жить в том кошмаре, что я видела? — моя губа, не слушаясь, задрожала. — Нет, уж лучше быть навеки одиноким. Я сказала последние слова с большим трудом, словно от них зависела судьба всей планеты. Я поставила человечество выше, чем собственные интересы, выше, чем мою любовь. Мне пришлось сделать такой опасный выбор, я приняла факт, что вероятнее всего буду одинокой до конца дней. Что мне придётся сражаться с внутренними демонами каждый день и просыпаться с мыслью о ком-то, кого уже не будет рядом. — Я не хочу жить в вечной жажде мести как ты, Мед. Лишь через мгновение я пожалела о сказанном. Его пальцы грубо схватили мое горло, сжимая его все больше и больше. Это была нечеловеческая сила, я еще раз убедилась, что он много веков не был живым. В Меде закипала ярость, я видела, как напряглась каждая жилка его лица. Я стала хватать воздух, пытаясь ранить его стигийским мечом, хоть куда-нибудь, но ничего вышло. — Что ты знаешь о моей жизни? — он почти что шипел, как змея, отрывая меня от земли словно куклу. — Ты и представить себе не можешь, что я пережил из-за этих Олимпийских подонков. И ты еще смеешь говорить мне о мести? Я мог убить тебя еще при первой возможности, но твои большие испуганные глаза напомнили мне котят. Я думал, ты будешь покорной, когда осознаешь направление сил, но, видимо, я ошибся. Знаешь, что делают с непослушными котятами? Их топят. Жаль, что рядом нет воды, но я и так могу лишить тебя кислорода. Я издала молящий крик перед тем, как он сжал мою шею еще сильнее. Голова закружилась, изо рта вышел последний вздох. Мои руки повисли, но рефлекторно я продолжала держать меч Нико. У меня действительно мелькнула мысль, что я умру от удушья. Что я умру просто из-за того, что по глупости не смогла держать язык за зубами. Как это все-таки было похоже на меня. — Убери руки от моей девушки! — мне показалось, что я уже слышу голос Нико где-то за гранью этого мира, пока Мед не ослабил хватку и не обернулся. На моих глазах впервые заблестели слезы счастья, когда я увидела его. С рассечённой бровью, без своей фирменной куртки и усталого, но все равно такого родного. Он сумел вызвать трещину прямо под одной ногой Меда отчего тот резко оступился и отпустил меня. Я больно упала на землю, откашливаясь и пытаясь нормально вздохнуть. Шея припухла, а в ближайшее время на ней должны были появиться большие синяки. Мед разозленно направился в его сторону, и я понимала, что несмотря на все силы Нико, ему не справиться в одиночку — ведьмы сильно его потрепали. Я вскочила на ноги настолько быстро, насколько смогла и заметила между доспехами нашего призрака небольшую пустое пространство, на стыке его верхней и нижней части. На автомате я посильнее сжала меч, пусть он и жег мою руку, и почти мгновенно всадила оружие в его спину. Он издал жуткий стон, опускаясь на колени, а место раны начало чернеть. Я выдернула меч, пока он медленно валился наземь. Мое ранение не убило его, но сплав стигийской стали замедлил регенерацию, что помогло нам выиграть чуть больше времени. Тяжело дыша, я подняла голову и встретилась с Нико взглядом. Мы не виделись меньше часа, но для меня словно прошла целая вечность с нашего расставания. Слабо усмехнувшись, он выглядел намного старше, чем являлся на самом деле. Впервые за долгое время я ощутила щемящий прилив радости. Я подошла к нему и просто крепко обняла, будто в последний раз, утыкаясь носом в его шею. Он явно не ожидал такого поворота событий, поэтому как-то неуверенно обнял меня в ответ. Мое тело все еще дрожало из-за удушья и мыслей о неизбежном. Скорее всего, ди Анджело заметил это и стал поглаживать меня по спине. Я бы хотела, чтобы это мгновение длилось вечно, но, к сожалению, у нас было действительно мало времени. Я аккуратно отстранилась, а он издал едва заметный огорченный вздох, выпуская меня из объятий. Я не знала с чего начать, на самом-то деле. Между нами возникла странная неловкость, а все из-за того, что я слышала, как он назвал меня своей девушкой. Нет, мне было очень приятно от этой новости, но при каждой мысли об этом я покрывалась краской. — Надеюсь, он не сделал тебе слишком больно, — ди Анджело заговорил первым, а его голос так непривычно излучал тепло и заботу. — Я увидел тебя сразу, как сумел отбиться от ведьм. Мне жаль, что так вышло. Мы не должны были разделяться, Чарли. Особенно в таком хаосе. Нам лучше держаться вместе. Я глупо улыбнулась и мне стало так хорошо на душе, что я вдруг подумала, почему он должен умереть? Почему мы должны следовать тупому проклятию, как судьбе? Ради него я была готова отвернуться от собственной судьбы и предназначения. Да, я выберу счастье мира, а не свое собственное, но если мы одержим победу, почему именно мне придётся страдать? К Аиду, проклятья. Ни одно из них не заставит меня отвернуться от Нико. — Спасибо за меч, — я протянула ему завернутое в ткань оружие, все еще не поднимая глаз. — Он меня очень выручил. Нико безмолвно кивнул, забирая его, но потом его взгляд остановился на моей ладони. Она была покрыта красными ожогами, несмотря на тканевую защиту. — Откуда они у тебя?.. — он бережно взял ее, удивленно осматривая. — Мое тело отторгает все, что связано с тьмой, когда… — я неуверенно запнулась. — Оно напрямую связано со светом. Он вопросительно вскинул бровь, но вместо длинного ответа я зажмурилась, заставив мои руки светиться. На сей раз, как и следовало ожидать, моя голова слегка закружилась. — Как видишь, — я неловко улыбнулась. — По всей видимости, я именно тот свет из пророчества. Его глаза удивленно расширились, и он несколько секунд смотрел на мои руки. А потом нахмурился, переваривая информацию, пока не сказал: — И кто же «тьма»? Я всё понимаю, но ты же не намекаешь… — я активно закивала головой. — Что ж — это неожиданно. — Других вариантов у меня нет, — я пожала плечами, давая свету медленно обволакивать мое тело, несмотря на слабость в ногах. — Думаю, как бы странно это не звучало, нам нужно последовать словам из пророчества. Чем сильнее распространялся свет, тем темнее становилась пространство вокруг Нико. Мне начало казаться, что он подобно мне стал излучать тьму. Он устало вздохнул, все еще с опаской меня осматривая: — И как, по-твоему, должно произойти это «прикосновение» или что там было сказано? Честно говоря, я понятия не имела, что мы должны были делать. Мое подсознание кричало, что сама комбинация верная, но вот как запустить сам процесс у меня не было ни малейшего понятия. — По правде говоря, я не знаю. Но мы же должны что-то сделать, верно? Он был все еще скептически настроен по поводу всей этой затеи, явно не понимая, что я от него хочу, но кивнул мне в ответ, наверное, не желая меня расстраивать. Я не знаю, что произошло бы дальше (но, наверное, я бы потеряла сознание), если бы мы не услышали стоны, исходящие от Меда, который, по всей видимости, начал просыпаться. Это не сулило ничего хорошего. Видимо, это услышали не только мы, потому что по звукам недалеко от нас возилась орда монстров. В оправдание своих последующих действий скажу одно: я жутко запаниковала. Ну, знаете, когда учитель вызывает к доске, а ты совсем не понимаешь тему. Вот и со мной произошло нечто подобное, только здесь стояла судьба всего человечества. Я понимала, что мой план мог вообще не сработать, но, по крайней мере, я сделала то, что хотела свершить уже давно. К тому же, я до сих пор считаю этот поступок одним из самых смелых в моей жизни. Поэтому, я привстала на носочки и, пока Нико ничего не заподозрил, немедленно поцеловала его. Знаю, вы ждете описания нашего первого поцелуя во всех подробностях, но спешу вас разочаровать. Он выглядел вообще не так, как я себе планировала. Вначале, ди Анджело оторопел, словно его хорошенько ударили по голове, но как только спустя мгновение он стал на него отвечать, произошло то, что произошло. Это было так быстро, что все ощущения смешались воедино, и было невозможно отличить одну эмоцию от другой. Могу точно сказать, что это было болезненно, вся моя энергия словно освободилась из тела. По организму прошло нечто похожее на разряд электричества, и я моментально, не успев ничего осознать, отключилась. А дальше мне в сознание ударил до жути реалистичный сон.***
Было холодно, отчего я поежилась и поскорее закуталась в шерстяной шарф, что неприятно щипал щеки. Декабрь в Нью-Йорке того года выдался очень сырым и совсем бесснежным, таблетки от мокрого кашля, по наставлению мамы, были моими постоянными спутниками. Мне еще не стукнуло четырнадцать, а мое нескладное и неповоротливое тело, как мне казалось, в любой ситуации выглядело нелепо. Учебный год как по традиции начался в новой, а главное абсолютно тоскливой, школе, поэтому я мечтала о Рождественских праздниках больше всего на свете. Не знаю, что меня дернуло согласиться на идею Перси помочь ему аж в штате Мэн (вероятнее всего, его неизменные щенячьи глазки снова меня покорили), но так или иначе я уже стояла на стоянке перед жуткой военной школой Весторен-Холл, пока миссис Джексон давала парочку материнских советов перед тем, как уехать. Он, конечно, краснел, из-за того, что его мама так болтлива, но все истории его детства были безумно милыми. Моя же мама отпустила меня быстро, ведь с понедельника начались зимние каникулы, а домашнего задание мне не задали — её всегда сильно волновали мои оценки. Она и так хотела меня спровадить, чтобы я не сидела дома одна, поэтому недолго думая, согласилась, сказав прихватить с собой перчатки. Аннабет поправляла свои красивые светлые волосы, что аккуратно выглядывали из-под лыжной шапки, пока мои были глубоко спрятаны за объёмным беретом с нелепым цветным узором. В магазине он мне показался забавным, но в тот момент я чувствовала себя маленьким ребенком на фоне такой зрелой дочери Афины. Я насупилась, ведь по факту она являлась единственной из всей компании, кого я не хотела видеть раньше вынужденного срока. Машина Перси исчезла из виду, и я перевела свой взгляд на темные башни школы. Жуткое место в суровом штате Мэн — это все напоминало один из страшных рассказов Стивена Кинга***. Я начинала жалеть, что согласилась на такую авантюру. — Интересно, что такого здесь нашел Гроувер, раз отослал сигнал о помощи? — я обернулась на голос Талии, чьи глаза были подведены черным карандашом, выделяя их синий свет. Я считала ее очень модной и, хотя я не была фанаткой стиля панк, что-то в ее образе меня завораживало. Я смотрела на нее, как на очень крутую старшую сестру, и всеми силами старалась походить на нее, хотя бы в плане характера. — Ничего хорошего, — буркнул Перси, и я мысленно с ним согласилась, неуверенно заходя с ребятами в это темное место. Внутри здания с таким количеством железа, что позавидует сам Арес, нас встретили не очень дружелюбно. Я испугалась, что на сей раз нам не уйти безнаказанными, но Талия мастерски владела туманом, поэтому мы избавились от двух местных педагогов сравнительно быстро. Я была рада видеть Гроувера, что встречал нас у входа в танцевальный зал. Как только мы убежали с поля зрения этого странного мистера Торна, что явно являлся монстром, я крепко его обняла. Моему примеру последовали девочки и несмотря на то, что он, видимо, сильно нервничал, сатир не мог скрыть улыбки. Я удивленно вскинула бровь, когда он сказал, что нашел двух полубогов в этом странном и пугающем месте. Как я поняла, в последний день перед каникулами в школе было нечто похожее на дискотеку, которая не вызывала у меня своим видом ничего кроме отвращения. Я не любила такие мероприятия, из-за печального опыта, ведь обычно на них мне приходилось в одиночестве читать книгу или смотреть в окно. Поэтому, я надеялась, что мы быстро заберем того парнишку с карточками и девушку в зеленом берете, на которых указал Гроувер и сразу отправимся в лагерь. Но это по всей видимости это не входило в планы мистера Торна, чьи глаза разного цвета так и прожигали в нас дырки. Еще больше меня не обрадовало предложение Талии и Аннабет потанцевать, чтобы сбить монстра со следа, но, по всей видимости, меня снова никто не собирался спрашивать. Как оказалось, Гроувер поставил самую сопливую песню из существующих, поэтому дочь Зевса, видимо в отместку, что это не Green Day, потащила его на середину зала, игнорируя пререкание с его стороны. Их танец выглядел так нелепо, что я не удержалась и слегка рассмеялась, смотря на эту картину. Но кроме меня, этого никто не заметил, ведь Перси хотел пригласить на танец Чейз, а не меня, как следует догадаться, из-за его крайне неловких вопросов, обращенных исключительно к ней. Я недовольно насупилась, поправляя желтый вязаный свитер. Мне ничего другого не оставалось как сесть на скамейку для смотрящих, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я уперла голову об руку и ощутила такую же тоску, что съедала меня последние месяцы. После отъезда из лагеря я снова окуналась в одинокую рутину, и надеялась избавиться от тоски с помощью этой поездки, но… Даже с моими друзьями я чувствовала себя немножко лишней, и поэтому мечтала свалить отсюда как можно скорее. Зал как будто превратился в большое мигающее пятно, а за окном абсолютно не в такт музыке постукивал холодный дождь. В зале пахло обыденной для такого старого здания сыростью, что неприятно отдавал кислотно-сахарным пуншем, в который, я была уверена, уже давно подлили какое-то спиртное. Я невольно поморщилась и кинула в рот мятную таблетку, погрязая в собственные мысли, пока возле меня не послышался задорный мальчишеский голос со странным и незнакомым мне акцентом: — Привет! Ты должно быть новенькая? — Что-то вроде того… — я подняла голову на собеседника, чтобы тактично его прогнать, но резко запнулась. Это был тот самый полубог за чьей сестрой и им самим мы сюда явились. — Я тебе раньше здесь не встречал, — словно ни в чем не бывало продолжил он. — Я хотел спросить… Может, ты не против потанцевать? Я удивлённо заморгала глазами и взглянула на него, как на умалишённого. Еще ни одна живая душа не звала меня танцевать, не считая моего брата Ли, который как-то в шутку пытался показать своего мастерство в вальсе. Я свела брови на переносице, отчего он слегка смутился и, видимо, собирался отшутиться, чтобы убрать неловкость от моего отказа. Но я вдруг, несмотря на собственное нежелание, кивнула и поднялась на ноги. На самом деле, мне было нечего терять, а если я сумела бы с ним поговорить, вдруг, это помогло бы поскорее их забрать отсюда. — Меня зовут Нико, — сказал он, когда мы начали очень неумело покачиваться в такт музыки. — А как тебя? — Шарлотта, — коротко ответила я, пока мое лицо стало покрываться румянцем то ли от жары, то ли от того, что руки этого мальчишки держали меня за талию. — Сarlotta, — повторил он на неизвестном мне языке, может быть, на итальянском. — Я могу называть тебя Чарли? Мне просто так привычнее. Последний его вопрос прошел мимо моих ушей, ведь взгляд зацепился за счастливо танцующих Перси и Аннабет. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как мои детские иллюзии первой, и такой неприкасаемой влюбленности, рушатся. Мама всегда говорила, что первая симпатия редко бывает последней. Нужно было смириться, что Джексон никогда не будет смотреть на меня так, как на неё. — Что? Да, конечно, — на автомате ответила я, возвращаясь взором к его оливковому лицу и черным, аккуратно причёсанным волосам. — Здорово! — казалось, у него не заканчивался энтузиазм, что заставило даже меня, в таком плохом расположении духа, слегка улыбнуться. — А ты… Ты играла когда-либо в «Мифы и Магию»? Я отрицательно покачала головой, сразу встрепенувшись, услышав слово мифы. Но его это, видимо, не остановило, и он начал с нескрываемым восторгом лепетать о странной карточной игре. Я просто слушала, время от времени кивая с легкой улыбкой, думая, что день оказался не таким ужасным, как я себе надумала. Фигуру позади нас плыли, мой разум туманился, а тело казалось неестественно обмякшим. Я ничего не чувствовала, словно просто растворилась в реальности до тех пор, пока вместо музыки послышались крики и мои глаза медленно закрылись. Я снова провалилась в холод, не успев даже закричать.